Через пару часов, уже практически засыпая, я написал резолюцию на последнем документе. Разрешение на смену династии в одном из человеческих государств, отказ в поддержке и новому, и старому правителю (сами бучу устроили, пусть сами и расхлебывают), пожелал последнему удачи и пообещал позаботиться о судьбе его дочери, а первому — озаботиться потомством, женского пола, если собирается спокойно править, иначе я его кандидатуру не одобрю.
Широко зевнув и посмотрев на висевшие на стене часы, я понял, что сегодня личная жизнь повернулась ко мне задом.
Если у Ила репутация самодовольной сволочи, то у меня — неутомимого любовника. Я даже шутку том, что за ночь могу удовлетворить всех своих наложниц, слышал. Причем, говорилось таким серьезным тоном, что я сам поверил. Так что спокойно заснуть в постели можно только в одиночестве, иначе вся репутация кентаврам под хвост.
Глава 9
Открыв глаза, я машинально дернула на себя покрывало. Нет, я не стеснялась собственного тела. Даже в прошлой жизни не была ни ханжой, ни жеманницей. Но, тем не менее, незнакомый мужик в двух шагах — это не та аудитория, перед которой я готова за просто так щеголять, пусть даже великолепно сложенным телом.
Набросив край покрывала на плечи и прикрыв ноги другим его концом, я вежливо поздоровалась:
— Добрый день.
— И вам хорошего дня, леди Диндэниэль, — хмыкнул незнакомец, в упор и с интересом разглядывая меня, причем не только то, что я постаралась прикрыть. С гораздо большим интересом он изучал мое лицо.
Надо сказать, посмотреть было на что. Мне с большим трудом удалось сдержаться и не подпрыгнуть от радости — наконец-то, я хоть имя свое знаю! А то “Дина” — это, конечно, хорошо для близкого неформального знакомства, но мало ли где-то пришлось бы представляться полным именем, а у меня тут склероз в полный рост.
— Солнечные ванны принимаете? — между тем поинтересовался мужчина, глядя на меня с легким ехидством.
Я в ответ только улыбнулась и кивнула, рассматривая собеседника и стараясь угадать, кто он и откуда тут взялся. Я как-то привыкла к мысли, что гарем — это не проходной двор, потому и разлеглась тут в неглиже со спокойной душой.
— И чем же вам здешний сад приглянулся? — похоже, незнакомец чувствовал себя как дома и развлекался вовсю.
Вообще, он был немного странным. В смысле, внешне — мужик, как мужик, симпатичный, по меркам старого мира — около тридцати, стройный высокий брюнет… в черном шелковом халате с густо синей отделкой и в тапочках. Вот последний одуванчик ставлю на то, что это у него именно тапочки домашние на ногах. И халат выглядит не нарядом восточного вельможи, а просто удобной домашней одеждой.
Пока я все это рассматривала, великовозрастный хулиган вдруг сделал вроде бы незаметное быстрое движение рукой, и мне прямо на едва прикрытый покрывалом живот шлепнулся крупный — с вишню — мохнатый паучок.
Я вздрогнула от неожиданности, а несчастное восьминогое в шоке застыло, таращась на меня всеми многочисленными глазами и поджав лапки. Нет, ну это уже хулиганство и вообще, я против издевательств над животными. Так что глянула на так по-детски развлекающегося взрослого парня неодобрительно, потом осторожно сгрузила паучка на ладонь и перенесла к ближайшему кустику травы:
— Беги, мелкий, больше тебя швырять не будут, — заверила я, искоса следя за шутником.
Похоже, он, как и все, ожидал от меня визга и бешеных скачек голышом по берегу, лишь бы подальше от страшного зверя. Паучок же на моей ладони как-то внезапно успокоился и вразвалку утопал в заросли одуванчика.
— Вы любите пауков? — приятным баритоном осведомился незнакомец, изумленно приподнимая бровь.
Лицо у него стало очень заинтересованным. При этом он был весь такой расслабленный, и держался слишком уверенно для простого гостя. В халате и в тапочках… гуляет по гаремному саду… хм. Может, конечно, кто-то из очень близких приближенных…
— Да, они очень симпатичные. Не надо, пожалуйста, больше ими кидаться.
На мою просьбу мужчина опять отреагировал неопределенным насмешливым хмыканьем и снова принялся разглядывать меня, теперь уже всю целиком, словно сканируя сквозь тонкое покрывало.
— Вы не возражаете, если я оденусь? — вежливо поинтересовалась я. — А то как-то некрасиво с моей стороны беседовать с вами в таком непрезентабельном виде.
— Конечно, леди, если вам так будет комфортнее, — услышала я в ответ и слегка зависла, потому что одновременно с этим и совершенно отчетливо этот странный господин сказал совсем другое: “Ну что вы, леди, вид у вас очень даже… презентабельный”, — вот хоть тресни, кажется мне, что кто-то мысленно покатывается со смеху. — “Так что я, наоборот, даже настаиваю, чтобы вы оставались именно в таком… виде!” — продолжал веселиться паразит.
И как отвечать? На то, что слышала ушами, или на то, что уловила… мозгами?
— Ну, если вас это не смущает, — пожала я плечам, невольно улыбнувшись и вспомнив несравненную Фаину Раневскую.
- “Учитывая то, что я уже оценил все, что нужно… А что не разглядел, то додумал”.
Так. Мужик. В гареме. В халате и в тапочках. Стоит спокойно, веселится и рассылает всякие разные ментальные ехидства. А это не…
— Дина, смотри, какие жирные! Ой… Приветствую Вас, Повелитель!
Ну, собственно, вынырнувшая из-за коряги О`Рения подтвердила то, о чем я сама уже почти догадалась. Я склонила голову к плечу и посмотрела на собеседника новым взглядом. Все же первый настоящий властелин на моей памяти, да еще так близко. Пощупать можно.
Так, похоже, кто-то бессовестно подслушивает чужие мысли… иначе с чего бы он так развеселился и вспомнил “бедного защупанного Ррашшарда”.
Вредный какой… а на вид не страшный. Как бы даже наоборот. Из черноты у него пока только халат в наличии, домогаться сходу не стал, то есть не кролик. Хотя, может, не успел, конечно.
Кстати, что-то я невежливо с повелителем — сижу тут… все же не просто мимо мужик шел.
Я встала, поправила покрывало, чтобы не сползало, и еще раз склонила голову, теперь уже в почтительном поклоне:
— Повелитель.
Русалочка между тем, явно, не знала, куда пристроить свою добычу — десяток крупных, жирных пиявок. Похоже, после бурной любви в прибрежных кустах девочке захотелось заполировать удовольствие спелой малиной. За просто так эта подводная выжига даже хвостом шевелить отказывалась, не то что пиявок ловить.
— Кстати, хорошая малина за южной аллеей, а вы где собираете? — теперь повелитель уже и не скрывал, что моя голова для него — открытая книга, и отвечал сразу на мои мысли.
Нет, надо что-то сообразить, а то мало ли, что я могу представить… чур меня от повелителя с корзинкой малины на голове… нет-нет, я даже и не думала о таком!
Тем более что я же слышу… или чувствую… или… вот кривой смычок, я совсем запуталась. Но мне этот властелин, чтоб он был здоров, про малину распинается, а сам где-то на заднем плане ржет, как ненормальный, и все повторяет, что бедный Ррашшард спалился, не видать ему теперь ласк эльфийской леди.
В этот момент повелитель вдруг перестал веселиться и очень серьезно посмотрел мне прямо в глаза. А потом…
— Откуда у вас ментальный дар такой силы, леди Диндэниэль?
— Что вы помните из своего детства, леди Диндэниэль?
— Зачем вам пиявки, леди Диндэниэль?
Ох ты… как петь хором, я знаю. А вот как можно хором думать?! Как он умудрился задать все три вопроса одновременно, причем с одинаковой властной интонацией?!
— А… ответ на какой вопрос вам нужен в первую очередь?
— А сколько вы услышали?
— Три, — честно призналась я. — Про пиявки вам действительно интересно?
— Очень, — совершенно искренне ответил мужчина и вновь стал похож на того ехидину, который швырял в меня пауками.
— У них слюна полезная, — похоже, судьба у меня такая, просвещать местное население о разных свойствах флоры и фауны.
Кстати, надо бы несчастных кровососок у русалки отобрать, а то она их сейчас раздавит…
— Я-то об этом знаю, а откуда об этом знаете вы? — нет, у него и ментальные интонации с ядовитинкой, подумать только. А сам вторым планом еще и подначивает: — Продолжайте, продолжайте, очень интересно. Неужели эльфы уже и до пиявок добрались?
Вот тут я уже посмотрела на здешнего повелителя всея и всех более внимательно. И оценивать перспективы пришлось мгновенно, не пускаясь в долгие раздумья, потому что их бы он прочитал. Да он и прочитает… в любой момент. Так что нечего и огород городить с секретностью.
— Я об эльфах только сказки читала, да и те… очень противоречивые. Извините, — и улыбнулась.
— Когда у вас проявился ментальный дар такой силы, и откуда вы свалились на моего паука, леди Диндэниэль?
— Хороший вопрос. Если бы я еще знала ответ, было бы совсем здорово. Я о том, что меня зовут леди Диндениэль, узнала пять минут назад, от вас.
— Это я заметил. Редко кто так искренне радуется, услышав собственное имя, — нет, все же какая ехидная зара… кхм. Повелитель.
— Еще бы мне не радоваться. Сначала меня машиной задавило, потом водой облили, обозвали не понятно кем и огорошили новостью о гареме Вашей Темности. А потом еще и колданули чем попало.
— И чем же таким на вас попало, что вы стали ментальным магом первого уровня?
Я, не долго думая, взяла и вспомнила картинку собственного попаданчества. В подробностях. А потом уставилась на повелителя с искренним любопытством, — может, он поймет, откуда что взялось, и со мной поделится?
Делиться он не стал, но зато поинтересовался:
— Давайте вернемся к нашим… пиявкам, — тут он на них искоса посмотрел. Я пару минут назад как можно незаметнее подпихнула русалочке платок, на который она и вывалила свою добычу с нескрываемым облегчением. И тут же смылась. — Зачем вам их слюна? И почему вы проводите время в этом саду, а не на светлой половине гарема?
Интересно, что обращался он ко мне по-прежнему мысленно, а вот неясное гудение и “второй-третий план” совершенно пропали. Очень похоже на то, что собеседник сознательно “закрылся”. Эх, вот бы мне так… Только где бы учебник достать? Вряд ли сам повелитель всея и всего согласится давать мне уроки. Насколько я знаю из истории, хороший властелин — товарищ занятой.
— Разве это запрещено? Я люблю лес, а кроме того, здесь очень красиво, — это мое признание оценили и даже улыбнулись. — И травы растут… да не только травы. А пиявки — это для косметических целей. Хорошо влияют на кожу.
— В гареме проблема с косметическими средствами? — похоже, мужчина (Как его зовут, кстати? Мне так никто и не сказал) удивился.
— Нет, мне просто нравится все делать самой, — еще не хватало ябедничать… вот блин! Но я, и правда, люблю это дело. Интересно же, и не позволяет со скуки киснуть.
— Скука? — насторожился подслушивающий изверг и принялся мысленно перечислять: — Вышивание, рисование, стихосложение, музицирование? — при этом на лице у него появилась улыбка. А вот ментально я уже его эмоций не чувствовала, даже ехидства.
— А вам очень нравились обязательные уроки в школе? — в свою очередь поинтересовалась я. — Особенно, если ваших рисунков учителя пугаются, а стихи просят никогда никому не показывать?
— Вы просто гениальный поэт, — всхлипнул он вслух, героическим усилием сохраняя нейтральное выражение лица. — С остальными предметами у вас такие же прекрасные взаимоотношения?
— Я умею рисовать елочку, правда, кривую. Цветочек почти ровный получается… А вот когда мы рисовали портрет какого-то мраморного господина, учитель испугался и больше ко мне не подходил, — я тоже постаралась сделать самое серьезное выражение лица и докладывала с прилежанием первой ученицы.
— Надеюсь, ваш труд был вставлен в рамку и вывешен в зале, где выставляются все работы моих прекрасных воспитанниц? — если бы не черти в глазах, я бы даже поверила, что он серьезно. Хотя нет, вон и уголок губ дергается.
Очень забавное ощущение — когда говоришь мысленно, а эмоции отслеживаешь по изменению мимики.
— Вы думаете? Хм… вообще-то, учитель забрал мой рисунок, но я решила, что это для того, чтобы сжечь побыстрее. А в том зале как с первой помощью особо нервным зрителям?
— Этот зал я посещаю только с теми, кого собираюсь наградить женой из воспитанниц моего гарема. У таких людей обычно очень крепкая нервная система, не переживайте.
— Тогда все в порядке. Правда, я не уверена, что мое художество может привлечь интерес к создателю, но это даже к лучшему, мне пока и здесь нравится. А тот, кто не испугается моего творчества — точно героическая личность.
— Да уж… Хороший тест на выдержку. Тем более от моего подарка рискнет отказаться только личность, полностью потерявшая чувство самосохранения. Зачем мне трусливые соратники, у которых такие серьезные проблемы?
— Действительно… — поверить не могу, что мы всерьез обсуждаем подобный маразм, но выходит весело. Я даже не ожидала, что здешний грозный завоеватель настолько дружит с чувством юмора. — Хотите, я тогда ваш портрет нарисую? Будете тестировать свое окружение, не отходя от трона?
— Хм… Нет, все же такие проверки надо устраивать внезапно и наедине. Но ваша идея мне нравится, — он вдруг очень симпатично и искренне хихикнул. — А музицируете вы так же успешно?
— Нет, музыку я люблю. Здесь у меня все в пределах нормы, — а что, играла я точно не хуже других.
— Даже удивительно, чем так музыка перед вами провинилась, — хмыкнул мужчина. — Странно, как вы находите время поскучать, учитывая вашу загруженность.
— Но ведь занятия только до обеда, — удивилась я. — А потом свободное время. Это же целых полдня!
— И все это время вы проводите здесь? Охотясь за пиявками? — у здешнего властелина на лице отразилось искреннее недоумение.
— Зачем мне столько пиявок? — что-то мне слишком весело. — В саду можно найти массу занятий, кроме того, я подружилась с некоторыми из девочек.
— С некоторыми из живущих здесь девочек? — снова удивился. Похоже, я устроила повелителю утро сюрпризов.
— Ришшика очень милая, и О`Рения тоже приятная в общении. Только сладкоежка страшная — обожает малину.
— А человеческие девушки чем вас не устраивали? — вот настырный.
— Почему, всем устраивали. Просто они пауков боятся и в сад не выходят.
Вообще-то, я уже замерзла, стоя голышом в одном покрывале. Солнце давно спряталось за серую лохматую тучу, похожую на клок ваты, и от воды тянуло свежестью.
Наверное, я очень заметно поежилась. Повелитель тут же отреагировал, тоже посмотрел на небо и наклонился, чтобы поднять мое платье и сандалии, лежавшие у его ног. Протянул их мне:
— Было очень приятно провести с вами время, леди. Но, увы, мне не то что скучать, отдохнуть не всегда получается столько, сколько самому бы хотелось. Хорошего дня.
— И вам, — я очень обрадовалась возможности одеться, но не натягивать же белье в его присутствии. Так что я дождалась, пока властелинство скроется из виду. Нырнула в платье, а потом снова уселась на покрывало, обхватила колени руками и задумалась.
Глава 10
Это что же получается? Властелин у нас вот такой простой мужик? Нет, чувство юмора — это большой и жирный плюс любому существу, а тем более коронованному. Но мне показалось, или он как-то очень спокойно воспринял новость о моем попаданстве? Может, здесь оно не редкость? Честно говоря, в какой-то момент меня накрыло запоздалой паникой. А вдруг бы меня решили разобрать на запчасти и изучить, так сказать, подробнее? Хм, то есть заклинание отвалилось совсем? Или это благодаря ему я так быстро перестала дергаться?
Не знаю, почему в разговоре с властелином я была так спокойна. Анализируя собственное состояние постфактум, я с удивлением обнаружила, что мое спокойствие было не столько результатом того самого заклинания, сколько “вдруг откуда ни возьмись” вынырнувшей интуиции. То есть она и раньше была, но вот так “в голос” никогда прежде не выступала. А здесь внутри меня прямо-таки с транспарантом ходило “нечто” и скандировало: “Король-то гол… в смысле, нормальный мужик!”. Что бы это значило, интересно?