Теперь волосы, уложенные в простую, но стильную прическу, щекотали ей щеки и шею. Несколько прядок-перышек нависали над бровями и лезли в глаза. Сквозь перышки в ушах Кристи поблескивали кубической формы серьги с крупным цирконием. «Перышки, перышки, перышки» — парикмахер так часто повторял это слово, что Кристи начала казаться себе самой чем-то вроде канарейки. На ее взгляд, новая прическа выглядела ужасно неопрятно.
Вчера, войдя в коттедж после посещения парикмахерской и увидев, как у Рэчел вытянулось от изумления лицо, Кристи расплакалась. Рэчел, однако, преодолев первое удивление, рассмеялась в восхищении.
— Кристи, да ты выглядишь как стильная девица! Разумеется, в самом хорошем смысле.
То и дело подбадривая подругу, она заставила Кристи выложить все ее покупки: и одежду, и нижнее белье, и дорогую косметику, и сверхдорогие духи с восхитительным пряным запахом, от которого Эдвард сморщил нос. Отдав дань восхищения приобретениям Кристи, Рэчел сделала еще несколько комплиментов по поводу ее внешности и посмотрела на подругу, сделав нарочито страшные глаза.
— Ты делаешь это для себя, не так ли, Кристи? Ты делаешь все это, потому что сама этого хочешь, а не ради того, чтобы привлечь внимание Этана Боннера, который мизинца твоего не стоит?
— Да, я делаю это для себя, — повторила Кристи, хотя обе они знали, что это не так. Было ясно, что, если бы Кристи руководствовалась собственными вкусами, она бы оставила в неприкосновенности свои длинные, уложенные в простую прическу темные волосы, надела бы привычную, простую одежду и убрала с лица всю косметику, оставив разве что немного губной помады. Это сделало бы ее неприметной, невидимой, но ей так нравилось. Она словно была создана для того, чтобы быть невидимкой.
Однако женщина-невидимка не могла обратить на себя внимание священника, завладевшего ее сердцем.
Кристи услышала его твердые, уверенные шаги в коридоре и замерла. По понедельникам церковный офис обычно бывал закрыт, и поэтому теперь у них с Этаном накопилось много разных дел. Господи, сделай так, чтобы при виде меня желание охватило его как можно быстрее, потому что я боюсь, что не смогу долго это выдерживать.
— Доброе утро, — сказал Этан, входя в приемную. — Пожалуйста, принеси мне доклад комитета миссии, я хочу его просмотреть. И давай поглядим, можем ли мы окончательно закрыть июль.
С этими словами Этан прошел мимо Кристи в свой кабинет, не удостоив ее даже взглядом.
Добрая, старая, невидимая Кристи Браун.
Торопливо открыв сумочку, она вынула оттуда крохотный флакончик духов, брызнула из него себе на грудь, потратив при этом, учитывая стоимость содержимого, примерно десять долларов, и быстро осмотрела себя в зеркало пудреницы: аккуратно прочерченные арки бровей, густо накрашенные, дымчато-коричневые веки и ресницы, неяркий румянец на щеках и пурпурный, словно у проститутки, рот.
Цвет ее помады приводил Кристи в ужас, но продавщица отдела косметики настаивала именно на нем, и она сдалась, вспомнив слова, которые Рэчел сказала утром: «Один взгляд на твой рот, Кристи, и твоего преподобного жеребца одолеют очень и очень неблагочестивые мысли. Но тебя это не должно волновать: ты купила эту помаду для себя».
Кристи собрала аккуратно сложенные бумаги, затребованные Этаном Боннером, и уронила их на пол. Поднимая документы, она увидела свои ногти на пальцах ног, покрытые ярко-красным лаком и просвечивающие сквозь плетеные ремешки изящных золотистых сандалий, и ей показалось, что она смотрит не на свою, а на чью-то чужую ногу.
Я лиса. Я лиса. Я глупая лиса с распушенной шерстью, в перышках…
Этан склонился над расписанием проповедей. На этот раз он был одет в белую рубашку в темно-бордовую полоску и темно-синие брюки. Его длинные, суживающиеся к кончикам пальцы поигрывали обложкой расписания, и Кристи вдруг представила себе эти же самые пальцы, поигрывающие застежкой ее лифчика.
Едва не оглохнув от ударов сердца, Кристи положила перед Этаном на стол доклад, который он просил принести, автоматически подровняла стопку писем и села на свое обычное место напротив него. Когда она положила ногу на ногу, белые джинсы так стиснули ее бедра, что ей показалось, будто в ногах у нее полностью прекратилось кровообращение. Однако Кристи решила не обращать внимания на это неудобство.
— Ума не приложу, как мне их раззадорить, — заметил Этан, просматривая доклад. — Мне хочется, чтобы в этом году наша благотворительная кампания была лучше организована, чем когда бы то ни было раньше, а единственная идея, которую предлагает комитет, состоит в том, чтобы повесить на видном месте плакат с изображением так называемого финансового термометра, — Почему бы нам не привлечь к этому делу старшеклассников? По-моему, энтузиазма им не занимать.
Ну, взгляни же на меня! Дай мне возможность произвести на тебя впечатление!
— Угу. Ну что же, неплохая идея. Позвони Мэри Лу и прощупай ее на этот предмет, ладно?
Лучше бы ты меня прощупал! Эта мысль заставила Кристи покраснеть. Она слегка переменила позу, послав в сторону Этана новую волну аромата духов. Этан, однако, так и не оторвал глаза от бумаг.
Кристи подтолкнула к нему через стол июльский календарь, надеясь, что он заметит хотя бы шесть колец на ее пальцах, маленьких золотых и серебряных ободков, льнущих друг к другу, словно руки любовников. Но Этан и на это не обратил внимания.
— Получается неувязка с десятым числом, — сказал он. — У меня заседание синода. Либо мы перенесем пикник по поводу окончания занятий в церковной школе, либо его придется провести без меня.
Кристи хотелось вскочить и бегом броситься вон из кабинета, но она понимала, что, если она не выдержит и уступит этому желанию, ей никогда больше не удастся собраться с духом и повторить сделанное сегодня. Заставив себя встать, она обошла вокруг стола и остановилась рядом с Этаном.
— Если тебя там не будет, дети будут разочарованы. Пожалуй, я попробую договориться с ними, чтобы пикник перенесли на вторник.
Этан Боннер чихнул. Кристи достала из стоящей на жертвеннике коробки чистый бумажный платок и протянула ему.
— А разве у нас не на вторник родители учеников приглашены на ленч? — осведомился он, вытирая свой идеальной формы нос.
— Это не проблема, — сказала Кристи и осторожно прижалась к боку Этана бедром.
— Ну ладно. — Скомкав платок, он швырнул его в мусорную корзину. — Не забудь, что мне обязательно надо там быть.
Не зная, что бы ей еще сделать, чтобы привлечь его внимание, Кристи, ткнув пальцем в календарь, наклонилась так, что одна из приподнятых лифчиком грудей оказалась у Этана прямо перед глазами.
— Думаю, двадцать третье число будет самым подходящим днем для проведения шествия Друзей Христа.
В кабинете повисла долгая, напряженная тишина. Шея Этана напряглась, его изящные пальцы распластались по поверхности стола. За то время, пока Кристи ждала его реакции, ей показалось, что перед глазами пронеслась вся ее жизнь: все тридцать скучных, серых, монотонных лет.
Этан медленно, дюйм за дюймом поднял голову, но к тому моменту, когда взгляд его наконец упал на лицо Кристи, у него успел отняться язык. Наконец после долгой паузы Этан судорожно сглотнул и ошеломленно произнес:
— Кристи!
Кристи заранее убедила себя, что ей следует вести себя так, как вела бы себя в аналогичной ситуации Рэчел. А что бы Рэчел сделала в подобном случае? Кристи наклонила голову и уперла дрожащую руку в бедро.
— Ну!
Она едва не подавилась этим непривычным для нее словечком. Кристи еще никогда никому так не отвечала.
Этан продолжал во все глаза смотреть на нее.
— У тебя… э-э… новая… э-э… блузка?
Кристи кивнула и постаралась придать лицу скучающее выражение, но сделать это было нелегко, поскольку никогда еще ей не удавалось полностью завладеть вниманием Этана Боннера. Она вдруг вспотела и испугалась, как бы Этан этого не заметил.
Этан же все еще не мог отвести от нее глаз. Он не то чтобы намеренно разглядывал ее, а словно бы потерял контроль над собой. Взгляд его блуждал по телу Кристи: от ее волос к накрашенным ресницам, потом к губам с наложенной на них пурпурной помадой, потом к ее груди, затем скользнул по блузке и джинсам и снова переместился на грудь.
Наконец преподобный Боннер потихоньку начал приходить в себя. Брови его сошлись на переносице.
— Что ты с собой сделала? — осведомился он мрачным тоном, из которого вряд ли можно было сделать вывод, что он пленен прелестями Кристи Браун.
Кристи едва не разрыдалась, но она знала, что Рэчел просто убьет ее, если она не сумеет выдержать характер, и потому все же взяла себя в руки.
— Я… Мне просто стало скучно. Я подумала, что п-пришло время произвести кое-какие перемены во внешности.
— Перемены! Да ты выглядишь, как… как… — Взгляд Этана снова остановился на бюсте Кристи, и он шумно вздохнул. — В нерабочее время ты можешь носить все что хочешь, но для офиса такая одежда не подходит.
— И что же именно не подходит?
— Ну, например, твои джинсы…
— Ты сам все время ходишь в офисе в джинсах. Билли Лэйк тоже приходит сюда в джинсах, когда меня подменяет.
— Да, но… Ладно, согласен, с джинсами все в порядке. Они, конечно, хорошие, но только… — Этан снова метнул взгляд на грудь Кристи. — Твоя… м-м… помада, она, видишь ли, немного… Ну, она немного ярковата.
Кристи неожиданно пришла в ярость. Выходит, Лауре Делапино можно красить губы в пурпурный цвет, и это не мешало Этану, глядя на нее, пускать слюни, а когда дело коснулось доброй, верной, безотказной Кристи Браун, он принялся критиковать ее за то, что в Лауре ему нравилось.
Уж Рэчел-то в подобной ситуации не стала бы молчать!
— Значит, тебе не нравится моя помада, — бесцветным голосом подытожила Кристи.
— Я этого не сказал. И вообще, это не мое дело — высказывать мнение по поводу твоей помады. Просто мне кажется, что для церковного офиса…
Да, Рэчел ни за что не стала бы мириться с этим, ни за какие коврижки. Кристи решила, что и она не позволит Этану Боннеру так с собой обращаться.
— Если тебе не нравится моя помада, можешь меня уволить, — сказала она.
— Кристи! — пораженно воскликнул Этан, явно шокированный ее словами.
Кристи же почувствовала, что ей нужно как можно скорее закончить разговор и уйти, чтобы не расплакаться у Этана на глазах.
— Не надо расстраиваться, — снова заговорил Этан, смущенно откашлявшись. — Я уверен, что, когда ты все как следует обдумаешь…
— Я уже все обдумала. С меня хватит, я увольняюсь!
Кристи бросилась вон из кабинета Этана и, схватив со стола сумочку, побежала к своей машине. Сев в нее, она упала лицом на руль и зарыдала. Неужели она в самом деле ожидала, что Этан Боннер полюбит ее только за то, что она подчеркнула с помощью одежды свой бюст? Задавая себе этот вопрос, Кристи прекрасно понимала: это было невозможно. Ведь она оставалась все той же скучной, неинтересной женщиной, которая всю жизнь любила одного мужчину без всякой надежды на взаимность. Конечно, это было нереально. А теперь у нее еще нет и работы.
Сквозь слезы Кристи увидела, как задняя дверь церкви распахнулась, и из нее выбежал Этан. Она не могла позволить ему увидеть себя в таком состоянии, с заплаканным лицом. Ей не хотелось предстать перед ним жалкой неудачницей, оплакивающей свою несчастную жизнь. Выхватив из сумочки ключи, она воткнула их в замок зажигания.
— Кристи!
Двигатель взревел. Этан бросился к машине, но опоздал. Кристи нажала на акселератор, и автомобиль, резко рванув с места, пулей вылетел со стоянки.
— Остановись, Кристи! — раздался сбоку голос Этана, который все еще пытался догнать машину. — Тебе надо успокоиться! Давай поговорим!
И тут произошло немыслимое. Опустив боковое стекло, Кристи выставила из него руку и показала преподобному Этану Боннеру средний палец, что было весьма непристойным жестом.
Прошло два дня с того момента, как Кристи пришла в церковь одетая, словно дорогая проститутка, но Этан все еще не оправился от пережитого потрясения.
— Ты только посмотри, как она себя ведет! — воскликнул он, глядя на танцевальную площадку клуба «Горец», расположенного в здании почтамта. Там, на площадке, Кристи Браун увлеченно танцевала с Энди Майлсом, который был почти на десять лет моложе ее. Движения ее были несколько скованными и принужденными, но никто из посетителей клуба, сидящих за грубыми сосновыми столами, похоже, не обращал на это внимания.
Кристи пришла на танцы в обтягивающей черной юбке до середины бедер и в дынного цвета блузке с глубоким вырезом, весьма смело открывавшим полные и весьма соблазнительные груди, о существовании которых, судя по всему, раньше никто не подозревал. В качестве дополнения к наряду она надела на шею блестящую золотистую цепочку, западающую в ложбинку между грудей. В ушах ее были сережки с фальшивыми бриллиантами.
До появления Кристи Этан, сидя за одним из столов в компании Гейба и поедая гамбургер, пытался вытянуть из брата информацию о его отношениях с черной вдовой. На прошлой неделе, когда Этан застал в доме Кэла Рэчел, когда та пыталась выкрасть шкатулку, в которой Джейн хранила компьютерные дискеты, он всерьез задумался: не связывает ли его брата и Рэчел Сноупс нечто большее, нежели отношения хозяина и работника. Такая вероятность напугала Этана до смерти. Было ясно, Рэчел скорее всего уже известно о том, что Гейб — человек со средствами. Учитывая, что он всегда беспечно относился к деньгам, появление в непосредственной близости от него такой женщины, как Рэчел, по мнению Этана, не сулило ничего хорошего. Вероятно, всякий раз, когда она смотрела на Гейба, то видела перед собой ходячий, говорящий банкомат, из которого можно было попытаться выудить наличные.
Однако, увидев Кристи, Этан тут же оставил попытки выяснить что-нибудь о деталях личной жизни Гейба.
— Она пришла сюда одна. — возмущенно воскликнул Этан. — Она даже не взяла с собой подругу, как сделала бы на ее месте любая приличная девушка. Клянусь тебе, Гейб, она ведь когда-то нянчила этого самого Энди Майлса!
— Не похоже, что сейчас это кого-либо из них волнует, — заметил Гейб.
Кристи и до этого нередко появлялась в «Горце». Поскольку в округе существовали очень строгие ограничения на торговлю спиртным, многие местные жители, уплатив небольшой взнос, становились членами частных клубов, где можно было без помех в любое время пропустить стаканчик-другой. Клуб «Горец» в этом смысле не был исключением. Помимо танцплощадки, тут был пользующийся большой популярностью бар, служивший для многих местом встреч, и ресторан, славившийся лучшей в городе кухней.
— Ты знаешь, что она сделала во вторник около церкви, когда удирала от меня в своем автомобиле? Она мне в окно показала средний палец, как какая-нибудь… Она, Кристи Браун!
— Кажется, ты об этом уже рассказывал, — сказал Гейб. — Целых три раза.
— В эти выходные она переезжает в новый дом. Тебе не кажется, что человек, который целый день паковал коробки, должен чувствовать себя усталым для того, чтобы отправляться на танцы?
— Вид у нее совсем не усталый.
Как раз в этот момент Кристи засмеялась какой-то шутке своего партнера, и они с Энди пошли к столику, за которым расположились двое друзей Майлса по колледжу, приехавшие его проведать. И сам Энди, и его приятели, молодые люди в бейсболках, надетых козырьком назад, с козлиными бородками и с серьгами в ушах, казались Этану не заслуживающей никакого доверия и уважения шантрапой.
Впрочем, габариты у этой шантрапы были весьма внушительные, Сам Энди играл в футбол за команду штата Северная Каролина, а то, как были сложены его друзья, давало основания предполагать, что они были его одноклубниками.
— Это все работа Рэчел Сноупс, — пробормотал Этан.
Пальцы Гейба крепче сжали стакан с содовой водой.
— Ее фамилия Стоун. Рэчел Стоун, — сказал он.
— Она превратила Кристи в… в шлюху.
— Думай, что говоришь, Эт.
— Она так обтянулась, что просто непонятно, как она может двигаться. Но ничего, двигается будь здоров как. Ты только посмотри на это!
В это время Кристи оперлась руками о стол и наклонилась к одному из футболистов, чтобы лучше его слышать.