- А? – я посмотрела на нее, сглатывая.
- Ты что, влюбилась? Почему ты витаешь в облаках?
За нашим столиком воцарилась гробовая тишина – все уставились на меня. Ава вскинула брови, дожидаясь от меня ответа, а я лишь раздосадовано вздохнула, и поднялась на ноги:
- Я в уборную. И прекратите уже смотреть так, словно у меня выросли оленьи рога.
Я пробралась сквозь гущу людей, вглубь зала, выбралась к дамской комнате, и скрылась за дверью.
Тишина.
Я посмотрела в потолок, в надежде, что лампы не начнут мигать, затем, перевела взгляд на свое отражение в зеркале, с розовой отделкой.
Почему я ушла?
Я попыталась проанализировать свое поведение.
Это было спонтанным решением. Потому, что мне стало жарко? Или потому, что Ава спросила, не влюбилась ли я, как раз в тот момент, когда я думала о парне из зеркала?
Я проверила каждую кабинку, потом вернулась к зеркалу.
Стянула пиджак, и обмахиваясь одной рукой всмотрелась в свое лицо.
Здесь только я.
- Ты здесь? – прошептала я, и тут же покачала головой.
Я совсем рехнулась. Разговариваю со своими галлюцинациями. Ну, по крайней мере, я признаю, что со мной не все в порядке.
Я отвернулась от зеркала, и едва не завопила от испуга.
Он стоял здесь. Прямо передо мной, в свете тусклых ламп. Словно демоническое воплощение красоты.
«Демоническое воплощение красоты»? Что за бред?
Я медленно выдохнула и приказала своему сердцу сбавить ритм, и перестать пытаться покинуть мою грудную клетку. Почему-то шепотом, я спросила:
- Ты реален?
- Да.
Конечно, этот парень реален. Он не в зеркале, и он не моя галлюцинация. Он стоит прямо напротив меня, облаченный в черные штаны, ботинки, и серую футболку. Его худое лицо, выделяется на фоне встрепанных черных волос; его пристальные глаза изучают меня, но не мое лицо, а словно мой внутренний мир; его чувственные губы, плотно сжаты. Некоторое время он молча смотрел на меня, и я в свою очередь молчала, потом прекрасное видение заговорило:
- Не бойся меня.
Его голос прекрасен. Насыщенный, мужской, вибрирующий, и он вывел меня из транса:
- Я не боюсь… просто… это впервые.
Что впервые? Впервые выскакивает отражение из зеркала? Никогда еще галлюцинацию я не видела в реальности, живой, как сейчас. Этот парень точно был здесь. Например, Адам, тоже был реален, но он был в моей другой реальности. Этот человек был одновременно в двух реальностях.
- Ты реален? – снова спросила я, и он снова ответил, своим приятным голосом:
- Теперь да.
- Теперь? – переспросила я, про себя молясь, чтобы никому не потребовалось посетить туалет.
- Теперь, – подтвердил парень. Похоже, он был не из разговорчивых. Что ж, я тоже. Я вскинула брови, и он продолжил: – Я пришел, потому что ты прогнала меня из зеркала.
- Ты признаешь, что ты был в моем зеркале?
- Да. Ты увидела меня, потому что теперь ты находишься в опасности.
- Ты говоришь так, словно постоянно жил в моем зеркале, - мрачно пробормотала я.
- Да, я с самого рождения наблюдал за тобой. Не все время, – поспешно добавил он.
Я нахмурилась. Это переходит все границы.
- Если это не розыгрыш, объясни мне кто ты, в чем заключается опасность, и для чего ты пришел.
- Ты не должна узнать все так.
- Ты имеешь в виду, не в туалете? – со смешком уточнила я, и он кивнул. – Тогда вернись ко мне домой. Если ты расскажешь мне, почему со мной происходят эти странные вещи, тогда я буду внимательно тебя слушать и больше не прогоню.
- Ты не должна доверять всем подряд, – укорил он меня.
- Я итак никому не верю, - ответила я.
Особенно таким как я.
Особенно таким сумасшедшим, как я.
Глава 2
«Сегодня я встретила парня, не похожего ни на одного из моих знакомых. Я не встречала ему подобных ни в реальном мире, ни в другом мире, откуда приходит ко мне Адам. Мне любопытно, для чего пришел этот парень, и я думаю, что у него есть ответы на многие мои вопросы», - писала я в своем дневнике, в одиннадцать часов вечера, лежа в своей постели.
«Кэмерон всегда мне говорил: «Ты особенная, Аура. На всей земле больше нет ни одной девочки, похожей на тебя, поэтому ты должна быть сильнее остальных. Я всегда воспринимала его слова, как должное, ведь он мой брат, и он должен говорить мне такие вещи, но сегодня, когда я встретила этого загадочного незнакомца, мне стало любопытно, в чем именно заключается моя особенность? Кто все эти люди, которых я встречаю, почему мне снятся странные сны, и почему я вижу этого парня из зазеркалья…»
- Что делаешь?
Я резко захлопнула дневник, подскакивая на постели. Таинственный незнакомец с невозмутимым выражением на красивом лице, стоял напротив меня, рядом с письменным столом; он все еще был в той одежде, в которой я видела его ранее вечером.
- Домашнее задание, - сказала я первое, что пришло в голову, и ненавязчиво запихала дневник под подушку.
- Любопытно. – Он продолжал стоять посреди моей комнаты, словно именно здесь ему и место: длинноногий, с упрямым выражением лица, с выступающими венами на руках, и выглядывающими ключицами из-под серой футболки.
Почему я пялюсь на него?
Я оторвала взгляд от его скрещенных рук, и сосредоточила на глазах, в которых тонули звезды:
- Что любопытно?
Его губы дрогнули в усмешке:
- Еще никто не называл меня загадочным незнакомцем.
Меня окатила волна жара, но я быстро справилась с собой:
- А как называли?
- Ты спрашиваешь о моем имени?
- Да, я ведь должна знать, кто стоит в моей комнате в одиннадцать вечера.
- Меня зовут Экейн.
- И все? – изумилась я. Это фамилия, или имя?
- Рэн Экейн.
- Что ж, ясно, – пробормотала я, пробуя имя на вкус. – Рэн Экейн…
Ему подходит это имя.
Я задержала взгляд на его всклоченных волосах, напоминая:
- Ты пришел, чтобы меня предупредить.
- Да, – согласился он, но продолжать не спешил. Я ждала, пока он заговорит, мучаясь в нетерпении. Этот парень очень странный. Вместо того, чтобы сразу все выложить он медленно прошелся по моей комнате, и я мысленно поблагодарила маму за то, что она приучила меня убирать ровно по средам и пятницам. А сегодня как раз четверг. Рэн Экейн остановился у моего письменного стола, где я хранила музыкальные диски, и прочие вещи. Его изящные пальцы прошлись по стопке бумаг. Он вскинул голову и стал разглядывать коллаж над столом, где висели награды за победы в школьных соревнованиях и олимпиадах.
- Ты умная, – сделал вывод Рэн, и обернулся, как будто ждал, что я кивну. Он повторил: – Ты умная.
- Не знаю. Да. И что с того? – я нервозно поерзала на постели, хмурясь.
В чем собственно дело? Какая ему разница, умная я или глупая? А что, если он из суперсекретной организации, и хочет, чтобы я встала на их сторону, и боролась за добро, спасала людей?
- Ничего, – просто сказал Рэн Экейн, продолжая прохаживаться по комнате. Он чувствовал себя полностью уверенно, и мне нравилось это. Он хорошо смотрелся в моей комнате. Он хорошо бы смотрелся в роли моего бойфренда. Я совсем некстати вспомнила слова матери о любви: «Ты встретишь этого парня, Аура, и ты станешь думать совершенно по-другому».
- Так… - я почувствовала себя неуверенно, что со мной впервые. Неуклюже выбралась из постели, и громче спросила: – Что ты хотел мне сказать? Это что-то важное?
- Да. Это очень важно. – Рэн остановился у моего зеркала, где я увидела его впервые, и удивленно посмотрел сам на себя. Нет, не может быть, чтобы он никогда не видел себя в зеркало. Рэн пригладил волосы, и встретился со мной взглядом в отражении. – Я пришел, чтобы сказать тебе, чтобы ты больше не общалась с Адамом.
Я в шоке, открыла рот. После того, как мои родители отреагировали, мягко говоря, необычно, на моего воображаемого друга, я никому про него не говорила, кроме Авы. Тогда нам было по восемь лет, и она сказала, что хочет выйти за него замуж. Рэн отвернулся от зеркала, глядя прямо на меня:
- Ты не должна хотеть видеть его. Откажись от общения с ним.
- Кто ты?
- Ты не захочешь знать, – уверенно произнес парень. Я следила за его губами, когда он говорил это. – Я не хочу тебя пугать.
- По-твоему, ты меня не пугаешь? – удивилась я. – Ты же сказал, что знаешь о моем воображаемом друге.
- Он не твой воображаемый друг, – отрезал Рэн. - И он не друг. Адам Росс – Падший. Он демон, желающий совратить твою душу.
Несколько невыносимо долгих секунд я, сдерживала воздух в своей груди, но потом, я фыркнула. Ну и бред.
Если бы я не знала, что Кэмерон не способен на такие розыгрыши, я бы решила, что это он решил надо мной подшутить. Хотя кто знает, возможно моего брата испортили в общежитии.
- Ты спятил, – констатировала я, все еще посмеиваясь. – Кто ты? Ты друг Стивена? – я щелкнула пальцами, меня осенило: - Или нет, наверное, ты друг Майколсона, верно?
– Я не его друг, и это не шутка. Адам Росс хочет совратить твою душу.
- Что это значит? – Несколько секунд мы с Рэном смотрели друг на друга пронзительными взглядами, потом я резко направилась к зеркалу. Рэн скрестил руки на груди, и склонил голову на бок.
- Что ты делаешь?
- Проверяю где тут скрытая камера, – ответила я, пытаясь присесть, но пространство между трюмо и стеной было слишком маленьким. – Этот дурак Томми Майколсон никогда бы не пропустил такого позора. Да уж, представляю, что будет после каникул. Или даже завтра, когда он выложит видео на ютуб.
- Здесь нет камер, – сказал Рэн стоя позади меня. В его голосе я услышала проблеск любопытства.
- Ага, – поддакнула я, шаря рукой, с внутренней стороны тумбы. – А как ты в зеркале-то очутился? Ты ведь не призрак? Конечно, я могла бы в это поверить, вот только ты странно себя ведешь для призрака. И конечно я видела всяких странных людей, но никогда не видела призраков. Так кто ты? И откуда ты знаешь про Адама?
- Я мойра.
Я рассмеялась. Это был весьма нервный смех, потому что я вдруг глупо ощутила себя, глядя на него из-за трюмо. Хотя ведь это он только что признал, что мойра.
- Разве это не старые бабульки, в лохмотьях? – уточнила я. Надо же. Теперь мне действительно становится жаль этого славного парня. Надо будет Томми Майколсону преподать еще один урок.
- Я похож на бабушку в лохмотьях? – вскинул брови Рэн, приближая ко мне свое лицо, а я была настолько шокирована его самоуверенным поведением, что застыла на месте, и затаила дыхание. Рэн смотрел на меня с кривоватой усмешкой, причем она была ехидной. – Мне так не кажется.
Я сглотнула.
Он больше не вызывал у меня ни смеха, ни желания язвить. Неожиданно я ощутила себя в компании парня, хотя еще никогда не задумывалась, с кем общаюсь. Теперь, я подумала о том, что он действительно парень, а я стою за трюмо, пытаюсь найти скрытую камеру, и расспрашиваю о том, откуда он знает моего воображаемого друга.
- Кто ты? – спросила я, и мой голос дрогнул, а щеки запылали огнем, словно я долго-долго терла их ладонями.
- Я уже сказал тебе, – Рэн Экейн выпрямился. Он отошел в середину комнаты, и я поняла, что он позволяет мне выйти из-за трюмо. Я вышла, нервно уточнив:
- Ты ведь не думаешь, что я поверю, будто ты должен быть мойрой?
- Почему нет?
Он намекает, на то, что я видела немало странностей, и это так.
Говорят, что странные вещи, и всякие чудеса случаются со всеми людьми, но не такие как со мной.
Я была в библиотеке, когда это случилось. Сидела над книгами, делая доклад для миссис Кендис, все время встревоженно оглядываясь на мрачный угол среди стеллажей, где скопился мрак. Я знала: если внезапно лампы в библиотеке погаснут я умру, потому что не смогу выжить в темноте. Но лампы не гасли, свет не мигал, а тени тем не менее, подползли ближе ко мне. Почему-то представлялось, как из этого угла выползают всяческие твари, и пытаются меня сожрать.
С колотящимся сердцем я встала на ноги, с намерением покинуть библиотеку, но внезапно врезалась в кого-то, кто стоял позади меня. Сердце ухнуло вниз, но тут же вернулось на место, когда Адам взял меня за плечи:
- Все хорошо, Аура.
- Адам, эта тень движется! – воскликнула я, хватая его за свитер. Адам всегда был преимущественно в светлой одежде: светлые штаны, ботинки, и свитер, и почему-то этим внушал мне доверие. Вот и сейчас, он положил мне руку на плечо, обернул лицом к тени, и прошептал в волосы:
- Аура, ты не должна бояться теней, потому что тени – друзья.
- Тени – друзья? – спросила я, с беспокойством оглядываясь на Адама. Его лицо оставалось доброжелательным и милым, что меня успокоило. Мое сердцебиение вернулось к нормальному ритму.
- Ты не должна бояться темноты. В ней нет ничего страшного. Наоборот, темнота чарующа и волшебна. Лишь в темноте рождается свет. Ты боишься света?
- Нет, – пробормотала я, ощущая неуверенность.
- Правильно, – подбодрил Адам, все еще обнимая меня за плечи. – Свет родился из тьмы. Считаешь, что тьма может быть опасной, если она производит такой теплый, нежный свет?
- Нет.
- Правильно, Аура, - Адам провел ладонями по моим предплечьям, вверх и вниз. - Потому, что в темноте на самом деле не скрывается опасность. И тени не хотят причинить тебе вред. Никто не хочет. Наоборот, они хотят защищать тебя. Просто позволь случиться этому.
Адам обернул меня лицом к тому углу, в котором разрасталась тьма; тени подбирались к моим коленям, и я решила, что, если еще ничего плохого не произошло, значит мне нечего бояться.
Дверь в библиотеку распахнулась, и вошел Кэмерон. Лишь когда он появился, я поняла, насколько страшно мне было, и какую силу надо мной имел этот страх. Он сковал меня, и лишь когда появился мой брат, я ощутила облегчение, страх отступил.
Тогда Кэмерон спросил хорошо ли я себя чувствую, и я ответила да. Это было несколько лет назад. С тех пор, я старалась держать дистанцию с Адамом. Я боялась, что он вновь станет говорить о том, что тени - не то, чего я должна бояться.
Я с вызовом посмотрела на Рэна Экейна, удивленного почему я не верю, что он мойра.
- Может, потому что ты выпрыгнул ко мне из зеркала?
- Я не выпрыгнул из зеркала, – возразил Рэн, я же скрестила руки на груди:
- Итак, ты мойра. Мойра-мужчина. А я, королева эльфов, и ты пришел отправить меня на мою родную планету? – я не хотела грубить, и мой странный собеседник даже не улыбнулся. Он был исключительно серьезен, но именно этот серьезный взгляд пробирал меня до дрожи.
- Что? – спросила я, не вынеся этого взгляда, и опустила руки вдоль тела.
- Ты не королева эльфов, - сказал он, хмурясь. – Ты дочь самой темной на свете силы, которая пытается уничтожить свет. Потому Адам сказал не бояться Теней.
- Ты чокнутый, – констатировала я, отступая к кровати. Хотелось, как в детстве забраться под одеяло, и сделать вид, что происходящее нереально.
- Ты хочешь меня выслушать, – убедительно произнес Рэн, подступая ко мне. Мое сердце тревожно забилось. – Ты хочешь слушать, но боишься, что правда ранит тебя. Ты боишься, что сможешь поверить мне, но неужели я говорю вещи, страшнее тех, что говорит тебе Адам? Не бояться теней, принять Тьму - этому он учит тебя, верно?
- Я знаю Адама уже много лет, – попыталась я возмутиться, но мой голос был слабым. Рэн словно забрал из меня всю уверенность в происходящем.
- Ты уверена? – Рэн подступил ближе ко мне. На его лице вновь проявилось неодобрение, и я ощутила себя рядом с этим парнем маленькой, несмышленой девочкой. - Ты уверена, что знаешь его? Ты не знаешь его, Аура. Адам – Падший. Он продал душу Дьяволу, чтобы стать как они, и заманить тебя на их сторону. Адам прав лишь в одном: мир был создан из Тьмы. Из нее родился Свет, чтобы уравновесить тьму. И если Падшие смогут заманить тебя на их сторону, наступит Ад.
- Я ни на чьей стороне! – вырвалось у меня. Я обхватила себя руками, чувствуя незащищенность; по моим голым ногам пробирался холод.
- Но ты должна выбрать ее, - с сожалением качнул головой Рэн. Ему словно было жаль меня, и того, что мне предстоит пережить. - Ты должна понять, с кем хочешь быть: с Падшими, как твой отец, или людьми, как твоя мать.