— Дэй, по праву ньера я хочу с-с-сам ис-с-скупать свою со-рин. Надеюс-с-сь ты мне в этом не откажеш-ш-шь и у нас не будет конфликтов по этому поводу, мой арри? Потом займус-с-сь делами дома. Обещаю Лену не трогать. Не сегодня…И ус-с-ступаю право первой ночи вам с-с-с Аном, не требуя своего, соглас-с-сно сложившемуся положению. Пус-с-сть, сначала привыкнет…
Спокойный, низкий голос, и ниид уже стоит рядом, протягивает мне руку в приглашении.
— Со-рин? Анаишшш? — Ожидание.
Удерживающее меня тело блондина напряглось. Пауза. — Ес-с-сли обидеш-ш-шь… — Угроза предупреждения и затаенная боль от необходимости подчиниться и поделиться с тем, кто действительно имеет на его надин больше прав, и кто теперь неотъемлемая часть нашей жизни.
— Ну, ты ведь рядом, и твой эн… — Насмешка.
— Лленна? — Вопрос от Дэйрашшша ко мне и его внимательные все замечающие не такие уж и равнодушные глаза.
— Почему бы и нет? — Пожала плечами, улыбнувшись. — Ан, с тебя вкусный обед. Дэй, спасибо, что не приказываешь и не заставляешь. — Подала руку нааганиту с кровавыми прядями у висков. — Только не пугай, ладно? И…я тебе верю, мой ньер.
Странно, а почему это черные глаза подернулись мрачной тенью? А уголки чувственных губ скривились в непонятном оскале? Чего это он? Начинаю нервничать. Может зря согласилась? Но ведь обещал. Да и как я могла ему не доверять? После всего?
Потянул на себя…
Через несколько минут, я уже была в ванной комнате с темным зверем империи Амморан. Причем зверем, дорвавшимся до желанной добычи. И эту добычу довольно быстро начали избавлять от пропитанной солью одежды, банально превратив ее в лоскутки. Со своей тоже не церемонились. Пара движений, горящие алчные глаза, раздувающиеся в нетерпении ноздри и я такая маленькая, в душевой кабинке, прижатая к огромному мужскому телу во всей его первозданной нааганитской красе. Причем уже очень даже возбужденному телу. И его размеры ничем не уступали размерам Дэйрашшша, (если мне со страху не показалось), и кое в чем, даже превосходили зеленого нитха. Большим количеством выпуклостей по стволу и диаметром в ширине. Да и головку с трудом смогла обхватить рукой, когда мою ладонь для ознакомления прижали к своему члену, застонав и зашипев только от одного прикосновения женских любопытных пальчиков. И жадные губы, взявшие в плен мои… И мужские ладони на ягодицах, подтянувшие меня к возбужденной плоти, поместив ее как раз между моих разведённых ног. Язык, проверяющий глубины моего рта…Прикрытые в довольстве черные глаза. Снова стон… Рука, в запутанных волосах оттянувшая мне голову в сторону. Клыки, скользящие по беззащитной шее. Шершавая лента языка, вылизывающая кожу… Поцелуи укусы. Потирания вздыбленным фалоссом о внутреннюю сторону бедра…Шипение о том, как давно он этого ждал. — С-с-свою со-р-р-рин. С-с-свой цветочек…
От такого напора даже растерялась. Еще немного и нааганит не остановится. Не с его природой. Но ведь он обещал?!
Попыталась оттолкнуть мужчину от себя, уперевшись ладошками в широченную змеиную грудь протестующе замычав. Уже не веря, что оголодавший зверь отпустит то, что наконец-то попалось ему в когти. Жалея, что доверилась… — Отпусти! Я не хочу! Шэйтассс!!! Не надо! Ты обещал! — Довольно ощутимо дернула за черные пряди, пытаясь привлечь к себе внимание распалившегося самца. Пытаясь его отрезвить. — Не так. И не здесь…
Замер. Отстранился. Взглянул в мои перепуганные и разочарованные глаза. Усмешка больше похожая на оскал. Тяжёлое возбуждённое дыхание…
— Не делай так больш-ш-ше цветочек. Я люблю боль. Дарить и получать. Это так с-с-сладко, мой альффин. Но ты для таких игр с-с-слишком нежная. И не смотря на проведенное с иссаэром время, все же еще не опытна… — Хищно облизнулся кровавым языком, вызвав у меня дрожь. — Не бойс-с-ся, мне от тебя нужно не это. — Провел носом по моему виску, прикрыв глаза. Потерся об лицо своей щекой. — Не это… — Глухо.
— А что? — Старалась не дышать, понимая, что со мной сейчас играл зверь. Вернее ластился.
— Твое тепло со-рин, и твоя мягкость. Твоя нежность. Мне так нравится с-с-смотреть, как ты возиш-ш-шся с детенышами…
Распахнувшись, на меня уставилась сама бездна. Горящая. Обжигающая. С легким огоньком безумия.
— С-с-скажи Лленна, а ес-с-сли бы у тебя был сын от меня, ты бы смогла его принять? Любить как энов? Дарить ему с-с-свое тепло? Свою любовь? Не возненавидеть? Не пытаться от него избавиться?
От услышанного, мое сердце кровью облилось. «Он всё-таки об этом думает».
— Ты же знаешь, что это невозможно? У нас никогда не будет общего потомства. У тебя теперь вообще из-за меня не…
— Ответь! — змеиные глаза пугали своим ожиданием.
— Я могу возненавидеть тебя, Дэя, любого нааганита, любого мужчину, но не малыша. Не важно, кто его отец. Дети, это частичка женской души. Наша слепая любовь. Знаешь, как мне не хватает Лейшшшара? — Улыбнулась, вспомнив любопытную мордочку черноволосого нааганенка. — И если бы я могла подарить иссаэру и тебе сына или дочь, я бы даже не задумывалась над этим… — Обняла нааганита за шею, спрятав свои слезы на его плече. (Жалость в женских глазах, всегда унизительна для мужчины). — Прости меня, Шэйтассс. Прости. Надеюсь, из — за этого, в будущем, не познать ни твоей ненависти, ни твоей жестокости. Когда ты мной переболеешь, ниид. Поверь, однажды это время придёт. В мире, нет ничего вечного…
— С-с-спасибо, цветочек! Мне было очень важно это узнать. С-с-спасибо, со-рин. Не познаеш-ш-шь, глупая…
*******В спальню, мы с ниидом вернулись где-то минут через тридцать. И все это время, со-рин дома черных ниидов подвергали пытке! Чувственной…
Коварный искуситель! После та-а-акого купания, когда меня распаренную и раскрасневшуюся вынесли из кабинки, укутав в огромное мягкое полотенце, я и сама уже жалела о том, что кое — кто, сдержал свое слово.
Сильные, уверенные руки, скользящие по моему телу: по всем изгибам, выпуклостям, складочкам… Хриплый голос: — Повернись цветочек. Подними волосы. Да вот так. Не сжимайс-с-ся. Просто омою грудь. Бедра. Раздвинь ножки. Хм-м-м-м… Ты такая теплая, мой альффин. Шелковистая… Нежная…
Постаралась сдержать стон от пронзившей меня сладкой судороги оргазма, с трудом устояв на подгибающихся ногах. Ниид слишком долго изучал строение моего тела, приучая его к своим рукам, чтобы я не боялась. Вернее, делал вид что приучал: прикусывая шейку, дыша в затылок, потираясь об ягодицы. А сам…Еще и пальцы после этого себе облизал в манере Анаишшша, довольно щурясь и урча. Вгоняя меня в неловкость. Змей! Наслаждался мной как изысканным деликатесом. Смакуя: каждый вздох, каждый стон, каждое движение возбужденного женского тела, откликающегося на его ласку, словно аперитив перед основной трапезой. Ведь нааганит, оказывается, так об этом мечтал! Почувствовать мое желание. Желание своего цветка. К нему. А не к иссаэру. — «Чудовище! Вот и как я после такого Ану в глаза посмотрю?! И Дэю? Хотя, но ведь это же теперь не преступление? Да и близости с темным зверем я действительно больше не боялась. Хуже того, я начала ее предвкушать!»
Ага, не преступление. Не успел Шэйтассс внести меня в спальню, как на пороге уже нарисовался иссаэр. Недовольно морщась, прошипел сквозь зубы, — чем так можно было долго заниматься?! Тебя, — обратился к темному, — Дэй в кабинете ждет! Из совета вызывают! У нас-с-с, новые неприятности! — Забрал меня у нахмурившегося от таких известий, ниида, прижав к себе так, что я вздохнуть не могла.
— Какие? — Черные глаза, подозрительно сузились.
— Девять заявок от правящих лордов, прибыть на праздник жизни, после траурных дней. Причем в такой форме, что отказать нельзя. Хотят убедиться в безопасности Аналлин и познакомиться с Леной. Ингарр выдвинул обвинения нашему дому, что возможно, мы скрываем информацию о ее мире. Ведь землянку, кроме ее ньера, так никто и не опросил. А раз, со-рин, теперь не ждет малышей, медный нидд сам бы хотел с ней поговорить. И ес-с-сли его подозрения подтвердятся, на благо империи, с разрешения общего совета, к девочке, возможно применят «асскентин».
Услышав такое, Шэйтассс выругался сквозь зубы, поминая добрым словом всех родичей какого — то рыжеволосого бассха.
— Что такое «Асскентин»? — мой голос прозвучал как сипение.
— Яд заставляющий говорить правду надин. Неприятная процедура. — Глухо от иссаэра, начавшего гладить меня по голове, — но не волнуйся, Дэй никому не позволит тебя тронуть. Даже совету.
— Но разве это применимо к вашим со-рин? Я думала, собственность ньера неприкасаема? Вы сами мне об этом говорили, и не раз. — Старалась говорить спокойно, заглушая рвавшееся отчаянье.
— В редких случаях, связанных с изменой империи, да, с-с-сладкая. Но не в твоем! Ассиэри дома черных ниидов никто не тронет! Ты дейс-с-ствительно неприкасаемая, мой альффин. И с-с-скоро в этом, убедятся вс-с-се!
Не успела моргнуть, как ниид уже был рядом. — Не бойся, девочка, — жесткая рука на щеке и обещание защиты в змеиных глазах. — Я с этим разберус-с-сь, Ллена…Никто тебя не тронет, и не узнает…
— О чем? — Нервно сглотнула, прижавшись к напрягшемуся, от такой близости и слов блондину.
— О Фэйтас-с-се, с-с-сладкая… — Тихое шипение. — О нашей общей колыбели, цветочек. О Земле… — Усмешка, когда увидел мои расширенные от неверия и шока глаза…
— И давно ты… — споткнулась, не сумев договорить.
— Почти с-с-с самого начала.
— Но как?!! — Я была поражена
— Мы жили у него во дворце, надин. И не смотря на все принятые меры, нас возможно прослушивали. Верно, ниид? Дэй, знает? — От холода в голосе иссаэра можно было замерзнуть.
— Нет, но сегодня придётся с-с-сказать…
— Шэйтассс, если ты знал про мой мир! Знал, что у тебя есть такой козырь, такой шанс, тогда почему ты им не воспользовался?! Почему?! Зачем позволил Гррану себя искалечить?! Зачем? Объясни! — Я находилась в полной растерянности.
— Фэйтас-с-с, это так эфемерно, цветочек. Потерянная песчинка во вселенной. А ты, реальность. С-с-сладкая реальность, которую можно обвить своим хвостом. Потрогать. Почувствовать. Прикоснуться. — Провел по моим губам ласкающей рукой. — Я получил вс-с-се, что желал, девочка, — сытый прищур. — Вс-с-се. И как оказалось, могу получить еще больше. И поверь, Лленна, это сокровище окупит все! Даже измену империи… — Отстранился, подарив на прощание успокаивающий поцелуй, не обращая внимания на гневное восклицание от блондина. — Я к арри. Накорми и позаботься о моей, нашей со-рин, Ан. Знаю, тебе ее можно доверить как никому, дис-иссаэр…
Нас покинули.
Вопросительно посмотрела на Анаишшша.
Нааганит покачал головой в знак отрицания, тревожно вглядываясь в мои неправильно спокойные глаза, ожидая эмоциональной бури. Только вот… Я решила не впадать в уныние и довериться своим лордам. Сказали, что никто не тронет, значит так и будет! С бездной связываться себе дороже. Да и мой зеленый дракон не даст свой цветочек в обиду. Правда, очень напрягло последнее признание ниида. Но…Молчал же до сих пор? А дальше разберемся. Особенно про сокровище, которое он скоро получит. И измену… — «Какую?!»
Решила пока не ломать голову над этой загадкой и для начала поесть. От голода и свалившихся на меня переживаний, уже голова кружилась. В первую очередь я должна думать о своих малышах. Эны скоро проснуться, и снова захотят под грудь к мамочке. А молоко само не прибывает… Да и соскучилась я по одной белобрысой заразе! О чем ей и нашептала, озвучив все свои тревоги и мысли вслух. «Зараза» со мной согласилась, что да Дэй разберется. Никто их со-рин не тронет. Похвалив меня за то, что думаю в правильном направлении, (делая вид, что все хорошо и ничего такого не происходит). Усадил к себе на колени за накрытым столом. И пока я с жадностью голодной волчицы поглощала предложенное угощение, начал приставать к моему совершенно не сопротивляющемуся телу выспрашивая у своей надин подробности прошедшего дня, и о чем она разговаривала, а главное чем занималась все это время с ниидом. Особенно в кабинке… Все выспросил сволочь белобрысая. М-м-м-м, манипулятор. Зараза такая. И без «асскентина»…
«Надеюсь, никогда не познать силы этого яда. Иначе, я и сама стану предательницей. Как потом мне с этим жить? Как? Сотни лет…»
****— Ан, ну отпусти! Все. Хватит! Слышишь? Эны проснулись. Да успокойся, я сказала! Вот, неугомонный… У меня уже сил нет! Отстань! — Вполне серьезно спихнула с себя обнаженного беловолосого мужчину, со сверкающими сиреневыми глазами, решившего по новой начать то, чем мы и так несколько часов без перерыва занимались. Сексом.
Насмешливо фыркнув, с меня скатились в сторону. А потом, вальяжно развалившись на кровати, подперев рукой голову стали ехидно наблюдать, как я, кряхтя и охая, а еще ругаясь сквозь зубы на одну белобрысую сволочь, которая дорвалась до сладенького и делала со мной все хотела, стала сползать с кровати, в направлении близнецов. Думая только об одном. — «Дойду или нет? Живот то с непривычки ныл… И что будет, когда Дэйрашшш вернется с совета? Еще одного такого марафона я точно не выдержу. Тем более с третьим лордом…»
Теперь поняла, почему раянок не пустили в покои, оставив с той стороны дверей. Иссаэр действительно соскучился по своей надин. Мой далеко не нежный, белый, зверь. И… озабоченный маньячина!!!
О чем ему и сообщила!
Довольный, веселый смех и сильные руки нааганита, вернули меня в постель, облокотив «измученное» тело на мягкие подушки.
— Лежи уже, сам принес-с-су. А потом… — плотоядно облизнувшись, Анаишшш предвкушающе чмокнул губами, — продолжим, мой гуар-р-р…
Полюбовавшись на мое возмущенно — протестующее лицо, змей гибкой лаской соскользнул с кровати и направился к энами.
А я, перестав строить из себя жертву сексуального насилия, томно потянувшись, откинулась на удобную «спинку», начав с интересом наблюдать за великолепной, обнаженной, мужской особью, которая, не стесняясь моего пристального взгляда и своего нескромного вида, ловко и в тоже время бережно, вытащила из колыбели сразу двух детенышей, а по возвращении осторожно передала мне в руки первой малышку. Сына же, иссаэр положил на мои колени, прикрытые мягким покрывалом. Растянулся рядом с нами большой белой «кошкой». И пока я кормила Аналлин, стал играть с Александром, позволяя тому цепляться за свои шелковистые волосы и пальцы, не забывая чесать жмурящегося от удовольствия нааганенка за ушками и по животику…
Вот именно в такие минуты и хочется сказать:- «остановись мгновение». И понимаешь, ради чего стоит жить. А еще, чувствуешь страх перед будущим. Ведь я уже давно не была хозяйкой своей судьбы. С того самого дня, как упала в реку. Когда приняла «дар жизни» от ньера…
«Наверное, уже и не ищут. У них там, полгода прошло. Поминают…»
От грустных мыслей о родных, отвлекла скользнувшая в сторону дверная панель и показавшийся в ее проеме здоровенный нааганит с коротко обрезанными голубовато-изумрудными волосами и холодными желто-зелеными змеиными глазами, полными раздражения и усталости.
Правильно, третьему лорду бы отлежаться после тяжёлых ранений, вон едва на ногах стоит, а тут в связи с расследованиями неудавшегося заговора, подготовкой к погребению павших, встречей с Манарром, (как главы дома), разборками с советом под шумок пытающимся наложить лапки на его со-рин, а может и на малышку, не до отдыха. Спасибо, хоть не к ночи явился…
Заметив нашу живописную картину, и то чем его семья в данный момент занималась, суровое лицо ньера начало оттаивать. А когда принюхался… Поняла, что не так уж этот хищник и обессилен. Вон, в каком довольстве и предвкушении вспыхнули его глаза, осматривая мое едва прикрытое легкой тканью тело с младенцем на руках, и своего голого братца даже не дернувшегося одеться.
Приблизился. Склонившись, поцеловал, втягивая в себя мой аромат, наполненный страстью и иссаэром. Усмешка. Забрал насытившуюся дочь. Прилег на свободный край кровати, расположив малышку между нами. И наблюдая темными изумрудами, как я кормлю его сына, кратко сообщил нам с Анаишшшем о том, что через две недели, на Шиммор прибывает совет, в полном его составе. Лорды хотят познакомиться с единственной девочкой их расы, и необычной со-рин, подарившей империи Амморан это сокровище. А заодно и расспросить эту самую со-рин о ее мире, и понять существует ли хоть какая-то зацепка для начала поиска Земли. По случаю рождения наследников дома зеленых нитхов, бал двенадцати, решили провести у нас. Отказать нельзя. Третьему лорду ведь нечего скрывать? Нечего. Иначе и в измене могут обвинить…