Габриель опустился с ней на обжигающий песок. Удерживая ее на своих коленях, он стянул куртку с плеч и накрыл маленькое нагое тело. Здесь, в аду, было нестерпимо жарко, но Софи была холодна, словно лед. Он отбросил ее темные локоны с лица. Мягкие губы, что помнил он, были потрескавшимися от бесконечных криков. Нежные щеки, что ранее покрывал розовый румянец, сейчас были располосованы светлыми дорожками уже высохших слез. Руки охотника с содроганием нащупали под курткой на стройной хрупкой спине два неровных и грубых рубца. Ее крылья…
Габриель закрыл глаза, укачивая ее в своих объятьях. Он опоздал. Софира, покинув этот мир, отправилась в Забвение. Сердце в его груди обливалось кровью, разваливаясь на куски. Агония пульсировала в висках, боль волнами прокатывала по телу.
Сражение перед скалой окончилось. Демоны прахом были развеяны по ветру, изрубленные в куски. Время возвращаться домой, пока не прибыло адское подкрепление, учуяв чужаков у стен столицы. Но возникла маленькая загвоздка. Где найти зеркало в аду? Как создать портал? Мысли вяло блуждали в голове Габриеля. Он переложил эту задачу на друзей, обратив все внимание своей погубленной любви. Каким же трусом он был… Что стоило ему признать свои чувства и открыться ей. Может быть, сейчас все было бы иначе. Может быть, они нашли бы выход любить друг друга в обход Закона. А теперь… Все бессмысленно было теперь. И даже то, что они так и могли застрять здесь навечно, совсем его не трогало. Ему было все равно.
Кто-то всхлипывал совсем рядом. Это была Пенелопа. Грязная и потная, взъерошенная, словно воробушек, она сидела на коленях чуть поодаль и не сводила покрасневших глаз с тела своей подруги.
Вспышка сбоку привлекла внимание Габриеля. Сайфер и Микаэлла призвали священный огонь в свои ладони и направили его мощь на гранит скалы. Пламя было таким сильным, что оно плавило поверхность камня, превращая его в подобие зеркала.
После того, как гранит начал отражать облики людей, Микаэлла удовлетворенно кивнула и позволила Сайферу открыть обратный путь в город Ангелов.
17.
Они вернулись домой в полной тишине. Почтив погибшую молчанием, охотники начали разбредаться и вскоре в комнате остались лишь нефилимы, Джеймсон, Закар и Габриель с драгоценной ношей на руках, которую он не отпускал ни на миг, хоть все его тело и дрожало от усталости.
– Габриель, мы должны подготовить тело для погребения, – хрипло проговорила Микаэлла. Она уже скрыла свои крылья и теперь выглядела такой же приземленной и подавленной, как и он.
– Да… – тихо ответил Габриель. – Я отнесу Софи в ее комнату.
Он боялся ее отпускать. Но ему придется. Бережно поддерживая хрупкое холодное тело, Габриель, словно старик, взобрался на третий этаж нефилимов. Сколько раз он стоял у ее двери, не решаясь войти и сознаться в своих чувствах. И вот теперь дверь широко распахнута, но его там уже никто не ждет.
Опустив ее на застеленную кровать, Брил рухнул рядом на пол на колени. Уткнувшись лбом в ее безжизненную руку, он заплакал, впервые за всю свою жизнь. Даже в детстве он не проронил ни слезинки, а теперь хриплые всхлипы резали слух.
Что-то мягко коснулось его спутанных волос. Он не обратил на это внимания. Усталость и горе довели его до галлюцинаций, решил он.
– Габриель… – тихий шепот любимого голоса донесся до его ушей. Он тяжело вздохнул, не открывая глаз.
– Скажи еще что-нибудь… – взмолился он.
Она вернулась к нему в виде духа, желанного видения. И он был счастлив слышать ее шепот. Хотя бы раз, прежде чем он покинет эту комнату, этот Центр, этот город. Его путь лежит отныне прямиком в Совет, за наказанием и смертью. А пока он молил, неистово, всем сердцем в последний раз.
– Прошу…
– Ты вернулся за мной… – был тихий вздох в ответ на его просьбу. Он был подобен шелесту ветра, и Габриель был не уверен, что правильно расслышал.
– Конечно же, я вернулся за тобой! – Соленые слезы, скатываясь по его щекам, жгли ссадины на скулах и губах, но Брил не замечал этого. Он с силой зажмурил глаза, боясь, что если откроет их – дух уйдет в Забвение.
– Зачем…
– Но как же иначе?! Я ведь люблю тебя! – с отчаянием выдохнул он. Он так жалел сейчас, что опоздал с этим признанием. – Люблю своего врага. Люблю больше жизни. Неистово, отчаянно. Люблю с того самого момента, как увидел. Люблю, и понесу справедливую кару за свою запретную любовь. Но это не важно… Ничего уже не важно… Я был таким гордецом! Мне жаль… Так чертовски жаль, Софира! Я так люблю тебя!
Его хриплый шепот был полон раскаяния и боли. Никогда еще потеря кого-то не мучала его пытками, как сейчас. Он был готов пойти на что угодно, заключить любую сделку с Адом, или Раем ради ее жизни. Лишь бы услышать ее вздох, увидеть вновь робкую улыбку.
Сжав руки до боли в кулаки, он хотел кричать, но голос охрип после повторного пребывания в преисподнии.
– Прости меня… – выдохнул он и открыл глаза.
Его затуманенный слезами взор наткнулся на серебристое сияние ее глаз. Он застыл, боясь спугнуть желаемый мираж.
– Я простила тебя в тот момент… когда осознала, что не могу больше тебя ненавидеть… – он заворожённо смотрел, как слабо двигаются ее губы.
– Я принимаю желаемое за действительное? – голос ему отказал, и из горла вырвалось лишь сиплое карканье.
– Смотря, что ты желаешь видеть… – она слабо улыбнулась, ее глаза блеснули от слез.
– Ты вернулась… из Забвения? – он до сих пор не мог поверить, что все происходит наяву. Софира была жива. И пульс, бившийся под его руками, принадлежал не ему, а ей.
– До туда я не добралась… хотя еще немного и… Ты пришел вовремя… – Габриель не мог больше сдерживать себя и стиснул Софи в своих объятьях. Весь воздух со свистом покинул ее легкие, и она слабо пискнула в его сильных руках. Габриель, опомнившись, нехотя ее отпустил обратно на подушки. Все ее тело ныло, и болезненно пульсировала, особенно спина…
– Мои крылья… – простонала Софи и закрыла глаза.
Он почувствовал ее боль, как свою собственную, и засуетился, чтобы как-то ей помочь.
– Мне жаль… я…
– Нет. – Прервала она его. – Такова цена моей любви. А ведь я люблю тебя, охотник. Я долго сопротивлялась и боролась сама с собой, но проиграла. И не жалею… ни о чем.
– Но ты же не сможешь отныне летать. – Он с мукой смотрел в ее глаза. – Ты потеряла дорогу к небесам…
– Зато, я обрела тебя, – ее губы слабо расплылись в счастливой мирной улыбке. – А это гораздо лучше небес. И Совету придется смириться с нами.
– Им придется! – Со сталью в голосе подтвердил Габриель, в его светлых глазах расцветала надежда и решимость. – Иначе я буду сражаться с ними, со всем миром за тебя. Больше я не упущу тебя из своих рук, Софира.
– Я верю тебе… – она схватилась дрожащей рукой за его шею и притянула его к своим губам. Их второй поцелуй был так же сладок, как и первый. Нет, он был лучше. Определенно.
Нехотя оторвавшись от него, Софи удовлетворенно вздохнула и поморщилась, когда боль вернула ее с небес на землю.
– А теперь срочно зови Пенни. Я ужасно грязная и вот-вот отключусь от потери крови…
Габриель так порывисто вскочил от ее слов, что сам закачался – ноги подкашивались от усталости и слишком сильного потрясения. Ухватившись за стену, он как мог, побрел к двери.
– Она будет в шоке, ты знаешь? – сверкнул облегченной улыбкой Брил через плечо.
– Не больше, чем ты. Но мне нужна ее помощь. Да и ты вот-вот рухнешь без сил. – В ее глазах сияли звезды. Они оба были живы и определенно не собирались расставаться в ближайшем будущем. А это было лучшее, что случилось с ними за последнее время. Это вселяло надежду и возвращало к жизни намного эффективнее, чем ангельская кровь в венах, что и не дала Софи навсегда уйти в Забвение. Как только демоны перестали питаться от нее, остатки магии ангелов начали свою работу по восстановлению ее организма. Но Софи была бесконечно слаба и погрузилась в своего рода оцепенение, и пришла в себя, лишь когда слезы Габриеля омыли ее ладонь. – Иди, я все еще буду здесь, когда ты проснешься.
– Я верю тебе, – серьезно повторил он ее недавние слова. Собравшись с духом, он все же распахнул дверь и закричал во всю мощь своих легких в коридор. – Пенелопа! Бегом сюда! Здесь тебя ждет очнувшийся пациент!
Софи, хихикнув, закатила глаза и услышала многочисленный топот ног, спешащих на зов охотника.
18.
– Так что сказал Совет?! – в который раз возбужденно воскликнула Пенни.
Софи повернулась к подруге спиной, чтобы взять кожаную куртку с кровати. Лишь один взгляд и сердце Пенелопы болезненно сжалось. Она резко отвела глаза. На Софи была майка с оголенной спиной. Минимум ткани не скрывали многочисленные светлые следы, что остались от клыков демонов. На нежной коже лопаток отныне покоились не изображения крыльев, а два грубых розовых параллельных рубца. Адские отметины остались вечными аксессуарами на теле девушки.
Нефилимы тем и отличались от ангелов, что могли скрывать свои крылья и быть похожими на простых смертных людей. Жители небес, как и птицы, скрыть свою сущность не могли. Но потеряв свои крылья, Софи лишилась не только ангельской силы и Божественного огня. Она утеряла свое бессмертие.
– Он был против, как мы и ожидали. Но моя жертва перевесила их возражения. Я и так потеряла слишком много, они не посмели отобрать еще и Габриеля. К тому же, я теперь не нефилим по их словам. Я – падшая, и на меня не распространяется Закон. – С горечью проговорила Софира, накидывая на плечи куртку и беря в руки мотоциклетный шлем.
– Кем бы ты ни была для них, для меня ты всегда останешься младшей сестрой, – в темных глазах Пенни блеснули слезы.
– Наши чувства взаимны, милая, – Софи шагнула к ней и стиснула девушку в своих объятьях. Со вздохом отпустив ее, она проговорила. – Но как бы не думал Совет, я останусь здесь, с вами. И буду, как и раньше сражаться с демонами.
– Но ты же лишилась Священного огня! – взволнованно воскликнула Пенни. – И стала такой уязвимой…
– А как сражаются охотники без ангельской силы? – хмыкнула Софи. – И я не хуже справлюсь… – Она глубоко вздохнула и улыбнулась своей подруге. – Пенни, я не жалею о своей потере. Вечность становится невыносимой долгой, когда проводишь ее одна, без любви. Я счастлива, что проживу хоть и короткую жизнь, но с Габриелем. Не грусти обо мне, как не грущу и я…
Их прервал резкий гудок с улицы. Губы Софи расплылись в хитрой улыбке. Снова схватив шлем, она танцующей легкой походкой двинулась к выходу, кинув через плечо:
– И кто сказал, что лишь ангелам подвластны небеса? Падшие тоже могут коснуться их… с адской помощью…
После того, как ее подруга скрылась на лестнице, Пенелопа подошла к окну и взглянула вниз. Там, у крыльца, ждал свою возлюбленную белокурый охотник, сидя на хромированном байке, заправленным адским горючим.
Когда Софи вышла на улицу, Габриель соскочил на землю и подхватил ее в свои объятья. Охотник с таким благоговением целовал свою спутницу, с бесконечной нежностью проводя руками по ее спине, там, где были раньше ангельские крылья. Пенни улыбнулась, вспомнив недавние слова подруги: «Для каждого свой персональный ад.» Но в конечном итоге, Софи прошла испытание преисподней, и ад обратился раем. Благословение небес? Нет, скорее мятеж… Мятеж падшего нефилима против условностей, Закона и осуждения свыше. Мятеж ради любви, что может преодолеть все испытания. Как Ада, так и Небес.
28.11.2014 г.