Проснуться, поймать себе кого-нибудь на завтрак и на подарок медведю и до ночи сидеть у него, запоминая угловатое звучание человеческих слов и вспоминать, как должно двигаться не звериное тело. Примерно в таком ритме у волка прошла неделя. Наконец Хозяин махнул лапой, отправляя волка восвояси, большему он научить его не мог.
..................
Пара спокойных дней, а потом опять привычный круговорот дел. Хозяйство, приготовление лекарств, навестить больных, сбегать ночью на роды или еще какой неотложный случай (все самое плохое всегда случается ночью) да сын иногда по полдня не видимый за заботами.
Утро. Лес. Прохладные струи мелкой речушки обнимают усталые ноги, а знахарка сидит на берегу, бесстыдно показывая небу колени и думая, что люди не злы. Они иногда кошмарны. Лживы, суетны и глупы. Редкие случаи исключений только подтверждают это. Ночью сорвалась на дальний хутор. Приехал на телеге перепуганный будущий отец и увез, нещадно погоняя лошадь. Она ехала и все боялась не успеть, уж так он все переживал. В доме свекровь роженицы бегала за ней и обещала все блага мира. Знахарка чуть не прослезилась от такого, хотя роженица была не самой милой девкой ни на вид, ни на запах. Слабый, полу задохнувшийся младенец пищал у нее под боком, когда она толкнула ногой лекарку и пробасила: - Отмучились, хвала богам. Ууу, Удой подойди ко мне еще до конца покоса! Чуть не померла от твоих хотелок!
- Нет, Белочка моя, да не в жисть! - плачуще ответил муж. - Ведь как представлю, что без тебя и половины бы не убрали, так сердце и сжимает.
- А ты что тут еще? - прикрикнула свекровь на собирающую свои вещи расстроенную Зарю. - Каши могу наложить, если есть охота и прощевай.
- Телегу запрягай, назад надо, подзадержалась я у вас, - кипя внутри от злости не поднимая глаз ответила знахарка затягивая шнур на суме.
Удивленное молчание было ей ответом.
- Лошади копыта бить? - взвизгнула роженица.
- Сама дойдешь, - поддержал невестку свёкр. - Иди, иди, тут дела семейные. Белка, по такому делу я в подпол слажу. Наливать тебе?
Полдороги усталая, голодная и очень злая лекарка почти бежала, но силы как и злость кончились, оставив после слезливую жалость к себе и страшно гудящие ноги. Поэтому и сидела она на берегу и смотрела на воду стараясь очистить ее прохладными струями себе память.
Волчье утро, в отличие от человеческого, было привычно размеренным. Доев свежепойманного зайца, Эльнармо добрел до ручья, который пока еще не мог носить гордого звания реки, но очень пытался, и сунул окровавленную морду в воду. Чтобы хоть как-то очистить шерсть, пришлось помотать головой, поднимая муть со дна. Закончив с умыванием, он сел, зевнул и со вздохом полез в воду весь. Купаться волк любил не слишком, но понимал необходимость этого процесса. Глубина в этом месте была небольшой, и волк пошел вниз по течению, ища хоть одно место, где он перестанет доставать лапами до дна.
Грязевое пятно замутившее речушку заставило знахарку поморщится. Кабан что ли вброд перешел? Брезгливо вытащив ноги, она просто села на берегу обсыхая на все теплеющем солнышке. Поспать пока все равно усталая и злая? Платок она спустила и подставила заплаканное лицо ласковым лучам. Тихое плюхание рядом заставило перевести взгляд вниз на реку. Волк, появившийся из-за кустов, скрывающих часть берега, был мокр, почти чист и вполне благостен. Он неторопливо перебрал лапами, плывя по течению. Вдруг замерев, зверь прижал уши и скрылся под водой, чтобы через мгновение появиться оттуда, держа в зубах крупную бьющуюся рыбину. Сжав добычу посильнее, волк выбрался на берег и начал отряхиваться, рассыпая вокруг себя капли воды. Закончив это занятие, он наконец-то соизволил оглянуться и заметить Зарю, которая теперь была такой же мокрой как и он сам. "День определенно не задался" думала женщина, замерев и почти не дыша. Зверь рядом смотрел на нее не отведя глаза, а она только старалась думать "лето, сытый, не кинется. Я не опасна, он не кинется...".
- Плохая ночь? - перед тем как задать вопрос, волк осторожно положил добычу на землю и прижал ее лапой, чтобы она никуда не делась. Чуть наклонив голову набок, он дернул ухом и уставился на знахарку, ожидая ответа. Подумав, он пододвинул рыбу к ней, - Хорошее утро.
Знахарка отмерла и выдохнула. - Эльнармо... я испугалась!
Тут до нее дошло, что ей не приходится напрягаться чтобы понять волка.
Она смахнула смятым в руке платком чешуйку со щеки и улыбнулась.
- Теперь хорошее. Ты говоришь не на древнем языке?
- Не совсем правильно, - кивнул волк, шевельнув пастью, будто прожевывая что-то, все таки общий был сложнее для него чем родной, но менять привычный звериный вид только потому, что ему неудобно говорить, он не собирался, - Но я стараюсь. Медведь научил меня. Не всему, но я понял ваш разговор с ним тогда. На поляне.
- Извини, - повинилась знахарка. - Могу только повторить, что я рада твоему исцелению, как рада и тому, что мне есть с кем поговорить. А то, что расстроилась тогда... ну прости. Даже старая женщина хочет верить в сказки. Можно я испеку твою рыбу? Если честно, я дико голодна.
- Ешь. Я поймал себе завтрак раньше, - великодушно разрешил волк, и снова наклонил голову, рассматривая Зарю, - Ты не старая. Медведь старый, а ты нет. Кто тебя обидел? Хочешь, я проучу его?
- Иногда мне хочется, чтобы половина окрестных селений вымерла, - мрачно поделилась женщина, поднимаясь. - Меня не обидели, мне напомнили, что быть не такой как все плохо. Поэтому спасибо, но учить никого не надо. А возраст... мне 31 год. Многие бабы тут и до 40 не доживают. Хотя мне и повезло выглядеть получше... все таки работа у меня чистая. Я пойду за хворостом, подождешь меня?
Волк открыл пасть, чтобы что-то сказать, а потом закрыл и только кивнул. Он забыл, что люди живут не так много как такие как он, что срок их жизни сравним со звериным, а иногда даже меньше.
- Не разводи здесь. Остальным не понравится. Пойдем. Тут недалеко есть пещера, в ней и приготовишь, - он поднял рыбу и мотнул головой в сторону, приглашая следовать за собой.
До пещеры, в которой обосновался Эльнармо, было действительно недалеко, но если не знать, что она там есть, то ее было не найти. Скрытая разросшимися кустами орешника и прикрытая длинными ветками плакучей ивы, пещера была на удивление чистой и просторной. Заре даже не пришлось пригибаться внутри. У одной из стен, рядом с трещиной в потолке, был сооружен небольшой очаг, обложенный круглыми камнями, рядом лежала небольшая куча сухих веток. В глубине виднелся небольшой проход, который вел дальше, вся стена возле него была испещрена отпечатками. Самым верхним был отпечаток ладони, вполне человеческой, разве что она была чуть уже. Ниже был узнаваемый волчий след, а рядом отметились похоже все живущие по соседству звери.
- Ты тут... - пыталась подобрать слово знахарка, - перекидываешься в другой облик?
Призыв внутреннего огня и сухие ветки пылают ярким веселым пламенем. А сама женщина будто засветилась изнутри призвав свою стихию, огонь наполнял ее, расцветив красками усталое лицо. Не старость была благосклонна к женщине, а ее сила, стирая часть отметин времени.
- Иногда, - отозвался волк, укладываясь рядом с огнем, - Мне он не нравится. Слишком много памяти он несет.
- Альвы, эльфы, дивный народ... - знахарка довела поленья в очаге до состояния углей и пристроила над ними рыбу. - Это было так давно... вы стали сказкой, красивой и ненастоящей. Мне не хочется спрашивать о том, что ты пытаешься так забыть, потому что твоих сородичей тут нет, а нет ничего хуже чем быть одному и не таким как все, - она помолчала, покручивая рыбу над жаром углей, - Но если ты захочешь вспомнить... я постараюсь помочь...
- В этом мы с тобой похожи. Может именно это и пытался сказать тебе Лес той зимней ночью, - проговорил Эльнармо, прикрывая глаза, - Я не хочу вспоминать и не могу забыть. Когда я.. выгляжу так, мне легче. Другие дела, другие заботы. Охота, сон, холод, дождь. Простые проблемы, простые решения. Даже думать не надо, - он фыркнул, похоже этот звук был смешком, - Зверю проще, у него нет морали, нет ограничений. Есть только свобода.
- Я тебе даже в этом завидую, - знахарка откинула косу назад и села рядом с теплым боком волка чуть к нему прикасаясь. - Я бы могла так прожить жизнь. Теплая пещера, волчата и рядом кто-то сильнее чем я. Была бы я настоящей ведьмой, могла бы отшибить тебе все воспоминания, но я все же только знахарка. Хоть и знаю кое что полезное. Лечить, а не убивать. Поддерживать, но не сгибать. Иначе дар переродится. А я не хочу... костра и полного одиночества.
Она усмехнулась и робко протянула руку, погладив волка по голове.
- Если ты устанешь от общества только лесных жителей, то где мой дом ты знаешь. Я тебя вычешу. А то такая шубка и такая неухоженная. Только приходи вечером. Днем много кто бегает, не хочу чтобы подумали на Лиса. Его стали обзывать ведуном, а от этого недалеко и до крика оборотень.
- Приду, - волк снова фыркнул, - Только это же ненадолго, до первой охоты, - он помолчал, прикрыв глаза и наслаждаясь теплом и, как ни странно, прикосновением рук, - Почему вы боитесь таких как я? Почему не пытаетесь хотя бы просто понять? - Эльнармо как-то устало вздохнул и пошевелился, устраиваясь так, чтобы и ему и Заре было удобно, - Даже когда я был самим собой, вы все равно боялись.
- Я часто задавала тот же вопрос когда была маленькой, - пальцы пробежались по пышному меху, - но людям не надо знать о тех, кто отличается от них. Это их смущает и беспокоит. А ты оборотень. Даже хуже чем я. Ведь по моим волосам сразу понятно - идет ведьма, а тебя еще надо распознать. Надо было бы, - поправилась женщина, - если бы был человеком.
- Думаешь, если они увидят меня не волком, то не узнают? Да я попаду на костер раньше чем ты. Хозяин Леса рассказал мне как изменилась вера у людей, - добавил он в ответ на удивленный взгляд знахарки, - Птицы говорили мне, что ты одна во всем селе рассказываешь сказки о волшебном народе, остальные пугают им детей.
- Чем в вас можно пугать? - вздохнула женщина. - Такие же как мы, только жили долго и умели соответственно больше. Моя учительница прожила 140 лет и до последнего была хороша. Только поседела вся и почти ослепла когда в селении оспа бушевала. Говорит, хранил Лес. А у вашего народа сродство сильнее было чем у нас. Наверно и жили поэтому долго. Помню, она подойдет к дереву, пошепчет и отойдет пару лет потеряв. Часто говорила нельзя - жалко деревья. Но у нее стихия была другой, Земля против моего Огня.
- Сильнее. Не знаю, - волк фыркнул, - Может быть. Рыбу не сожги, - вдруг усмехнулся он, меняя тему разговора, похоже говорить о своем народе Эльнармо было неприятно.
Рыба, особенно после того как знахарка раскопав в суме пакетик присолила ее, была съедена моментально. Волк, несмотря на предыдущий завтрак не отказался, и женщина осторожно скормила ему с ладони несколько кусочков. Сытость и тепло мягкого бока рядом неудержимо потянули ее в сон. Женщина по детски потерла глаза.
- Эльнармо. Спасибо за еду. Я очень тебя стесню, если посплю тут пару лучин?
Иди туда, там есть кровать, - волк мотнул головой в сторону прохода, - Правда, тут не слишком чисто.
Вторая половина пещеры была сильно меньше, из нее можно было попасть еще дальше, но трещина в стене была слишком узкой для человека. В дальней части пещеры стояла грубо сколоченная кровать, закрытая пыльным покрывалом, было видно, что ей пользовались последний раз много лет назад. Под ним лежали выделанные шкуры мелких пушных зверьков, собранных в больше одеяло. По потолкам и стенам змеились надпись, сделанные на эльфийском, висели какие-то странные украшения. Перевязанные нитками веточки и засохшие цветы перемешивались с разноцветными камушками и перьями.
Женщина с сомнением потрогала покрывало, звучно расчихалась и на вытянутых руках понесла его на выход из пещеры. Меховое одеяло отправилось туда же. Сено в матрасе давно превратилось в труху и когда знахарка туда все же легла, откуда то снизу выскочила крайне недовольная мышь. Возмущенно что то пискнув она припустила вон из пещеры, смешно потряхивая упитанным задом.
- Знаешь, пол уже не кажется мне жестким, - поворочалась Заря. Но бессонная ночь, предыдущий не самый легкий день все же отправили ее в страну снов, стоило только полежать немного с закрытыми глазами.
Волк посмотрел на спящую женщину и бесшумно вышел из пещеры. Надо было поймать что-нибудь еще, чтобы Заре было что поесть, когда она проснется. Парой часов спустя он вернулся неся с собой пару крупных рыбин и полную горсть малины, для этого ему правда пришлось перестать выглядеть как волк. Сложив добычу у очага, Эльнармо немного постоял и вышел на улицу, вспомнив, что его такой вид будет как минимум смущать Зарю. Вернулся в пещеру эльф только после того, как кое как намотал на бедра немного поеденное молью и мелкими зверьками меховое покрывало, которое знахарка отвергла. Скрестив ноги, он сел на пол и, разведя костер, принялся чистить рыбу.
Заря спала на удивление хорошо. Дома ее бы уже беспокоили сын, домашние хлопоты или неблагодарные больные. А тут пусть и лез в нос запах пыли и зверья, было тихо и спокойно. Разбудил ее запах жарящейся рыбы. "Не передержал бы Лис еду" мелькнула ленивая мысль, за которой последовала более сердитая "и не обжегся бы!". Так что не открывая глаз она села пытаясь проснуться и заодно понять, почему ее лежанка такая неудобная? Память наконец проснулась и выкинула напоминание что она в гостях.
- Добрый день, Эль... - слова застряли у нее в горле при виде человекоподобного Эльнармо. Не от смущения... мужчины тоже болели и голыми она их видела, и не от женского волнения, хотя не обнимал ее уже никто пару лет, скорее от ощущения забытого детского ощущения прикосновения к тайне и сказке, - Таким я тебя тоже рада видеть, - собралась женщина.
- Есть некоторые вещи, которые лапами сделать непросто, - отозвался эльф, чуть повернувшись и протягивая Заре порезанную на куски запеченную в каких-то листьях рыбу. Волосы, собранные в странный нечесаный пучок, он заколол каким-то прутиком, - Я бы съел и так, но ты вряд ли согласилась бы на сырую рыбу. Соли у меня нет, но думаю тебе понравится, правда пришлось поискать пряностей по округе, - внешний вид сейчас эльфа похоже совсем не волновал и Заря могла его наконец-то разглядеть. Судя по количеству едва видных шрамов, в передряги Эльнармо попадал регулярно, но свежий был только один, так что похоже все остальное было получено достаточно давно.
- Спасибо, - знахарка с улыбкой рассматривала эльфа. Сейчас он был похож на зверя больше чем в облике волка. У того была хоть и спутанная местами, но лоснящаяся гладкая шкура, а этот изодранный, нечёсаный и будем честны, голый... мальчишка. Да мальчишка. По крайней мере сейчас у нее было желание схватить его как Лиса и не слушая воплей, вымыть и расчесать эти лохмы.
- Подрали тебя как,- жалостливо сказала она, садясь рядом и смотря на длинный рваный шрам на боку. - Ты приходи в следующий раз, я тебя нормально зашью. Не так заметно будет. И заживет быстрее.
- Ну этот твоими стараниями и зажил, а о красоте мне уже давно думать не приходилось, - он опустил взгляд и провел пальцами по шраму, будто видел его впервые, - Он сам уйдет, надо будет поискать травы по округе. Потом как-нибудь, - эльф отмахнулся.
Знахарка заинтересованно хмыкнула и посмотрела на шрам другими глазами. Она вот не знала трав способных не просто затянуть, а полностью растворить такую отметину.
- Позови когда наступит это как-нибудь с собой. Мне интересно. Хочется узнать что то новое.
Рыба была вкусной. А эльф, когда не замыкался в себе, был уютным. Как такого разговора у них не было, молчание кружило между ними, прерываемое парой слов, тихим замечанием и наконец вздохом Зари.
- Мне пора. Приду домой уже сильно после обеда, а Лис не любит так долго быть один. Спасибо тебе.
- Позову. Я провожу тебя, - Эльнармо кивнул и поднялся, уходя в комнатку, в которой знахарка спала. Судя по шороху, он закинул меховое одеяло обратно на кровать и, через пару минут, вышел оттуда уже в виде большого зверя, - До границы леса мне можно, - отойдя на пару шагов, он что-то прикинул и вдруг повернулся к Заре чуть боком, - Садись.