— Твою мать! — не сдержался он.
Выругавшись, он захлопнул дверь, уже не заботясь о тишине. Элис! Дэвид трахался с Элис! Эти густые блестящие черные волосы принадлежали ей, и именно Дэвиду, а не ему, досталось право запускать в них пальцы. Эротическая фантазия разбилась вдребезги. В голове появился образ ее сливочных бедер, скользящих вверх-вниз на... Какого хрена?!
Том швырнул кроссовки в стену и направился к лифтам. Все, что ему оставалось, это побыстрее напиться в ближайшем баре.
***
Кто-то негромко выругался за ее спиной и хлопнул дверью. Элис в одно мгновение соскочила с колен Дэвида и потянула юбку вниз.
— О мой Бог! Ты что не закрыл дверь?
Еще секунду назад она была как никогда близка к оргазму, но сейчас ощущала лишь панику. Дэвид спокойно посмотрел на нее, даже не сделав попытки встать, и сказал:
— Я закрывал дверь.
— Но здесь кто-то был только что! — вскричала она, судорожно пытаясь надеть блузку. — Кто-то же ее открыл! И он видел нас!
Он молча стянул презерватив, швырнул его на пол и, не вставая, натянул брюки.
— Это был Грей, — произнес он спокойно. — Только у него есть ключ.
— Кто?
— Томас Грей. Ты с ним знакома, — его тон был насмешливым.
Он насмехался над ней! Элис справилась, наконец, с блузкой и схватила очки. Перед глазами все плыло от подступивших слез, щеки горели от стыда, мысли в голове спутались в клубок.
«Томас Грей, нет, только не он! — Она застонала, представив его насмешливые взгляды и намеки, которые он теперь начнет бросать в ее сторону. — Дура, дура, дура! Только самая настоящая дура могла так облажаться!»
— Я должна уйти!
— Я провожу тебя.
— Нет! Ты не понимаешь! Я должна уйти с этой работы! Я увольняюсь!
— Не говори чепухи! — возмутился Дэвид. — Он никому ничего не скажет.
Элис начала стягивать волосы в тугой узел, по привычке держа шпильки во рту, поэтому не сразу ответила ему, со злостью втыкая по одной заколке в пучок. Когда с волосами было покончено, она заговорила уже более спокойным тоном.
— Я больше не могу на тебя работать, мы должны это прекратить.
Дэвид застегнул ремень, подобрал презерватив с пола и бросил в корзину для мусора, абсолютно не заботясь о том, что кто-то, к примеру, уборщица, может увидеть его.
— Поговорим об этом завтра. Ты сейчас слишком взвинчена, чтобы принимать здравые решения.
— Я пришлю заявление об уходе по электронной почте! Я больше не вернусь сюда!
«Только без истерики, — говорила она себе, — сохраняй спокойствие. Все будет хорошо, и никто ничего не узнает».
— О, да успокойся ты, наконец! Томми мой друг, ему плевать на то, кто с кем трахается! Он просто хотел позаниматься здесь, потому что ему лень оплатить свой чертов абонемент! — Дэвид потер переносицу. — Я совсем забыл, что он изредка захаживает сюда после работы.
— Я все равно больше не буду на тебя работать! Я не могу! Нам не нужно было начинать это!
— Послушай, — сказал он, положив руки ей на плечи. — Мы больше не будем этого делать, хорошо? Если хочешь, можешь уйти с должности. Но позволь мне найти тебе другое место. Я устрою тебя в одну из компаний, принадлежащих «Сандерс Корпорейшн», идет? Мы даже не будем видеться, но у тебя будет хорошая работа.
— Я должна подумать, — медленно произнесла она.
— Хорошо, я дам тебе отпуск на неделю. Посиди дома, подумай. А потом мы подберем тебе что-нибудь стоящее.
Элис кивнула. Оставаться совсем без работы ей не хотелось, а перевестись в один из филиалов было не плохой идеей. При мысли о Томасе Грее на глаза снова навернулись слезы.
— Эй, не надо плакать, — сказал Дэвид ласково.
Элис всхлипнула и разревелась. Дэвид обнял ее и погладил по голове, шепча что-то успокаивающее. Ей стало так хорошо в его объятиях, что она даже задержала дыхание от наплыва эмоций. Она чувствовала себя такой защищенной в кольце его рук, и все проблемы отступили на задний план, а слезы иссякли. Он мягко поднял ее подбородок и заглянул в глаза.
— Все хорошо?
— Да, — тихо сказала она.
Дэвид поцеловал ее в лоб и отпустил.
— Тогда иди. Тебе нужно отдохнуть.
— А ты?
— Я, пожалуй, воспользуюсь этим местом по назначению, — он кивнул в сторону тренажеров.
Элис не стала задерживаться, она просто повернулась и вышла, кивнув ему на прощание.
***
Когда дверь за ней закрылась, Дэвид тяжело вздохнул и поплелся к шкафчику со спортивной одеждой. Внутри поднималась волна раздражения. Он так устал. Устал трахаться с кем попало почти каждый день, устал дрочить, устал пить, устал работать. Он превращался в бесчувственную машину для секса, потому что перестал сочувствовать, сопереживать, реагировать на чужие эмоции. Ему было плевать на слезы Элис, и он хотел лишь поскорее избавиться от нее, радуясь удобному стечению обстоятельств. Было жаль, конечно, что именно Грей застукал их, и теперь невозможно будет перевести ее к нему, но так даже лучше. Где-нибудь в другом месте она не будет мозолить ему глаза.
Переодевшись в спортивные шорты и майку, он уже завязывал шнурки на кроссовках, когда услышал, как на столе завибрировал мобильник, сигнализируя о входящем сообщении. Дэвид спокойно выпрямился и пошел к беговой дорожке. Наверняка, это было сообщение от Тома, в котором он извиняется, что помешал, или от Элис с очередной истерикой. Ему не хотелось общаться ни с кем из них в данный момент. Дэвид нажал на кнопки пульта, и комната наполнилась звуком, льющимся со всех сторон из скрытых колонок.
Он выставил для начала медленную скорость, чтобы размяться, и побежал. Через несколько минут в голову пришла мысль прочитать сообщение, а вдруг это Миа, но он тут же вспомнил, что в Париже сейчас ночь, значит это не сестренка. Еще через какое-то время он окончательно забыл об этом, погрузившись в музыку и ритмично отталкиваясь ногами от движущейся поверхности беговой дорожки.
Дэвид бежал около двадцати минут, постепенно наращивая скорость, пока со лба не заструился пот; после чего несколько минут восстанавливал дыхание, нагнувшись и уперевшись руками в колени, чего раньше с ним не бывало. В последнее время он много пил и курил, что негативно сказалось на здоровье. «Пора с этим завязывать!» — снова решил он. Больше никакой травки с Билли и его музыкантами, слава Богу, они со дня на день улетали в очередной гастрольный тур перед выпуском нового альбома.
Когда дыхание выровнялось, а сердечный ритм пришел в норму, Дэвид направился в душевую. Стоя под прохладными струями воды, он вдруг вспомнил, как они с Лиззи впервые принимали вместе душ после того, как он лишил ее невинности. Ее робкие прикосновения, гладкость ее влажной кожи, и то, что случилось позже, когда он вынес ее из ванной комнаты. Член мгновенно откликнулся на воспоминания и стал каменно-твердым. Сегодня он не кончил с Элис, и даже ни разу не мастурбировал в течение дня, поэтому либо сделает это сейчас, либо ему снова придется напиться до бесчувствия. Закрыв глаза, Дэвид позволил образу Лиззи предстать перед ним и обхватил себя ладонью. То, чего не могла достигнуть рука, восполняла фантазия. Он почти чувствовал обволакивающее тепло ее плоти, аромат ее волос, вкус ее кожи на своих губах...
Вытираясь махровым полотенцем, Дэвид решил для себя, что это был последний раз, когда он представлял Элизабет Кросс во время самоудовлетворения. Потому что это приносило не только удовольствие его телу, но и страдание измученной душе. Пора просто забыть о ней! Вышвырнуть из сердца!
По дороге домой он даже не вспомнил про сообщение на мобильном, который благополучно закинул в бардачок своей Ауди. Телефон так и остался в бардачке до следующего утра.
Глава 13
На следующее утро Дэвид проснулся на удивление в хорошем расположении духа. Он выспался, а отсутствие выпивки вчера лишило его привычного похмелья сегодня, поэтому во всем теле чувствовалась приятная легкость и никакой головной боли. Желание начать новую жизнь, завязав с беспорядочными половыми связями, алкоголем и травкой, и, возможно, найти новую любовь, придало ему сил. Он принял душ, съел большую яичницу с беконом и выпил две чашки кофе, прежде чем вспомнил про телефон, оставленный в машине накануне вечером. «Нужно будет позвонить Томми по дороге на работу», — решил он.
В телефоне было только одно важное сообщение. Дэвид со свистом втянул в себя воздух, когда увидел, от кого оно. Это было сообщение от Лиззи. Сердце пропустило удар, а затем забилось с утроенной силой, когда он прочитал:
«Я бы хотела встретиться и поговорить. Элизабет»
Она подписалась своим именем, как будто могла подумать, что он удалил и забыл ее номер. Да разбудите его среди ночи, и он назовет этот номер без единой запинки!
— Черт!
Она хотела встретиться с ним вчера, а он не ответил! Возможно, она уже передумала встречаться с ним. А может, что-то случилось? Может, у нее серьезные проблемы, и ей нужна была срочно его помощь? Дэвид с размаху ударил кулаком по колену и охнул от резкой боли. Не хватало еще самого себя покалечить. Он метался по салону автомобиля, как раненый зверь, запертый в клетке, и не знал, как поступить. Первым порывом было сразу же перезвонить ей и умолять о встрече, но какая-то часть его разума, отвечающая за обиду и гордость, велела ему успокоиться и подумать, прежде чем мчаться по ее первому щелчку хоть на край света.
Лиззи не объявлялась три месяца, значит, ее сообщение не продиктовано любовным страданием и тоской по его персоне, скорее всего, тут было что-то другое. Но не особо важное, потому что иначе она бы позвонила или приехала в офис, ну, или хотя бы написала еще одно сообщение. Дэвид с чувством стыда вспомнил тот дурацкий длинный е-майл, который написал ей после их неудавшейся свадьбы. Что-то в духе: «Я понял, что больше не нужен тебе. Я больше никогда не побеспокою тебя, если тебе что-то понадобится, обращайся. Бла-бла-бла. Желаю всего самого наилучшего и т. д. и т. п.». Наверное, ей действительно что-то понадобилось, поэтому она обратилась к нему. Может быть, это касается его предстоящего суда с прессой? Назойливые журналисты вполне могли ее найти или разнюхать что-то из ее прошлого. Раньше она отказывалась от любых комментариев, и он был жутко благодарен ей за это.
Галстук вдруг показался удавкой на шее, и Дэвид ослабил узел, чтобы сделать глубокий вдох. Он вдохнул глубоко еще три раза и набрал номер. Трубку взяли после первого же гудка.
— Дэвид?
От звука родного голоса внутри все перевернулось. Дэвид привычным жестом потер переносицу и ответил как можно спокойнее:
— Здравствуй, Элизабет.
— Привет. Я... Ты... В общем, как ты? — судя по всему, она волновалась.
— У меня все отлично, — сказал он сухо. — А как ты?
— Я... Я в порядке, спасибо. Вчера я хотела увидеться с тобой...
— Да, извини, но я был занят, — равнодушные интонации в голосе удивляли его самого.
Он как будто разделился на две части, одна из которых холодно говорила с Лиззи, а другая безмолвно вопрошала: «Что ты творишь? Это же Она! ОНА! Ты же любишь ее! Скажи ей это!» Равнодушная часть проигнорировала эти сентиментальные вопли, продолжая спокойно смотреть перед собой и барабанить пальцами по рулю.
— Дэвид. Ты... — выдох. — У тебя кто-то есть?
Дэвид чуть не растерял все свое самообладание от такого вопроса.
— Послушай, — начал он, — я не думаю, что хотел бы обсуждать это с тобой. Если у тебя ко мне есть другие вопросы, или ты хочешь попросить о чем-то, то давай выясним это сейчас, потому что я опаздываю в офис.
Резкие нотки в голосе напугали ее, Дэвид это почувствовал, но ему было почти все равно, потому что былая обида завладела им с новой силой. Он был зол! Ну почему это должно было случиться именно сегодня, когда он собрался начать новую жизнь?! Она снова все испортила!
— Может быть, тебе нужны деньги? — продолжал он холодно. — Или работа? Только скажи, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из моих помощников занялся этим вопросом.
Конечно! Кто-то из помощников, но только не сам.
Лиззи молчала какое-то время. Дэвид знал, что она пытается взять себя в руки. Она не ожидала, что разговор пойдет именно так. «А что ты хотела, детка, — подумал он, — что я разрыдаюсь от счастья, услышав твой нежный голосок?» Вторая часть его подсознания усиленно закивала головой, как китайский болванчик, но он не обратил внимания.
— Дэвид, я прошу у тебя прощения. Я не знала, что все так выйдет со свадьбой и с теми фотографиями. Мне очень жаль.
— Это уже не важно.
— Извини, что побеспокоила тебя вчера. И сегодня. Мне не следовало этого делать, — ее голос звучал безжизненно.
— Так что ты... — начал он, вспомнив о ее просьбе о встрече.
— Это не имеет значения, — перебила Лиззи.
Паника начала накрывать его с головой, когда Дэвид понял, что она вот-вот положит трубку.
— Лиззи, если тебе что-то нужно...
В трубке раздался всхлип, а затем связь прервалась. Она отключилась.
«Чертов ублюдок! — он долбанулся головой об руль. — Гребаный тупица! Как? Как можно быть таким идиотом?» Только сейчас до него дошло, что случилось что-то серьезное. Его Лиззи никогда бы не позвонила, потому что побоялась бы. Написать ему сообщение было для нее уже большим шагом, а он изображал из себя гордого козла, которому на все плевать! Вместо того чтобы предложить нормальную помощь!
Перед глазами появилось ее искаженное страхом лицо. «Пожалуйста, не делай этого!» А вдруг кто-то преследует ее? Вдруг какой-нибудь извращенец домогается ее, а ей не от кого ждать помощи? Она с трудом набралась храбрости, чтобы обратиться к нему, потому что он сам написал ей, что поможет.
— Черт!
Покрывшись холодным потом, Дэвид судорожно набрал ее номер. Оператор сообщил, что телефон отключен. Он набрал еще раз, и еще, но результат был тот же самый. Он завел машину и выехал с парковки, умоляя Господа, чтобы с ней ничего не случилось, пока он будет ее искать. Дэвид набрал номер Купера, и ему пришлось ждать долгих пять гудков, прежде чем начальник службы безопасности взял трубку.
— Купер.
— Где она? — рявкнул он.
Купер назвал адрес, не медля ни секунды и даже не спрашивая, о ком идет речь.
— Окраина города. Охренительно!
Дэвид надавил на газ.
***
Лиззи швырнула телефон в стену со всей силы, и он чуть не прибил ее, отлетев обратно. Она наступила на него ногой, а затем со злостью пнула, больно ударив при этом палец, но отправив мобильник в неопределенном направлении. Впервые в жизни она позволила своему гневу так явно выплеснуться наружу, вопя и швыряя вещи. Боль, обида, страх, ярость — вот, что она чувствовала сейчас. Ее буквально трясло, а горячие слезы застилали глаза. Вчера она приняла одно из самых важных решений в своей жизни, и что получила взамен? Холод, презрение, неприязнь. Он даже не собирался встречаться с ней, он просто хотел отмахнуться от нее, передав на попечение одному из своих помощников. Как же сильно она ранила его чувства!
После вчерашнего сообщения Лиззи свернулась калачиком на диване с телефоном в руках и пролежала так весь вечер и всю ночь, встав один только раз, чтобы умыться и почистить зубы. Она не спала до утра, с каждой минутой все больше убеждаясь в неправильности своего поступка, но все ждала и ждала, когда же Дэвид ответит.
И он ответил. Лучше бы не отвечал! Интересно, как она должна была сообщить его помощникам, что беременна от их босса? Уже три месяца! Даже больше. Сначала она не обратила внимания на долгую задержку, списав все на начало половой жизни, стресс из-за разрыва отношений, гормональный сбой, да на все, что угодно, кроме очевидного! У них с Сэм всегда были проблемы с циклом, хотя менструация наступала в один и тот же день. Когда Сэм боялась, что забеременеет от Джимми, то всегда спрашивала у сестры, идут ли у нее месячные, и успокаивалась, получая отрицательный ответ. Теперь настала очередь Лиззи бояться, но у нее не было возможности спросить сестру, потому что Саманта не звонила очень давно. Лишь на день рождения Лиззи получила короткое поздравление с незнакомого номера, который был впоследствии недоступен.
Ей потребовалась вся сила воли, чтобы отправиться на прием к гинекологу две недели назад и удостовериться в своей беременности окончательно, хотя две полоски на тесте уже решили полдела. Она надела парик и темные очки, назвавшись другим именем, потому что не хотела, чтобы папарацци узнали о ее визите к врачу раньше Дэвида. Ей и так приходилось соблюдать осторожность, потому что она до сих пор помнила назойливость тех типов, что торчали под ее окнами день и ночь, вынудив сменить место жительства.