Это было словно войти в клетку к тигру, но она шла вперед.
Чем глубже она уходила в гору, тем сильнее у нее было ощущение, что она погружается все дальше и дальше в жизнь, которую она пыталась найти и, в то же время, боялась.
Эви завернула за угол и краем глаза увидела вспышку света. Она тут же повернулась и сощурилась из-за большого количества света, мерцающего на стенах.
Ей стало любопытно. Она прошла через двери и ахнула, когда очутилась на балконе с видом на огромную пещеру.
Факелы были развешаны по всем стенам, но ее внимание привлек большой круглый канделябр, свисающий с потолка.
— Ничего себе, — прошептала она в благоговении.
Эви могла только предположить, что это было место, откуда Дейдре правила... кем? Друидами? Это казалось неправильным, так как она убивала их.
— Мужчинами, чьих богов она развязала, — сказала Друид, кивая.
Дейдре захватывала их, чтобы использовать в своих целях. Маклауды смогли сбежать, но многие остались здесь. Где они сейчас? — Спрашивала она себя.
Что это была за женщина, искавшая такую силу? Чего не хватало в ее жизни, что она заполняла ее таким образом? Эви боялась спросить вслух и получить ответ.
Для нее же будет лучше, если эта женщина останется неизвестной для нее. И лучше оставить все эти вопросы без ответа.
Развернувшись, Эви вернулась обратно в коридор, по которому пришла, и направилась к Малкольму. Спустя пятнадцать минут она нырнула под низко висящий вход. Там не было факелов, которые бы освещали ее путь.
Она могла разглядеть только первые несколько футов перед собой, которые освещались лишь падающим сзади светом, а дальше была лишь непроглядная тьма.
Вместо того, чтобы уйти, она расправила плечи. Камни не позволят, чтобы с ней что-нибудь случилось. Она могла сказать, что комната была достаточно большой, и Малкольм мог оказаться, где угодно.
— Ты не должна быть здесь, — раздался его глубокий голос, заставивший ее внутренности дрожать в предвкушении.
— Я не собиралась нарушать твое уединение. Я просто хотела... Не знаю, чего я хотела. Просто, казалось правильным, прийти к тебе.
— Ты бы так не говорила, если бы знала, что я за человек.
— У меня есть представление о том, кто ты. Ты тот, кто пришел предупредить меня о Друиде, которая жила здесь прежде. Ты тот, кто мог убить меня, но не убил.
— Может, я жду момента, чтобы убить тебя.
Эви огляделась в темноте и осторожно ступила в нее. Малкольм был где-то здесь. Размер комнаты не давал ей определить, где именно.
— Если бы ты хотел видеть меня мертвой, ты бы уже убил меня. Ты слишком сильно стараешься заставить меня уйти.
Тишина.
Проклятье. Она надеялась, что это заставит его понять, что она знала, что он лгал. Эви сделала несколько шагов, слыша шепот камней об углублениях в полу или валунах, которые ей нужно избегать.
— У тебя есть семья? — спросила она.
Время шло. Когда она почти сдалась, он ответил:
— Кузина.
И это все?
Вся его семья состояла из кузины? Ну, что ж, у нее был только Брайан.
— У меня есть брат. Сводный брат, вообще-то. Он удивительный ребенок и рассчитывает на меня. Если со мной что-то случится, он останется совсем один.
— Тогда прекрати то, что заставляет тебя здесь прятаться.
— Это не так-то просто, — но как же она хотела этого. — Мое любопытство всегда было моей наихудшей чертой. — Эви глубоко вздохнула. — Я пытаюсь сказать, что нет ничего плохого в том, что я хочу подружиться с тобой.
— Тебе не нужен такой друг, как я. Я не хороший человек.
— Возможно. Я тоже не совсем хороший человек, — Эви положила руки на бёдра и покачала головой. — Думаю, я втянула себя во что-то, что может угрожать моей жизни. Я... я напугана, Малкольм. Это место, эти камни позволили мне дышать немного свободнее. Я не Дейдре, и я позабочусь о том, чтобы камни поняли это.
Она надеялась, что Малкольм ей ответит, но было похоже, что она ошибалась. Эви опустила руки.
— Ты знаешь, где меня найти. Мне бы хотелось услышать остальную часть истории, которую ты еще не закончил.
***
Малкольм позволил ее мягкому, нежному голосу заполнить его разум. Его глаза были закрыты, пока он пытался держать в узде свое тело, рядом с ее экзотической, восхитительной магией.
Однако от ее движения его глаза распахнулись. Он встал непосредственно рядом с ней, пока она говорила. Его мозг требовал держать дистанцию, но его тело — и его бог — хотели быть ближе к ней.
Он поднял руку, когда она обернулась. Ее темные кудри скользнули по его ладони и сквозь пальцы. Это было все, на что он мог осмелиться, все, на что мог рискнуть. Но это простое прикосновение оставило в нем чувство глубокой тоски, которая никогда не будет заполнена.
Она пришла к нему. После того, как он прижал ее к стене и чуть не задушил. Она пришла к нему. Его ум отказывался это понимать.
Он наблюдал, как она вышла из помещения и направилась в свою комнату. У него появился шанс уйти, когда он почувствовал, как ее магия подбирается к нему все ближе и ближе.
Малкольм не понимал, почему остался. Друид обладала упорством и мужеством, и это удивляло его. Он нахмурился, потому что не мог вспомнить, когда в последний раз был удивлен.
Женщина просила о дружбе. Как он мог ответить ей, если даже не отвечал на сообщения и звонки тех, кто жил в замке, и утверждал, что они его семья.
Что еще хуже, это вертелось у него на языке, и он чуть было не сказал ей “да”. Ее голос надломился, когда она заговорила о сводном брате. Мальчик много значил для нее.
Малкольм постучал когтем по стене позади себя и тут же принял решение. Если Друид была в опасности, он должен узнать, что ей угрожало. Он не мог быть ей другом, но мог наблюдать за ней и держать от нее подальше тех, кто хотел навредить ей.
Он понимал, что каждому нужно убежище, где бы дышалось легче. Но почему для нее этим место должен был стать именно Керн Тул, он не знал. Но разве это, действительно, имеет значение?
По силе ее магии он узнает, если она станет Драу. Этого будет достаточно, чтобы он убил ее. Это будет еще один способ защитить девушку. Потому что, если он сможет убить ее прежде, чем она продаст свою душу, тогда он спасет ее.
Малкольм потер подбородок. Он должен хотя бы еще на несколько дней попытаться не терять остатки своей человечности. Если сможет.
Он вытащил мобильник и держал палец на имени Фелана. Наконец, он нажал кнопку набора и поднес телефон к уху.
— Малкольм, — Фелан ответил со второго гудка. — Все в порядке?
— Все не в порядке уже давно.
Он не был уверен, кто был больше удивлен его откровенностью, он или Фелан.
— Тебе что-то нужно?
— Не знаю.
— Ты хочешь где-то со мной встретиться?
Старый Малкольм усмехнулся бы над не очень искусной попыткой Фелана заставить его встретиться с ним лицом к лицу. Однако, этот Малкольм, просто сказал:
— Нет. Я знаю, ты... беспокоишься об мне. В этом нет нужды.
— Это каждому нужно, — сказал Фелан.
Малкольм тяжело вздохнул.
— Я не могу быть человеком, которым все меня хотят видеть.
— Так не будь. Если бы Дейдре пыталась убить меня, а потом развязала моего бога, я бы тоже не был тем же самым человеком. Я думал, что для меня лучше быть одному. До встречи с Хароном я не понимал, как ошибался. Я не искал друга, и этим осложнил ему возможность стать им, но эта дружба спасла меня.
— Я видел разочарование в глазах Ларены.
Руки Малкольма сжались в кулаки, когда эти слова слетели с его губ. Это заставило чему-то надломиться у него в душе, эмоции, с которыми он не хотел иметь дела, начали шевелиться.
— Знаешь, она винит себя. Они с Фэллоном оба намеревались рассказать тебе о твоем боге.
— Это не заставило бы меня остаться в замке. Я думал, что моя судьба заключалась в том, чтобы стать лэрдом. Вместо этого, я... здесь. Я убил Дункана.
— Ты делал то, что было нужно, чтобы обезопасить Ларену. Никто не винит тебя. Дейдре была мастером манипуляции. Она использовала тебя.
— Нет. Думаю, это всегда было внутри меня, просто я это игнорировал. Сосредоточься на Уоллесе, а не на мне.
Малкольм закончил разговор и прислонил голову к камням. Зачем он позвонил Фелану? Это было на него не похоже. Опять же, он не был самим собой с момента встречи с красивой, приводящей в ярость, отважной Друидкой.
Глава 12
В течение двух дней Эви ожидала, что, подняв взгляд от монитора компьютера, обнаружит Малкольма, стоящего в дверях своей комнаты. И каждый раз ее ждало разочарование.
Она обещала себе после последней встречи не искать его. Своим отталкивающим поведением Малкольм вполне ясно дал ей понять, что не хочет, чтобы его беспокоили.
— Черт, — выругалась Эви, закрывая уставшие глаза.
Осталось еще несколько последних штрихов до установления новой и улучшенной защиты, ловушек и тупиков для любого храбреца, который попытается вновь взломать ее сайт.
Между созданием новых кодов и вирусов для атаки потенциальных хакеров Эви занималась исследованием в изучении Друидов. Учитывая историю, что рассказал ей Малкольм, она могла пополнить свое исследование и включить в него имя Дейдре.
Материалы, расположенные под ссылками, были ошеломляющими. Эви просмотрела двадцать из них прежде, чем действительно поняла, что Дейдре была легендой и мало кто знал правду об этой истории. Почти на каждом сайте упоминалось имя этого Друида. Единственное, что было в этих историях общим, тот факт, что она на целых четыреста лет была вырвана из истории человечества.
Если та часть истории, что рассказал ей Малкольм, правда, то и все остальное тоже не должно быть ложью. А она думала, что он ей солгал. Просто ей нужно было время, чтобы принять всю информацию, которую она узнала.
Телефон зазвонил, вырывая девушку из мыслей. Эви потянулась за мобильным, который всегда держала при себе. Она улыбнулась, когда увидела сообщение Брайана об успешной сдаче экзамена.
Она быстро набрала ответ, поздравив его. Не успела она начать кнопку “отправить”, как пришло еще одно сообщение с просьбой позволить его другу провести каникулы у них дома.
Прежде чем ответить “да”, Эви несколько минут просто смотрела на дисплей. Она не стала задумываться, как она будет работать. Она должна работать. Для Брайана. Для себя.
От Брайана пришло еще несколько сообщений, информирующих об одном из его учителей и объеме работ в классе. Но мысли Эви не успевали за потоком сообщений.
Как только Брайан пожелал ей спокойной ночи, она осторожно отложила мобильный в сторону и потерла виски. Ее план состоял в том, чтобы остаться инкогнито, пока люди, интересующиеся информацией, которую она знает, не устанут и не оставят ее в покое. Очевидно, что плану не суждено осуществиться. Она должна придумать новый.
Она потрогала кулон под рубашкой.
“Бережно храни его. Всегда. Это опасно”, — настоятельно говорила ей бабушка каждый день с тех пор, как отдала его Эви три года назад. К тому же, это были последние ее слова.
Через год после смерти бабушки Эви начала искала ответы, которые та не знала, либо просто не хотела рассказывать. Девушка хотела больше узнать о Друидах, но что бы она не делала, никак не могла заставить бабушку говорить на эту тему.
Эви отложила свой ноутбук и встала с дивана. С одной стороны, она ощущала вину, когда при помощи магии создала несколько ковриков, которые постелила на полу своей комнаты, с другой — она была рада, применив магию. Холод проникал сквозь камни, даже через ее шерстяные носки.
Единственное, чего не хватало в Керн Тул, это кухни. Хоть она и не видела Малкольма, но в гостиной нашла еду.
В первый раз она никак не могла понять, как приготовить фазана, но магия сделала это за нее. Именно ужиная вкуснейшим блюдом из птицы Эви начала задумываться о еде. Тогда, перед сном, девушка решила воспользоваться магией, чтобы поесть. В конце концов, это была необходимость.
Но потом она увидела сумки с продуктами. Эви знала, что их принес Малкольм.
Эви подошла к небольшому запасу продуктов, который хранила около стены за диваном. Она взяла пластиковый стаканчик и налила в него изрядную порцию красного вина.
Потягивая вино, девушка осматривала гостиную — кровать, шкаф, трюмо. В помещении было достаточно мебели.
У нее было всего две версии: либо Дейдре использовала магию, чтобы создать мебель, либо ее принесли сюда. И у Эви не было причин, почему она не должна была прибегнуть к помощи магии и создать холодильник или, может, даже электрическую сковородку.
Она должна рассмотреть этот вариант, если собирается активно искать того, кто преследует ее. Возможно, ей придется провести в горе несколько дней, а может быть и недель.
— Время еще есть.
— Время для чего? — раздался глубокий голос позади нее.
Трепет охватил ее, когда она узнала этот знойный голос. Эви улыбнулась и медленно повернулась лицом к Малкольму.
— Не думала, что увижу тебя вновь.
— Время для чего? — повторил он.
Она пожала плечами и указала на продукты.
— Кстати, спасибо тебе за еду. Мне бы хотелось иметь маленький холодильник.
— Как он будет работать? У тебя ведь здесь нет электричества.
— Проклятье, — произнесла она досадливо. Она даже не подумала об этом. — Я полагаю, это означает — никакого кофе.
Он поднял светлую бровь.
— Если ты так волнуешься о безопасности и хочешь роскоши, тебе следует вернуться в город и найти другое убежище. А я прослежу, чтобы тебе никто не мешал.
— Это очень любезное предложение. К сожалению, все не так просто.
— Объясни мне тогда.
Эви взболтала вино в стаканчике, забавляясь тому, что Малкольм, не задумываясь, дважды приказывал ей.
— Ты предлагаешь свою помощь и обещаешь держать других подальше от меня, но даже не узнал моего имени? Как по мне, это очень странно.
— Я не такой, как другие.
— А я и не заметила, — сказала она, делая глоток, чтобы скрыть улыбку.
Он склонил голову на бок.
— Ты... дразнишь меня?
— Да. Тот факт, что ты уточняешь об этом, подсказывает мне какой суровой была твоя жизнь. Когда ты в последний раз улыбался?
— Если ты считаешь, что твои вопросы заставят меня забыть, что я спросил, почему ты не можешь отправиться в город, то ты ошибаешься.
То, что Эви пожала плечами, само за себя сказало, что она пыталась так сделать.
— По профессии я разработчик программного обеспечения. Я зарабатываю неплохие деньги. Их достаточно, чтобы обеспечить себя и брата.
— Тогда в чем проблема?
— Я была вынуждена оставить работу. Сбережения быстро закончились. Если я буду и дальше их тратить, оставшихся денег едва хватит, чтобы заплатить за обучение Брайана за следующий год.
— Отправь его в другую школу.
Эви сдула локон, который свисал прямо над глазами, и уселась в угол дивана.
— Я бы так и сделала, если бы все было так просто. Брайан с рождения немой. Когда я получила опеку над ним, мы не могли нормально общаться. Ему было три года, он еще не умел писать. Мне быстро пришлось выучить язык жестов.
— Что случилось с его матерью?
— Она умерла. Мама бросила моего отца и меня, когда я была маленькой. Я не слышала о ней ничего, пока после ее смерти не получила письмо от адвокатов, в котором она просила меня вырастить Брайана. Не об этом ты мечтаешь в 18 лет.
— Но ты сделала это, — сказал он тихо.
Эви усмехнулась, вспомнив тот роковой день.
— Я не собиралась. Я пошла к адвокатам, чтобы сообщить им об этом, и увидела там Брайана. Мы оба были сиротами. Как я могла переложить свой долг на кого-то другого? Так что, я взяла Брайана на руки и принесла домой.
— А сейчас? — подталкивал он.
— Сейчас Брайан нашел школу, в которой ему комфортно. Там есть и другие немые ребята, но большинство из них дети с разной степени ограниченными возможностями. Я не смогу сказать ему, что он больше туда не вернется, — она посмотрела вниз на вино. Ее сердце сжималось от решения, которое ей предстоит принять.