Март выдался теплый и солнечный, но после снежного конца зимы по асфальту струились целые горные ручьи. Мои новые полусапожки на шпильке, к счастью, не промокли, но, думается, еще пара таких походов вброд – и они совсем расклеятся.
Настроение было просто великолепное. Приход весны и свет солнца всегда на меня так действуют. Я встала во дворике у ступенек нашего факультета, намереваясь покурить перед занятиями. Тем более, перед первой парой мне нужно заскочить на кафедру – а уж оттуда потом не вырвешься.
Сделав пару тяг, я увидела подъехавшую к воротам машину Глеба. Он выбрался из нее, махнул мне рукой и вместо того, чтобы подойти, резво пошагал к молоденькой блондинке, которая вместе с подружкой шла к факультету педагогики со стороны общежитий.
Я смотрела немое кино, где Глеб присоединился к их шествию и весело заговорил с ними, больше распыляя свое мастерство пик-апа на блондинку, очень милую с виду. Она очень стеснялась и смущалась, краснела, не зная, что сказать. Она напомнила мне мое собственное поведение на первом курсе: я так же не умела общаться с парнями. Зато я занимала пост старосты и быстро научилась не только с ними говорить, но и помыкать ими.
Наконец, Казанова вернулся ко мне.
- Здорово, Ириш! – весело поздоровался он. – Ты что одна? Где Мара?
- Загрипповала, - просто ответила я, подкуривая вторую сигарету. – Кто это?
- Это? Моя девушка. Ася, - хихикнул он, как мне показалось, над именем.
- В самом деле? – я удивилась, поскольку он ни разу о ней не заговаривал прежде. – И как давно вы встречаетесь?
- С завтрашнего дня! – рассмеялся Глеб.
- Как так?
- Да так. Окручиваю пока. Она, прикинь, целка! На первом курсе учится. Воспитателем в садике хочет стать – смех! – веселился он, а мне ужасно не понравился его тон. – Вся такая чистенькая, скромненькая. Жеманничает, как монашка! Не могу дождаться, когда раскручу ее на секс.
- Это и все? – я осуждающе глянула на Глеба.
- Ну как все… Предварительно она в меня влюбится! – самодовольно ухмыльнулся приятель.
- Глеб, так нельзя. Она только жить начинает. А ты в этом году заканчиваешь университет. Ты представляешь, как ей будет тяжело? Первая любовь не должна быть отрицательным опытом!
- Да ну тебя! - недовольно отмахнулся он. – Красивая ты девчонка, Ирка, но характер у тебя уж больно крутой! Тяжелый и строгий. Все у тебя должно быть правильно и под линеечку. Никаких зиг-загов. Разве не скучно так жить?
Я вздохнула:
- Я придерживаюсь такого образа жизни, чтобы чего-то в жизни добиться. А ты типичный представитель мужского пола: захотел что-то – взял. И не задумываешься о последствиях для других людей. У тебя так никогда нормальных отношений не будет, а женщины рядом с тобой будут только страдать.
- Да кого это волнует?! Я не нагулялся еще. Мне двадцать три года, а ты мне паришь чушь о серьезных отношениях! Еще скажи, что если я ее трахну, должен буду непременно на ней жениться… - возмутился Глеб. – У меня каждый день новая телка, и ни одна еще не жаловалась на то, что нас связывал только секс!..
- Это «телки»! А девочку ты бы лучше оставил в покое.
- Да ладно, ладно! – Глеб примирительно приобнял меня за плечи. – Я скажу так: я не собираюсь ее сразу же бросать, устроит? Возможно, она мне и понравилась. Просто у меня любовь такая. Не буду ее обижать, так и быть! – прибавил он, наткнувшись на мой строгий взгляд и упершиеся в бока руки.
Мы стали подниматься по ступенькам внутрь здания.
Если начистоту, то меня не слишком устраивало. Но что мне еще оставалось? Я ему не мать, чтобы указывать, как жить. Однако… Я представила себя перепуганной первокурсницей и как бы я себя чувствовала, если бы на меня положил глаз студент пятого курса. Он казался бы мне взрослым и искушенным во всех сферах жизни мужчиной. Это для меня Глеб всего лишь парень – со своими слабостями и сомнениями. У нас-то всего два года разницы и твердый дружеский стаж.
«Пожалуй, Глеб не виноват», - сменила я гнев на милость, даже немного его пожалев. - «В конце концов, он ничем не отличается от своих одногодок, да и вообще мужчин. Авось выйдет когда-нибудь и из него что-нибудь путевое».
Вечером я села за компьютер, намереваясь скачать реферат. Нет-нет, я не упрощаю себе жизнь, сдавая готовые работы, распечатанные прямо с сайта. Я обязательно обрабатываю найденный материал, добавляю много своего и исследую любой вопрос филологии. Но интернет избавил меня от необходимости торчать в библиотеке, - разве не приятно?
Из соседней комнаты доносился Маришкин кашель. Я принесла ей чай, мед, малиновое и смородиновое варенье и таблетки.
- Горло кусучим шарфом повязывать будем? - улыбнулась я.
- Нет уж. А ты решила мне стать родной матерью?
- Нет, к этому я еще не готова. Ты что, целый день телевизор смотришь? – кивком головы я указала на небольшую плазму на стене, мерцавшую сценой какой-то мелодрамы.
- Ну да. А что еще делать больному человеку?
- Давай-ка я лучше молока тебе разогрею, и ты спать ляжешь. А то ты еще долго будешь так выздоравливать.
- Ладно, фильм досмотрю, и буду спать. Только лучше сделай глинтвейн, чем молоко.
Я пожала плечами:
- Без проблем. А пока ешь мед.
Я отнесла грязную тарелку от яичницы на кухню и услышала сигнал вызова по скайпу.
Я села за компьютер и увидела веселое личико Любаши.
В Москве она живет уже почти два года, но связи мы не теряем: общаемся через интернет не реже раза в неделю.
- Как дела? – заверещала она.
- Да ничего, не жалуюсь, - ответила я. Как-то само по себе получается, что она всегда вызывает у меня улыбку. – Учеба в разгаре. Как раз реферат готовлю – в понедельник надо сдать. А по вечерам над учебниками чахну.
- С ума сойти! – засмеялась Любонька. – Я так рада, что уже не учусь – я терпеть не могла ни школу, ни училище.
- Каждому свое, - сказала я, откусывая кусок бутерброда. – Я к поглощению больших объемов информации привычна. Мне не в напряг. Как Москва?
- Стоит, куда ж она денется? – засмеялась Люба. – А вот Виталик получил повышение!
- Вот здорово! – обрадовалась я.
- Он теперь главный менеджер, представляешь?
- Молодец! – искренне восклицала я. – Путь к директору компьютерной фирмы долог и тернист.
- И не говори! – махнула Любашка рукой. – На износ работает. То сверхурочные, то еще что…
- Ничего, прорвется. Я его за это уважаю. В конце концов, для семьи старается!
- И то верно, - улыбнулась сестра и погладила себя по объемистому животу. – На пеленки нам папка зарабатывает.
- Как беременность? Дочка еще не собирается выскакивать на свет Божий? Долго нам еще ее ждать?
- Ох, правда, - вздохнула Люба, садясь поудобнее. – Сил уже никаких нет. Ноги отекают – еле хожу. И спать не могу.
- Почему? – не поняла я.
- То в туалет бегаю, то ребенок пинается. На правый бок лягу – толкается, на левый перевернусь – лягается, на спине устроюсь – на мочевой давит. Поясницу ломит – хоть кричи! А Виталика никогда рядом нет. Знаешь, как обидно? Хоть и понимаю, что работает ради меня и будущего ребенка, да еще роды дорогие впереди, а все равно хочется, чтоб рядом был.
- Ну-ну! Виталик хороший муж, Любаш! Потерпи. Ему надо карьеру строить. Тем более на новом месте. Думаешь, ему легко себе имя нарабатывать?
- Ой, с тобой и не поспоришь! Правду говоришь. А по выходным он, конечно, со мной. Но мне и этого мало.
- Не забывай про гормоны. У тебя такой всплеск, что, конечно, тебе хочется повышенной заботы о себе.
- Угу. И поговорить не кем. Только собака!
Люба имела в виду полугодовалого щенка лабрадора – ласкового и резвого, которого ей подарил Виталик.
- Вообще-то, у нас проблем никаких нет, ты не подумай, - заверила Любаня. – Просто он весь такой занятой, а я вынуждена страдать здесь в одиночку на сносях.
- Когда тебе рожать-то? – поинтересовалась я.
- В мае, в первой половине. Но точнее скажут на последнем УЗИ. Как сделаю – сообщу.
- Хорошо. Ты крепись. Я понимаю, подружек нет и завести их негде – дома сидишь, но все еще впереди. Или в роддоме с кем-то познакомишься, или с коляской будешь гулять…
- Да, конечно! И я не переживаю слишком. Тем более мы с соседкой частенько на чаепитие друг к другу бегаем. Я уж и не знаю, чего мне не хватает.
- Коня в шоколаде? – ухмыльнулась я.
- Его родимого, - кивнула Любаня, повеселев. – Ты-то сама как? Не завела себе кавалера?
- Нет, - отмахнулась я от этой мысли, словно от назойливой мухи. – Нет необходимости. Я хочу поработать плодотворно, а уж потом отношения заводить. Я не хочу мимолетных увлечений. Хочу влюбиться раз – и навсегда! Чтоб человек был достойный, а это можно определить только глядя с высоты прожитых лет.
- Согласна. Но не ждать же теперь до сорока!
- Не до сорока, конечно. Но… Что я могу сказать? Не влюбилась еще! Вот если завтра в маршрутке встречу такого, от которого голову потеряю, совсем другую песню запою, - хихикнула я. – И буду утверждать совсем обратное: что я уже готова к серьезным отношениям, и вот она – любовь! Пришла.
Люба рассмеялась.
- Ты самокритична. И переменчива, как и подобает настоящей женщине. Сейчас думаешь одно, но в связи с какими-то событиями готова пересмотреть свое мнение. Ты как вода: обтекаешь и подстраиваешься под ситуацию.
- Это мне в себе и не нравится. Надо учиться не отступать от своего. Быть тверже, а не торопиться идти на компромиссы с самой собой и с другими.
- Нелегко тебе будет найти такого мужика, который это будет понимать и помогать тебе в этом стремлении.
- Еще бы! – фыркнула я. – Такой мужик – утопический образ…
- …потому что они все как один стараются тебя переделать под себя, - закивав, закончила за меня Любаня. – Честное слово, сколько слушаю разговоров замужних женщин, все твердят одно и то же: в отношениях между мужчиной и женщиной, как на войне – либо ты его, либо он тебя!
Мы засмеялись.
- Вот и я, наслушавшись, не тороплюсь с этим, - подытожила я.
Люба оглянулась куда-то позади себя.
- А вот и мой любимый вернулся. Пойду кормить его ужином.
- Ступай, - закивала я. – Выполняй свой женский долг. Передавай привет свояку.
Мы попрощались, и я вернулась к своему прежнему занятию.
Закончив работу над рефератом, я потянулась и посмотрела на часы. Поздновато, но, думаю, Вовка еще не спит. Я набрала номер, вспоминая, когда мы разговаривали прошлый раз. Ну да, точно. Две недели назад.
С ним общение складывалось совершенно иначе, нежели с Любой. Говорили мы обычно коротко и по делу, обменивались новостями, выясняя, прежде всего, все ли в порядке. На отвлеченные и личные темы мы беседовали редко, хотя, на самом деле, оба питали друг к другу нежные и теплые родственные чувства.
Сейчас Вовке уже двадцать шесть лет. Он работает в компьютерном салоне системным администратором. Таланты у него в сфере компьютерных технологий недюжинные, но в маленьком городе не так уж много перспектив.
Серьезных отношений он тоже не заводил. Не знаю, почему. Возможно, так же как и я, боялся привязываться к кому-либо, а затем разочаровываться. И, скорее всего, виной тому опять–таки наша мать. Хорошая женщина, нечего сказать. Поломала психику и веру в нормальные человеческие отношения, в людей вообще, обоим своим детям, и с чистой совестью смылась в другую страну. Не знаю, в этом ли причина Вовкиного промедления, мы ведь всегда избегали тем о нашем детстве, но факт остается фактом: он по-прежнему не торопится жениться, довольствуясь мимолетными связями. Винить его в ветрености я не могла, поскольку знаю его добрый характер, серьезность и осуждение подобных вещей.
- Алло, - послышался, наконец, его голос.
- Привет, не спишь?
- Не сплю. Только домой пришел. Сейчас рухну на постель и захраплю без задних ног.
- Устал на работе? – посочувствовала я.
- Да. Вызовов очень много. Как с ума все посходили! Весеннее обострение!
Он долго выливал на меня свои накопившиеся проблемы на работе. Наконец, когда он перевел дух, я сказала:
- А я сегодня с Любаней говорила. Говорит, Виталик повышение получил.
- Да, я знаю. Он и меня зовет.
- Куда зовет? – не поняла я.
- В Москву. Говорит. Найдет для меня местечко в той же фирме. Говорит, заработки там неплохие.
- Мгм… Ты что же?
- Мы поговорили и решили, пусть он еще немного освоится на руководящей должности, а там видно будет. А вообще, конечно, я задумываюсь об этом. Почему бы не применить свои способности к программированию там, где это нужно? У нас, в Новочеркасске, крупных фирм нет, расти некуда. Да, я и сайты создаю на заказ и все, что хочешь… На жизнь хватает. Но чувствую, что способен на большее. Отчего не поехать?
- Надо же! Ну что же, я тебя поддерживаю. Сама втайне мечтаю стать ученым с мировым именем! – хихикнула я.
Мы поговорили еще немного, и Вовка отправился почивать.
Я заглянула к Маринке. Она спала, дыша ртом. Я выключила телевизор, забрала посуду и, вымыв ее, тоже поторопилась на боковую.
Глава 6.
Весна набирала обороты, а вместе с ней и стремительный роман Глеба и Аси. Что ни день – они вместе шмыгали в его машину и исчезали. Посещали кафешки, кино, бродили по парку. Типично студенческая форма досуга. Не хватало лишь ночных клубов в этом списке, но Глеб, который взял моду изливать передо мной эмоции, уверял, что ей там делать нечего. Уж больно целомудренная девушка попалась. А в клубах, к тому же, они могли встретить многочисленных знакомых Глеба, которые враз могли рассеять его загадочную зрелость в ее глазах фразами, вроде: «Ну че, пошли травкой затянемся?» или «А помнишь, как мы на прошлой неделе тут бухали и каких телок сняли? Что творили!..»
В то же время я заметила, что он старается не слишком тратиться на девушку, предпочитая прогулки по городу посещению ресторана. Поэтому я не верила, что у них это серьезно. Она была ему нужна, чтобы, отдавая совсем мало, чувствовать себя покровителем. Ася и впрямь оказалась из бедной семьи, поэтому довольствовалась киносеансами и поп-корном, даже не представляя, что от парня можно и нужно потребовать чего-то большего.
До постели у них дело тоже никак не доходило, и я лишь пожимала плечами, удивляясь, как это такой любвеобильный парень как Глеб обходится поцелуями. Марина тоже твердила, что дело нечисто. Но и в дела Глеба мы не вмешивались – в конце концов, и он, и она достаточно взрослые люди, чтобы понимать всю соль данного положения. Что я, нянька, что ли этой Асе? Мы и не знакомы с ней.
- Ну собирайся живее, чего возишься! – зашипела на меня Марина, припрыгивая в прихожей. – Что ты там, ресницы клеишь?! Или ноги забыла побрить?!
- Да иду я, иду! – проворчала я, понимая, что она не сердится, а просто подгоняет меня, чтобы поскорее поехать в клуб.
У подъезда нас ждало такси с двумя нашими одногруппниками, один из которых – Леха – до поросячьего визга нравился моей подружке, а второй – Женя,- который давно питал ко мне чувства, пригласил меня на свидание. Чтобы все выглядело более непринужденно, мы решили собраться вчетвером, надеясь, что вечер приобретет более неформальную атмосферу.
В клубе мы поболтали о том – о сем, выпили легкого вина, чтобы развязать язык, и пошли танцевать. Медляк в ночном клубе – большая редкость, но нам повезло. Однако Женины руки на моей талии оказались почти невесомыми, и я подумала, как можно встречаться с таким неуверенным человеком, который, не смотря на то, что мы давно друг друга знаем, стесняется обнять меня ПО-НОРМАЛЬНОМУ? Разве это мужское прикосновение?! Я не чувствовала на себе мужских рук со дня лишения невинности, но четко представляла себе, как это должно быть: как минимум это не должно походить на объятия пушистых кошачьих лапок!