- Тогда предлагаю сейчас предаться блаженному ничегонеделанию, а затем исследовать дворец. В нем как минимум три этажа и чердак.
- Как-то не звучит «дворцовый чердак», - вздохнула Мадди. - Договорились. Я пока маменьке и папеньке отпишу. Пусть пришлют еще припасов. Тебе не надо никому ничего передать?
Катти задумалась было, но представила, как в ее доме встретят посыльного от купца, и решительно отказалась.
- Будет о чем поговорить, - улыбнулась мэдчен ван Ретт. - А то если я все в письме расскажу, чем же я буду матушку развлекать? Этак она меня опять петь заставит.
- Плохо поешь? - заинтересовалась Мадди и остановилась у двери в свою комнату.
- Отвратительно, - честно призналась Катарина. - Причем я не фальшивлю. И голос поставлен. Но... Это просто ужасает.
Прощаться девушки не стали - через час-полтора встретятся. И Катарина, закрыв за собой дверь, не сразу заметила пухлый конверт на стеклянном столике. Что ж, никто не обещал оповестить невест о конкурсе лично...
Глава 7
Конверт оказался не только пухлым и увесистым, но и неподписанным. Катти на секунду допустила мысль, что конверт может предназначаться не ей. Но ничего секретного внутри не обнаружилось. За исключением еще семи конвертов. На этот раз подписанных.
- Я похожа на почтового служащего? - неприятно поразилась Катарина и села в кресло.
Удобно подвернув под себя здоровую ногу, она крепко задумалась. Очередное испытание? С подвохом? Или просто чей-то недосмотр?
- Или месть за ужин? - проворчала вслух Катти. - Хотя и не за что.
Так или иначе, а утаить письма было невозможно. В итоге Катарина решила вскрыть свое. И с трудом удержалась от нецензурной брани.
Главный распорядитель торжеств уведомлял мэдчен ван Ретт о датах трех обязательных конкурсов. Танец, представление таланта и сервировка стола. Танец - завтра.
Подобрав конверт с именем Мадди, Катарина пошла к подруге. Жаловаться на жизнь.
- Не глупи, сейчас все сделаем в лучшем виде. Смотри и учись.
Ванен Скомпф вышла в коридор, прошла до самого конца, до комнаты Боудиры. И по одному распихала письма в щели между полом и дверным полотном. После чего юркнула в свою комнату и осторожно закрыла дверь. Чтобы через пару минут удивленно выглянуть, невзначай продемонстрировать письмо и исчезнуть.
- У тебя удивительный склад ума, - задумчиво произнесла Катарина.
- Меня натаскивали на быстрые решения, - пожала плечами Мадди. - Иногда нужно что-то выбрать за несколько секунд. Когда времени на размышления нет... Решения становятся очень оригинальными.
Вскрыв письмо, Мадди вздохнула:
- Ну кому охота целый день смотреть эти унылые танцы?
- Мой танец унылым не будет, - хмыкнула Катарина. - Я вот даже затрудняюсь предугадать, в какой момент я упаду. Сразу или спустя три вращения.
За время проведения Отборов сложилась определенная традиция. Одиночный танец невесты - девушка кружится под медленную музыку, олицетворяя собой бабочку, запутавшуюся в потоке ветра. Что подразумевает под собой пышное платье, множество лент и довольно сложные движения как руками, так и ногами.
- Ты хотя бы хромая, - фыркнула Мадди. - А я здоровая падаю. На редкость идиотский танец.
- Говорят, что этот танец становится искусством.
- Не думаю, что его все оценят.
Катти пожала плечами. Было дело, она кружилась по комнате, взмахивала лентами и воображала себя птицей. Ей нравилось, нянюшке нравилось. Но как это выглядело со стороны - да кто ж его знает?
- Интересно, с кем принц сегодня ужинает, - протянула Мадди и отбросила письмо на стол.
- Тебе действительно интересно?
- Ты рассказала о вине, - ванен Скомпф выразительно подергала бровями, - вот я и думаю, следили за всеми или только за тобой? И следили ли или же просто подкупили прислугу? У меня есть пара-тройка грешков, о которых знаю только я. Скорей бы поужинать с принцем. Уж я-то не постесняюсь чесночной подливы откушать!
Засмеявшись, Катти осела в кресло и чуть поерзала - в комнате Мадди все горизонтальные поверхности были завалены подушечками.
- Откуда богатство?
- Маменька, - Мадди погладила рукой одну из подушек, - очень любит шитье.
- А я думала, вы все такие... - Катарина пожала плечами. - Боевые.
- Матушка раньше заведовала лавками, пока папенька за голову не взялся, - тихо сказала Мадди. - Вот теперь и шьет - заняться-то больше нечем.
Мэдчен ван Ретт прикусила язык. Ей так и хотелось спросить, не боится ли Мадди, что и с ее солеваренным женихом будет то же самое? Нагуляется, наскучат ему девки и пьянки, и перехватит у жены управление семейным предприятием.
- Давай, что ли, погуляем, - откашлявшись, предложила Катарина. - Сходим на третий этаж.
- Да, давай, - кривовато улыбнулась Мадди и вымученно улыбнулась. - Все хорошо. Это был секундный приступ хандры.
Встряхнувшись, Мадди поправила волосы, мазнула по губам помадой и подошла к двери:
- Идем?
- Конечно, - легко улыбнулась Катарина.
Но далеко они не ушли - кроме библиотеки, все остальные комнаты были закрыты.
- Можно предположить, что это комнаты невест-избранниц, - протянула Мадди. - Но не думаю, что их расселяли по разным этажам.
Катти вытащила зернышко, бросила на пол и запустила лиану в щель между полом и дверным полотном:
- Много пыли.
Почти все комнаты оказались заполнены пылью. Но одна... В одной комнате не только было свежо, но еще и пахло свежими чернилами.
- Я все понимаю, но как ты это-то определила? - поразилась Мадди.
Катарина улыбнулась и пожала плечами:
- Приходи через пару лет ко мне на лекции. Узнаешь.
И, осмотрев замок, добавила:
- Я смогу его открыть.
- Тогда - ночью. Потому что днем слишком много людей. - Мадди потерла руки. - Обожаю приключения. Мы как-то с подружкой на псарню залезли. Хотели кобеля призового посмотреть.
- Посмотрели?
- Ага, у меня на левой ляжке этот, как его, автограф остался, - гордо ответила ванен Скомпф.
- У меня на пояснице есть автограф от яблони, - засмеялась Катарина. - Буду выходить замуж - сведу все шрамы.
- Все? - выразительно переспросила Мадди.
- Три, - со вздохом уточнила Катарина. - Один из-за... из-за происшествия с хромотой, один из-за падения с яблони, и один достался от лучшего друга.
Девушки дошли до конца коридора и вышли на небольшой балкончик.
- Я даже не знаю, что интересней, - проворчала Мадди. - Но так как про истоки своей хромоты ты рассказывать отказываешься, расскажи про друга.
- Да нечего рассказывать, - засмеялась Катарина. - Сын мельника, сильно обгоревший, - в их дом ударила молния, вот и... От него все девицы шарахались, да и парни вниманием не баловали - у него характер сильно испортился. Вот мы как-то и сдружились - Хромая и Страшный. Нас даже женихом с невестой дразнили.
Помолчав, Катарина продолжила:
- Его отец копил деньги, чтобы обратиться к белаторам. Но их обманули - вместо белатора попался шарлатан. Мой друг погиб.
- И ты вскрыла себе вены? - с придыханием спросила Мадди.
- Что?! Почему ты так решила?
- Так ты же говоришь - шрам остался. Или это этот, эвфемизм? Шрам на сердце, незаживающая рана души и все такое...Ты что делаешь?
- На коленке шрам. - Катти показала Мадди колено и полукруглый шрамик на нем. - Он из ратуши выходил, а я входила. И уронил меня. Да так, что я здоровую ногу ужасно разбила. Получилось, что идти я толком не могла.
- И?
- И... Правильнее всего сказать - поползла к карете. А он и говорит: что, от страшилища и помощь не примешь? А я ему: а толку от тебя помощи ждать? Все предместья знают - ты чужому горю только рад. Он схватил меня на руки и занес в карету. Потом прислал цветы. И как-то мы подружились.
- Плакала? Когда он умер?
- Рыдала, - вздохнула Катти. - Знаешь, я бы и впрямь за него бы замуж вышла. У него, конечно, все лицо обожжено было, и шея. И да, это выглядело так себе. Но между нами проскочила искра. И под самый конец мне уже было неважно, как он выглядит.
Мадди вздохнула:
- А мне рыбак нравился. Нищий, гордый и красивый. И меня любил.
- И?
- И пропал, - пожала плечами Мадди. - То ли отправился искать лучшей доли - а куда, если мы живем в столице и вокруг озер - плавай не хочу... То ли погиб, жил-то он в трущобах. Только не говори, что в Луизете нет трущоб. Есть они.
- Знаешь, прогулка на третий этаж подразумевалась как мероприятие, поднимающее настроение. А вышло как-то не очень весело.
- Сейчас я вам сделаю похохотать! - рявкнула мора Ровейн.
Катти и Мадди подскочили и обернулись.
- Вы почему не в своих комнатах? - сощурилась Германика.
- Ошейники и поводки не выдали, - флегматично отозвалась Мадди. - Вот и гуляют королевские суч...
- Мадди!
Захохотав, Германика поманила девушек за собой.
- Смотри, как бы твое желание не исполнили, ванен Скомпф! Но вообще-то предполагалось, что вы будете репетировать завтрашнее выступление.
- Два присяда и падение? - поразилась Мадди. - Я и так справлюсь. Катарина тоже не оплошает - рухнет на задницу безо всяких тренировок. Три минуты позора - и гранитный камушек наш.
- Кстати, можно устроить соревнование, - заразилась идеей Мадди Катти, - кому достанется самый гранитный гранит.
- С таким настроем вы далеко не уйдете, - протянула мора Ровейн.
- А нам далеко и не надо, - улыбнулась ванен Скомпф.
Спустившись вниз, мора Ровейн указала Мадди на дверь ее комнат:
- Тебя ждет мора Рохет. Идем, Цветочек, будем смотреть твои танцы.
И действительно, Германика целый час мучила Катти. Неизвестно, чего хотела добиться дуэнья, - ни с тростью, ни без у Катарины не выходили движения. И в итоге девушка, так и не поднявшись с пола, разрыдалась. Она не была готова упасть ничком на глазах у всех.
- Я просто никуда не пойду. Пусть что хотят, то и делают!
- Посмотри сюда, - позвала ее Германика.
Катарина приподняла голову и тут же уткнулась обратно:
- Да, я видела твой костюм. Наверное, по ошибке.
- Да нет, это мой тебе подарок. Шанс утереть всем нос. Конечно, придется приложить усилия. Да и нарушить два закона и одну традицию...Ты готова на это пойти?
Мэдчен ван Ретт медленно села, вытерла слезы и, сощурившись, спросила:
- Почему? Я не слишком верю, что вы с мамой такие хорошие подруги.
- Можешь считать, что я поставила на тебя большую сумму, - широко улыбнулась Германика. - Но вообще-то, мы действительно прекрасно ладим. Переодевайся, нас ждут великие дела!
Как выяснилось, надеть мужской костюм не так и просто. Брюки непристойно обтянули бедра и... и то, что выше бедер. А нашитые на корсаж фалды оказались значительно короче, чем у Германики.
- Я старая, мне пора становиться приличной.
- Я готова, - мрачно вздохнув, объявила Катти. И горестно посмотрела в вырез блузки. Ей казалось, что мэтр Баско просто-напросто сэкономил на белом шелке.
- А украшения?!
- Я не люблю их.
- Ох зря, вчера я надела все свое золото и даже немного возбудилась. - Мора Ровейн мечтательно улыбнулась. - Жаль, что рядом никого не оказалось.
- Германика! А как же нравственность? Ты же дуэнья, - не удержала улыбку Катти.
- Нравственность, Цветочек, нужна тебе. Чтобы ты, став старой перечницей вроде меня, могла свободно сожалеть о бесцельно прожитых годах.
- И теперь ты из мести не даешь грешить придворным мэдчен и морам?
- Не говори глупости, Катарина. При дворе женщины делятся ровно на две группы - первые едва ли не святые, вторым бесполезно что-либо запрещать. В путь! И, клянусь своей силой, тебе будет что вспомнить!
Неуверенно улыбнувшись, Катти взяла свою трость и вздохнула:
- Главное, чтобы вспоминала я, а не обо мне. Последнее, чего я желаю, это стать героиней пошлого анекдота.
Уже на улице Катарина поняла, что Германика ко всему готовится основательно - у куста сирени стоял Обжора. И флегматично обкусывал соцветия.
- Иди ко мне, хороший мой, славный! - Катти поспешно вырастила лиану, и конь с огромным удовольствием подошел к хозяйке.
Вдоволь нагладив его, она повернулась к дуэнье:
- А ты как же?
Германика хитро улыбнулась, лихо присвистнула, и из кустов вышла тонконогая красавица-кобылка.
- Какая славная, - восхитилась Катти.
- Редкая порода, - кивнула Германика. - Мне случайно досталась. Родилась моя красавица с дефектом - слепая. Я ее сама выходила.
- И зрение выправила?
- Не совсем, - улыбнулась мора Ровейн. - Но близко. Забирайся, пора.
И как бы Катти ни выспрашивала, куда они едут, - Германика молчала. А как за пределы дворцовой территории выехали, так дуэнья своей подопечной еще и глаза шелковым шарфом завязала.
- Это такое секретное место? - удивилась Катарина.
- Это я двух зайцев убиваю, - отозвалась Германика. - Во-первых, если тебе там понравится, вернуться ты не сможешь. А во-вторых, я завязала не только глаза, но и твой венец.
Дорога заняла не так много времени. Катти даже немного понравилось - любопытство внутри щекотало, как та самая сливовица.
А вот сильные мужские руки, сдернувшие ее с лошади, мэдчен категорически не понравились.
- Тише ты, не бузи! - засмеялась Германика. - Держись за мой локоть.
Катарине пришлось напомнить себе, что порядочные мэдчен не ворчат как старухи эйты. И не ругаются как пьяные конюхи.
- Да не торопитесь вы так, мора Ровейн! - взмолилась она. - Мы с тростью за вами не успеваем.
- Да уж пришли, - фыркнула Германика и сдернула с глаз подопечной шелковый платок.
- Мама... - выдохнула Катти. - Это же...
- Да, - с гордостью подтвердила неозвученное Германика. - Именно.
- А я так не хотела становиться героиней пошлого анекдота, - со смесью веселья и ужаса произнесла Катарина. - Никому и никогда не скажу, где мне довелось побывать.
Под задорный хохот Германики в зал с зеркальными стенами вошла высокая, худая женщина.
- Гера, здравствуй дорогая, - произнесла вошедшая. - А что это за птичка? Хороша, хоть и не здорова.
- Здравствуй, Аника, здравствуй. Вот о том и речь, венец видишь? Это невеста, завтра ей танцевать. А с тростью она сможет только упасть. Я вот, видишь, ей какой костюм нашла?
- И она оттого здоровой стала? - удивилась Аника. - Я понимаю, к чему ты клонишь, Гера. Но до завтра... Это невозможно.
- Так ведь ей не призовое место, а лишь бы не опозориться, - улыбнулась Германика.
И последующие несколько часов Катти запомнила на всю жизнь. Она по полу и повалялась, и покаталась, с ног на колени попадала. Устала так, как никогда не уставала.
- Ну что, готова возвращаться? - весело спросила Германика. - Все запомнила?
Катарина села прямо на пол и тихо выдохнула:
- Я произведу фурор. Если смогу повторить. Может, лучше упасть?
- И чтобы юбки на голову, а все на твои панталоны посмотрели? Или ты выйдешь да на табурет сядешь и будешь под музыку руками махать? Это я разговор Боудиры с Альгрой слышала. Что, доставишь им такое удовольствие?
Покачав головой, Катарина резко встала и повторила все движения. И не просто повторила, а выполнила все идеально.
- Видишь, как славно? Конечно, настоящая танцовщица тебя засмеет. Но придворные такого не видели никогда.
Мора Ровейн не стала пугать подопечную и пояснять, что у Катти есть равные шансы стать как героиней, принесшей новую моду, так и изгоем.
- Я готова возвращаться, - решительно произнесла Катти.
Встав с кресла, Германика ободряюще улыбнулась Катарине и отошла попрощаться с Аникой.
- Не жалко девочку? Танец-то слишком смелый для мэдчен.
- Жалко, - серьезно произнесла Германика. - Ее сожрут, если она сдаст позиции. Принц ей самое дорогое ожерелье подарил. Магическое золото, из него ведь украшения почти и не делают - глупо его так расходовать. Чего уж он добивался, ума не приложу. Но зло невесты затаили. Подруга у нее уже есть, совсем не пропадет. А если и через танцевальный конкурс пройти сможет без потерь, то и вовсе все для нее хорошо сложится.