— Интересно, а какой у нее в этот момент аромат? Вон как у иссаэра ревниво ноздри затрепетали, когда она вернулась…
Медноволосый нааганит, сидящий в кресле и отославший повелительным жестом от себя охрану, плотоядно пропустил сквозь клыки оранжевую ленту змеиного языка, чувствуя, как его охватывает возбуждение, и охотничий азарт…
Вызвал по нуарру эорку, желая снять напряжение.
— А он еще так презрительно отзывался об этой самочке. И думал, что такая как Лена, и близко не может согреть нааганита… Сочувствовал ее ньерам. Глупец!
Да ни одна из известных ему со-рин, и его в том числе, ушедшие в небытие, не смотрели так на своего лорда, как эта землянка! Наложницы, бывало…особенно те кто давно грел в гареме нааганита, или как Фамирра, которая искусно притворялась думая что он, двенадцатый лорд империи Амморан, этого не замечает. Глупая… Но чтобы та, кто прошла через «дар жизни», «право ньера», мутацию перерождения во время первой беременности, да еще являющаяся собственностью трех нааганитов, которые имеют право на ее тело в любое время, смотрела так открыто и с теплом… На господина?! Это было выше его понимания. А то что Ингарр не понимал, это его притягивало. А еще, его притянул вызов в ее серо-голубых глазах, когда землянка презрительно ему усмехнулась, услышав о предстоящем допросе…Когда «сыто» потерлась щекой о грудь находящегося в боевой трансформации довольно ухмыляющегося ньера, без капли страха перед его звериной мощью…Когда шептала на ухо Дэйрашшшу о статусе его брата и малышке иссаэре, зная, что каждое ее слово разносится по всей империи…Специально…
А потом ей вдруг стало плохо. И захотелось подхватить это хрупкое тело. Прижать к себе…защитить…
Только вот кого? Дарующую жизнь или ту, что была внутри нее? Самочку? Наверное, все же самочку.
Красавицей будет…
Нааганит предвкушающе облизнулся, представив перед собой образ белой нааганитки с серо- голубыми теплыми глазами, оплетающей его своим хвостом, велев явившейся наложнице опуститься перед ним на колени и заняться его давно уже вздыбленным членом, грубо притянув эорку к себе за волосы…
Его красавицей…
— Х-м-м-м…
Только его…
* * *Лена.
Проснулась я от довольного попискивания своих детей, их возни, и тихих мужских голосов с мягкой интонацией, обращенной к моим малышам. А еще от того, что чьи — то сильные руки, забрали из моих объятий, приветственно засучившего ножками Александра, которого я вместе с Аналлин, покормила перед рассветом, а потом, узнав у дежуривших рядом с нами всю ночь раянок, что лорды так и не вернулись, оставила его, как и дочь, рядом с собой. И вот, судя по радости моих близняшек, и ощущению нежных ладоней проверяющих мой живот, а также жадных губ, зацеловывающих каждый сантиметр моего едва прикрытого легким одеялом тела, и жаркого шепота над ухом- надин, сладкая моя, дыхание мое, ну скажи, — это правда? Я только о ней на церемонии посвящения дому, все время и думал. Уверенна? Девочка? Тебе ведь это не показалось? Ну, скажи… — я поняла, что мужчины, наконец — то освободились.
Улыбнувшись, открыла глаза…
— Нет, мой ньер, не показалось, — погладила по щеке нависающего надо мной иссаэра, в горящих от счастья аметистах которого можно было утонуть, — так что можешь придумывать нашей девочке имя, согласно вашим традициям. Не поверишь, но я ее даже во сне сегодня видела! Такая красивая малышка, лет шести! Белые волосы, сиреневые глаза, пухлые щечки. От меня, к сожалению, вообще ничего не возьмет. Чистокровная иссаэра. — Вспоминая свое сновидение, очень схожее с тем, что я видела, когда носила под сердцем Александра и Аналлин, я притворно — разочарованно вздохнула, стараясь сильно не улыбаться. — Копия, ты! Впрочем, как и…
Договорить мне не дали. Под довольный хмык занимающегося своими детенышами Дэйрашшша, Анаишшш подхватил меня на руки и прижав к своему змеиному сердцу, начал повторять…,- с-с-спасибо, надин! С-с-спасибо! С-с-спасибо…с-с-спасибо…
— М-м-м-м… — вот это благодарность! Да от такого поцелуя, что мне после этих слов подарили, не то, что голову можно «потерять», вообще забыть, как тебя зовут и в какой ты реальности. Да и не только от поцелуя…Иссаэр и так просто отпустит свою надин? Ту, которая провела столько времени без его «особого» внимания? Да еще и когда последним у нее был ниид? Да еще и после всех событий, переживаний и сообщения о нашей с ним девочке? Вот зараза моя соскучившаяся!!!
Жадные, требовательные губы, заставляющие мое дыхание сбиться, а тело затрепетать от страха что нааганит остановится… Коварный язык на мочке, шее, плечах, — ай! — груди. Да еще и с легкими укусами как мы оба с ним любим… Прохладные ладони, скользящие по моей обнаженной спине, бедрам, животу. Особенно животу, с импульсом проверки. Тихий шелест магнитной молнии на мужских брюках, и, я только охнуть и успела, как меня без предупреждения, не обращая внимания на быстро темнеющие глаза, своего начавшего в предвкушении медленно расстёгивать зеленую рубаху эна, насадили на свою возбужденную, шелковистую с легкими выпуклостями плоть… Ну ничего себе — «доброе утро»! Мой вскрик — стон, от сладкой волны пронзившей нутро и довольное шипение Анаишшша, раздались почти одновременно. А ведь я думала, что нааганит из-за моего положения, побоится заниматься такими играми, чтобы не навредить своему потомству. Хотя, опыт то есть. Иссаэр, энов брата, как своих, тогда берег.
Да-а-а, хорошо хоть раянок отпустили, и Шэйтассс еще не пришел! Тот бы точно, такой вольности блондину не позволил. А Дэй… Дэй, отнеся недовольно пискнувших малышей в их колыбель, пообещав детенышам, что это не надолго, вернулся, и запустив свою огромную ручищу мне в волосы оттянув голову назад заставил меня на себя посмотреть.
— Я тоже очень с-с-соскучился по тебе, моя маленькая, нежная со-рин. По твоему теплу… — здоровенный нааганит с горящими от возбуждения глазами и хищными ноздрями, впитывающими нашу с иссаэром страсть, склонился к моим губам. — Жаль, что снова придётся тебя столько ждать, Лена. — Голодный поцелуй, и заинтересованный взгляд следящий за движениями брата, и то как иссаэр жадным ртом терзает мою грудь, мурлыкая от удовольствия, — а после того что вы с ниидом вчера устроили на совете, пос-с-сле вашего с ним примирения, сегодня, я не хочу идти к рин. Я хочу провес-с-сти, это утро с тобой, моя со-рин. — Продолжая удерживать меня за волосы, вдоль моего позвоночника, провели сильной рукой, оставив ладонь на ягодицах, — ты была в тот момент так красива, цветочек, — хрипло проговорил Дэйрашшш, прикусив мою губу. — Так желанна, и не только для меня, — грозовой сумрак собственнических инстинктов исказил всегда спокойный глубокий голос, нитха. Хозяйские клыки, скользнувшие по моей беззащитной шее, вызвали озноб страха и возбуждения одновременно. — Тебя теперь все самцы империи хотят видеть в своем доме, Лена. Абсолютно все! И поверь, девочка, ни мне, ни ши-ару это о-о-ой, как не нравится! — Обжигающее клеймо на плече, заставило меня вскрикнуть и обиженно запротестовать, а последовавшая за ним нежная успокаивающая ласка гибкого змеиного языка, все простить и подчиниться ритму иссаэра и опытным сильным рукам прижимающегося со спины Дэйрашшша. Его губам… Его дыханию…Желанию…Особенно желанию, которое я начала изучать своими пальчиками приняв мужской призыв…А потом, когда содрогнувшись и излившись в мое тело, Анаишшш меня отпустил, то и губами…
Н-да, быстро у нас не получилось.
Нааганит да удовлетвориться одним разом? А когда их двое? И оба тебя желают? И один из них иссаэр, а другой истинный ньер? И ты не хочешь его отпускать к наложницам, потому что, не смотря на сложившееся положение все равно ревнуешь, да и соскучилась?…
Так что, завтракать мы сели только через несколько часов, когда голодные малыши совсем раскапризничались.
Как хорошо, что третий лорд империи Амморан решил перенести все свои дела на вторую половину дня и остался с нами. Получилось такое теплое семейное утро. И такое необычное.
Ну во первых, мы сами, без помощи раянок купали нааганят.
Было весело. Визги, писки, всплески, причем не только от малышей, но и от меня. Потому что под насмешливым взглядом Дэйрашшша, лично занимающегося своими детьми, одна белобрысая сволочь меня зажимала, тискала, откровенно лапала, не подпуская к близняшкам. Пришлось даже окатить ее водой, чтобы остыла. Не остыла. Встала на путь мести! Получился маленький «морской бой», в котором досталось и Дэйрашшшу. А нечего стоять с таким серьезным видом в сторонке и так по — взрослому на нас с братом смотреть. Вроде бы ровесник эну, а ведет себя как «древность». О чем ему со смехом и сообщила. — Ой! — Хищнический оскал, быстро темнеющие змеиные глаза, и плотоядная лента языка, меня напугали. Кое — кто проснулся, решив начать свои игры, показав кто тут «древность» и кто тут «хозяин». Попыталась слинять… Поймали… А потом, прижав к стене минут двадцать «жестоко» наказывали, велев брату не вмешиваться и заниматься энами. Самому мало. Все время повторяя, что его со-рин совсем страх потеряла, воспитывать ее и воспитывать. — Вот скажи, Лена, как ты можешь быть такой разной? Женщина-детёныш. Ласковая и теплая. Соблазнительная и невинная. А твоя логика? Ты не только меня, ты всю империю вчера в тупик поставила, девочка. Так решения пока и не приняли… Моя удивительная со-рин. Моя… — Очень «жестоко»… Так что пришлось нааганиту свой «цветочек» до спальни нести на руках. Сама, она не смогла. Ее после такого наказания, ноги не слушались…
Позже.
— Лена, а ты детеныша ши-ара тоже чувствуешь или только иссаэра?
Задал мне вопрос, третий лорд империи Амморан, у которого я после завтрака сидела на коленях, млея от его сильной руки гладящей меня по голове, спине плечам, наблюдая, как Анаишшш в отсутствии раянок ловко укладывает сонных близняшек в колыбель, и включает транс- поле.
— Не только… — я улыбнулась своим мыслям, чувствуя в сердце удивительное тепло и умиротворение. — Я Шэйтассса жду, чтобы при нем объявить, — потерлась щекой, о мужскую грудь, выпрашивая ласку. — Кстати, а где он? — Подняв голову, посмотрела в сверхразумные желто- зеленые змеиные глаза, от которых в принципе ничего нельзя было скрыть, и которые наверняка по моему поведению и обрывкам фраз, давно уже обо всем догадались. Вон как довольно щурятся. Словно это не ниид «виновник торжества», а сам Дэйрашшш. Мой практичный зверь.
— Секторам о наследниках еще ночью сообщили, — продолжила я, желая знать причину отсутствия ниида, — Анаишшша, как полноценного нагааганита подтвердившего свою дееспособность, в «Память дома зеленых нитхов», вписали. Совещание по предстоящему гадюш… — запнулась, заметив, как заинтересованно приподнялась мужская бровь, — …балу двенадцати и прилету наших «дорогих гостей» наверняка со всеми своими структурами провели. — После «дорогих гостей», нааганит все-же фыркнул. — Почему Шэйтассс с тобой и иссаэром не пришел? Ну хотя бы меня… — поправилась, — детеныша своего проверить? Или четвертый лорд решил сначала побывать у наложниц, раз его арри со своей со-рин?
Как я не старалась, но ревность в моем голосе все же прозвучала. Причем как к Шэйтасссу, так и к Дэйрашшшу. Нет, я конечно же понимала, что рин это не только неотъемлемая часть жизни моих лордов, но и мое, как это не трудно признавать, спасение от их ненормальной нааганитской активности, (иссаэр не в счет), но сердцу то не прикажешь? Да и после того, что у меня с ниидом вчера было, после его признания, я думала Шэйтассс первым делом поспешит к своей Альффин. А он…
Домыслить, вернее, накрутить себя мне не позволил сам четвертый лорд империи Амморан, который после предупреждающего зума с деловым видом, вошел в спальню. Да не один, а в сопровождении двух здоровенных альминов, тащивших в руках огромные, серебристо — белые, коробки, которые поставили практически у моих ног.
Быстрый цепкий взгляд черных змеиных глаз, мгновенно оценивший обстановку и то, чем его «цветочек» в данный момент занимается.
Довольный прищур, потому что заметил, как радостно вспыхнули мои глаза при его появлении.
Кивок в сторону арри; иссаэра, покинувшего спящих малышей, и бесшумно приблизившегося к креслу, брата. Причем я не заметила на лице блондина даже и капли возмущения тому, что в «святая — святых» спальни, ниид привел с собой чужаков, наоборот, там цвела хитрая змеиная ухмылочка и странный, полный предвкушения взгляд.
Не поняла…
Заметив мое недоумение, Дэйрашшш чему-то усмехнувшись сильнее прижал меня к себе.
Незнакомцы же, освободившись от ноши, и после почтительного приветствия третьему лорду империи Амморан и мне их ассиэри, замерли чуть в стороне, ожидая приказа командира.
Трепет хищных ноздрей. Заинтересованный взгляд. Благоговение и восхищение на суровых лицах. Во первых им как и всем уже сообщили о будущем наследнике дома черных ниидов, и это явно потрясло их нааганитские умы. Во вторых, после игр с ньером и иссаэром их госпожа была одета только в утренний халатик, едва прикрывающий её бедра. А аромат… Вот — вот… купайся не купайся, а эти самцы, сразу все почувствовали.
Н- да.
Очевидно, это и не понравилось четвертому лорду.(А сам-то сколько раз не вовремя приходил?) Вон как ревниво заслонил меня здоровенным телом, от своих же «людей». Еще и рявкнул, — Нечего пялиться! Это вам не рин. Занесли, и на дежурство! О любой подозрительной ситуации докладывать! Кроме раянок из личного окружения Лены, никого в крыло ньера не впускать! И чтобы ни одна «мышь»… И «муха»… И «ползучая тварь». Ну это мне ашша так перевела. Чуть не рассмеялась.
Конечно же, после такого приказа командира, альминов как «ветром сдуло». Правильно, от такого голоса и явно недоброго взгляда, что им на прощание подарили, я бы тоже не осталась.
— Шэйтассс, я хочу тебе кое что сказать… — Решилась я, когда охрана покинула спальню. Не успела. Сильные руки темного ньера, нетерпеливо но в тоже время с разрешения супруга, вырвали меня из надежных объятий Дэйрашшша, и приподняв над полом так сдавили от переизбытка чувств, что чуть ребра мне не сломали, забывшись. Хорошо хоть вовремя одумался.
Жадный, требовательный поцелуй. Рука на животе. Довольное урчание. Потому что с его сокровищем все в порядке. Не навредили. Снова поцелуй…еще…
А потом, так и не выпустив меня из объятий, шепнув, — А у нас-с-с для тебя подарок с-с-сладкая, — Шэйтассс опустил меня на пол, и с одобрения поднявшегося с кресла Дэйрашшша, а также под ревниво-любопытным взором иссаэра, который попытался незаметно притянуть меня к себе, но ему этого не позволили, ниид, продолжая удерживать свою Альффин за талию, набрал на ближайшем кубе код открытия. Дэйрашшш, нажал на сенсорную панель второго…
Щелчок и контейнеры-коробки, достающие мне практически до пояса, разложились огромным серебристым цветком, явив нашему взору свою сердцевину. А там…Там, за прозрачной панелью, на полочках повторяющих форму куба, была куча всевозможных, как знакомых мне, так и незнакомых, явно позаимствованных у других рас игрушек! Знакомых? Да я же в шутку тогда набросала их на консоли, желая показать Анаишшшу, чего мои малыши будут лишены, и как весело проводят свое время дети на Земле. И тут, такое… Игрушки!!! Игрушки для моих нааганят!!! Уверенна и для Лейшшшара!
Сколько же тут всего?! Теперь понятно, почему альмины тащили. Правильно, не «царское» это дело тяжести поднимать. Хорошо хоть раянок не заставили.
Итак: и разнообразные пушистые звереныши неизвестного мне вида, и маленькие модели летательных, а может и нет, аппаратов. И даже мини космические корабли! Крейсеры нитхов и линкоры ниидов. — Ну, ничего себе!!! — Машинки! Настоящие земные машинки! Желтые, красные, зеленые, синие. Такие яркие, красочные, явно скопированные с моего телефона! И… — Дэй… — я с неверием обернулась на внимательно за мной наблюдающего ньера, — это что? Погремушки?! Да? — Кивок согласия.
— Фантастика! — Море-море разнообразных погремушек, таких как я их нааганитам и описывала, только из неизвестного мне, но наверняка, безопасного для младенцев материала. Честно? Я была в полном восторге, и шоке одновременно, не ожидая от своих холоднокровных лордов такого сюрприза. Вроде жестокая раса, а иногда душа выворачивалась наизнанку от их чуткости, по отношению к своим детям и ко мне, их «цветочку». Достаточно вспомнить альффины…