— Чертовски хороший ответ, — прошептал Гейб, наклоняясь к уху.
Его тело накрыло ее, объяло, вжимаясь в связанные руки. Миа выгнула спину и принялась извиваться, не находя выхода для отчаянной жажды большего.
Никогда, даже в самых неистовых фантазиях она предположить не могла, что за одну ночь столько раз кончит. За считаные часы! Это настолько опрокидывало ее представления, до того выбивало из привычного мира и превосходило самые необузданные мечты о близости с Гейбом, что разум был опустошен.
Гейб остановился и начал медленно извлекать член, стиснутый скользким, набухшим влагалищем. Головка опять застыла на выходе.
— Гейб, прошу тебя!
Она умоляла его. Ее голос был сиплым, в нем слышалось отчаяние, но это ее не волновало. Ей было наплевать, что она нарушает правила, что Гейб может ее отчитать. Она даже надеялась заработать новый шлепок, ибо любое его действие могло сейчас ввергнуть ее в сладостное забытье.
— Тсс, малышка, — произнес он так, что можно было кончить от одного звука. — Теперь я позабочусь о тебе. Доверься мне.
— Я верю тебе, Гейб, — прошептала она.
Она повернулась, и ей хватило краткого мгновения, чтобы увидеть в глазах Гейба огонь свирепого удовлетворения. Казалось, эти простые слова ударили его под дых. И они ему понравились.
Он схватил ее связанные запястья, чтобы подавить всякое движение ее рук, хотя она и так не могла пошевелиться. Держась за них, как за поручень, Гейб снова втолкнул в нее член и начал двигать им. Глубоко, жестко, с задержками.
Миа задрожала всем телом. От напряженной позы у нее ослабели ноги. Колени вдавились в матрас. Она чувствовала, как оседает. Мышцы превратились в кисель, ожидая скорого оргазма.
Бабочки в животе запорхали, разлетелись, устремились по венам. Гейб был наркотиком. Его медленные, сладостные скольжения внутри ее пьянили.
Послышались тихие стоны, и Миа догадалась, что стонет она сама. Она была не в силах их подавить. Они неслись откуда-то из ее глубины, из той части, которая до сегодняшней ночи оставалась накрепко закрытой.
Потом Гейб отпустил ее связанные запястья и стал наматывать ее пряди себе на пальцы. Затем потянул Миа за волосы: сначала слегка, затем все сильнее и яростнее.
Теперь он собрал ее волосы в кулак и тянул за них, пока она не повернулась к нему лицом.
— Глаза, Миа.
Приказ был резким, она не смела ослушаться. Миа открыла глаза и боковым зрением увидела Гейба. У нее перехватило дыхание.
В нем было что-то дикое. Глаза неистово блестели. Он не вводил, а вгонял свой член, заставляя Миа сотрясаться всем телом. Всякий раз, когда он останавливался, хватка немного ослабевала и Миа могла шевельнуть головой.
Ей не было больно. А может, и было, однако наслаждение настолько опьянило ее, что она не отличала его от боли. Возбуждало даже то, что он держал ее за волосы. Ей нравилось, как он запрокидывал ей голову, желая видеть, как она кончит.
Он хотел видеть ее глаза.
И она еще больше запрокинула голову: пусть смотрит, если хочет. Миа сосредоточилась на его лице, прекрасном мужской красотой и крайне довольном. Он наслаждался, и это ему давала она.
Их взгляды встретились, и Миа выдержала его взгляд. В нем было что-то, пробиравшее Миа до самых печенок, прожигавшее ее насквозь. Ее место здесь, в постели Гейба Хэмилтона. Она подвластна ему и зависит от него. Об этом она и мечтала.
И все это она получила.
— Скоро? — спросил Гейб дрожавшим от напряжения голосом. Она недоуменно посмотрела на него, и он уже мягче спросил: — Малышка, скоро кончишь?
— Совсем скоро. Вот-вот, — прошептала она.
— Тогда кончи для меня, красотка. Дай мне увидеть это в твоих глазах. Я люблю, когда они затуманиваются. У тебя такие выразительные глаза, Миа, — зеркало души. Черт побери, я единственный мужчина, который может видеть, как ты кончаешь. Понятно?
Она кивнула, не в силах произнести ни слова. Комок в горле был слишком велик.
— Скажи мне, — тихо велел он. — Скажи, что эти глаза — мои.
— Они твои, — прошептала Миа. — Только твои, Гейб.
Его пальцы, сжимавшие ей волосы, немного разжались. Потом его рука скользнула по ее спине. Прикосновение было теплым и успокаивающим. Он обхватил ее за талию и опустился еще ниже, к ляжкам.
Потом он стал массировать ей клитор, и Миа вскрикнула, словно тело пронзил электрический разряд.
— Не бойся, малышка. Расслабься. Я хочу тебя, Миа. Хочу все, что у тебя есть. Это мое. Отдай мне. Сейчас. — Он снова задвигался внутри ее, каждый раз ударяя бедрами по ее ягодицам, а пальцем растирал напряженный клитор.
— Боже мой, — выдохнула она. — Гейб!
— Ты быстро учишься, малышка. Когда кончаешь, не забывай произносить мое имя и смотреть на меня.
Она чуть не отвела взгляд. Окружающий мир утратил четкость. Миа выкрикнула его имя, не узнав собственного голоса. Она не помнила, чтобы когда-либо говорила так громко и хрипло. Ее голос был полон страсти, отчаянного желания. Это была мольба, обращенная к Гейбу. Миа просила дать ей то, в чем она так нуждалась.
И он дал.
Гейб позаботился о ней. Дал то, чего она хотела, в чем нуждалась.
Себя.
Ее влагалище переполнилось его жарким семенем. Миа было трудно смотреть на Гейба. Ее тело обмякло, она прижалась щекой к простыне. Ей не хватало сил повернуть голову, даже чуть-чуть. Глаза закрылись. Миа не знала, вполне ли она в сознании, поскольку ощущала себя по уши в дерьме, но зато в прекраснейшем месте мира.
Парящая. Ликующая. Полностью удовлетворенная.
И счастливая.
Но упреков не последовало — только нежные поцелуи, запечатленные на спине и за ухом. Гейб шептал слова, которых она даже не понимала. А затем он вышел из нее, и Миа мгновенно разразилась протестами. Ее грубо выдернули из теплого забвения в пустой и холодный мир.
— Тише, малышка, — прошептал Гейб. — Мне нужно тебя развязать и позаботиться о тебе.
Она лишь промычала в ответ. Ей были приятны его слова. Гейб о ней позаботится. Ей это понравилось.
Вскоре Гейб развязал ей руки и стал осторожно растирать запястья. Затем он перевернул Миа и подхватил на руки.
Он поднял ее с кровати, прижимая к груди, как ребенка. Она свернулась плотным клубком, буквально вдавившись в него. Ее руки обхватили его за шею, как будто больше не желали отпускать.
Боже милостивый, она чувствовала себя такой беззащитной. Такой… открытой. Она была совершенно ошеломлена случившимся. Конечно, она ехала к Гейбу в ожидании секса. Но такое? Это был не просто секс. Да разве слово из четырех букв, обозначающее все многообразие соитий, способно описать ту неистовую, неудержимую, инфернальную бурю, через которую она только что прошла?
Это было сродни землетрясению. Миа знала, что такое хороший секс, но ни один мужчина не потрясал ее до самых основ.
Гейб прошел с ней в ванную, открыл душ и подождал, пока кабина наполнится горячим паром. Тогда он внес Миа внутрь и, по-прежнему крепко прижимая к себе, медленно опустил на ноги. Теперь душевые струи омывали их обоих.
Убедившись, что Миа стоит твердо, Гейб потянулся за мылом и собственноручно вымыл ее целиком. Он не пропустил ни одного участка ее тела, намывая ее и лаская.
Когда Гейб закончил, Миа едва держалась на ногах. Стоило ему чуть отойти, как она едва не упала ничком. Гейб бросился к ней, бормоча проклятия. Он вновь подхватил Миа на руки, посадил на столик возле умывальника и взял с полки полотенце.
Гейб закутал ее в полотенце, и Миа вздохнула, прижавшись лбом к его мокрой груди.
— Со мной все нормально, — прошептала она. — Вытирайся. Я посижу здесь.
Посмотрев на него, Миа увидела, что Гейб улыбается, а глаза светятся изумлением. Он потянулся за полотенцем для себя, продолжая внимательно следить за нею.
Гейб быстро вытирался, и Миа наслаждалась каждой секундой этого зрелища. Он был прекрасен. Великолепен, можно сказать. А его зад! До сих пор она не приглядывалась, так как ее внимание было поглощено передней частью тела Гейба. У него был красивый пенис.
Да, странно было назвать его красивым, поскольку на самом деле эта штука весьма уродлива. Но пенис Гейба? Сам Гейб был прекрасен и хорошо сложен. Даже его член. Она живо воображала, как берет его в рот. Пробует на вкус. Приводит Гейба в неистовство, как он ее.
— О чем ты думаешь, черт побери? — поинтересовался Гейб.
Миа моргнула и обнаружила, что он стоит совсем близко, между ее ног и с интересом смотрит на ее лицо. У Миа мгновенно вспыхнули щеки. Дурацкая реакция, учитывая, что только что она предавалась горячему, грубому и в чем-то извращенному сексу. И что же, краснеть от желания сделать Гейбу минет?
Его вопрос не оставлял ей надежды.
— Я обязательно должна отвечать? — спросила она.
Гейб удивленно поднял брови.
— Да, обязательно. Особенно теперь, когда ты вся покраснела.
Миа вздохнула и боднула его в грудь:
— Я тебя разглядывала.
Гейб схватил ее за плечи и отстранил, чтобы видеть ее глаза.
— Да ну? Разглядывала и от этого застыдилась?
Миа помешкала, затем со вздохом призналась:
— У тебя потрясающий член. Я восхищалась им.
Гейб подавил смех. Вернее, почти подавил, поскольку из горла вырвался звук, похожий на стон.
Прежде чем окончательно смешаться, Миа выпалила:
— И я фантазировала о… — Она чувствовала, как ее щеки из розовых становятся пунцовыми.
Гейб пошире раздвинул ее ноги и притиснулся вплотную. Двумя пальцами поднял ее подбородок и устремил на Миа пристальный, испытующий взгляд:
— О чем ты фантазировала?
— О том, чтобы взять у тебя в рот, — прошептала она. — Попробовать на вкус. Довести тебя до безумия, как ты меня доводил.
Он напрягся всем телом. Глаза вспыхнули неукротимой похотью. Это было похоже на адский пламень.
— У тебя, малышка, будет такая возможность. Это я тебе гарантирую.
И вновь ее мозг взорвался образами. Яркими и живыми, где ее губы плотно обхватывают его здоровенный член, а язык облизывает каждый его дюйм.
Гейб нагнулся и нежно поцеловал ее в уголок рта.
— Нам нужно поспать, — пробормотал он. — Я не собирался… заниматься этим допоздна. Завтра у тебя будет усталый вид.
Последние слова Гейб произнес почти с сожалением. Он погладил ей подбородок и пощекотал щеку костяшками пальцев. Потом снова поцеловал. Это был нежный, сладостный поцелуй — прямая противоположность его недавнему дикарскому неистовству.
— Идем, малышка, — позвал он хрипло. — Я отведу тебя в постель, поспи хоть несколько часов.
Глава одиннадцатая
Открыв глаза, Миа увидела склонившегося над нею Гейба. Он осторожно трогал ее за плечо.
— Эй, пора на работу, — сказал он.
Миа протерла глаза, пытаясь разогнать туман.
— А сколько времени?
— Шесть. Если хочешь, прими душ и одевайся. Позавтракаем по пути на работу.
Прогнав сонливость, Миа увидела, что Гейб уже полностью оделся. Она даже не заметила, как он вылез из постели. От него пахло свежестью и мылом, а еще — несказанно приятным одеколоном. Он был в слаксах, рубашке и галстуке, который небрежно висел на шее, так как верхние пуговицы рубашки были незастегнуты.
Он выглядел… недосягаемым. Холодным, собранным. Разительный контраст с мужчиной, который трахал ее полночи.
Миа села и спустила ноги с постели:
— Я быстро.
— Можешь не торопиться. Я сегодня не спешу. Собрание в десять, до этого я свободен.
Миа проковыляла в ванную, подошла к зеркалу. Если не считать недосыпа, в ее лице ничего не изменилось. Ей же почему-то казалось, что весь мир узнает, чем они занимались с Гейбом минувшей ночью.
Пустив воду, она не сразу встала под душ. Несколько минут она просидела на стульчаке. Ей было нужно собраться. Она никогда не участвовала в сексуальном марафоне. Все протекало намного медленнее и ограничивалось одним оргазмом.
За ночь Гейб отымел ее четырежды. Всякий раз он потом угрюмо извинялся, будто ему было тяжело это делать. В его глазах читалось искреннее сожаление. Он говорил, что собирался действовать аккуратнее, не подгоняя событий, как обещал, но не смог удержаться, поскольку безумно ее хотел.
И что теперь, огорчаться?
Совсем неплохо, когда мужчина до того охвачен желанием, что не в силах сдержаться. Он ее ничуть не обидел. Да, у нее все болело. Да, на теле остались отметины от его рук и губ. Но даже будь она в полубессознательном состоянии, то и тогда наслаждалась бы каждой минутой их близости.
Миа вошла в душевую кабину и подставила лицо под горячие струи. Помня, что Гейб уже одет и готов к выходу, она быстро вымылась и торопливо схватила полотенце.
Только сейчас она сообразила, что не захватила с собой белье. Она даже не знала, куда Гейб поставил сумку, собранную Кэролайн. Намотав на голову полотенце, Миа приоткрыла дверь ванной и выглянула.
Гейб сидел на кровати, ее одежда была разложена рядом. Когда Миа подошла, Гейб подцепил ее трусики и швырнул на пол.
— Они тебе не понадобятся, — заявил он. У Миа округлились глаза. — Никаких трусов на работе. Они только мешают, — сказал Гейб, глядя на нее сверкающими глазами.
Миа посмотрела на свою юбку и топик, потом снова на Гейба:
— Я не могу ходить в юбке без трусиков!
Гейб поднял брови.
— Миа, ты будешь делать так, как я хочу. Ты подписала контракт.
— О господи! А вдруг увидят?
— Как же они увидят, если ты сама не покажешь? — засмеялся он. — Я хочу смотреть на тебя и знать, что у тебя под юбкой ничего нет. И мне гораздо проще задрать тебе подол и вставить.
Миа сглотнула. Она понимала: работа — всего лишь ширма. Возможность для Гейба постоянно держать ее под рукой. Но она никак не рассчитывала, что ему захочется секса в кабинете. Она представила, как кто-то входит в самый разгар их занятий сексом, и ей захотелось спрятаться под кроватью.
— И так ежедневно, Миа. Никаких трусиков. Если посмеешь надеть, я сорву их, а тебя отшлепаю так, что на твоей милой попке останется красный след.
Она затрепетала всем телом и молча посмотрела на Гейба, шокированная своим возбуждением из-за возможности быть отшлепанной. Что же она за извращенка?
Гейб подал ей юбку, топик и лифчик:
— Шевелись. Через полчаса выходим.
Миа машинально взяла одежду и отправилась в ванную. Перед глазами стоял Гейб, имеющий ее в кабинете. Его рука на ее заднице. Миа тревожило, что это ужасает ее меньше, чем полагалось. Конечно, ей не хотелось, чтобы кто-нибудь вдруг заглянул в кабинет, когда Гейб перегнет ее через стол, но мысль быть застигнутыми врасплох ее возбуждала.
Да что же с ней такое, черт побери?
Она стала одеваться и обмерла, натянув юбку на голое тело. Странное ощущение. Танга и трусиками-то назвать можно было с трудом, но даже ничтожная полоска ткани казалась лучше, чем ничего.
Миа высушила и расчесала волосы. Она не знала, чту ждет ее в это утро, и потому не стала возиться с прической, а просто завязала их узлом и закрепила большой заколкой. Потом она поколдовала над макияжем, замазала круги под глазами, глубоко вздохнула и посмотрелась в зеркало.
Конкурс красоты ей не выиграть, но в остальном неплохо.
Почистив зубы и пройдясь по губам помадой, она вышла из ванной за туфлями, которые ждали ее на кровати. Обувшись, Миа запихнула ночную одежду в сумку и отправилась искать Гейба.
Он стоял на кухне у барной стойки и пил сок. Увидев Миа, допил все залпом и поставил стакан в мойку.
— Готова?
— Да, — набрав в грудь воздуха, ответила она.
Гейб кивнул на дверь и протянул руку за сумкой.
— Это мы оставим здесь. Незачем тащить это на работу. Все сразу поймут, что мы провели ночь вместе. Вряд ли тебе нужна такая реклама. Если хочешь, пришлю тебе сумку после работы.
Миа без возражений отдала ему сумку. Гейб вызвал лифт.
Они спускались в молчании, хотя Миа заметила, что Гейб постоянно поглядывает на нее. Она нервничала и отводила глаза. Казалось бы, чего теперь стесняться? Но Миа вдруг стало неловко, и болтовня ни о чем была бы наигранной. Поэтому она молчала, когда выходила из дома и садилась в машину.