Дариус был точно таким же, как и я, его мать была драконом, а отец человеком.
— Ты даже не представляешь, как тебе повезло родиться с такой меткой, Елена.
— Не представляю, — я взглянула на него сбоку, пока он вел меня на следующее занятие. — Я совсем не наездник дракона.
Он издал булькающим звук, который, как я решила, был его усмешкой.
— Ты не росла с этим. Я уверен, что, когда ты привыкнуть к этому, то примешь это, как и другие студенты.
— Не могу дождаться этого дня, — улыбнулась я. — Итак, вы что-нибудь нашли? Я имею в виду, кто был в нашей комнате?
На секунду выражение его лица стало озадаченным, а затем сменилось на обычное выражение, «сканирование толпы». Это было единственное, что меня в нем раздражало, Дариус никогда не смотрел мне в глаза, разговаривая со мной, но я знала, что он выполнял сразу несколько дел: наблюдал и беседовал со мной.
— У меня есть пара зацепок, но мне нужно убедиться, что это именно тот человек, кого я подозреваю, прежде чем двинуться дальше.
Мы остановились прямо напротив кабинета, где проходил мой следующий урок.
— Единственное, что я могу тебе сказать, что это не Виверна.
— Вы уверены в этом?
— На девяносто девять процентов, Елена.
Я улыбнулась ему.
— Спасибо, что поделились этим. Увидимся через полчаса.
Он встал рядом с дверью, а я зашла в класс.
Кода я вышла из кабинета, Дариуса не было, но вместо него, прислонившись к стене, стоял мой рыцарь в сияющих доспехах с рюкзаком на плече.
— Приятный сюрприз, — я обняла его одной рукой за талию и быстро поцеловала в губы.
— Дариус попросил меня отвести тебя на следующий урок. Он сказал что-то о предположении.
— Ага, он сказал мне о паре зацепок, которые сначала должен проверить, перед тем как действовать дальше.
— Он сказал тебе, кого подозревает?
— Нет, но он сказал, кого не подозревает.
Он так посмотрел на меня, что я была уверена, что он прочитал имя Пола у меня на лбу, а затем отвёл взгляд.
— Не исключай такую возможность, Елена.
— Он уверен почти на сто процентов, Люциан.
Ради всего святого, власти допрашивали парня два дня, просто потому что он Виверна. Я не сказала этого вслух.
— Ага. Просто помни, что я знаю, как легко им поверить. Они совершенно не стоят доверия. Виверны — убийцы. Помни об этом.
Из-за грусти в его глазах я хотела бы, чтобы он смог рассказать мне, что произошло между ним и Виверной. Тогда я, может быть, смогу понять, откуда взялась эта ненависть к Полу.
Мы попрощались перед кабинетом, где было мое следующее занятие, и я смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. День пролетел быстро, но все ещё обсуждали взлом.
В эту ночь я тоже не смогла уснуть и слышала каждую смену караула в течение ночи. Первым был Дариус, за ним следовал охранник Бекки, и последним был охранник Сэмми. Около половины пятого я была в плотных штанах, в кофте, на пару размеров больше моего, и в кроссовках для бега. Когда я вышла из больницы, охранник Сэмми спал в кресле. Я проскользнула мимо него так тихо, как могла, и сбежала вниз по лестнице.
Свежий воздух очистил мою голову, словно я проспала всю ночь. Я выскользнула через входную дверь, ведущую к Колизею, и застыла.
Семь или восемь Ласточкокрылых драконов стояли перед куполом Парфенона. Я никогда не видела их так много в одном месте и забыла, как Люциан рассказывал, что Констанс собирала их для полета каждое утро. Ласточкокрылые любили небо, они умирали, если не могли парить и кружить в воздухе. Они выглядели величественно, у всех были длинные шеи, а на головах — похожие на плавники гребни. На подбородках росли тонкие бородки, а огромные крылья, как у ласточек, скрывали все тело.
Они все посмотрели на меня, и один, который кивнул мне, заставил меня подумать, что это могла быть Констанс. Я кивнула в ответ, и они вернулись к своему занятию.
Через пару секунд они взлетели один за другим. Они были так прекрасны, что я наблюдала за ними, пока они не превратились в маленькие точки в небе.
Вернувшись с неба на землю, я глубоко вздохнула и побежала по направлению к озеру. Удивительно, но голос в голове затих.
Может быть, нужно было рассказать об этом Констанс? Она могла бы помочь мне.
В голове возникла картинка шприца, стоило мне подумать о помощи.
«Нет, держи рот на замке, Елена,» — скомандовал внутренний голос.
Думаю, я как-нибудь потерплю этот голос в голове и пойму, как с ним справиться.
Никто не должен узнать.
Ветер, обдувавший меня, пока я бежала, заставлял кожу покалывать от макушки до пяток. Я никогда не думала, что бег может заставить человека чувствовать себя настолько свободным. Когда в боку заболело, я остановилась и придерживала левую сторону живота, пока боль не ушла. Неподалеку хрустнула ветка, и я подскочила. Пока я оглядывалась, жутковатое чувство зародилось в желудке и распространилось по всему телу. Я чувствовала на себе взгляд и понимала, что пробраться мимо охранника Сэмми было не слишком-то умно. Я даже забыла дурацкую тревожную кнопку.
Быстро все взвесив, я развернулась и решила бежать за кнопкой. Я оглядывалась через плечо, пока внутри разрастался ужас, и врезалась в кого-то.
— Простите, я не…
— Елена, — Люциан озадаченно посмотрел на меня.
— Это ты, — выдохнула я с облегчением. Он все ещё хотел что-то сказать и выглядел недовольным, но я опередила его. — За мной кто-то есть.
Он вскинул голову и посмотрел за деревья.
— Оставайся здесь.
— Нет, я пойду с тобой.
Он зарычал и побежал. Мы остановились на том месте, где я услышала какой-то шум, и я увидела, что Люциан наклонился влево. Он рванул к деревьям и присел на корточки.
Миллион мурашек пробежал по моей коже, когда я увидела что-то огромное и тело человека под деревом.
— Елена, иди за Мастером Лонгвеем, быстро. Это Дариус.
Глава 14
Дариус был мертв. Тот, кто скрывался в лесу, укусил его за шею. У него была глубокая рваная рана, ни Люциан ни Мастер Лонгвей не захотели, чтобы я ее увидела. Как его могли убить, было выше моего понимания, потому что Дариус и другие охранники прошли очень хорошую боевую подготовку. Брэдли не спал тем утром, когда я проскользнула мимо, он был под кайфом от кофе. Он никого не видел вокруг, упиваясь своим кофе, или просто вдыхая его аромат, пока пил его. И снова все зацепки растворились в воздухе.
Я была разбита, не зная, кто напал на Дариуса. Он был моим охранником, и о чем он только думал, когда ушел один разбираться с зацепками? Он по сто раз на дню напоминал мне не разгуливать нигде без него. Мастер Лонгвей разрешил мне пропустить один учебный день, и я провела его в своей комнате. Люциан пропустил несколько своих занятий, потому что был уверен, что, кто бы ни убил Дариуса, он придет за мной следующей.
Совершенно очевидно, что он винил Пола, кто еще мог это сделать?
Полиция и следователи целый день искали улики, а некоторые из них даже остались. Мастер Лонгвей предложил им комнаты и сказал, что они могут продолжить расследование завтра. Я знала, что кто-то был там, прятался за деревьями. Вопрос был в том, хотел ли он убить и меня тоже, или пытался заставить развернуться и уйти?
Я была напугана, не зная, пытался ли кто-то уберечь меня от опасности, или он пытался нас всех убить.
Некоторые студенты уехали из академии. Их родители больше не считали, что можно доверять Драконии защиту своих детей в это время, когда Блейка все ещё не было, хотя Мастер Лонгвей и провел с ними всеми собрание тем вечером. Думаю, это было потому, что погиб такой человек как Дариус, со всей его подготовкой, и именно поэтому родители так сильно испугались.
— Должно быть, это Пол, — Джордж сразу же пришел к тому же выводу, что и Люциан, на следующее утро за завтраком.
— Они допрашивали его вчера почти целый день. Кайл, его сосед по комнате, сказал, что он был в комнате и спал.
— Бекки, Кайл тоже спал. Откуда он мог знать?
— По всей видимости, он смотрел телевизор до четырех часов утра.
— Я согласна с Люцианом. Что-то не так. Сначала у него алиби, что он был с профессором Диксоном, когда вломились в вашу комнату, украли твое ожерелье, а теперь Кайл не мог уснуть. Этот парень мужская версия спящей красавицы.
— Я не собираюсь спорить с тобой по поводу сна Кайла, Джордж, — сказала Бекки, начиная злиться. — У Пола есть алиби. Хватит винить его во всем.
Джордж оскалился, встал и вышел из-за стола.
— Он меня так выводит из себя. Он не думает головой и постоянно делает поспешные выводы.
— Бекки, а что, если за всем этим стоит Пол?
— Сэмми, я знаю, что вы все ребята хотите, чтобы он был виноват, но они ничего не нашли на него. Что если он действительно старается быть не таким, как все Виверны? Король Альберт…
— Король Альберт не был свидетелем того, что произошло десять лет назад, Бекки.
— Это совсем другое, Сэмми.
— Они все одинаковые.
— Ты не можешь так говорить, — расстроилась Бекки.
— Что произошло десять лет назад? — я хотела узнать, и меня уже тошнило от того, что никто не хотел говорить мне об этом.
— Это не нам рассказывать, Елена, — сказали обе в унисон.
Сэмми встала.
— Люциан совершенно прав. Пока Пол Саттон живёт в Драконии, многие люди умрут, — закричала Сэмми и ушла.
Некоторые из девушек, которые радовались поступлению Пола, злобно поглядывали на нас, в то время как другие захлопали в ладоши человеку, который решился озвучить то, о чем думали все остальные.
Урок профессора Фейцер начался, словно ничего и не случилось. Она была единственным преподавателем, который мог отвлечь нас от происшествия с Дариусом.
Как только мы пришли, она собрала наши дневники и начала занятие.
— Вижу, у нас намечается Восхождение.
Мы все стали оглядываться по сторонам, чтобы найти того, о ком она говорила. Я задержала взгляд на Питере, невысоком костлявом парне, прислонившем голову к стене. У него был красный нос, и он походил на мертвеца.
— Это просто грипп, профессор.
— Продолжай уговаривать себя, Питер.
Мы все засмеялись.
— Посмотрите на Питера, как вы думаете, какие способности он может обрести? — спросила она всех.
— Он похож на смерть, — сказал Саймон — подражатель Блейку. — Я бы сказал, что способности Ночного Злодея.
— Саймон, у Восходящих Ночных Злодеев другие симптомы, намного хуже, чем у Питера. Подумаете, класс.
Стали предлагать Зелёного Пара, Ласточкокрылого и Солнечного Взрыва, и каждый раз профессор Фейцер говорила, что у них другие симптомы. Хотя какие это симптомы, она так и не сказала. Я предположила, что она ждала, что будет больше Восхождений, которые мы увидим сами, вместо ее рассказов о них.
Грипп? В голову пришла история о лорде Диггори, которую она рассказывала нам в первый день.
— Снежный дракон, — сказала я, подумав о морозном снежном дне.
— Ага.
— Я стану Магом Льда, — вскинул голову Питер.
— Я думала, это просто грипп, Питер, — пошутила профессор Фейцер, из-за чего мы все рассмеялась.
— Задница Табиты — моя, — сказал он в нос, снова прислонившись головой к стене, и на его лице расплылась широченная улыбка.
— Следи за языком, Питер.
— Извините, профессор.
— А теперь кто расскажет мне, что произойдет, когда Питер Взойдет?
Весь класс не знал, потому что никто из нас этого не испытывал.
— Никто не скажет? — сказала она и пошла за свой стол.
— Нужно рассказать о симптомах или о том, что произойдет на самом деле? — спросила Рейли.
— О том, что произойдет на самом деле, Рейли.
Профессор Фейцер покачала головой, разочарованная тем, что она не знала ответа. Я тоже не знала, потому что Бекки нам никогда не рассказывала. Она была слишком напугана.
Она снова подошла к своему столу и села.
— Говорят, что это особенное время для отца и ребенка.
Отца и ребенка? Я взглянула на Питера снова, и даже он слушал внимательно, несмотря на своё плохое самочувствие и все остальное.
— Я знаю, что на данный момент некоторые из вас потеряли отцов, но это не имеет значения.
Я распахнула глаза. Папа.
— Когда произойдет Восхождение, вы ощутите воссоединение с вашим отцом. Не имеет значения, жив он или мертв. Его дух примет форму живого человека. Мы не знаем, чем вызвано это воссоединение, но это показывает, несколько особенно Восхождение, — она засмеялась. — Некоторые рассказывали мне, что это было похоже на встречу в пабе за кружкой пива, когда они разговаривали обо всем, что было важно на тот момент, другие говорили, что думали, будто умирают. Полагаю, что встреча с отцом, умершим много лет назад, может вызвать такие мысли.
Второй шанс с папой.
Это все, о чем я могла думать, пока профессор Фейцер рассказывала, на что похож такой опыт. Я могла бы сказать ему, как мне жаль, я могла бы сказать, что люблю его, и что я знаю, что он просто защищал меня. Наконец, я могла бы получить ответы, которые уже не надеялась получить. Затем пришла мысль о том, кем являлся мой отец. Я подняла руку.
Профессор Фейцер кивнула.
— Мой отец — дракон, это имеет значение?
Она улыбнулась и опустила глаза.
— Я боялась, что ты спросишь об этом, Елена, — она снова взглянула на меня. — Твоя ситуация первая в своём роде. Если честно, то я понятия не имею, будет ли твоё Восхождение обычным или нет.
Я кивнула и почувствовала, будто кто-то забрал ту частичку меня, где была надежда увидеть папу ещё раз.
Вернувшись на своё место и оставив этот вопрос, она сказала нам, что нужно прочесть, пока сама просматривала наши дневники.
Я не могла сосредоточиться, продолжая думать о том, через что мне придется пройти во время Восхождения.
— Елена, — профессор Фейцер назвала мое имя и жестом подозвала к себе.
Я встала. Перед ней лежал мой дневник.
— Не хочешь объяснить мне эти цвета?
— Если бы я могла. Я думаю, темные — это эмоции, которых я не понимаю.
Она улыбнулась.
— Ты творческий человек.
Я кивнула в ответ на ее слова.
— Ты не первая. Я это выясню, — она отдала мне дневник и понимающе улыбнулась.
Удачи с этим.
Когда прозвенел звонок на ланч, я нашла Бекки с Джорджем за столиком на улице. Я не могла расслышать их слов, но по взглядам, направленным в их сторону, и по вскинутым в воздух рукам Бекки, можно было понять, что они ругались.
— Почему ты не сказала мне, что видела своего отца во время Восхождения? — я шлепнулась на лавочку напротив нее.
— Что? — ее глаза стали как огромные блюдца. — Откуда ты узнала?
— Это часть Восхождения, Бекки.
Их ссора прекратилась после моих слов, когда я рассказала им о том, что услышала от профессора Фейцер. Бекки положила голову на свои руки.
— Я думала, что умираю, я не знала, что это должно было произойти, — она сначала взглянула на меня поверх своих пальцев, а потом уронила руки на стол.
— Ты видела своего отца? — спросил Джордж, и она кивнула, глядя на стол.
— Это было потрясающе и в то же время пугало. Я была не у озера, когда увидела его. Я была снова дома, и он укрывал меня, словно ребенка, — в ее глазах заблестели слезы, когда она снова заговорила. — Если бы я знала, что это часть процесса Восхождения, я бы перестала паниковать и просто насладилась моментом. У меня было ощущение, что он хотел что-то мне рассказать, но он прикладывал слишком много усилий, чтобы успокоить меня, — всё-таки слеза покатилась по ее лицу, когда она, наконец, поняла, что это была ее последняя встреча с отцом. — Мне нужно уйти, — сказала она, извиняясь, и пробормотала что-то Джорджу. Я поняла только слово «одной».
— Извини, Джордж. Мне нужно было подумать перед тем, как сказать такое.
— Да всё в порядке, Елена, — пробормотал он, глядя как Бекки уходит через дверь, что вела к нашим комнатам.