— Саш…
— Нет-нет-нет, дорогой, ты не можешь так жестоко поступить с творцом, у которого хрупкая творческая душа. Понимаешь, о чем я? Что ты за это хочешь? Ксюха моя должница, а что нужно тебе? Могу заплатить.
Саша усмехнулся:
— Я же сказал, что не люблю фотографироваться.
— Саш, — позвала Ксюша, поворачивая к себе его лицо. — Пожалуйста, соглашайся. Ты же видел, какие Лида делает фотографии. Давай поможем ей. Она сделает все красиво, тебе понравится. И в том, чтобы позировать, нет ничего сложного. Просто принимаешь нужную позу и все.
— Ксюш, я не позер и не модель. У меня просто не получится.
— Я помогу, соглашайся. Ну пожалуйста. Я и сама очень хочу такие фотографии. Это будет правда здорово, — сказала Ксения целуя его в щеку, забывая о своей вспышке странной неприязни, и уменьшая громкость голоса до шепота. — Мы вдвоем, на красивых снимках, разве тебе бы не хотелось иметь такие фотографии. Я бы очень хотела… — и почти застонала в его ухо, — …пожалуйста, сделай это для меня.
Саша тяжело вздохнул, тихо выругался и сказал:
— Ладно, хорошо. Когда съемка?
От радости Лида даже захлопала в ладоши, выдав короткий писк счастья:
— А! Спасибо-спасибо, это будет нечто! Давайте на следующих выходных, в нашей студии. Я как раз успею все подготовить.
Ксюша улыбнулась, коварно закусывая губу:
— Я согласна.
— Хорошо, — настороженно ответил Саша.
***
Да что с ним такое?! Саша окончательно перестал себя узнавать. Он будто вообще прекратил думать, составляя сейчас лишь массу сплошных органов чувств. Пока они с Ксенией ходили по залам, эта кудрявая блондинка совершенно не давала ему времени передохнуть, постоянно подбрасывая чувства до такой остроты, что он терялся в окружающем пространстве. Неужели, такое вообще бывает? И с ним! Саша бы не поверил в подобное, если бы ему это постоянно не доказывали нежные руки на его лице и теле, дерзкие и страстные касания губ… да одно то, что Ксения была рядом, улыбалась и нежилась в его руках, лишало его самообладания. И это все рождала в нем девушка, которая может в любой момент сказать, что все — "ошибка", "в прошлом", "не настоящее". Разве нет? Да, Саша действительно так думал и был готов к этому… отчасти. Он просто отвечал ей взаимностью, потому что уже не мог иначе, прекрасно понимая, что погибал во тьме своей страсти, слепой и сметающей все вокруг.
Сколько она еще будет им пользоваться? Пока ей окончательно не станет лучше? Возможно. Но не плевать ли ему сейчас на все это? Плевать. Почему-то уже плевать. Только почему? Потому что она стала ему нужна? О, он уже был готов признать это. Или потому что он не знал, как избавиться от этой необходимости в ней? Только вот, Саша не был уверен, что сможет удержать Ксению возле себя, чтобы наполнить страсть другими цветами кроме черно-белого, этого сдержанного и строгого сочетания цветов. Он не привык навязываться и настаивать, но и не привык чувствовать то, что чувствовал сейчас.
После осмотра почти всех выставочных залов, Ксения предложила поехать в кафе. Им вдвоем. Просто сбежать отсюда до того времени, как у нее начнется фуршет по случаю самой выставки. И Саша согласился.
Кафе они выбрали такое, которое находилось поближе к Выставочному центру. Ксения заказала себе только кофе, но Саша настоял на чем-то более существенном. Потом был десерт, разговоры обо всем на свете, улыбки, случайные касания… Саша подумал, что это был первый день, когда они так много разговаривали, и вообще проводили культурно совместное время. Хотя, даже такое "культурное" времяпровождение периодически срывалось. И после десерта, Ксеня встала, подошла к нему и уселась на коленки, благо юбка позволила в общественном месте сесть боком, а не на него сверху, и обнимая за шею, с улыбкой накрыла губы. Сумасшедшая девчонка! И совершенно без комплексов и тормозов. И как такую игнорировать? Саша уже наслаждался ее смелой дерзостью, перехватывая инициативу, зарываясь руками в кудри, сжимая талию, облизывая припухшие от поцелуев губы, осторожно и сдержанно, пока не начал понимать, что дошел до предела, полыхая от возбуждения. Всего этого было безумно мало, или скорее — слишком много, чтобы он мог выдержать. А Ксения, будто специально дразня его, не желала останавливаться, ерзая бедром по восставшему члену, обхватывая лицо рукой, выписывая нереальные пируэты языком внутри его рта, когда пальцы одной руки гуляли по голой коже под футболкой, иногда заползая за край пояса джинсов и рождая этим дикий трепет и всплеск желания.
— Ксюша, стой, — прохрипел он. — Во-первых — мы в общественном месте. Во-вторых — я больше не могу. Я все-таки не железный.
Дерзкая девчонка улыбнулась ему, закусывая нижнюю губу, скользя пальцами от шеи к подбородку, зажимая своей ладошкой и накрывая губы в коротком, но страстном поцелуе:
— Мне нравится, что ты признаешь, как сильно тебя ко мне тянет.
— Не вижу смысла доказывать обратное.
— Но раньше ведь был смысл.
— Это было раньше, когда я не позволял тебе столько, сколько позволяю сейчас.
За одно мгновение ее взгляд стал жестче:
— И почему же ты мне это сейчас позволяешь? Жалеешь?
Саша помедлил с ответом, понимая, что отчасти, хоть и самой незначительной, она права, но не это же было главным:
— Потому что не могу иначе.
— М-м-м, какая откровенность. Мне это нравится, — ответила девушка, снова лаская губами его рот и сжимая пальцы на шее.
— Ксюш… хватит, — попросил он, отвечая на касания и сглатывая возбуждение, от которого уже пересохло во рту.
Ксюша прекратила поцелуй, продолжая улыбаться и касаясь щеки носом. Кажется, она что-то хотела сказать, когда заиграла мелодия вызова на его мобильном. Саша взял телефон и посмотрел на дисплей, где светилось имя "Вера". Ну, только ее ему сейчас не хватало. Да еще Ксения, посмотрев на дисплей, спросила:
— Кто это?
Саша нажал кнопку, которая отключала мелодия при входящем звонке, и честно ответил:
— Подруга.
Ксюша напряглась:
— Это не та ли Вера, которая еще подруга Ники, и которая была на даче?
— Та.
— И которая положила на тебя глаз… — закончила свою мысль Ксения. — И что у тебя с ней?
— Мы друзья, — просто ответил он, смотря в голубые глаза.
Ксюша отстранилась, и Саша заметил, что она начала нервничать. Неужели ревнует?
— Насколько близкие?
— Обычные друзья, — ответил он, прижимая ее снова к себе. — Тебя что-то смущает в этом?
Ксения пожала плечами:
— Ну, не знаю… Быстро вы подружились… Можно, я ей отвечу?
— Вообще-то… она мне звонит.
— А-а-а… — понимающе кивнула Ксения, быстро выхватывая из его руки телефон и отвечая на звонок:
— Алло.
Саша сжал руки на ее теле, возмущаясь такой наглости, и замирая в нерешительности — отобрать ли у нее трубку или позволить беспредельничать. Но полезь отбирать, начнет думать совсем не то, что есть на самом деле.
— Кто это? — насторожилась на том конце Вера.
— Это Ксюша, помнишь меня?
— Сестра Дениса…
— Да, верно. Как дела?
— Где Саша?
— А он рядом… — Саша выставил ладонь в жесте, прося у Ксении вернула ему мобильный, но она лишь обхватила рукой его руку и продолжила разговор: — Ему что-нибудь передать?
— Да, трубку, если можно.
И Ксения сдалась, отдавая ему телефон с громким фырканьем.
— Привет Вера, — ответил он девушке.
— Ну привет, значит… сначала меня трахнул, потом опять к этой шлюшке вернулся? — выдала всегда хорошая и понимающая Вера.
Так же как и он услышав эти слова, Ксюша вздрогнула, устремляя на него неприятно-удивленно взгляд, Саша стиснул трубку и Ксюшену талию, понимая, что его есть за что винить, с учетом того, что он ни в чем не виноват, собственно. Разве он что-то обещал Вере? Или обещал Ксюше? Ни одну, ни вторую он не принуждал к общению и не давал надежды, так с чего эти две девушки так, вдруг, себя повели? Ей Богу, будто он встречался с ними обоими, и каждую обманывал. А разве это так? Да он Веру даже не целовал после того случая. И никого не обманывал, лишь не говорил обеим друг о друге, ведь ни одна не имела на него такие права, чтобы он отчитывался перед ней в своих отношениях с другими. Только, почему у него все равно было такое чувство, что он кого-то обманул?
— Так вот в чем дело, — к чему-то сказала Ксюша, стараясь подняться, но Саша удержал, обнимая рукой за талию, и слыша в трубке голос Веры:
— Ну и что молчишь? А? Друзья, значит? Со мной друзья, а с ней что?
Вот, черт! За что ему такое наказание?!
— Я перезвоню, Вер, когда ты немножко успокоишься и подумаешь над тем, что несешь.
— Отпусти, — процедила в свою очередь Ксюша, со злостью отпихивая его руку.
Но Саша сделал наоборот — удобнее ухватился за нее, придавливая к себе и зажимая рукой затылок, чтобы она перестала истерить и обратила на него внимание.
— Ксюш, послушай — я не вижу смысла оправдываться в чем-то, потому что не в чем. Вера мне подруга, обычная подруга. У тебя же есть Сэм, так вот у меня есть Вера, — попытался он объяснить, хоть и понимал, что взял не совсем правильное сравнение, зато самое очевидное. — Я не знаю, что на нее нашло, но мы НЕ встречаемся.
— А я не сплю с Сэмом, — холодно бросила она, продолжая отталкивать его.
Саша уже начинал злиться, осознавая, что его совершенно не слушают, а делают свои выводы. Он повернул к себе ее лицо, и прошептал в губы:
— Ксения, перестань. Не тебе упрекать меня в левых связях. — Девушка ахнула, холодя губы дыханием. — Чего у меня, кстати, нет.
— А я что для тебя? Случайно не эта "левая связь"? Ты же ведешь себя так, будто…
— "Будто" — что?
— Будто ничего! В том то и дело. Будто ничего между нами особенного и нет. А знаешь еще что — ты для меня именно и есть такая "левая связь", как и все остальные, — процедила она ему в губы, со злостью и горечью. И эти ее слова отозвались внутри болью, что-то неприятно защемив. — Отпусти меня.
С трудом разжав напряженные пальцы, Саша отпустил.
— Ты не права, Ксения.
— Да что ты?! Тогда докажи мне это, — бросила она, вставая с него. — Или можешь катиться ко всем чертям, если пожелаешь. Я не стану больше тревожить твою персону, которая мне ни в чем не отказывает, только потому, что "не может иначе"! — Гневно рыкнув, разъяренная блондинка развернулась и пошла на выход.
Саша вдохнул и выдохнул, вспоминая все ругательства, которые знал.
И все ей не так! Не отвечаешь взаимностью — не так, отвечаешь — тоже не так. Женщина! Что одна, что вторая — обе хороши. И это лишь часть того, что его волновало и расшатывало нервы до колючей злости. Ксения назвала его "левой связью"! Такой же, какой были и все остальные… Дьявол! Именно этого он и ожидал от нее, как и того, насколько ему это будет неприятно, и что вытаскивало на поверхность не до конца забытые ощущения, которые бы он не хотел снова испытывать.
Но что в ней говорило? Злость и обида? Ревность? Или истинные чувства и он действительно был для нее "никем"? Саша хотел бы знать, и он обязательно узнает, потому что это стало уже слишком важным, чтобы просто оставить все так, как есть.
***
В очередной раз оступившись на неровном тротуаре, Ксения выругалась вслух, привлекая взгляды прохожих. Плевать! Пусть пялятся. Она была сейчас слишком зла, чтобы обращать на это внимание. Ее даже не волновало то, что могла угробить свои любимые, и дорогие, туфли на шпильке от такой отчаянной ходьбы.
— "Мы друзья", — передразнила она Сашу. — "Не могу отказать"… Тьфу, блин… И как у него только наглости хватило…
Всю дорогу до Выставочного центра Ксения сокрушалась Сашиным поведением. Выходило, что кроме нее он встречался, ну или проводил время, еще с этой Верой… а возможно, и еще с кем-то. Здорово! Великолепно! Только, ей ли высказывать претензии, когда она сама такая же… была раньше, раньше, но не сейчас, не после того, что случилось, и уже не вместо Саши. Да она о сексе с содроганием думала, хоть ее и тянуло к мужчине, к одному лишь мужчине. Только рядом с Сашей она могла расслабиться, ощущать себя в безопасности, и чувствовать искреннюю заботу. Он уже казался таким родным, и в то же время слишком далеким, будто между ними был огромный ров с крокодилами, которые так и норовили укусить за задницу, стоило попытаться его переплыть, и этих крокодилов звали — непонимание, опасение и как все прочие проблемы человеческих отношений.
Да, Саша отвечал ей взаимностью, но лишь отвечал. Где инициатива? Ксюше уже надоело все делать самой. И на этом хватит! Она заставит Сашу ползать у ее ног, она сведет его с ума и отомстит, а потом уже подумает, что делать дальше. И ей плевать на всяких Вер, Маш и Лен, этот мужчина будет принадлежать ей и только ей.
"Итак", — улыбнулась сама себе Ксения, — "начинаем продумывать новый план".
По дороге, пока она вбивала каблуки в асфальт, ей пришла смс, от Саши: "Как закончится фуршет, позвони мне, отвезу домой". Ксения улыбнулась — Ха! Вот еще! Он даже не соизволили позвонить, а прислал смс, и так написанную, будто делал ей одолжение. Ух, как она зла! Вот и пусть ждет ее звонка!
Вернувшись на выставку, Ксения первым делом стала искать Лиду. Сэм с Анфисой уже давно уехали, оставив ей коллективное смс: "Ты засранка, Ксения, и тебя спасает только то, что любимая засранка. Если что — звони. Анфиска и Сэмчик". И она была с ними совершенно согласна — пригласила друзей на выставку и бросила их. Некрасиво с ее стороны, но она знала, что они все поймут, особенно Анфиса, а возможно — только она и поймет. С Сэмом в последнее время происходило что-то не то, но Ксения сейчас совсем не хотела об этом думать.
До фуршета у девушек было сорок минут, чтобы наболтаться и привести себя в порядок. Это мероприятие проходил в небольшом кафе Выставочного здания, куда были приглашены участники, критики, ценители и оценщики, которым были необходимы творческие кадры. За небольшим приветствием директора этого центра последовали краткие очерки на некоторые работы, где основной темой была скульптура и живопись. Восхищения, аплодисменты и тосты под звон бокалов с шампанским, которые всем подсовывали официанты. Потом начались разговоры и обсуждения в небольших кучках. Знакомясь с людьми, Ксения постепенно узнавало мнения и на свои работы…
— Да, у вас хорошие работы, хорошая подача, но определенно еще есть к чему стремиться, — сказал ей один критик высокомерным тоном, резко снижая все ее настроение после последней восторженной похвалы. Но Ксения лишь молча согласилась — критик есть критик, и очень часто он бывает прав. И поэтому Ксюша решила, что за это стоило бы выпить. А еще за комплимент редактора одного модного журнала, за небольшое предложение о съемке для только раскручивающейся студии, но которая уже успела себя зарекомендовать, как что-то очень перспективное. После этого можно было выпить и за себя, за дружбу с Лидой, и за свою поганую жизнь.
Все!
Под конец фуршета Ксения чувствовала себя так прекрасно, что захотелось продолжить веселье. Вечер только начинался. Она позвонила Анфиске, которая вместе с Сэмом и еще парой ее друзей уже отдыхали в клубе, и вместе с Лидой отправилась к ним. Хорошая компания, которая постепенно увеличивалась, боулинг, еще немного выпивки, смех и веселье — это было именно то, что Ксюша сейчас хотела. Никаких забот, проблем или мыслей. Никаких переживаний и страхов. Одна радость от прошедшего открытия выставки и от сегодняшнего вечера. Только иногда возникало у нее такое чувство, что чего-то не хватает, особенно когда она замечала настойчивое вибрирование своего сотового телефона, принимающего звонки то от Саши, то от Дениса. Но Ксюше до того не хотелось сейчас с ними разговаривать, что она так же настойчиво не брала трубку. У нее же было все хорошо. Просто прекрасно!
Она пыталась играть в боулинг, веселилась с Анфиской и Лидой, кокетничала с симпатичным знакомым, била по рукам Сэма, который слишком часто обнимал ее, и совсем не по-дружески, будто показывая, что у него есть на нее какие-то права или особая привилегия перед остальными. И хоть это действительно было так, но Ксюше совсем не нравилось, что он открыто это показывает, особенно когда она изо всех сил кокетничает с парнем, просто затем, чтобы чувствовать себя кому-нибудь нужной, привлекательной и уверенной в себе. Но Сэм не собирался сдаваться, добивая ее своей нежностью и вниманием. И в конце концов, Ксюша ощутила на своих губах его поцелуй, поддавшись тем ощущениям, которых ей не хватало, и плевать, что не от Сэма она всего этого хотела. Просто именно он сейчас был рядом и проявлял инициативу, не то, что некоторые. И надо же было этим "некоторым" появиться именно в такой неподходящий момент…