Постаралась кивнуть. Но сомневаюсь, что он заметил.
Всхлипнула и застыла, чувствуя, как сорвав мои трусики, Спартак медленно прижался ко мне плотью. Отстранился.
-Черт! - пробормотал Кузьма, отстраняясь. Его губы прижались к моему животу, он спустился ниже. Краем уха слышала, как зашелестела бумажка. Ну, зато залета не будет. Успокоила себя. Но стало как-то не по себе. Постаралась мысль откинуть и запрятать в самую ... Далеко в общем.
Да и мысли все сами разбежались, когда Кузя вновь прижался ко мне. Его губы алчно терзали мой рот, а бедра одним стремительным толчком врезались в мои. И все. Никаких прелюдий. Не-хре-на!
-Твою же мать! - выругался парень мне на ухо, - Почему не сказала?! - еще и заорал дико в ухо.
Поморщилась. Открыла глаза. Дикие, бешенные карие глаза смотрели на меня.
-Когда? Когда мне было говорить тебе? - заорала я в ответ.
Кузьма секунду смотрел на меня. Моргнул. Еще раз. Выдохнул. И прижался ко мне. На этот раз нежно, даже ласково. И напор немного сбавил. Правда его плоть все еще была во мне. Но он не шевелился, и поэтому было не слишком больно. Скорее не комфортно.
-Илонка, - услышала его шепот, и губы прижались к моей шее. Кузя осторожно отстранился, и вновь прижался. Руками попу мою обхватил, так что тепло стало, и вновь отдвинулся. Теперь уже стало приятно и мне. Вот только ощущение латекса по натертой коже - не самое приятное. И словно прочитав мои чувства, Кузя вышел, пашуршал чем-то, и вновь осторожно проник в меня. В этот раз почувствовала его теплую твердую плоть и полное отсутствие боли. И только его горячие губы, алчно блуждающие по моему телу не давали мне ни на секунду расслабиться. Словно подводили меня к некой черте.
-Кузя, - шептала я, сжимая его голову руками, и двигаясь в такт его движениям.
- Ну же! - шептал он мне на ухо хрипло, а я все не могла понять, чего он хочет от меня.
В один миг все замерло и рассыпалось на куски. Словно я развалилась на части и не собрать больше.
Спартак дернулся и навалился всем телом на меня, придавливая к полу. Мда, не самое романтичное место. Тем более для первого раза. Но было плевать. Да и шевелиться не очень хотелось, и не моглось.
-Утром тебя искупаю, - разобрала сквозь легкую дремоту.
-Угу, - пробормотала я, не открывая глаз.
Теплые губы прижались к моему лбу всего на секунду. И я почувствовала холод от того, что теплое тело меня больше не накрывает. Зато сильные руки подняли мое безвольное тельце с пола и потащили в спальню, наверное. Уснула я моментально, ни о чем не думая.
Проснулась утром. Поняла, что в квартире одна. Точно знала, что Спартак ушел. Мне не нужно было обходить всю квартиру, чтобы в этом убедиться. Просто знала и все. Вздохнула. Мне не привыкать. Я почти всегда одна.
Пошла в ванную. Приняла душ. Оделась и пошла на работу. Что мне делать - не знала. Не искать же мне Кузьму. Ну, подумаешь, переспали. С кем не бывает? Да, это мой первый раз. И что теперь?
Привычные дела и заботы на рабочем место отвлекли меня от мыслей о парне. Да, я наверное все же влюбилась. Хотя Спартак - самый последний мужчина на планете, которого можно полюбить. Однако, проблемка.
К шести вечера, когда я уже собиралась домой, зазвонил мой телефон. Номер незнаком. Секунду думала, ответить или проигнорировать. Ответила.
-Алло, - тихо проговорила я. В трубке секунду молчали.
-Придешь? - тихий голос, немного хриплый, но уже такой любимый и самый узнаваемый. Предательское сердце пропустило удар и вновь забилось.
-А нужно? - так же тихо прошептала я.
В этот раз молчание длилось меньше. Одно мгновение.
-Я в офисе, через площадь от кулинарии, - четкий уже более громкий голос Спартака и короткие гудки.
В этом он весь. Ни привет, ни пока, ни как дела.
Вздохнула. Идти? Или не идти? Черт! Черт!! Черт!!!
Сложила в коробку свежее пирожное, печенье, сделала пару горячих бутербродов и пошла на 'свидание'.
Офис 'Престижа' встретил меня суетящимися и торопящимися по домам сотрудниками. У лифта увидела Льва. Он кивнул мне, улыбнулся и придержал дверь.
Э, нет, товарищ Лёва. Я ножками. Мужчина удивленно поднял брови, но промолчал.
Я, как и в прошлый раз, потопала по лестнице. В этот раз я не особо торопилась, брела не спеша, будто давая себе время на раздумье. Вот блин! Где Спартак, и где я. Он -успешный, богатый, красивый, опытный. А я ... Одно недоразумение в общем. Нет, была бы я дочь магната или шейха арабского, тогда оно конечно все понятно. А когда так, сотрудник кулинарии, тогда как -то не понятно.
Вновь зазвонил телефон.
-Ты где? - требовательно заявил Кузьма.
-Блин, да клаустрофобия у меня! - практически закричала я.
-Ясно, - уже спокойнее сказал Спартак и сбросил вызов.
-Псих блин, - пробормотала я и двинулась дальше.
Услышала, как над головой открылась дверь и надо мной появилась голова Спартака. Он перевесился через перила, высматривая меня. Нахмурился.
-Чего тащишь? - и как-то с упреком.
Нет, вот скотина, блин. Я о нем забочусь, а он еще и наезжает. Остановилась, как вкопанная. Насупилась.
-Ладно, проехали, - пробормотал парень. Он уже успел спуститься и стоял на том же лестничном пролете, что и я, - Я это.. устал просто.
-Угу, - пробормотала и вручила ему свертки с едой, а сама потопала выше. Мне еще два пролета идти, между прочим.
-Илонка, - услышала голос за спиной, глянула через плечо. Спартак стоял, держа пакеты в одной руке, а вторая лежала на перилах. И смотрел странно, - Спасибо.
Кивнула. За что именно он благодарит, было неважно. Главное, что-то человеческое по отношению ко мне он проявил.
Мы разместились в той же комнате, где пили чай в самый первый раз. Спартак, сметя почти все, что я для него принесла, развалился на диване. Правда один уголок было разрешено занять мне. Ну как разрешено. Он просто усадил меня на диван, а сам разлегся. И голову свою на мои колени положил. Еще и руку мою отобрал и к волосам своим прижал, гладь, мол, не сиди без дела. А сам пультом щелкал, переключая каналы на телевизоре. Остановил на каком-то, и отдал пульт мне. Типа, сама ищи и включай чего хочешь. Минуту Кузьма лежал, закрыв глаза и сложив руки на животе. Думала - уснул. Перестала поглаживать по волосам. Нет. Не спит. Он вновь открыл глаза вроде с упреком. Продолжила гладить. Кузьма закрыл глаза и поерзал, устраиваясь удобнее. Спустя некоторое время Спартак задышал глубоко и расслабился, морщинки вокруг его глаз разгладились, делая его моложе. А сколько ему вообще? На вид тридцать-тридцать пять. А на самом деле, кто его знает?
Поняла, что тоже засыпаю. Устроилась удобнее и провалилась в сон. Только почувствовала, как Кузя меня обнял крепче и уложил рядом.
Из приятной дремоты меня осторожно вытянули ласковые руки Спартака. Он легонько поглаживал, целовал, щекоча отросшей щетиной. Улыбнулась.
-Кузь, я спать хочу, - возмутилась я.
-Спи,- раздался довольный голос, и губы прижались к уху, заставляя по телу пробежать табун мурашек.
Я послушно спала, правда мои руки бодрствовали. Да и все тело в общем. Наша близость в этот раз была тягуче медленной, словно рядом со мной сейчас был другой человек. На всякий случай открыла глаза, убедилась, что это все тот же Спартак, и вновь закрыла.
Кузьма был нежным, но требовательным. Он целовал, одновременно погружаясь в мое тело, то медленно, то резкими рваными толчками, словно мучил, или ждал чего-то.
Мое тело изнывало, молило о большем. Но Спартак словно дразнил. Распахнула глаза. Его лицо оказалось очень близко, взгляд словно молил, рот упрямо сжат в одну линию. И он ждал. Ждал чего-то от меня.
Подняв руку, провела ею по щеке Кузи. Он легонько подался вперед, навстречу моей ладони.
-Люблю тебя, - несмело прошептала я.
Спартак вжался в мои губы своим ртом. И начал двигаться быстрее, глубже, проникая в самую душу.
Да, именно этих слов он ждал. Я поняла это. Но я знала, что не услышу ответного признания. Но это не важно. Пока не важно.
На утро я ушла на работу, приняв душ и умывшись, пока Спартак спал. Правда перед уходом не сдержалась. Наклонилась и легонько поцеловала Кузьму в губы. Уходить не хотелось. Но что-то мне подсказывало, что так нужно.
Уже в пороге я обернулась. Спартак не спал, а повернув голову, смотрел на меня. Но он не попросил остаться. Только смотрел серьезно, и ни слова не сказал.
Все утро у меня все валилось из рук. Я дважды порезалась. Трижды обожглась о раскаленную печь. И двадцать два раза споткнулась о каждый порог кулинарии. В общем, весь день меня преследовал злой рок. Вплоть до того момента, как на кухню вбежала Ира.
-Илонка, там тебя спрашивают! - торопливо прокричала Машка.
Кузьма? Да нет, он бы, наверное, позвонил. Или нет?
Вымыла руки и торопливо направилась в зал. Посетителей не было. Только за одним столиком сидела дама в шляпке с огромными полями. Стильная такая штучка.
Увидев меня, она улыбнулась. Что-то смутно знакомое было в ее лице.
-Вы ко мне? - вежливо поинтересовалась я, останавливаясь рядом со столиком.
-К тебе, Илона, - ответила женщина, - Присядь, будь добра.
Секунду раздумывала, присесть или не стоит.
-Нам запрещено общаться с клиентами, - обосновала свой отказ.
-А я, Илона, не клиент, я - твоя мама, - огорошила меня дама, и улыбнулась, правда улыбка вышла холодной.
Ноги немного подвели, и я все же плюхнулась на стул.
-Мама? - повторила я удивленно, - То есть как?
Теперь я точно вспомнила, откуда мне знакомо ее лицо. Та фотокарточка, что мне показал дед в детстве. Точно. Только на ней мама была моложе гораздо, стрижка другая, да и фотография была черно-белой.
-Да, я твоя мама, - улыбалась все шире женщина. А я не могла ничего сказать. Ну, я немного иначе представляла себе встречу с родительницей.
За спиной прозвенел колокольчик, закрепленный над входной дверью в кулинарию. Я даже не обернулась, а все смотрела на женщину, именующую себя моей матерью.
-Илона, - услышала я позади голос Спартака. И перестала уже удивляться чему бы то ни было. После появления родительницы через столько лет меня теперь трудно поразить, кажется.
-Илонка, ты как? - настойчиво повторил Кузя и развернул меня к себе вместе со стулом.
-Ты опоздал, Кузенька, - подозрительно язвительным голосом проговорила ну, мама, наверное, - А хотя нет, ты как раз во время. Я не все еще сказала. Ты хотел на меня влиять через нее, думал я наследство с ней разделю? Так вот, облом, гаденыш.
Я удивленно переводила взгляд с лица Спартака на мать. И обратно.
-Заткнись! - прорычал Кузьма, и уже мне тихо и спокойно, словно ребенку неразумному, - Илонка, очнись. Ты меня пугаешь, милая.
Я моргнула пару раз.
-Она, правда, моя мать? - прошептала я, отчего то уверена, что он знает правду. Я смотрела на него. Карие глаза отвечали немного печально, грустно и с сожалением.
-Да, - тихо ответил Кузя.
-А ты? Ты кто? - совсем запуталась я, и совершенно не понимала ситуации.
-Я твой друг, - уверенно прошептал Спартак.
-Хорош друг, - рассмеялась дама в шляпке, - Трахнул тебя, чтобы баблом не делиться. А ты и поверила. Все думал, наверное, что я на тебя часть доли отпишу. А он и к своим рукам приберет.
-Заткнись, я сказал! - прорычал Спартак, но глаз своих от меня не отвел. Только руки мои, сцепленные в замок, нежно поглаживал и пытался разжать.
Удивленно посмотрела на свои ногти. Они оставили тонкие следы на коже, из которых сочилась кровь.
-Илон, не слушай ее, поняла! - требовательно проговорил он, и поднял мою голову, заставляя смотреть в свое лицо.
-А я тебя предупреждала, Спартак, - повышала голос женщина, привлекая к себе мое внимание. Она обошла меня, встав за спиной Кузьмы и натягивая перчатки. Красивая, но холодная, словно айсберг. Жаль, что она моя мать.
-Говорила, что свои деньги я делить не стану, даже с ней, а ты не верил, - продолжала моя мать, - Рассчитывал, что я захочу поделиться с дочерью? Да? Хрен ты угадал, сынуля!
Дама исчезла также неожиданно, как и появилась. А вот Спартак остался. Он продолжал сидеть у моих ног, гладил мои руки и ждал.
-Мне не помешала бы правда, - прошептала я, стараясь не смотреть в глаза Спартаку.
-Она твоя мать, несколько лет назад на ней женился мой отец. Месяц назад он умер. По завещанию все делится на двоих. Но она, - Спартак сделал паузу, и продолжил, - Она слишком много хочет. Она не любит никого, только деньги. А отцу было плевать. Все.
-А я тут причем? - прошептала я.
-Я... я не знаю, - Спартак провел ладонью по лицу, выдохнул, - Ты каким-то образом не очень вписалась в ситуацию. Не для тебя все это. Грязно здесь.
Усмехнулась. Да, я могу. Испортить что-то - это по моей части.
-Понятно, - прошептала я.
-Илона, - Спартак поднялся на ноги и отошел от меня, - Я хочу, чтобы ты знала одно. Твоя мать все эти годы прекрасно знала, где ты. Ей было плевать, что ты живешь одна, что у тебя нет никого. Плевать, понимаешь?
Я молчала. Как-то слишком больно. Невыносимо просто.
-И тебе плевать, так ведь? - проговорила я, боясь посмотреть в глаза Спартаку и увидеть в них подтверждение моих слов, - Я поняла это еще тогда, до того, как мы... Мне просто интересно, зачем тебе это все. Зачем ты спал со мной? Просто так?
Спартак молчал. А я, наконец, посмотрела на него.
-Знаешь, можно было просто прийти, и рассказать мне все.
Спартак упрямо молчал, смотря на меня. И по его взгляду невозможно было что-то прочесть. Совершенно непроницаемый взгляд.
Глубокий вдох, и я поднялась на ноги.
-Ладно, все понятно, - с усмешкой проговорила я, - Уходи. Надеюсь, теперь ты от меня отстанешь.
Я направилась в служебные помещения.
-Илона, - остановил меня голос Спартака, когда я уже толкнула дверь, чтобы выйти, - Эта женщина, твоя мать, она лживая, беспринципная. Если встретишь ее, не верь ни единому ее слову. Ты поняла?
-Уходи, - повторила я и ушла, не дожидаясь его слов.
Отпуск. Срочно. И где-нибудь не в этом городе.
Возможно, Ира уже обо всем рассказала Марии Степановне, а возможно сказались все прошлые годы, в которые я не брала отпуск, но начальница отпустила меня на месяц без выяснения причины моего стремительного отпуска. В этот вечер я вернулась домой разбитая, усталая, опустошенная. Дома я находиться не могла, все здесь мне напоминало о Спартаке. Особенно пол. Собрав вещи в дорожную сумку, вышла из квартиры. Добралась до вокзала. Купила билет на электричку и поехала. Сама не решила куда. Пока просто прямо.
-Все-таки ты переспал с ней, - встретил меня голос друга, когда я вернулся в свою квартиру.
Лёва сидел в кресле и пил виски в темноте. У моего друга и одновременно зама имелись ключи от моего жилья, поэтому неудивительно, встретить его здесь.
После того, как Илонка вышла из своей квартиры и села на электричку, я добрался до конечной станции. Успокоился, только когда увидел, как она выходит на перрон. Да, так лучше. Пусть отсидится пару дней за городом и ненавидит меня. Ей нужно все обдумать, переосмыслить.
-Я ведь сразу сказал, не трогай дочь Бэлки, - вздохнул друг, - Пусть бы сами разбирались.
-Лёв, ты же знаешь какая она, - тихо ответил, наливая виски в свой стакан, - Она бы растоптала девчонку.
-Да, ты прав, - друг помолчал, - А так ее растоптал ты.
Я молчал. А что еще говорить? Друг прав. Да и не планировал я ничего в отношении Илоны. Мне первого взгляда хватило, чтобы понять: не мое это. Она слишком мягкая и неопытная. Она другая. Но она как-то смогла зацепить меня. Сам не знаю чем. Изначально я должен был держаться от нее подальше. Но как-то не вышло.