В этот момент, Святослав, которому оставалось преодолеть какие-то два-три шага, нахмурился и посмотрел сначала на официанта, а потом на кофе перед ней таким взглядом, что Наташа вздрогнула.
«Удивительно, что кофе не заледенел от холода этих глаз», с иронией отметила она про себя. И решила прибегнуть к только что испытанной тактике, распрямив спину и гордо выставив подбородок вперед.
— Убери это.
Голос Славы, пусть и пора уже было привыкнуть, горячей, черной и крепкой волной, как самый лучший кофе, прошелся по ее нервам, обдавая тело Наташи жаром.
Но обращался он не к ней.
Святослав требовательно и сердито посмотрел на официанта, раздраженно мотнув головой в сторону чашки, а тот, казалось, немного растерялся, не понимая, что теперь делать.
Видя, что Евгений не торопится забирать кофе, Слава, уже ставший в шаге от Наташи, нахмурился сильнее.
— Забери этот кофе, — практически приказал он.
Во всяком случае, по-другому оценить его тон было сложно. Евгений, не выдержав подобного морального давления, потянул руку за чашкой.
Наташа забыла, что собиралась оставаться спокойной и сдержанной.
— Не смей, — не оборачиваясь к Жене, она ухватилась ладонью за горячую керамику. И одарила Славу взбешенным взглядом. — Ты совсем обнаглел? — она старалась сохранить такой же холодный и отстраненный тон, как у него, но кажется, не совсем справилась.
Черт! Да Наташа готова была зашипеть на него. Или наорать. Или ударить. А может, все сразу!
И присутствие растерянного топчущегося рядом официанта, да нескольких посетителей в зале — ее уже не останавливало.
— По какому праву ты тут командуешь?! Это мой кофе! Мое кафе! И жизнь — моя! И мне решать, что будут делать мои сотрудники!
Слава только немного приподнял бровь, выслушав ее возмущенные восклицания с невозмутимым и непроницаемым выражением.
Его глаза прошлись, изучая, по лицу Наты, всматриваясь немного пристальней, чем ей хотелось бы. И Наташа видела, как зелень его взгляда стала темнее. Словно бы Слава оказался недоволен и даже разочарован увиденным.
Ей захотелось завизжать.
Да, она знала, что выглядит довольно… «помято». Но кто же виноват в этом, черт возьми?!
От злости у нее начали дрожать руки и несколько капель горячего эспрессо попало ей на ладонь, выплеснувшись через край чашки, которую Ната все сильнее сжимала пальцами.
Она сжала зубы, пообещав себе, что не доставит ему удовольствие, чертыхаясь.
Но Слава, все равно, заметил. На пару секунд он перевел глаза на ее руку, по пальцам которой медленно стекали одинокие коричневые капли. И еще выше вздернул свою дурацкую бровь.
Потом опять повернулся к официанту.
— Забери этот кофе, она не будет его пить, — повторил Святослав указание тем же тоном. — И принеси какой-нибудь…, - он задумался, — сок, что ли. Апельсиновый, например.
— Аргх! — это не она рычала.
Нет, конечно, не она.
Но Наташа знала, что ни к чему себя обманывать.
Женя удивленно посмотрел на начальницу, но, тем не менее, потянулся за эспрессо.
«Черта с два», решила Наташа, резко отдернув чашку, еще больше расплескивая кофе.
— Кто сказал, что ты будешь решать, что я пью, или не пью, а, Слава?! — она явно превысила вежливый тон. Ну и пусть! — По, какому-такому праву ты решаешь за меня? Кто ты, чтобы здесь командовать? Убирайся, катись к черту! Это, кажется, ты умеешь делать лучше всего!
Почему-то, несмотря на праведный гнев, глаза защипало от обиды и всего, что накопилось внутри.
А Слава, будто каменный истукан, все-так же невозмутимо стоял, и казалось, что его невозможно хоть чем-то задеть.
Более того, увидев, что она не дает официанту забрать чашку, он тяжело вздохнул, словно бы Ната вела себя как маленькая капризная девочка и, немного наклонившись, сам потянулся за посудиной, собираясь, очевидно, лично забрать ее у Наташи.
— Давай, парень, — обратился он к Евгению. — Неси сюда сок, и что там у вас есть в меню. Только, чтоб готовое и…, - он на секунду повернулся к Наташе, окинул ее взглядом и снова отвернулся к официанту. — Чтоб нормальная еда была. Без всяких там сахарозаменителей и обезжиренных штучек, — все тем же непререкаемым тоном закончил он.
Евгений, совершенно не ясно для Наташи, вдруг расплылся в широкой улыбке. И быстро кивнув, шустро развернулся, направившись в сторону кухни.
Наташа ошарашенно уставилась вслед своему работнику. А потом перевела глаза на Славу, который уже обхватил ее руку своей ладонью, пользуясь замешательством Наташи, и один за одним разгибал ее пальцы, вцепившиеся в чашку.
— Ты что, собрался здесь есть?! — почти прошипела она, сузив глаза.
Почему-то, весьма некстати, Наташа заметила, что он опять без пальто, в одном пиджаке. И даже без галстука. И ворот рубашки не застегнут. А на улице холодно…
Эти мысли только подогрели ее гнев. Какого черта она беспокоится об этом идиоте? Он четко показал, как относится к ней, обращая внимание на Наташу только с сексуальным интересом.
— Убирайся, — она сердито дернулась, стараясь вырвать свою руку из его цепкой хватки. — Иди к черту! Куда угодно катись! Я не позволю тебе здесь есть!
— А я и не буду, — ничуть не взволнованный ее гневными криками, все с той же невозмутимостью ответил Святослав. — Есть будешь ты.
Он опять потянул чашку.
И это оказалось последней каплей для нервов Наташи. Она уже ничего не понимала.
Резко дернувшись, Ната вырвала руку и, замахнувшись, просто кинула чашку на пол, вложив в этот импульсивный поступок всю накопившуюся за последние недели злость.
Секунды, потребовавшиеся, чтобы посуда коснулась пола, показались ей странно-долгими.
Но, наконец, керамика ударилась о кафель с громким звоном.
Чашка раскололась на кусочки, а черный, все еще горячий кофе, расплескался, обливая все вокруг: пол, ножки стола…брюки и туфли Славы.
С какой-то отрешенностью глядя на это, Наташа даже пожалела, что попросила Сергея сделать эспрессо, и в чашке оказалось так мало жидкости.
На миг в зале повисла полная тишина.
Даже музыка, как ни странно, перестала играть. Наверно, как раз шла пауза между мелодиями.
Пару раз моргнув, созерцая то, что натворила, Наташа перевела глаза на лицо Славы.
Он… улыбался, глядя на нее.
И, более того, казалось, что очень старается сдержаться, чтобы не захохотать.
Она не понимала его.
— Ладно, можно и так, — невозмутимо пожал плечами Святослав, поймав взгляд Наташи. — А теперь — сядь, — и он повелительно кивнул на кресло.
Наташа моргнула, все еще немного шокированная тем, что такое сделала.
Краем глаза заметила, как юркнула в подсобку одна из официанток, наверное, за шваброй и ведром. Повернулась к Сергею, который наблюдал за этим представлением и, казалось, никак не мог решить, за кого «болеть» в этом противостоянии характеров.
А потом, вновь посмотрела на Славу.
— Уходи, — хрипло прошептала Ната, поняв, что злость куда-то ушла. В душе не осталось ничего, кроме обиды и боли. И такой любви к этому невыносимому мужчине, что хотелось сесть на пол, прямо в эти осколки и пролитый кофе, и зареветь.
— Уходи, Слава. Я не выдержу больше.
Он тяжело вздохнул, но не отвел глаз от ее взгляда, в котором наверняка, все чувства читались как на ладони.
— Этот метод я уже пробовал, солнышко, — так же хрипло прошептал он ей в ответ. — Для нас с тобой — он не работает, — Слава чуть повернул голову, заметив, очевидно, Евгения, который невозмутимо шел в их сторону, неся поднос с едой. — Сядь, — более решительно и жестко, повторил он свой приказ.
И Наташа, сама не понимая, почему, подчинилась.
Наверное, уже просто не было сил стоять на подгибающихся ногах.
Дождавшись, пока Евгений поставит поднос на стол, Слава кивнул, и благодаря, и отсылая парня одновременно. Расстегнув пиджак, он сел за этот же столик. Но не напротив, а рядом с Наташей, взяв стул у соседнего стола, и поставив его сбоку.
Наташа сделала вид, что ей все равно, и просто уставилась глазами в полированную поверхность дерева, чуть отвернувшись от Славы.
На несколько секунд над столом повисло молчание, во время которого Слава (за которым она подсматривала, не сдержавшись и скосив глаза) изучал содержимое подноса.
Наконец, он кивнул, очевидно, удовлетворенный тарелкой жаркого, которое сегодня значилось в обеденном меню Кофейни, пиалой греческого салата и стаканом с апельсиновым соком (Наташе, лично, тот показался чересчур ярким, режущим глаза своей оранжевостью).
— Ешь, — подтолкнув поднос ближе к ней, приказал Слава.
Она хмыкнула.
— Не буду.
— Ната, — в голосе Святослава послышались стальные нотки. — Ешь.
— Иначе, что? — вскинула она голову, прожигая его сердитым взглядом. — Что ты сделаешь? Силой заставишь?! — поддела Наташа Славу со злой иронией.
— Заставлю, — кивнул он, ответив ей взглядом, которым вдруг стал колючим и жестким. Но было в этой зелени и еще что-то… — Если вынудишь, силой заставлю, — подтвердил он. — Но ты поешь.
Она задохнулась. И просто уставилась на него.
— Ты. Заставишь. Меня. Силой? — выделяя каждое слово, недоверчиво повторила она хриплым голосом.
Святослав кивнул.
— Ешь.
— Не хочу, — она все еще не могла поверить в то, что он угрожал ей таким, зная, что ей не хватит силы сопротивляться принуждению. Все зная о ней. — Просто не хочу.
Он не мог не понимать, что Наташа почувствует даже при упоминании о принуждении. И все-таки сказал.
Вот только, почему-то, это не разозлило ее. А наоборот, заставило пристально смотреть на него.
Для Славы оказалось настолько важным накормить ее, что он не побоялся вызвать гнев Наташи и ее отвращение к нему из-за такого метода?
— Когда ты ела? — со вздохом спросил он. — Нормально ела, Ната, хоть что-то, относящееся к категории пищи, а не кофе?
Наташа открыла рот, чтобы соврать насчет завтрака. Только так и замерла под его немигающим требовательным взглядом.
Слава кивнул, будто бы такая реакция послужила ему ответом, и еще немного подтолкнул поднос к ней.
— Давай, ешь, и хватит спорить, — констатировал он.
— Я просто не могу, — нахмурившись, она отвернулась, не совсем понимая, что же теперь чувствует.
Наташа уставилась в окно, не слыша и не замечая ничего вокруг, кроме того, что Слава с ней рядом.
Он вздохнул, пошевелился на своем стуле. Но Ната не повернулась, чтобы проверить, что именно Слава делает.
А в следующую секунду в ее сердито поджатые губы уже упиралась вилка с наколотым куском мяса.
От неожиданности, Наташа открыла рот, собираясь возмутиться, не подумав, чем это может ей грозить.
Слава же, моментально воспользовался ее оплошностью, просунув кусок дальше, ей в рот.
— Вот видишь, — заставив ее взять мясо зубами, спокойно констатировал он. — Получилось. Это не сложно.
Она дернулась, подняла руку, чтобы оттолкнуть от лица вилку, но Слава перехватил ее ладонь свободной рукой и твердо отвел назад, придавив пальцы к столешнице.
Выбрав кусочек картофелины, он наколол его на зубья вилки, и опять приставил ту к ее губам.
— Зачем? — прошептала Наташа, снова вынужденная проглотить предложенное «угощение». Лицо Славы застыло, и она увидела, как на его челюстях заиграли желваки. — Какая тебе разница, что я ем и когда? — спросила она, понимая, что, в самом деле, безумно голодна.
Слава прикрыл на миг глаза. А потом, посмотрев ей прямо в душу, поднял их ладони.
И Наташа поняла, что, не задумываясь, переплела свои пальцы с его.
Она осторожно попыталась их высвободить, прожевывая кусок еды, но Слава и этого не позволил.
Крепче сжав ладонь, он поднес их руки к ее щеке и своим большим пальцем вытер слезу, которую Наташа даже не ощутила.
— Не плачь, солнышко, — хрипло попросил Слава, и она вздрогнула, вспомнив такой же шепот, только ночью под ее домом. — Все, что касается тебя, безумно важно для меня, — вдруг признался Слава.
Наколов еще мяса, он поднес вилку к ее рту, продолжая кормить Наташу. А она после этих слов и такого взгляда — уже не могла сопротивляться.
— Тогда, — Ната моргнула, стараясь прояснить взор от слез, и послушно глотнула сок, стакан с которым Святослав прижал к ее губам, отложив на минуту вилку. — Почему ты ушел, Слава? Почему раз за разом оставляешь меня?
Он шумно втянул в себя воздух и очень осторожно отставил стакан, будто бы опасался, что может раздавить стекло. Ната видела, как напряжены его пальцы.
После этого, Слава откинулся на спинку стула и… потянул ее за их сплетенные руки.
Ничего не понимая, она подчинилась, тут же оказавшись сидящей у него на коленях. А в губы ей уже упиралась новая порция еды.
— У меня проблемы, солнышко, — дождавшись, пока она откусит, Слава уткнулся лицом во впадинку на шее Наташи, и крепко сжал ее спину второй рукой, сильно-сильно прижав к себе. — Очень серьезные проблемы, — не давая ей, опешившей от такой нежданной откровенности, хоть что-то сказать, Слава заставил Наташу проглотить кусок огурца из салата. — И мне казалось нечестным втягивать в это тебя, — продолжил Слава объяснять, не позволяя ей вмешаться.
Наташе казалось, что она вся превратилась в слух, впитывая каждое его слово едва ли не всем телом, и только механически продолжала жевать.
— Знаю, что ты по полному праву можешь сердиться на меня за все, что я тебе наговорил, — он потерся носом о ее кожу, и Наташа не смогла удержать дрожь, пробежавшую по телу. — Но мне казалось, что лучше ты будешь злиться и скорее забудешь меня, чем с головой погрузишься в проблемы, которые не нужны тебе и подавно, — хриплым голосом продолжал говорить Слава. — Да, согласен, наверное, со стороны я казался, да и кажусь сволочью, — прошептал он, целуя ее подбородок, и поднес еще кусочек жаркого к дрожащим губам Наташи. — Но я просто хотел уберечь тебя, потому что…, - он вытер еще одну слезу, которая катилась по ее щеке против всякой воли самой Наты. — Я люблю тебя, и хотел, чтобы ты получила в жизни самое лучшее, а не…, не меня, — как-то странно, отрывисто закончил он вдруг и отвел глаза.
Наташа закусила губу и покачала головой, когда он попытался впихнуть ей в рот очередную порцию салата.
Немного извернувшись на его коленях, Наташа обхватила щеки Славы ладонями, чувствуя, насколько он напряжен. Каждая его мышца казалась каменной.
— Ты без галстука, — улыбаясь сквозь слезы, она посмотрела на него, ожидая, пока Святослав встретится с ней глазами.
Уголки его рта дернулись
— Я не хотел будить тебя, чтобы ты выполнила обещание, и завязала мне новый узел, — хрипло объяснил он. — Видел, что ты устала.
— Спасибо за кофе, — наклонившись к самому его лицу, Ната потерлась щекой о его щеку. — Мне еще никто такого не делал.
Он только хмыкнул, передернув плечами, и сильнее сжал ее в своих объятиях.
— Было бы за что.
— Я люблю тебя, — прошептала она ему в губы, продолжая держать ладони по бокам от лица Славы. — Люблю. И не смей больше уходить. Потому что лучше тебя — для меня никого не существует! Понял?! — она даже немного встряхнула его голову, совсем чуть-чуть. Для наглядности.
Слава усмехнулся. Его зеленые глаза вспыхнули после ее признания. Он в свою очередь обхватил ее лицо большими и горячими ладонями.
— Ната, ты же не дослушала еще, — мягко попрекнул Слава ее, короткими, властными поцелуями, втягивая губы Наташи в свой рот. — Ты же не знаешь, в чем дело.
— Мне все равно, — поддавшись, она почти легла ему на грудь, позволяя Славе целовать себя.
Ее не волновало то, что они сидели в зале Кофейни. Не беспокоило то, что вокруг существовали другие люди, посетители, официанты. Наташа просто наслаждалась теплом тела Славы, который так крепко держал ее.
— Ну, уж нет, — Слава криво улыбнулся одной половиной рта, и крепко ухватил ее за короткие пряди на затылке. — Сначала ты выслушаешь все до конца, и только потом — будешь решать, когда я уверюсь, что ты действительно понимаешь, — настойчиво пригрозил он.