На такой оптимистичной ноте мы отправились снова в путь. Мальчик, свернувшись как кот, спал рядом со мной, а у меня началась тихая истерика. Адреналин схлынул. Осознание того, что я убийца, накрыло волной паники и самобичевания.
Вечером у меня получилось отмыть ребенка в речке, и на меня теперь взирала симпатичная мордашка с курносым носиком, зелеными глазами в обрамлении льняных волос. Из моих вещей ему подошла только рубашка, на манер платья, а про обувь я вообще молчу.
Вечером возле костра поужинали кашей, причем ребенка я кормила с ложки. Наверное ему все же года три. Вот не было у меня детей, да и к чужим тяги никогда не испытывала. Итак, накормив ребенка его и половиной своей порции, завалились спать на постеленном плаще в углублении корней дерева. Только дрема стала ко мне подбираться, а тело пригрелось, как ребенку приснился кошмар и он заревел мне на ухо.
Кое-как успокоив его, я начала петь единственную колыбельную, которую знала, и все спасибо нашим бессмертным Филе, Хрюше и Степашке.
- Спи, моя радость, усни…
Петь я старалась, как можно тише, чтобы не разбудить солдат и не привлечь к себе внимание. В итоге, как и пела, так и уснула я, полусидя, а малыш на мне, обхватив руками и ногами.
Утро встретило меня болью везде. Все, что можно отлежать, я отлежала. Что удивительно, встала не позже, как обычно, а вместе с остальными. Позавтракали и двинулись снова в путь.
Больше приключения до замка нам не попадались. Мелкий все так же лип ко мне, я его кормила с ложечки и иногда по вечерам сидела возле костра, общалась с солдатами, которые стали лучше относиться ко мне.
А я еще и не знала, что в замке, по моему прибытию, меня ждал настоящий каламбур.
========== Глава 4. Летать не умеют, стрелять тоже пока не умеют, но орлы!!! ==========
Три недели в дороге подошли к концу, и я, наблюдая из окна кареты на приближающийся величественный замок, что находился на горе, продумывала свои действия. Налететь с криками «Дедуля, а вот и я!» не могла по причине того, что ни разу тут не была, так как на все приглашения деда давался отказ.
Видно не прельщала бывшего Витора жизнь в «деревне». Оставалась импровизация, только все равно было страшно.
Мелкий все время бегал за мной хвостиком и теперь постоянно просил спеть на ночь. Хорошо, что природа не обделила меня голосом. Ну, по крайней мере, он явно еще не ломался, так что звучал высоко и чисто.
Я уже привыкла спать на земле, и за все время мы только один раз заехали в городок и остановились в гостинице, но спать на соломенном тюфяке мне как-то не очень понравилось.
Карета въехала во двор замка, и к нам поспешили слуги. Охрана спешилась и их коней забрали, к нам подошел Дитер и распахнул дверцу кареты, предлагая выйти.
- И что это за разбойник с большой дороги? – на ступенях крыльца, уперев руки в боки, стоял мужчина лет сорока очень похожий на отца.
Ничего себе дедуля, классно сохранился.
- Деда?!
А больше все равно других слов не подбиралось. Где я вас спрашиваю борода и ворчание, что старость не в радость?
- Допустим. И зачем внучек ко мне пожаловал? Неужели надоела городская суета, и ты решил посмотреть на деревенское быдло, а может мода такая пошла?
Видать Витор и тут сумел оставить свой след.
- Я бы предпочел это обсудить наедине.
Вот так и началось более чем странное общение с моим дедом. Алекса, как я назвал мальчика, поселили в моих покоях и даже какую-то одежду нашли, полагаю, что она была еще моего отца. К моей проблеме дед отнесся скептически, хмыкнув, что все к лучшему, а папа и ему несильно нравится. В конце нашей беседы мы остались довольны друг другом. Меня признали внуком и разрешили в неофициальной обстановке так и звать «деда».
Первый год я начинала день с зарядки и водных процедур, потом просыпался Алекс и мы шли завтракать, потом я училась держаться в седле. Честно, думала, что научусь из него на скаку не вываливаться и нормально, а тут и осанка, и аллюры, и прочей байды целый возок оказался. Потом обед и библиотека, в ней было столько книг, что можно было бы и не выходить до ночи, но Алексу все же нужен был ужин, на котором присутствовал дед и уточнял мои успехи, а заодно рассматривал рисунки ребенка или просто начинал с ним играть.
За год у меня появились мышцы и начало нарастать мясо. В зеркале уже на меня не смотрел зализанный дрыщ. Я обрезала волосы до лопаток, за что получила устный выговор от деда и неделю подметала внутренний двор.
В одиннадцать лет меня начали учить стрелять из лука и метать кинжалы, а в четырнадцать я уже могла поднять меч и даже минут пять им помахать. Все же, сколько бы я не тренировалась, я так и осталась тонкокостной.
Алекс тоже учился читать, писать и все, что полагалось ребенку, единственное, от чего он так и не смог отказаться - это ночевки в моей кровати, так что пришлось ее менять на большую. И от второго одеяла отказались, все равно оно оказывалось на полу. Алекс, замерзнув, залезал на меня, обхватив конечностями.
Письма от родителей приходили каждые два месяца, папа уговаривал вернуться, а отец радовался моим успехам. По этим письмам они мне стали очень родными. За меня так даже в моем мире не переживали.
К пятнадцати годам меня стали выпускать за пределы замка сначала в сопровождении Миноса, который остался, как я подозреваю следить за мной, а потом и одного. Алекс в это время запирался в моей комнате с каким-нибудь учебником и отказывался выходить. Все привязались к мальчику, как к родному, и даже дед со временем перестал делать между нами различия.
В один из дней я, прогуливаясь на лошади в окрестностях замка, умудрилась незаметно для самой себя заехать в незнакомые места. Почувствовав запах влаги, моя лошадь направилась в ту сторону.
Озеро, на берег которого я попала, переливалось в солнечных лучах, а вода была на ощупь как парное молоко. Ну, как против такого можно устоять? Вот и я, привязав лошадь и скинув одежду, кинулась купаться.
Минут через сорок, тяжело дыша и отфыркиваясь, с трудом выбралась на песок.
- Ты кто? – услышала я за спиной злое возмущение. – Это наше озеро!
За моей спиной стоял рыжик чуть старше меня. Вот так наезд! На вид вроде деревенский, наверно, сюда ребята из ближайшей приходят, значит не так уж и далеко я забрела.
- Я направлялся к герцогу Дастену, но заблудился, а потом оказался здесь и подумал, что уже на его территориях. Я ошибся в последнем?
- Ты на его землях, но озеро принадлежит нашей деревне! – упрямо гнул свою линию рыжик.
- А деревня кому принадлежит? – может так, логической цепочкой, до него дойдет.
- Герцогу конечно! Зачем ты к нему приехал?
- О! – сложила я губы трубочкой. – Это величайший секрет!
В душе я уже ржала, наблюдая за изменениями на лице собеседника. Ну, хоть я и выросла, и чуть в кости шире стала, все так же пока Витор оставался куколкой.
- Тогда, ты сейчас отправишься с нами в деревню к старосте, а то вдруг ты шпион! – гордо выпятил свою грудь парень.
- А что они тут толпами ходят?
- Кто?
- Шпионы?
- За месяц несколько деревень вырезали, а тут ты. Может это ты сделал? – начал надвигаться на меня парень с плотно сжатыми кулаками.
- Не слышал…
Вот эта новость меня огорошила, мне никто такого не говорил. В замке даже слуги о таком не шептались. Может парень что-то придумывает?
Я встала, оделась и отправилась к старейшине деревни. Сухенький мужичок сначала не понял чего от него хотят, пришлось по-тихому представиться, но так, чтобы любопытные уши рыжика не слышали.
А вот так! Из вредности! Пусть поносом мучается от любопытства.
Как итог, меня напоили чаем с плюшками и отправили восвояси, но сначала я взяла клятву не раскрывать меня. Ну, где я еще в шпионов тогда поиграю?
Так и повелось у меня ездить на озеро и общаться с местными мальчишками, играя с ними в воде и на суше.
Так у меня в этом мире появился первый друг, не считая Алекса, который на меня обижался, что я его с собой не беру.
- А ты когда уедешь? – вопрос Миниха, это имя рыжика, застал меня врасплох.
- Прогоняешь? – нахмурилась я.
После этого вопроса я неделю сидела в стенах замка, полностью отдаваясь тренировкам. Знаю, что по-детски, но как-то уж обидно от друга было такое слышать.
Минос, с которым я часто спаринговалась, не выдержал первым и, отразив мой выпад, пинком отправил меня на землю отдыхать.
- Что с тобой? – весь официоз был отброшен еще тогда, когда встали в круг напротив друг друга в первый раз. – Ты озлоблен, а оттого рассеян. Запомни, что тот, кто вышел из себя, уже труп. Иди, реши свои проблемы, а до этого даже не думай о тренировках, а то порежешься.
Ну, что тут сказать. Если уж рассуждать здраво, то я намного старше своего возраста, а значит должна быть умнее и подумать, что же так меня разозлило.
Уже вечером я готова была вешаться. Все же, кем я не была теперь, а душа у меня была бабьей, вот я и влюбилась в того, кому смогла довериться. А возможно и то, что вокруг было полно однополой любви.
Мою проблему решил дед, взяв с собой на сбор налогов со своих земель. И как завершение, в одной из деревень должна была играться свадьба. Я была только за, ведь такое развлечение. Хоть глупости в голову перестанут лезть.
Оказалось, что сбор происходил по следующей схеме. Мы приехали в город, а туда стали стекаться старосты и отдавать деньги, которые зачастую тут же и зарабатывали от продажи товара. Так что поездка закончилась быстрее, чем я планировала.
На свадьбе я что-то пела под гитару и даже смеялась, игнорируя пару новобрачных, ведь среди них был Миних. Он меня тоже узнал и хотел подойти, но не дал Алекс, вовремя уведя играть меня в "птицу" – местная игра, похожа на нашу "казаки-разбойники". Потом прыгали через костер. А еще, на зло себе, поцеловала парня и так, чтобы это никто не видел, кроме рыжика. Дружбе пришел конец, и от этого было еще больнее, а парнишка, провисел на мне до конца праздника.
Ночевать остались в доме старосты. В доме мне было душно, и я ушла на сеновал. А на утро мы вернулись в замок.
Больше на реку, рядом с которой было то самое озеро, я не ходила, но у меня появилась привычка просто гулять по лесу и теперь я часто брала с собой Алекса.
В семнадцать лет я с улыбкой вспоминала свою первую любовь в этом мире. В зеркале видела теперь красивого парня, с широкими плечами, накаченным и тренированным телом, узкими бедрами, длинными стройными ногами. Алекс в свои одиннадцать все так же отказывался выселяться из моей кровати, хотя дискомфорта мне это не приносило. Гормоны кипели, и по утрам у меня была теперь проблема: не разбудив ребенка пойти сбросить пар. Я даже завела себе любовника. Им стал дедушкин секретарь. Не знаю, сколько парню было лет, но его тело мне нравилось. Так что, порой уходила я из его комнаты, до ушей накачав своим семенем, но никогда не оставалась и не любила. Он об этом знал и не претендовал на большее, хотя в его глазах я видела более сильные чувства.
Иногда по делам мне приходилось ездить в ближнюю деревню и даже изредка видела Миниха, но сейчас у него были другие заботы. Больше со мной он заговорить не пытался. Единственный раз, когда ему получилось застать врасплох, я была занята одной из девушек, которая меня в общем-то и не привлекала совсем. Он хотел пригласить меня на свадьбу сам, еще тогда, на берегу озера, но я куда-то пропала, а потом он узнал кто я.
- Миних, ты мне тогда сердце разбил, а теперь говоришь, что я был тебе дорог? – это единственное что я ответила, прежде, чем уйти.
В один из дней в лесу я попала в капкан, точнее на скаку налетела на веревку и меня выбило из седла. Очнулась уже связанной, а вокруг меня были дети! Ну, как мои ровесники, но какие-то оборванные, грязные и забитые, от этого казались моложе своих лет.
Их история заключалось в том, что они единственные выжившие из последней разоренной деревни и уже год как живут здесь. Партизаны мелкие.
Домой я попала в тот же вечер. А что? Зря я что ли тренировалась? Так что, вычислив их главного, без труда сбила его с ног и, оседлав бедра, придавила горло коленом. А вышло из этого то, что теперь я живу в казарме замка, а вместе со мной и четырнадцать человек. Тех самых детей. Дед согласился их пустить и даже обучать бою, но при условии, что в ответе за их поступки буду я и наказание разделю с ними поровну. Так что, когда поймали маленькую Анис за воровством пирожка, то десяток плетей во дворе получила я.
С ребятами быстро сдружилась и вечерами мы орали песни, будя весь замок и часто устраивали налеты на кухню, а потом дружно драили ее же в наказание.
За прошедших два года мы стали большой семьей. Во мне пробудилась магия, только пока было не понятно какая и развивать ее смысла не было, а еще Анис стала ученицей дворцового мага, в ней был дар исцеления, при этом шестнадцатилетняя малышка могла метко пустить стрелу белке в глаз, да и во владении кинжалами с ней не каждый справиться мог.
Таким составом мы отметили мое девятнадцатилетние и упились как черти, а на утро все болели.
На этом празднике закончилась моя спокойная жизнь. За эти прожитые годы я совсем перестала думать о себе как о женщине и смирилась с тем, что я мужчина.
Если я и думала раньше, что жизнь насыщена событиями, то стукните меня посильней…
__________________________________________