– Донья, вот объясните мне, непонятливому, – попросил Росси, беря меня под руку, – чья работа важнее: того, кто спасает человеческие жизни, или того, кто избавляет собак от блох?
– Вы знаете, собаки представляются мне значительно более ценными членами общества, чем некоторые люди, которых мне доводилось встречать, – призналась я, легонько подмигнув Терро.
При этом он все еще держал меня за руку. Рукав случайно завернулся, и лекарь обнаружил следы от моих позавчерашних попыток себя покалечить.
– О боже, что это у вас?! – воскликнул он с ужасом, никак не свойственным людям его профессии, привыкшим наблюдать куда более серьезные повреждения, чем царапина и синяк.
– Ничего, ерунда. – Я поспешила высвободить руку и одернуть рукав.
– Э нет! Покажите скорее. – В интонации лекаря появилась настойчивость.
– Право, не стоит…
Но я все же нехотя протянула ему руку. Он внимательно осмотрел ранку, пощупал синяк. Я поморщилась: было больно. Синяк вообще оказался внушительным: мало того что он был крупным, так за последние сутки еще и приобрел живописный фиолетовый оттенок.
– Или я ничего не понимаю в медицине, – проговорил Росси, что заставило его приятеля многозначительно хмыкнуть (дескать, можешь не продолжать), – или вашу рану даже не обработали.
Терро подошел поближе.
– Вынужден согласиться с коллегой, – заметил он.
– Да нечего тут было обрабатывать, право слово, – попыталась отговориться я, отлично помня, что вина тут целиком и полностью моя. Данте хотел заняться рукой, но я ему не позволила, съежившись при первом же его прикосновении, как запуганный воробушек.
– А ну-ка, голубушка, пройдемте сейчас же ко мне, и я займусь своими прямыми обязанностями, – решительно заявил Росси.
Ах ты, старый ловелас! – воскликнул Терро. – Уже и девушку в свои покои затащить пытается, это при первом-то знакомстве! Донья, имейте в виду: этот человек – известный дамский угодник. Я бы на вашем месте не рискнул оставаться с ним наедине в его комнате.
Я высоко подняла брови. Признаться, опасаться Росси в этом смысле казалось мне несколько странным, учитывая, что он годился мне даже не в отцы, а почти что в деды. Сам Росси, похоже, подумал о том же.
– Да как тебе не стыдно, старый завистник! – парировал он. – Позор на твою седую голову! Дамский угодник! Это все когда было?
– А когда бы ни было, – отрезал Терро. – Горбатого могила исправит. Пойдемте лучше в мои покои, донья. Уверяю вас, я справлюсь с вашей раной ничем не хуже этого аморального типа.
– Даже и не вздумайте идти с ним, донья! – вскинулся Росси. – Если он станет лечить вас своими препаратами, вы рискуете назавтра закукарекать петухом или обрасти шерстью! Пойдемте со мной, я все сделаю как надо. И уверяю вас, его инсинуации совершенно беспочвенны.
– Черта с два! – ответил на последнее утверждение Терро. – Ладно, донья, не тревожьтесь, – добавил он, видя, что я уже подошла к двери Росси, поддавшись напору последнего. – Я не оставлю вас наедине с этим развратником. Пойду вместе с вами, так что вам ничто не угрожает.
Не сдержав ухмылки, я подумала, что в такой компании мне действительно ничто не угрожает: эти двое будут рьяно защищать меня друг от друга. А учитывая, что никакой угрозы ни от того, ни от другого не исходит изначально, шансы нарваться на неприятности и вовсе нулевые.
Двое врачевателей не прекращали препираться практически ни на минуту. Но руку мне чем-то обработали, в результате чего и царапина, и синяк исчезли впоследствии удивительно быстро.
Потом я все-таки отправилась в библиотеку. Найти ее оказалось несложно. Дверь была заперта, но у меня уже имелся ключ. Оказавшись в библиотеке, я немного подумала, а затем все же заперлась изнутри. На всякий случай, чтобы никто не тревожил. Хотя снаружи и так вроде бы не было людей. Данте оказался прав: библиотека являлась, мягко говоря, не самым посещаемым местом в армоне.
Оставшись в одиночестве, которое никто не грозил нарушить, я огляделась. Просторная комната, кажущаяся, однако, тесной из-за обилия заставленных книгами стеллажей. В общем, именно так и должна выглядеть библиотека. Напротив входа – стол со стулом, предназначенный для архивариуса. Стульев для посетителей, кажется, не предусмотрено, хотя, быть может, что-то обнаружится за стеллажами. Большое окно, немного грязноватое, но из него, кажется, открывается красивый вид. И запах. Почти неуловимый, но правильный книжный запах, какой и должен быть в библиотеке.
Я медленно опустилась на единственный стул и снова огляделась, на сей раз с другого ракурса. Меня охватило чувство, очень напоминающее ностальгию. Университетская библиотека, конечно же, отличалась от этой, и все-таки сходства было больше, чем различий. Интересно, осталось ли что-нибудь от той библиотеки? Существует ли еще Северный университет? И чем вообще закончилось вторжение южан? Сумели ли власти остановить нашествие на город? Пострадали ли только прибрежные районы или волна разрушения докатилась и до самого центра? Надо будет попробовать это выяснить. Я вдруг поняла, что теперь наконец-то оказалась в том положении, когда имею возможность получать информацию. Могу спросить у Данте или Ренцо, а если они не знают (что вполне вероятно, ведь они только что вернулись из поездки), то обязательно выяснят и дадут мне знать.
Стараясь отвлечься от грустных мыслей, я встала и распахнула окно. Это далось мне нелегко: кажется, его давно никто не открывал, поэтому защелка заедала. Но в итоге я справилась. Комната с наслаждением вдохнула свежий воздух. Я высунулась наружу и осмотрелась. Внизу – сад. Каменные статуи, фонтаны, немного дальше – беседки. Все утопает в зелени. Густой, как и в наших садах, но одновременно совершенно другой. Пальмы, кипарисы, пихты. Даже дубы и клены, которые время от времени здесь встречаются, сильно отличаются от своих северных сородичей. Настолько сильно, что опознать их возможно только по форме листьев.
Я подняла взгляд и вдалеке, на вершине холма, увидела храмовую башню. В груди сразу же похолодело. Вспомнилась такая же башня в Бертане. Площадка, открытая всем ветрам. И мостовая внизу, под площадкой. Такая далекая и одновременно притягивающая к себе взгляд. И девушка, которую я никогда в жизни не видела. Та, которая, в отличие от меня, решилась и прыгнула. И почему-то вдруг подумалось: а что сталось с тем, из-за кого она так поступила? Испытывает ли он угрызения совести? Или считает, что кругом прав?
Мысли, как бывало прежде, пустились в свободный полет, постепенно отдаляясь от изначальной истории, и в голове начали рождаться совершенно новые образы…
Я села за стол, взяла чистый лист бумаги, обмакнула перо в чернильницу – благо все необходимые письменные принадлежности были предоставлены в мое распоряжение – и принялась писать. Время от времени вставала, ходила кругами по небольшому, свободному от стеллажей участку комнаты, останавливалась у окна и снова садилась за стол. В итоге на листе появились следующие строки:
Тот день я почти целиком провела в библиотеке. Осматривалась, изучала хранившиеся здесь книги, выясняла, что где расположено. Сделала лишь один перерыв на еду, а заодно пообщалась с портнихами. Они сняли мерки, и мы немного обсудили фасоны будущих нарядов. Не могу сказать, что мне на сто процентов понравилось все, что было предложено. Мне хотелось, чтобы платья были более привычными, более похожими на те, что носят на севере. Но, во-первых, я недостаточно разбиралась в шитье, чтобы объяснить портнихам, чего именно хочу, да еще и на арканзийском. Во-вторых, не была уверена в том, что северные фасоны будут сочетаться с южными тканями. И, в-третьих, не горела желанием выделяться на фоне окружающих еще и нестандартной одеждой. Мне и цвета волос хватало.
Официально я вступала в должность архивариуса на следующий день. Я привела себя в порядок, выбрала наиболее строгое платье из тех временных, что висели сейчас в моем шкафу, и в сопровождении Бьянки отправилась в библиотеку. Каково же было мое удивление, когда, едва достигнув нужного коридора, я услышала гул голосов и завидела впереди самое настоящее столпотворение. И если поначалу я надеялась, что все эти люди пришли в какое-то другое место по соседству, то вскоре пришлось принять очевидное: их целью была именно библиотека. Что же им там так неожиданно понадобилось?
– А книги скоро выдавать начнут? – спросила встрепанная женщина лет тридцати, с беспокойством поглядывая на висящие в коридоре часы.
– Да вроде бы скоро должны, – прошамкал в ответ какой-то старичок.
– А по сколько штук в одни руки? – озабоченно спросила совсем молоденькая девочка. – А то мне, похоже, целых три нужны, а я не знаю, дадут или нет.
– Ишь чего захотела, целых три! – возмутился всезнающий дедушка. – Сначала одну книгу возьми, прочитай, возверни назад, а уж потом за следующие принимайся!
– Дрэго, не нагнетай! – поморщился сероглазый парень лет двадцати пяти. – Не бойся ты, Кристи, наверняка сколько нужно, столько тебе и дадут.
– Карлота, а ну-ка передвинься в конец очереди, тебя тут не стояло! – гневно воскликнула какая-то женщина средних лет.
– Это как это не стояло? – возмутилась в свою очередь Карлота. – Да я, может, еще до рассвета сюда пришла! Отошла просто на минутку.
– Эй, люди добрые, кто-нибудь знает, а книги-то хоть свежие? – выкрикнула еще одна женщина, державшая в руках плетеную корзину.
– Свежие, тетя Зита, только что из-под курицы! – хохотнул все тот же молодой парень, что недавно заступался за Кристи.
– Нет, ну а правда, их хоть недавно написали? – ничуть не обидевшись, продолжала настаивать женщина.
– Какие недавно, а какие и лет четыреста назад, – ответил кто-то из собравшихся.
– Четыреста лет?! – изумилась женщина. – Поди, врешь!
– Вовсе и не врет, – поддержали ответившего. – И более древние есть.
– Вот это да, – разочарованно покачала головой женщина. – Ох и дурят же нашего брата! Да кому ж интересно, кто и что написал четыреста лет назад? Того человека и в живых-то нет давно!
– И правда, Зита, кому такое может быть интересно? – продолжал веселиться все тот же молодой. – Вот лучше ты сама сядь да и напиши пару-тройку книжек. И всем будет интересно, потому что новое ведь, свежее, да и спросить есть с кого, если что не так!
– А что? Вот возьму да и напишу! – беззлобно откликнулась та.
Я слушала все это, остановившись в тени и прижавшись к стене. Бьянка последовала моему примеру. Мысли лихорадочно метались в голове. Данте утверждал, что в библиотеку почти никто не приходит. Лгал? Да нет, с какой бы стати? Тем более что я и сама вчера имела возможность убедиться, насколько здесь обычно бывает тихо. За весь день ни один человек не пришел. И вдруг – такое. При этом люди, которые здесь собрались, сказать по правде, не производили впечатления особо читающих. Их вопросы тоже свидетельствовали о том, что посещение библиотеки для них в новинку. А некоторые, судя по всему, и книгу-то в руках едва ли когда-нибудь держали. Ну, разве что пока грамоте обучались – совсем уж неграмотные вряд ли сюда бы пришли. И как это понимать?
Народ действительно сбежался в библиотеку из-за нового архивариуса, как предсказывал Ренцо? Но кастелян говорил исключительно о мужской части обитателей армона, к тому же он, без сомнения, шутил. Конечно, можно было бы предположить, что слуги – а в основном толпа состояла именно из них – просто сбежались под благовидным предлогом, чтобы поглазеть на прибывшую с севера диковинку. Но в этом случае они бы и разговоры вели совершенно другие. Ничего не понятно…
В очередной раз выглянув из своего укрытия, я увидела, как несколько человек отчаянно бьются «за место под солнцем», то бишь за место в очереди поближе к входу в библиотеку. Понятно. Если сейчас отворить дверь, они ворвутся все разом и всё там разнесут. Я судорожно сглотнула, представив себе масштаб разрушений. Сдается мне, не случайно вся эта «радость» свалилась на мою голову в первый же рабочий день. Но с этим разберемся позже. Похоже, кто-то просто не понимает, что после похищения, клейма и путешествий в трюме и через пустыню меня уже невозможно выбить из колеи подобными мелочами.
– Бьянка, слушай внимательно, – быстрым шепотом заговорила я с горничной. – Беги назад и приведи сюда первого попавшегося стражника, или можно даже лакея, но только такого, покрепче. Скажи: надо проследить, чтобы люди соблюдали очередь, заходя в библиотеку.
– Я-то сбегаю, а если он откажется? – засомневалась Бьянка. – Скажет, что это не его обязанность и все такое?
– Значит, вежливо так, и главное, спокойно, хорошо, Бьянка? – скажи ему, что если библиотеку сегодня разгромят, то дон Эльванди накажет не только архивариуса, но и тех, кто мог предотвратить эту неприятность, но остался в стороне.
Поняла. – По губам Бьянки скользнула победная улыбка. Видимо, она уже была не прочь сказать такое какому-нибудь заносчивому стражнику и даже надеялась, что тот не сразу откликнется на мою просьбу. – Все сделаю.
Бьянка убежала к противоположному концу коридора. Поскольку ее присутствие не осталось незамеченным, пришлось и мне демонстративно зашагать навстречу собравшимся. Ничего, Сандра. Ты не рвалась привлекать всеобщее внимание, но это далеко не самое страшное, что может произойти с человеком.
– Дамы и господа! – громко произнесла я, остановившись в нескольких шагах от библиотеки прежде, чем меня успела обступить голосящая толпа.
Люди замерли, оборвав на середине выкрики в духе «Мне срочно нужна книга по кулинарии, и посвежее!».
Ну что ж, начало хорошее. Надо продолжать говорить до тех пор, пока Бьянка не справится с поставленной задачей. Ладно. Не зря же я периодически вела семинары в астарольских университетах. Хоть в чем-то пригодятся прежние навыки.
– Я рада приветствовать вас в библиотеке, – объявила я, нацепив на лицо гостеприимную улыбку. – Как вы знаете, эта дверь, – я торжественно указала на вход, и люди немного расступились перед ним, – ведет в архив рода Эльванди. Полагаю, вам известно, что это очень древний архив, в котором содержатся чрезвычайно ценные книги. Как я понимаю, вы пришли сюда, чтобы позаимствовать для чтения некоторые из них.
Собравшиеся закивали. Но прежде чем коридор вновь наполнился громкими возгласами, я продолжила:
Чтение – это чрезвычайно полезное и похвальное занятие, и каждый из вас, безусловно, получит то, зачем пришел. В библиотеке хранится множество книг на самые разные темы – от философии до математики и от истории магии до садоводства. Здесь можно найти как книги арканзийского производства, так и иртонские рукописи. Некоторые книги чрезвычайно дорого стоят. Поэтому я очень вас прошу, когда начнется прием, заходить в библиотеку по одному, в порядке очереди. Крупные предметы, – я многозначительно посмотрела на здоровенную корзину женщины, требовавшей «свежие» книги, – будет лучше оставить снаружи.
Тут уж подошел стражник, которого Бьянка, по-видимому, успела ввести в курс дела, и я со спокойной совестью отперла дверь библиотеки. Мы с горничной вошли внутрь, я заняла свое рабочее место, и минуту спустя Бьянка объявила, что первый посетитель может заходить.