— Мы будем готовы отправляться по первому вашему зову! — сказал Гнур и снова склонил голову, выражая свое уважение и подчинение моему роду. Я оценила, кивнула, как подобает принцессе, а затем повернулась к своей служанке.
— Мы возвращаемся! — приказала я. Это оказалось намного легче, чем я думала ранее.
Шагая назад к своему Шатру, я надеялась встретить на пути мужа. У меня появилось несколько вопросов к нему, только вот пока не знала, уместно ли их будет задавать.
Хотелось проститься с родителями и повидать Тахиру и брата. Я хотела бы, чтобы они нашли общий язык.
Мы возвращались по тому же пути, мимо телег и воинов, ждавших приказа трогаться в путь. Только теперь я шла впереди, а служанка едва поспевала следом, удивленная моей прытью. Дальше пришел черед удивляться мне.
Вернувшись на место, где совсем недавно еще стоял мой шатер, я увидела только груженую повозку и мужчин, складывавших на нее поклажу. И как только успели все свернуть? Но все мои мысли упорхнули из головы, стоило мне увидеть Шаккара.
— Мой господин! — я поспешила подойти к варвару.
Услышав мой голос он обернулся и прервал разговор. Аббас, стоявшие рядом с принцем, поклонился мне и изволил улыбнуться.
— Мой господин! — повторила я и поклонилась мужу. — Будет ли мне позволено попрощаться с моей семьей? — головы не подняла, пока не услышала ответ Шаккара.
— У моего народа нет обычая прощаться, уезжая! — голос мужчины прозвучал отстраненно. — Мы считаем это плохой приметой на долгую дорогу. Те, кто прощается, могут больше никогда не встретиться, а потому мы уходим так, словно на следующий день увидим тех, с кем нас развела судьба!
Это означало — «нет», поняла я.
В глазах предательски защипало. Я вспомнила лицо матери, ее глаза с сеточкой морщинок в самых уголках, отца, сурового, но не менее любящего нас, своих детей. Вспомнила Акрама и Тахиру…
«Если вы и увидитесь, то уже не скоро!» — сказала себе.
— Садись в свои носилки, — велел Шаккар, не обращая внимания на грусть в моих глазах. — Скоро мы отправляемся. Путь предстоит долгий и я не хочу, чтобы мы задержались из-за носильщиков!
Я поклонилась и вздохнула. От взгляда Аббаса, кажется, не укралось разочарование, мелькнувшее в моих глазах, но он ничего не сказал, а мне не оставалось ничего иного, как подчиниться слову господина и мужа.
Уже сидя в паланкине, поджав ноги и глядя в окно, я с печалью на сердце смотрела, как мимо проплывает с детства знакомый пейзаж. Скоро на смену деревьям придет бескрайняя степь, огромная словно море, дикая и такая чужая.
Я выглянула на проезжавших мимо воинов. Мелькнула мысль о том, насколько быстро и организованно они собрались с места. Может быть, не такие они уж и варвары, если умеют так слаженно работать?
Покачиваясь на носилках, я старалась не предаваться грусти. Моя судьба вела меня прочь от родных мест. Куда-то, где я еще никогда не была. Но станет ли дом Шаккара моим домом? В этом я пока сомневалась.
На женской половине огромного Дворца было прохладно. В распахнутых окнах развивались тонкие ткани. Казалось, ветер поселился в огромных залах, стены которых были расписаны диковинными узорами, подобных Тахира еще не видела в своей жизни. Шагая по мозаичному полу, она оглядывалась по сторонам и думала о том, что ее родной дом, Дворец, выстроенный отцом, не так ярок, но не менее просторен. В доме Акрама, ее мужа, все было чужим, но вместе с тем, интригующим.
Стайка рабынь, приставленных матерью Акрама, следовала за своей госпожой на некотором расстоянии, побаиваясь ее грозного взгляда и наряда — Тахира вошла в дом мужа в одежде своего народа и расхаживала по залам в штанах, вызывая удивленные и отчасти, недовольные взгляды женщин. Но гулять долго ей не дали.
— Госпожа! — перед принцессой встала высокая женская фигура, закутанная в шелка темного цвета, делающими ее похожей на вдову. У женщины были сильные руки и лицо, изрытое глубокими морщинами. А глаза, цвета неба, на удивление яркие для такого преклонного возраста. Обычно у старых женщин цвет глаз выгорает, а у этой словно наоборот, с возрастом цвет стал только ярче.
Тахира смерила взглядом женщину, промолчала, ожидая, что она скажет дальше.
— Добро пожаловать во Дворец! — женщина поклонилась, а затем, распрямив спину, бросила взгляд через плечо принцессы на рабынь.
— Я вижу, вас приняли не должным образом и еще не показали ваши комнаты, — продолжила женщина, затем склонила голову, — мое имя — Ирада и я главная хазнедар[6] сераля[7].
Тахира кивнула в ответ.
— Позвольте я провожу вас в ваши покои! — женщина отступила на шаг в сторону и жестом пригласила Тахиру идти вперед. — Я буду указывать вам путь. Думаю, скоро вы освоитесь, — добавила она тихо.
Комнаты принцессы выходили окнами на море. Первым делом, девушка подошла и выглянула на синюю гладь, протянувшуюся до самого горизонта. Ей казалось, что это небо упало на землю и заплескалось водяной бесконечностью.
Порыв ветра колыхнул тонкие занавески и Тахира отступила назад.
— Вам нравится? — поинтересовалась Ирада и Тахира огляделась.
Ее покои были просторными. Ложе, покрытое алым с золотом покрывалом, множество подушек под балдахином, на полу ковры или мозаика, стены украшены картинами с изображением животных или молодых девушек, которые танцевали, да собирали виноград.
Небольшой круглый столик вмещал на себе дорогую вазу с фруктами, рядом с ним дорогие циновки устилавшие пол, расшитые по краям лентами. И все вокруг в ярких радужных тонах.
«Слишком пестро и просторно!» — подумала принцесса варваров. Она не привыкла к подобной роскоши. Даже дома, во Дворце, все было намного проще и скромнее.
«Этот народ любит все дорогое!» — вздохнула Тахира, когда ее внимание привлек черный длинный футляр, что лежал неподалеку от ложа. Девушка шагнула к нему. Опустилась на колени и подняла с ковра, положив перед собой.
Это был подарок брата. Меч из редкой и очень прочной стали, но теперь осиротевший. Второй, парный, остался у Акрама в его покоях и теперь, скорее всего, украшал стену спальни принца.
Тахира открыла футляр и откинула бархат ткани, прикрывавший клинок. Прикоснулась к холодной рукояти.
— Женщинам не позволено иметь оружие в серале! — донесся до ее слуха голос Ирады.
— Думаю, мой муж сделает для меня исключение, хазнедар! — отозвалась спокойно принцесса и закрыла футляр. Встав на ноги, она повернулась к Ираде. Рабыни стояли за спиной, ожидая приказаний.
— Я не сомневаюсь, госпожа! — произнесла Ирада, а затем добавила. — Вам надо переодеться. Новые одежды уже готовы.
Тахира уронила взгляд на свое платье, но спорить не стала.
Хранительница сераля взмахнула руками, призывая рабынь действовать. Стайка девушек обтекла принцессу и уже через мгновение ее одежды были сняты, как-то незаметно появились шелка, точно такие же в каких появилась в лагере Майрам. Принцесса посмотрела на вещи с отвращением, но тем не менее позволила себя переодеть.
— Вы хотите посмотреть на себя, госпожа? — спросила Ирада, когда рабыни закончили.
Тахира хотела было сказать: «Нет!» — но передумала и молча кивнула.
— В ваших покоях есть зеркало! Это очень дорогое зеркало, его приобрели еще за месяц до вашей свадьбы и принцем Акрамом! — похвасталась хазнедар. — Покупали для принцессы Майрам, хотели подарить ей его на день рождения! — а сама вела за собой принцессу, то и дело поглядывая на нее в новом одеянии.
Тахире было непривычно в этом наряде. Оно сковывало движения и заставляло девушку идти мелкими шагами. Это раздражало, но она терпела.
Зеркало обнаружилось в соседней, смежной со спальней комнате. Здесь также находились и новые одежды Тахиры, сложенные в сундуках, несколько полок с обувью и стол, заставленный шкатулками. Что находилось внутри, принцесса могла сказать с уверенностью — украшения. Золото народ ее мужа любил и считалось, что по тому, сколько золота надето на жене, можно судить о статусе и достатке ее повелителя.
Зеркало действительно было огромным. Тахира увидела себя во весь рост и немного удивилась, когда поняла, что эти шелковые одежды ей к лицу. Ирада встала справа от принцессы, стараясь не попасть в отражение.
— Вы прекрасны, госпожа! — сказала она. — Будет счастлив тот, кто обладает подобной красотой.
Тахира приподняла подбородок. Яркий желтый цвет тканей, облепивших ее фигуру, невероятно шел к ее загорелой коже и к карим глазам с песком золота, но девушка подумала о том, что с удовольствием променяла бы все шелка на свой прежний привычный наряд.
— Госпожа! — рабыни поклонились, глядя на принцессу с восхищением.
— А где мой муж? — спросила она, вдоволь налюбовавшись собой.
— Принц Акрам занимается во дворе на мужской половине! — ответила Ирада.
— Я хочу к нему! — произнесла Тахира и сделала было шаг к выходу, но хазнедар покачала головой.
— Это невозможно, моя госпожа! — смиренно произнесла она. — Без приглашения мужчины женщина не имеет права покидать женскую половину дома.
Брови Тахиры сошлись на переносице.
— Что? — удивилась она.
— Скоро к вам придет Повелительница Ширин. Она все расскажет, а после, если принц Акрам этого пожелает, он даст вам масар[8] и вы будете вольны ходить где пожелаете!
— Масар? — удивилась Тахира.
— Повелительница Ширин все скоро вам расскажет! — Ирада поклонилась. — Я оставлю вас. Девушки будут рядом, если вы что-то пожелаете, достаточно кликнуть их! — и снова поклонилась, пятясь спиной к выходу.
«Что за обычаи! — удивилась принцесса. — Я здесь как пленница!» — она вздохнула и подошла к столику, на котором стояли шкатулки. Открыла одну, запустила руку в сияющие драгоценности, зачерпнула щедро и снова вздохнув, высыпала содержимое обратно.
«Бедная Майрам! — вспомнила Тахира вторую жену брата. — Как она только жила здесь. Это просто невозможно. Я никогда не смогу привыкнуть!» — и снова подумала о Майрам.
«Где она сейчас? Как переносит путь?»
В паланкине было душно, не вздохнуть. Я открыла все занавеси и все равно умирала от жары. Словно само солнце ополчилось против нас и жарило с нестерпимым гневом, обрушиваясь на землю.
За время пути мы сделали только один раз остановку. Пока я прогуливалась по траве, моих носильщиков сменили и в путь мы отправились с новыми силами.
Шаккар несколько раз подъезжал к паланкину и поглядывал на мои мучения, но ничего не говорил и лишь смотрел своим диким варварским взглядом. К своему счастью, за весь день я ни разу не увидела Сарнай. Видимо, Повелительница была впереди обоза, и ехала наравне с мужчинами воинами и нашим мужем.
«Подумай о рабах, которые идут пешком!» — напомнила себе я, когда в очередной раз устав от духоты, брала в руки кувшин с водой и делала глоток.
Мы ехали весь день. Что я только не делала в паланкине. И лежала, и сидела, и пыталась считать расстояние, что нам удалось проделать от города по степи. Но только к закату, когда поднялся ветер и небо сменило свой цвет с лазурного на алый, пронизанный прожилками золота, был подан клич о привале.
Я выбралась из паланкина с ощущением невероятного облегчения. Размяла затекшие от сидения суставы, пока рабы ставили шатры. Первым был возведен шатер Шаккара, тот самый, в котором я жила все эти дни после свадьбы. Потому я ничуть не удивилась, когда появились женщины и, взяв меня под руки, провели внутрь, где раздели и вымыли, а затем снова, словно куклу, облачили в чистое. У входа в шатер заняли свои места бессменный стражи, но сегодня я почти не обратила на них внимания.
Когда небо потемнело и на чернеющем полотне боги рассыпали звезды, в шатер подали ужин. На низкий столик поставили кушанья и вино. Раб, принесший еду, низко поклонился и ушел, пятясь назад спиной. А спустя несколько мгновений, полог поднялся и в шатер вошел мой муж и повелитель, принц Шаккар.
Несмотря на то, что он весь день провел в седле, принц не выглядел уставшим. Он бодро прошел внутрь и опустился на подушки перед столом.
— Майрам! — позвал мужчина.
Я повиновалась и села на против.
Мы ели молча. Я то и дело ловила на себе взгляды Шаккара. Его глаза сверкали, и я неожиданно поняла, что сегодня все повторится.
— Ты устала? — спросил муж и повелитель. Я кивнула, решив не врать.
— Это с непривычки! — сказал принц.
— Моим носильщикам тяжелее, мой господин! — сказала, уронив взгляд.
Мужчина криво усмехнулся.
— Не думай о слугах! — сказал он. — Когда они отправятся назад, я щедро одарю их. Моя маленькая принцесса будет довольна!
Я подняла голову и посмотрела на мужа. Сегодня он был одет как варвар. Одежды простые, но приспособленные для путешествия. Он явно где-то вымылся — темные волосы были еще влажными от воды, а одежда свежей.
— Я бы хотел, чтобы завтра ты немного проехалась верхом! — произнес принц и налил мне в чашу вина.
— Я умею держаться в седле! — ответила тихо.
— Я не спорю, — он снизошел до улыбки. — Но одно дело прокатиться по двору перед Дворцом, а другое скакать целый день. Поэтому ты должна постепенно привыкнуть!
— Да, господин!
Шаккар нахмурился.
— Посмотри на меня! — приказал мужчина.
Я взглянула в его лицо. Сейчас этот мужчина уже не казался мне таким устрашающим, хотя, в самой глубине сознания еще таился страх. Это меня удивляло, ведь по сути, Шаккар ни разу меня не обидел, так откуда эта дрожь и почему сердце то и дело сжимается в странном предчувствии.
— Я хочу, чтобы первым делом ты видела во мне своего мужчину! — сказал принц. — Здесь, в шатре мы просто мужчина и женщина, муж и жена. Мне неприятен страх и тоска в твоем взоре.
— Но я не боюсь, господин…
— Шаккар! — перебил меня муж. — Скажи, Шаккар! — потребовал он. — Назови мое имя!
Я отвела глаза, закусив губу. Казалось бы, что такого в имени? Не составляет труда произнести его, но я отчего-то не смогла. Струсила перед грозным голосом моего мужа.
— Назови мое имя! — потребовал он снова настойчиво.
— Шаккар! — сказала я и впилась взглядом в лицо мужчины. По его губам медленно расплылась улыбка — она сделала моего мужа мягче и привлекательнее. Морщинки в уголках его глаз засияли, словно лучики солнца.
— Мне нравится, как ты говоришь мое имя! — произнес он тихо. — Скажи еще раз!
— Шаккар, — повторила я уже смелее и заметила, как принц придвинулся ко мне.
— Шаккар! — сказала громко, почти прокричала.
— Майрам! — он уже был рядом, и я чувствовала теплое дыхание на своей щеке. Закрыла глаза, догадавшись, что попалась, как птичка в клетку. А когда его рука прикоснулась к атласу кожи, я была готова и не отпрянула. Лишь вздохнула глубже и откинулась на подушки, понимая, что последует дальше за этим невинным прикосновением.
Я не ошиблась. Точнее, почти не ошиблась.
Шаккар снял с моих ног расшитые туфли и принялся массировать ступню. Я удивленно вскинула глаза и хотела было запротестовать, но его прикосновения были настолько приятными, что я передумала и лишь снова опустилась на подушки, наслаждаясь касаниями рук своего мужа.
Так нежно и так ласкающее…Помассировав одну ногу, он взялся за вторую, а я разомлела, позволяя своему господину делать то, что обычно входит в обязанности рабынь. Но то, что принц стал делать дальше, меня насторожило, но не удивило.
Его руки проворно забрались к завязкам на штанах. Я не успела ни охнуть, ни произнести даже слова, как Шаккар ловко развязал их и одним плавным движением стянул с меня одежду, оставив в одной безрукавке.
— Мой господин! — не удержалась, когда откинув прочь мои штаны, ладони мужчины принялись массировать мои ноги, поднимаясь все выше и выше. Его прикосновения оставались нежными и мучительно сладкими. Я даже представить себе не могла, что такой огромный мужчина-воин умеет так прикасаться к женщине.
— Называй меня по имени! — попросил принц, склоняясь к моему животу и вот уже спустя мгновение его губы прочертили дорожку от пупка ниже, туда, где мужские пальцы, накрыв лоно широкой ладонью, принялись играть с нежными складками плоти.