— Плохо. Даг нам сейчас бы пригодился. Но чего жалеть, если не вернуть человека?
— Дай хоть немного по обнимаюсь с твоей подругой. И она вроде не против. Так ведь, малышка? — Родик подмигнул Вите. Она же вцепилась в рукав Игоря.
— Обойдешься.
— Сначала пашешь несколько суток, а потом в таких малостях отказывают.
— Давай без лирики. Чего нарыл?
— Первый из дюжинны пропал два месяца назад. Незадолго до гона тварей. Решили замолчать. А так посчитали, что он погиб во время прорыва стены. Тогда полная неразбериха была. Потом в Совете двенадцати началась настоящая прополка. Люди пропадали бесследно. Сейчас мы почти без правительства. Дарью то и дело хотят убить. Было уже около десяти покушений. Если бы не ее преданный Данила, она давно бы ушла вслед за членами совета, что пропали. Дарья уже на грани срыва. Хотя держится. Но не забывай, она женщина, хоть и руки у нее стальные. Если она уйдет со своего поста или ее уберут, то столица падет.
— Править некому?
— Нет. Все разбежались как тараканы. И продолжают убегать.
— Скоро пойдет паника среди людей.
— Уже идут слухи.
— Сегодня закроем въезд и выезд из столицы. — решил Игорь.
— Я пару часов посплю, пройдусь по кругу общения пропавших из Совета.
— Вита, напиши адрес своей подруги. — велел Игорь.
— Что с ней будет? — спросила она.
— Посмотрим на кого выведет, потом зачистим.
— Но она мне хотела помочь.
— Или использовать. Я тоже сейчас тебе помогаю и хочу того же от тебя. Кто кого использует? Думаешь за свою помощь она ничего бы от тебя не потребовала?
— Знаю, что потребовала. Мы говорили с ней на эту тему. Нужно было бы с ними идти до конца.
— Пиши адрес. — повторил Игорь. — А до конца со мной пойдешь.
— Держи. — Вита не была уверена, что поступает правильно. Это по сути было предательство Дианы. Но сопротивляться Игорю и идти против него, она не могла. Не позволяло что-то внутри. Как какой-то барьер.
— Родик, посмотри по жильцам и гостям этой квартиры. Может быть связано с твоим делом. Только осторожнее.
— Понял. — убирая листок, сказал Родик. — Так и не дашь мне свою девочку? Я тебе вечером верну.
— А потом мне ее добить останется, чтоб не мучилась? Самому нужна. А ты вон, кристаллом обойдешься. — Игорь достал из кармана Ведьмин кристалл и протянул Родику.
— Хоть что-то. Тогда до завтра. Здесь же в это время. — Родик ушел, оставив их одних. Игорь тоже засиживаться не стал. Только в машине он несколько минут сидел, держась за руль, и смотрел перед собой.
— Видишь, как бывает, мелкая. Устал жить. Ты за эту жизнь цепляешься. А он устал. Хотя его тоже понять можно. Когда живешь долго, наступает такой момент, когда не знаешь, для чего все это и кому нужно. Вроде себе уже не нужно. Все что хотел сделать — сделано. Все что хотел получить — добился. Попробовать? Даже перенасыщение получить успел. А конца этому не видно. Раньше люди знали, что через какое-то время придет старость, дряхлость, а за ней смерть. Мы же эту смерть видим лишь в бою. Это как-то неправильно. Неестественно. Для вас молодого поколения — эта норма, а для нас — дикость. Из всех признаков старости я пока чувствую быстрый упадок сил. К этому приходится привыкать. Раньше больше мог в боевой форме находиться. Но это даже не пугает. А так-то ничего не меняется. Каким был, когда мне эту сыворотку вкололи, таким и остался. Все это дико. Но так теперь мы живем.
— Это плохо?
— Кто его знает? Время покажет. — ответил Игорь.
Бумаги, бумаги. Вита сидела в кабинете Игоря и разбирала его бумаги. Это было что-то невозможное. Завал. Игорь же ругался с подчиненными, все пытаясь наладить работу. Арик ее нашел в кухонном уголке. Куда она заглянула, чтоб выпить кофе. Сильно хотелось спать. Да и тело болело после вчерашней ночи. Игорь хоть ее и не порезал в этот раз, но синяков наставил изрядно.
— Привет. Как дела? — спросил он.
— Не смогла вчера прийти. — ответила Вита. — Много работы было.
— Ничего страшного. Сейчас всех завалили выше крыше. Не продохнуть. — ответил он.
— А ты здесь что делаешь?
— По работе за бумагами прислали. Решил, что халявного кофе выпью. Когда потом время будет на это.
— Никогда не знаешь, что будет через час. — согласилась Вита.
— Вита, давай сегодня встретимся? — предложил он, касаясь ее руки.
Легкий укол. Почти неощутимый. Сознание начало уплывать. Голос Арика стал доноситься откуда-то издалека. Он что-то спрашивал. Уговаривал. Вита уже хотела пойти с ним. Но тут вспомнился Давид. Бывший муж. Она с ним сидит в кафе. Смеётся над его шутками. Потом они гуляли. Он подарил ей небольшой кулон, который источал дивные ароматы. От них так же начинала кружиться голова. Вита не любила этот кулон и редко его надевала. Но Давид постоянно обижался. А сознание плыло. Все вокруг стало таким неважным. Пес. Сознание прояснилось. Она должна быть рядом с ним, а не куда-то брести за руку с мутным типом.
Вита пробормотала какие-то извинения и вырвала свою руку из руки Арика. Бежать назад. Он ее окликнул, но Вита уже поднималась по лестнице. Как она успела дойти до выхода из здания? Главное не останавливаться. Ее разрывало на две части. Хотелось остаться с Ариком, но при этом и вернуться к Игорю.
Игорь был в кабинете. Разговаривал с каким-то человеком. Вита зашла. Она чуть не падала. Шатало. Во рту все пересохло. Два желания. Каждый шаг делался с трудом.
— Что случилось? — спросил ее Игорь.
— Не отпускай. — она прижалась к нему, почти теряя сознание.
— И не подумаю. — ответил Игорь, проводя рукой по ее спине.
Глава 20
— Что случилось? — спросил ее Игорь.
— Я не понимаю, что произошло. — ответила Вита. Она все никак не могла отойти от Игоря, словно боялась, что все опять повториться. Туман только рассеялся. Вернулась способность соображать здраво. — Ненавижу такое состояние.
Они стояли в кабинете одни. Опять заморосил дождь. Он приятно успокаивал нервы. Казалось, что все произошедшее глупая шутка. Что все Вите показалось, но она знала — это не так. Интересно, что от нее хотел Арик? И зачем здесь появился? Хотя он скорее всего связан с Дианой.
— Может расскажешь, что тебя так напугало? — осторожно спросил ее Игорь. И это был не приказ, а именно просьба. Вита удивилась, но на это не было времени.
— Все началось с Давида и кулона. — начала она. Игорь слушал ее, задумчиво водя рукой по спине, отгоняя страх, заставляя энергию прийти в норму.
— Потом покажешь мне этот кулон. Он у тебя остался?
— Да. Вещь дорогая. Все думала продать, но, с другой стороны, подарок, поэтому рука не поднялась.
— Я давно уже ничему не удивляюсь. Может кто-то изобрел состав, который действует, как временная привязка.
— Может быть. Хоть это и незаконо, но ирлиты часто продолжают заниматься разработками. Все что-то усовершенствуют. Создают новое. Не могу понять зачем только им это нужно. — сказала Вита. — Ведь это большой риск.
— Гены. Еще до войны наука была возведена в культ. Около ста пятидесяти лет люди жили изобретениями. Что-то создавать было престижно. Были целые династии ученых, которые стояли у власти. Но они относились ко всему с большой долей фанатизма. Не могли реально оценить ситуацию. А потом началась война, которая напоминала хвастовство между странами у кого из них лучше и уничижительнее игрушки. Игрушки несли смерть, меняя лицо земли. Поэтому сейчас наука и не в особом почете. Люди боятся повторения войны. Потомки же продолжают тяготеть к науке. Не забывай, сколько они там еще намудрили с генетикой, выводя идеальны людей. — ответил Игорь.
— У меня нет к этому тяги. Мне наука тяжело шла. Я с трудом профессию инженера получила. Два раза экзамены заваливала. Но теперь привыкла. Разобралась во всем. Но так, я на силе вышла только на свой уровень профессии.
— Потому что ты для другого была предназначена. Рулетка из сыворотки сделала тебя генератором силы. Остальные твои способности шли второстепенно. Ты по моему совету решила развить способности второстепенные. Отсюда и сложности в получении профессии. Самое обидное, что от судьбы не убежишь. Все равно связалась с Псами.
— С Псом. — поправила его Вита. Или ты меня хочешь в отряд отдать?
— Нет. Не хочу. Хотел бы, то давно тебя туда отправил. — он вздохнул и взглянул на часы. — Надоело все. Пойдем домой.
— Еще до конца рабочего дня целый час.
— А то что мы начали с тобой работать еще за четыре часа до начала? Это ты не учитываешь?
— Нет.
— Вот и поедем. Тут можно хоть сутками сидеть, но ничего толкового не сделать. Слишком бардака много. — сказал Игорь.
Они вышли на улицу. Дождь. Он барабанил по лужам, забирался за воротник куртки. Лужи норовили залить ботинки. Игорь и Вита пока шли к машине промокли насквозь.
— Когда эта слякоть закончится? — недовольно спросил Игорь, включая печку.
— А мне наоборот нравится. Сырость — это неприятно. Но когда на душе тоска возникает, он успокаивает. Создает иллюзию, что это временно. С ним пройдет боль и беспокойство, а жизнь вернется в прежнее русло.
— Если так, то кому-то в этом городе слишком тоскливо, раз смог сюда собрать все тучи. — ответил Игорь.
Вечером Вита сидел на диване, закутавшись в одеяло. В квартире было холодно и сыро. По телевизору рассказывали о засухе в других городах. По прогнозам ожидалось, что две трети урожая погибнет, если в ближайшее время не пойдет дождь. А как он может пойти, если все тучи сосредоточились в столице? Тучи притягивало сюда словно магнитом.
— О чем говорят? — заходя с тарелками, на которых был ужин, спросил Игорь.
— О том как картошку сажать. Говорят надо яму глубже капать, чтоб вода задерживалась.
— А окучивать они ее как собираются? Если этого не сделать, то клубни позеленеют.
— Этого не говорят. Только этот совет дали. На следующий год планируют все сажать в низинах.
— Глупо. Этот год засушливый, а следующий дождливый будет. В итоге все сгниёт. Что-то из крайности в крайность людей кидает.
— Все потому что у нас министр сельского хозяйства на самом деле технарь по образованию. Он в картошке разбирается так же, как и я. Предпочитаю варенную. — хмыкнула Вита.
— Откуда такая информация?
— Давид рассказывал. Он же в очереди на кресло стоял. Там крутился постоянно. Дружбу водил с Советниками и министрами. Поэтому я о многих знаю. С несколькими знакома была. — Вита села за стол, что стоял в комнате. — Игорь, а в теории может человек управлять погодой?
— В теории все возможно. На практике не встречал. — ответил он. — Но вот установкой, что влияет на погоду, на мой взгляд, управлять реальнее.
— Была такая?
— Была. Если мне память не изменяет, то лет семьдесят назад проводились испытания установки, как альтернатива оружия. Мол, врагов дождем зальем или заморозим. Испытания прошли успешно с побочным эффектом. Что давно подмечено, у любой разработки всегда есть побочные эффекты. И порой они такие, что с лихвой пользу затмевают. Так и с этой погодной установкой произошло. Минусом был обратный эффект. Если в одном месте шел дождь, то в другом начиналась засуха. Мороз на одной территории, на другой или дождь или жара, как в печке.
— То же самое, что происходит сейчас. Столицу заливает, а всю остальную страну мучает засуха. — заметила Вита.
— Возможно кто-то откопал эту установку и играется ею. Только смысл?
— Может дождь не только меня успокаивает? В городе есть несколько бывших батареек. Включая Дианину сестру.
— Бывших батареек не бывает. Все чипы и настойки — ерунда полная. Все дает лишь временный эффект.
— Не проще сейчас задержать подозреваемых?
— Ты про революционный кружок твоей подруги?
— Да.
— Что нам известно? — Игорь отложил в сторону вилку и взял кружку с чаем. — Есть квартира, на которой собираются несколько людей, что придерживаются вольных взглядов. Так?
— Так. — ответила Вита.
— Мы не знаем всех людей и ирлитов, которые состоят в кружке. Не думаю, что им удалось заручиться поддержкой иров.
— Почему?
— Потому что никто из нас глупостями заниматься не будет. Если бы в их рядах был хоть один ир, то мы жили бы в другой стране и по-другим правилам. — ответил Игорь. Он посмотрел поверх кружки на Виту.
— Не слишком ли самоуверенно? — спросила она, желая спрятаться от этого неприятного взгляда. Стало не по себе.
— Нет. — он неожиданно улыбнулся. — Нас правильно бояться. Мы сила и большая сила. Один мальчишка ир — стоит сотни хорошо обученных ирлитов в разных специальностях. Взрослый ир может спокойно горы свернуть, если захочет. С другой стороны, мы осознаем свою силу и не применяем ее без надобности. Стараемся жить как все.
— Почему?
— Потому что один неверный шаг и начнутся гонения на иров, а возможно и ирлитов. Люди начнут нас убивать. Начнется война. Ладно, пусть будет война. Но кто в первую очередь пострадает? Пока мы будем выяснять кто из нас сильнее и кто прав, в первую очередь пострадают женщины и дети. Мы и так на границе теряем много людей в результате нападений кочевников и тварей. Война может привести к такому результату, что останется горстка людей или ирлитов. Мы просто вымрем. Есть еще вероятность, что пойдет побочный эффект сыворотки и возрастет процент иров. А ты знаешь, что у нас низкий процент, как я читал в больничной выписке, воспроизводства потомства. Когда это прочитал, себя почувствовал племенным быком. Нет, я понимал, что ученые выражаются специфически, но это перебор. Хотя, многие нас считали полулюдьми или полутварями. Идеальный человек получился наполовину животным. Смех да и только. Но речь не об этом. Вернемся к проценту иров. Мы не знаем как поведет себя сыворотка. Поэтому если процент иров возрастет, то станет меньше прирост населения. Дети перестанут рождаться.
— Можно ведь что-то придумать. Есть же различные способы.
— Хочешь сказать про оплодотворение искусственным путем? Оно не помогает. Также, как и выращивание детей в пробирках. Настоящие уроды получаются. Больше на тварей похожи, чем на людей. Живут не больше пары дней. Нам вообще ставили диагноз как бесплодие, но дети появляются. Правда мало и в основном мальчишки. Проблема большая. Война нам невыгодна. Но ее упрямо стараются развязать.
— Зачем? В надежде что придут перемены?
— Это тебе лучше знать. Ты с ними общалась.
— Немного. Тогда меня другой вопрос интересовал.
— А сейчас?
— Не знаю. Сложно все. Непонятно.
— Непонятно? — Игорь холодно посмотрел на нее, а на губах насмешка. — Иди сюда.
— З-зачем? — Вита почувствовала страха. Она не могла понять почему, но испугалась.
— А ты подойди и узнаешь. — хмыкнул Игорь. Ее тянуло к нему магнитом. Она не могла ничего поделать с этим. Пыталась сопротивляться, но на глазах только выступили слезы. Он позвал, а она должна подойти. И другого варианта нет. Это неприятно. Потеря себя. Вита принадлежала ему и это злило. Подойти все же пришлось.
— Знаешь ведь что так будет, но все равно сопротивляешься. — прижимая ее к себе, сказал Игорь. Его рука забралась к ней под кофту и стала гладить спину. Вита задрожала, чувствуя тепло и странное удовольствие от этой ласки.
— Мы ужинаем.
— Я заметил. — откидывая ее одежду, сказал Игорь.
— Подожди. Я…
— Тихо. — велел он, подхватив ее.
— А ужин…
— Успеем.
Ласка. Горячая, притягательная. В ней хотелось раствориться. Забыться. Она перебивала дождь. Снимала боль, что казалось постоянно жила внутри Виты. Он же разыгрывал все как по нотам. Заставлял ее быть ближе, хотеть этих ласк, забыться в его руках. Был страх. Боли не было. Просто неприятно, но уставшему телу, после нескольких сильных разрядок было уже все равно. Хотелось, чтоб все закончилось. Она уже устала. Но Игорь был другого мнения. Эмоции захлестнули ее. Сильный водоворот огня. Он уносил ее куда-то. Заставлял гореть. И понять откуда этот вихрь налетел было невозможно.
Вита забыла как дышать. Сердце на миг остановилось. А потом все начало возвращаться. Комната, диван. Сидящий рядом Игорь, который гладил ее по бедру. И она сама, чувствующая себя рыбой вынутой из воды. Усталость. И, в то же время, удовлетворение. Только удовлетворение отчего? Она посмотрела на Игоря. Он молчал. Смотрел на нее и молчал. Страх? Нет. Вита не боялась. Она все равно ничего не могла сделать.