— Так, здесь где-нибудь под деревьями становись, дальше пешком.
Я с сомнением посмотрела на него.
— Нам далеко идти?
— Не очень, отсюда просто не видно.
— Что-то мне уже кажется неудачной идеей тащить тебя куда-либо с твоей ногой.
— Ее всё равно разрабатывать надо, — отмахнулся Олег.
— Ну-ну, конечность твоя.
Я еле-еле отбрыкалась от Олега, собравшегося отобрать у меня мой фото-рюкзак с прикрепленным к нему штативом. Ну и что, что тяжелый, на святое не дам покуситься, и пускай он свою мужскую гордость засунет куда-нибудь, но так, чтобы при надобности мог ее извлечь обратно. Так ему и заявила.
Минут 15 мы шли по еле заметной тропинке не то в рощице, не то в лесочке. У меня по топографии области большой пробел, потому что на те же самые шашлыки я предпочитала выбираться куда-нибудь поближе к городу.
— Пришли, — сказал Олег, раздвигая заросли не то кустов, не то подлеска, помогая мне пройти, не цепляясь рюкзаком за ветки.
Ну что могу сказать, живописные развалины какого-то старого здания рядом с заросшим ряской прудом. Чудненько!
— Мы надолго здесь? — поинтересовалась я, как только мы обосновались на коврике под деревьями, росшими рядом со зданием.
— Пока тебе не надоест, но до темноты надо бы отсюда уехать, а то рыскать с фонариком в поисках машины будет сомнительным удовольствием.
— Тогда я на разведку, — подорвалась я и, не дожидаясь реакции Олега, умчалась обследовать местность.
Через полчаса прыжков резвой козочкой по округе я вернулась обратно.
— Там прямо в здании бьет родник! Такая прелесть: мох по стенам, прогнившие балки, ржавая арматура — и всё это на фоне чего-то вьющегося по стенам.
— Надеялся тебя вдохновить, — улыбнулся Олег, — но не думал, что настолько.
Я уже рылась в рюкзаке, бормоча под нос:
— Так, это мне пока не понадобится, объектив, наверно, этот… или взять еще попробовать… нет, лучше потом… ага… Здесь посторонние ходят? — поинтересовалась я.
— Нет, до поселков далековато, а пешком сюда можно дойти только от того места, где мы оставили машину. Дальше там овраг, — Олег махнул рукой в противоположную сторону от озера рукой.
— Надо будет потом еще и на овраг посмотреть. Ты со мной или вещи посторожишь?
— С тобой, но рюкзачок твой захватим, — не спрашивая меня, он подхватил мой рюкзак и направился к развалинам.
А дальше я ушла в иную реальность. Капли воды, срывающиеся с цепляющегося за старую кладку мха; луч солнца, заигрывающий с цветком, притулившимся на остатках деревянного перекрытия; ветка дерева, нагло влезшая в пустой проем окна; небо, отражающееся в небольшой запруде. Тихий мирок, по-своему красивый, местами скорбный из-за запустения, но стремящийся к иной жизни. Мой взгляд упал на выступы, по которым можно было бы попытаться забраться на остатки второго этажа.
— Даже не думай, — правильно понял Олег мой оценивающий взгляд.
— Я аккуратно, — я прикидывала, как бы лучше забраться.
— Отговорить не получится?
— Лучше помоги. Фотоаппарат потом подашь.
— Ну смотри, шея твоя — упадешь — сверху накостыляю.
— Сначала догони, — хмыкнула я.
— А я тебе в полете, — не остался он в долгу.
Мне осталось лишь мило улыбнуться. Я передала фотоаппарат подошедшему ко мне Олегу, он повесил его через плечо и прислонил трость к стене.
— Давай подсажу.
Он подставил руки лодочкой, и я, оттолкнувшись от земли, буквально была подкинута им до следующей опоры. Силен, хотя это и так было видно по его хоть и не совсем уж брутально, но выпиравшим мышцам.
— Давай фотик, — я свесилась с перекрытия, понимая, что вымажусь, как свинка.
— Так и замри, — он быстро глянул настройки и сделал со мной несколько кадров. — На эти снимки, как автор, я претендую.
— А если модель будет против? К тому же фотик мой, — я убрала протянутую руку, оперевшись о край перекрытия, которое не очень приятно давило на грудь.
— Сделай мне приятное, — с бархатными нотками произнес он и протянул мне фотоаппарат.
Я улыбнулась:
— Хорошо, за то, что показал это замечательное место, будут тебе фотографии, — забрала фотоаппарат и поползла, идти было опасно, снимать вид на озеро со второго этажа.
Сделав задуманные мной снимки, я спустила фотоаппарат Олегу.
— Подожди, поймаю, а то не хватает нам еще хромоногой уточки.
— О да, Жоффрей, — проснулась моя язвительность.
— Кто?
— Да так, герой не одного любовного романа.
— Я только про Казанову знаю.
— Ты еще де Сада вспомни, — иронично заметила я.
— Зачем его вспоминать, наши классики тоже не гнушались этой темы.
— Что, неужели Пушкиным стращал русистку?
— Зачем же у Толстого, который Алексей, есть интересные вещи.
— И в какой же детской библиотеке ты это нашел?
— В бабушкиной, причем на видном месте.
— Продвинутая у тебя бабуля.
— Мудрая. «Лучше читать классиков и медиков, чем слушать фантазии сверстников», — ее фраза.
— Подстрахуй, пожалуйста, — попросила я, стоя на последнем выступе и держась за балку.
— Ловлю.
Я отпустила руки и почувствовала, как его ладони скользнули снизу вверх по моему телу, чуть задержав мой полет вниз. В момент приземления Олег меня на секунду прижал к себе и тут же отпустил. Да… за приставание не канает, несмотря на предыдущую тему разговора.
Я, как ни в чем не бывало, забрала у него фотоаппарат и двинулась к следующей точке съемки, Олег остался на месте. Сделав несколько кадров, я обернулась. А что, хороший ракурс, хоть и достаточно избитый сюжет — эдакий фактурный мужчина на фоне развалин. Осталось фактуру показать. Я переставила штатив и установила на него фотоаппарат, глянула в объектив и направилась обратно к Олегу. Тот вопросительно поднял бровь.
— Так и стой, — сказала я, начиная расстегивать его рубашку.
Он молча наблюдал, как одна за одной расстегиваются пуговицы, за одну до ремня я остановилась. Потом присела и стала расшнуровывать его кроссовки.
— Может быть я сам? — послышался насмешливый голос сверху.
— Не порть мне композицию, не шевелись, — я начала стягивать с него обувь и носки.
А ступни у него красивые, но размерчик ноги… эдак 44-го, тут же пришел на ум пошлый миф. Я небрежно закатала ему джинсы, не касаясь ног. Вот так будет неплохо. Подхватила кроссовки и поднялась, чуть скользнув плечом по его бедру, не оборачиваясь, ушла к фотоаппарату. Лишь спрятавшись за объективом, позволила себе улыбнуться: вот это чуть ошарашенное, но всё равно ироничное выражение на его лице мне нравится. А дальше всё внимание в объектив. Короткие команды, отдаваемые мной, понимаются с полуслова. Я сняла фотик со штатива и пошла пробовать разные ракурсы.
— Ты фотомоделью нигде не работал? — поинтересовалась я, делая крупные планы.
— Боже меня упаси, — махнул он в мою сторону руками, а я поймала кадр.
— Фактура хорошая: не брутальная, но и не слащаво-приторная.
— Это комплимент?
— С моей стороны — да, а как воспринимать — решать тебе, — улыбнулась я и пошла за кроссовками. — Можешь обуваться, — я протянула ему обувь, держа за шнурки.
— А вернуть всё как было самой?
— А сделать девушке приятное и показать стриптиз наоборот? — я подпустила обольстительных ноток в голос и чуть прикусила нижнюю губу.
Он расхохотался:
— О таком меня еще ни разу не просили, — он забрал кроссовки, не касаясь меня.
— Должна же быть оригинальность.
Я отошла на несколько шагов назад, наблюдая, как он одевает носки и обувается.
— Довольна?
— Рубашку застегнуть забыл.
Он медленно снизу вверх прошелся по пуговицам, чуть задержавшись на последней, затем дохромал до трости, которая была убрана из кадра, опираясь на стену. Черт, вот о ней-то я и забыла. Но не думаю, что стоит на этом заострять внимание, не оценит.
— Ну что, пошли перекусим, — абсолютно спокойно сказал он, подходя ко мне.
Я согласилась и, подхватив рюкзак, направилась к сумке, оставленной в тени за развалинами.
Перекусив, мы сыто развалились на покрывале. Олег рассказал, что раньше здесь был какой-то охотничий домик, но еще в революцию его разграбили и в советский период этим местом никто особо не заинтересовался. Так как он находился в достаточно уединенном месте, мусора и прочего хлама здесь особо не было, а что было, он с друзьями в свое время убрал.
Поленившись еще с часик, мы решили возвращаться домой. Высадила я его около кафе, он как-то сразу сказал, чтобы я его туда привезла, не дав шанса узнать, где он живет… и опять не попросил номера телефона, что чуть задело. Вижу же, что ему со мной интересно. Что он женат, я как-то отмела эту мысль — не похоже, а интуиция в определении окольцованности меня редко подводила.
Глава 23
— Лена, почему до сих пор не готовы документы?!
Сергей Геннадьевич влетел к Елене Александровне в кабинет и не потрудился закрыть за собой дверь.
— Сереж, через часик будут, я ж договор доделывала.
— Я ж тебе сказал, что документы нужны срочно. Почему Валерии не отдала?
О, вот как раз сейчас выяснится, что я две недели страдала ерундой. Ну-ка, ну-ка, как она выкручиваться будет.
— Ну ты же сказал, что они очень важные, я и побоялась ей отдавать, вдруг напортачит.
— А твое дело было ей поручить и проверить, всё ли она правильно сделала! — припечатал ее Сергей. — Валерия, зайдите, пожалуйста.
Я быстро вошла в кабинет.
— Валерия, скажите, пожалуйста, — вкрадчиво поинтересовался шеф, — чем Вы сейчас заняты?
— Так как уже две недели от Елены Александровны не поступает никаких указаний, касающихся моих непосредственных обязанностей, я взяла на себя смелость заняться изучением последних комментариев и разъяснений, касаемых нашей сферы деятельности.
— И каким образом Вы это делали?
— С помощью Интернета, конечно, так как бумажные периодические издания, к сожалению, не всегда отражают последние реалии.
— И что интересного Вы нашли?
— Вам в устном порядке или все выкладки в письменном виде?
— Сколько времени займет печатный вариант? — ехидно поинтересовалась Елена Александровна.
— Пока распечатывает принтер. Сделать? — с ясными глазами спросила я.
— Конечно, — вклинился в наше визуальное противостояние шеф. — Буду уходить, возьму для ознакомления.
— Сколько экземпляров?
— Два. Думаю, Вашей непосредственной начальнице будут интересны результаты Вашей работы, Валерия.
— Хорошо.
Я вышла из кабинета, закрыла дверь и пошла распечатывать. Фух, почти пронесло, но гадюка мне это припомнит.
Как только открылась дверь кабинета, я поднялась и взяла документы.
— Вот, — я протянула один экземпляр Сергею Геннадьевичу.
Он, не просматривая, взял бумаги и вышел, а я пошла представать перед ясными очами своей начальницы.
— Елена Александровна, вот выкладки.
— Положи на стол. Как ты посмела врать в присутствии Сергея Геннадьевича?
— Елена Александровна, я за 2 недели не получила от Вас ни одного указания. Что мне нужно было сказать Сергею Геннадьевичу?
— Что угодно, только не это, — чуть не прошипела она.
— Хорошо, в следующий раз предупредите меня, что мне говорить шефу. А то у меня фантазия плохая, — я сделала несчастное лицо.
— Иди работай.
Я выскользнула из кабинета. Я с Ромки компенсацию потребую за мои расшатанные нервы.
В обед Андрей не просто присел за наш столик, но и подвинулся ко мне поближе.
— Мне логи подчистить надо?
— А что случилось?
— Да от твоей начальницы запрос пришел на то, чем ты занималась в рабочее время.
— А давай всё, что есть, — отмахнулась я.
— Точно? Подстраховать не надо?
— Спасибо, Андрей. Я на работе занималась исключительно работой, но большое спасибо, что беспокоишься. И если ты продолжишь также прижиматься ко мне, то наш новый менеджер мне глаза выцарапает вместе с очками.
Парень от меня чуть ли не шарахнулся и уткнулся в свою тарелку. У него вот личная жизнь начала налаживаться, не хотелось бы попасть под раздачу. Я посмотрела за столик начальства в надежде, что за нашим общением не наблюдает Елена, она не смотрела, зато Сергей Геннадьевич мне подмигнул. Его пристальное внимание к моей персоне, хоть и на расстоянии, меня напрягает: такое впечатление, что вольно или невольно он меня сталкивает с Еленой Александровной. Во всяком случае, любое его появление ведет к напряжению отношений.
Сегодня не пошла на танцы, у меня еще с воскресной фотосессии как раз самое интересное осталось — Олег. Хотелось бы закончить к выходным.
Засела с ноутбуком на кухне, попивая сок. Звонок в дверь.
— Добрый вечер, Валерия, я Вас не отвлекла? — поинтересовалась Элла Степановна.
— Нет, ничего серьезного, по соку или мороженому? — спросила я.
— У меня штрудель.
— Тогда и по мороженому, и по чаю, и по соку, — решила я.
— Я сейчас, — Элла Степановна метнулась к себе в квартиру и сразу же вернулась обратно с тарелкой истекающих фруктовым соком ломтиков штруделя.
Уже через пару минут я доставала пломбир из морозилки и раскладывала его в тарелки. Ну нет у меня морожениц.
— Это Ваш молодой человек? — поинтересовалась Элла Степановна, глядя в монитор ноутбука.
— Нет, это просто знакомый.
— Симпатичный.
— И фотогеничный, — добавила я. — Посмотреть хотите?
— Конечно.
Некоторое время мы листали отснятый материал.
— Хорошие фотографии. А Вас кто снимал? — поинтересовалась Элла Степановна.
— Олег и снимал, когда я вскарабкалась на то, что осталось от второго этажа, и забирала у него камеру.
— Очень «зовущая» фотография.
Я хмыкнула:
— Если честно, то я не думала, что так получится, к тому же пообещала отдать ему эти снимки, не глядя, что получилось. А теперь не знаю, как быть.
— А что, все в рамках приличия внешне, — улыбнулась соседка. — Не считая требования в глазах, взъерошенной прически и приглашающего жеста.
— Ага, и бюста, придавленного краем остатков потолка так, что он сейчас вывалится из приличной майки, — проворчала я. — Я вообще-то своё забрать собиралась.
— Да кто ж теперь в это поверит, — рассмеялась Элла Степановна. — С таким взглядом можно и чужое прихватизировать.
— Это где же Вы таких слов набрались?
— У студентов, недавно только бросила преподавать. Так что смело отдавайте свои фотографии, порадуйте молодого человека.
— Доверюсь Вашему опыту, — улыбнулась я.
Мы в дружеской обстановке доели мороженое и усугубились штруделем. «Эх, жаль, что у меня нет такой бабушки», — подумала я, уже ложась спать.
Пятница. О, сколько в этом слове для работника офиса. Вот и я предвкушала вечерние потанцульки. Но впереди еще целый рабочий день. Меня уже облагодетельствовали какой-то ерундой, которую я раскидала буквально за час, и продолжила скучать, лениво перебирая ссылки в Интернете.
Звонок телефона:
— Валерия, добрый день. Хорошо, что Вы на месте, зайдите ко мне, — сказал Сергей Геннадьевич и положил трубку.
Я удивилась вызову, но, предупредив недовольную Елену Александровну, пошла к начальству. Робко постучалась и получила разрешение войти.
— А вот и Валерия, с которой Вы так и стремились пообщаться. Учтите, переманивать сотрудников у дружественных компаний не этично.
— Добрый день, Валерия, Вы прямо неуловима. Жаль, что не присутствовали на подписании договора, — на лице Владилена Генриховича не дрогнул и мускул.
Попала… что делать?
— По семейным обстоятельствам не смогла. Надеюсь, всё прошло без неожиданностей? — промямлила я, потупив глаза.
— Все прошло отлично. Надеюсь, Сережа, ты не будешь против, если я умыкну твою сотрудницу на обед.
— Только вернуть не забудь в здравии, — улыбнулся шеф.
— Ну кем ты меня представляешь перед прелестной дамой, — открестился Владилен Генрихович, — но вот к концу перерыва можем и не успеть.
— Лишь бы Валерия в понедельник могла продолжить исполнять свои обязанности.