Бес поднял меня еще выше и обхватил губами сосок, слегка прикусив, а потом обведя языком. Сил сдерживаться не осталось. Я выгнулась и взмолилась, почти плача:
- Майкл, пожалуйста...
- Что? - хрипло спросил он, заглядывая мне в глаза. Я только головой замотала, потянувшись к его губам. - Лисичка, тебе стоит только слово сказать... - он подул на еще влажный после поцелуя сосок и я снова застонала, выгибаясь дугой. - скажи это...
Голос обволакивал, заставляя подчиниться.
- Я хочу тебя, - простонала я.
Бес улыбнулся и, опустив меня ниже, плавно вошел. Мир разлетелся на осколки и никак не хотел опять собираться в картинку. Понятия не имею, как мы оказались в моей постели и что я говорила. Помню, только еще один взрыв и всепоглощающее чувство абсолютного счастья.
Реальность все же вернулась в исходное состояние. Правда, сделала это весьма оригинально - под отборный мат. Майкл, не стесняясь в выражениях ругался минимум на четырех языках, из которых я знала только один. По-английски он, почему-то, матерится не счел нужным. Однако, и четверти знакомых слов хватило, чтобы понять, что ругает он себя. Интересно, за что? Прислушалась повнимательней и улыбнулась. Бес, наконец, заметил мои синяки и без труда определил их источник. По идее, сейчас он должен пообещать больше меня не трогать, или постараться быть нежнее...
- Сильно больно? - обеспокоено спросил он, заметив, что я уже не сплю.
- Нормально, - еще шире улыбнулась я. - жить буду.
- Я... - начал он, но я перебила:
- Не смей! Мне все нравится и я не желаю больше нежности или полного отсутствия твоего внимания.
- Что? - изумился он, а потом махнул рукой. - Я не это хотел сказать.
- А что? - заинтересовалась я.
- Что куплю тебе мазь и буду немного осторожней.
- Немного? - он кивнул, а я засмеялась. - У меня уже есть мазь, - Майкл вздернул правую бровь. - Эндрю привез, - пояснила я и похлопала по пустому месту рядом с собой. - Иди сюда, страстный мой!
Бес улыбнулся и скользнул в постель.
- Ненасытная, хитрая лисичка! - осторожно заключая меня в кольцо рук и устраивая голову у себя на плече, сказал он.
- Лучше по-французски. Ты так ласково мурлычешь на этом языке... - шепнула я, обнимая его за шею и нежно целуя в уголок губ.
- Voraces, les sournois chanterelle! - покорно повторил он, не забыв мурлыкнуть в конце.
Стоило только потянуться за очередным поцелуем, как сработал закон подлости и его телефон завибрировал. Беседин тихо застонал и потянулся к мобильнику.
- Oui, - буркнул он в трубку. Пару минут слушал, а потом отрывисто бросил: - Understood, - и повернулся ко мне.
- Что-то случилось? - спросила я, заметив тревогу в его взгляде.
- Ничего непоправимого, но нам лучше поторопиться. Двадцать минут на сборы, - чмокнул меня в кончик носа и через две секунды исчез.
Так быстро я еще не собиралась никогда в жизни. Ровно через пятнадцать минут я стояла на улице полностью одетая, с аккуратно собранной сумкой и ждала Майкла.
Я принял душ и оделся. Закинув в так и не разобранную сумку пластырь и выпив еще две таблетки обезболивающего, вышел на улицу, чтобы прогреть машину, пока Леди собирается. Она уже стояла возле джипа и спокойно ждала меня. Улыбнувшись, я не удержался и еще раз ее поцеловал, а потом щелкнул сигнализацией и рванул в аэропорт. Элис всю дорогу молчала. Наверное, ждала, что я сам все объясню, но мне не хотелось разговаривать в машине. Лучше отложить новости до самолета. А может, она сама все поняла и теперь обдумывает ситуацию. Позже спрошу, если не забуду.
В аэропорту нас ждал частный самолет. Так быстрее и надежней. Мы поднялись на борт и пристегнулись. Все так же молча. Лисичка на этот раз спокойней отреагировала на железную "птичку". Может привыкла, а может просто задумалась и не замечала ничего вокруг. Она сидела напротив и смотрела на меня своими огромными глазами, которые опять стали насыщено-зеленого цвета. Дождавшись, когда самолет наберет высоту, я отстегнул ремень безопасности, наклонился вперед и поцеловал малышку. Она вздрогнула и будто очнулась, а потом будто нехотя ответила на поцелуй. Я оторвался от ее губ и пересадил к себе на колени. Подумал пару секунд и стал целовать нежную шейку, позволив рукам пробраться под ее кофту. Она отстранилась и засмеялась:
- И кто из нас ненасытный? Или это сорок лет воздержания так пагубно на тебе сказались?
- Почему сорок? - изумился я.
- Ну, тридцать семь, - отмахнулась она. - не суть важно.
- Милая, а откуда такие цифры взялись? - все еще не понимал я.
- А когда у тебя последний раз был секс? - уточнила она.
Я взглянул на часы и ответил:
- Вчера.
- До меня.
- Последний раз я просыпался в обществе особи женского пола около года назад, - честно ответил я. - Но не могу с уверенностью сказать, что у нас был секс. А что?
- А до этого? - продолжила она допрос.
- Может сразу перечислить тебе все случаи, когда я просыпался не один? - буркнул я.
- А их было много? - хихикнула она.
- Не очень, - сник я, а потом слегка разозлился. - Только я все равно не понимаю, зачем тебе это нужно и какое отношение имеет к названной цифре.
- Ну... - она сделала вид, что задумалась. - я случайно подслушала тот разговор после неудавшегося ужина... - я скрипнул зубами. - и решила, что раз ты не помнишь ни единой своей женщины, то всю свою страсть решил излить на меня.
- И все равно не понимаю, откуда взялась цифра, - не унимался я.
- Ладно, - пожала она плечиками. - давай тогда посчитаем иначе. Если половое созревание у мальчиков начинается лет в четырнадцать... - она опять задумалась и выдала: - то получится страсть в тебе копилась двадцать три года.
Я понял, что ничего не понял и решил зайти с другой стороны:
- Алиса... - девушка повернула голову и посмотрела мне в глаза. - а от какой даты ты ведешь счет? - вкрадчиво спросил я.
- От твоего рождения, конечно.
- Тогда у тебя явные проблемы с начальной арифметикой, - вздохнул я.
- Это почему? - нахмурилась она.
- Ну...например, потому, что мне в данный момент тридцать три года. Если, как ты говоришь, мое половое созревание началось в четырнадцать, то страсть копилась во мне всего девятнадцать лет. Откуда еще четыре взялось?
- Что значит тридцать три? - выпучила она глаза.
- То и значит. Я родился двадцать седьмого июня семьдесят девятого года. Считай.
- Бред, - пробормотала она.
- Это еще почему? - опять не понял я.
- А потому! - она взяла свой ноут, пощелкала клавишами и ткнула пальцем в нужное место: - Вот!
Я уставился на ровные строчки. Досье. Мое. Вот только кто-то основательно в нем поковырялся. Начиная с имени матери и заканчивая датой отъезда из России.
- Милая, - ласково шепнул я, крепче обнимая свою лисичку. - здесь и половина инфы не является правдой. Даже предположить боюсь кто и зачем это сделал, но факт остается фактом - мне тридцать три года.
Элис уставилась на меня с подозрением и попросила:
- Тогда рассказывай, что там должно быть написано.
- Ну... - я еще раз пробежался по строчкам. - мою мать звали не Таней, а Светой, хотя отчество верное - Вадимовна. Она вышла замуж за отца, но фамилию оставила свою, так что не Беседина, а Кутикова. Умерла она при родах в возрасте девятнадцати лет. Что там еще? Папа умер на три месяца раньше и не повесился, а утонул, причем случайно. Жил я не рядом с Егором, а через два дома и на дрогой стороне улицы. После школы я все же побывал в армии, а потом еще пол года прожил по месту прописки и только после этого рванул во Францию. В Россию вернулся два с половиной года назад.
- Про то, что было с тобой не в России ты рассказывать, конечно, не будешь? - тихо спросила она и в голосе послышалась горечь.
Я покачал головой, отставил ноутбук и снова поцеловал свою малышку. Она поспешно отстранилась. Я разочарованно вздохнул:
- Что-то еще?
- Кто тебе звонил? - задала она вопрос, который я ожидал услышать гораздо раньше.
- Стэн, - коротко ответил я, дав понять, что эту тему развивать не намерен.
- Мы едем за Русом?
Я кивнул. Не говорить же ей, что она просто будет сидеть в четырех стенах, а я пойду заниматься привычным делом!
Стэн сказал, что возникли некоторые осложнения и нам стоит поторопиться. Видно, об исчезновении Волкова заказчикам уже доложили и это их не обрадовало. Охрану удвоили и добавили техники. Теперь там сигнализация получше и камер побольше. А еще прошел слушок, что мальчика вывозить не будут. Хирурга вызвали прямо туда и завтра к вечеру все будет готово. Времени мало, проблем много.
Но Элис ни к чему все это знать. Она останется в безопасном месте, а я схожу за ее сыном. И я точно принесу ей не трупик для похорон, а живого мальчика. Хочется верить, что принесу сам, а не передам с надежным человеком.
- И не мечтай! - стукнула меня в плечо Элис.
- О чем?
- О том, что я отпущу тебя одного и ты спокойно там умрешь, чтобы не выслушивать мои обвинения! Я иду с тобой и ты обязательно останешься жив! А эти глупые мыслишки я тебе еще припомню! И выходку с Волковым, к которому ты ходил без меня тоже!
И чего так орать? Будто ее спрашивать кто-то будет!
- Беседин... - с угрозой протянула она. - я серьезно. Даже не пытайся закрыть меня в спальне и оставить там одну, дожидаться твоего возвращения! - я только застонал. Она что, мысли читает? - У тебя на лице все написано! - рявкнула она. - Я не буду отсиживаться в тылу, когда мой сын в опасности!
- Ладно, - "сдался" я. - но ты наденешь бронежилет, - мстительно добавил я, услышав вздох облегчения и почувствовав, как она расслабилась в моих руках.
- Вот еще! - фыркнула она. - А двигаться в этой гадости я как буду? Ну, уж нет. Экипировка у меня с собой есть. О своей безопасности я позабочусь сама!
Вот несносная девчонка! Возомнила себя Матой Хари? Сейчас проверим! Резко встаю, ставлю девочку на ноги, делаю шаг на относительно свободное пространство и ехидно предлагаю:
- Ну, покажи, как ты двигаешься без этой гадости и забо...
Я даже стойку принять не успел, а Элис уже оказалась у меня за спиной и приставила к горлу нож. Я резко схватил ее за запястье, собираясь вывернуть руку, но между ног что-то шевельнулось. Скосил глаза и увидел длинный клинок. И где только прятала?!
- Я бы не стала так рисковать потомством, - мурлыкнула она и лизнула меня за ухом.
Резко втягиваю в себя воздух сквозь зубы и понимаю, что проверка окончена. Мягко отстраняю ее руку и поворачиваюсь. Элис тут же прильнула ко мне всем телом. Поцелуй был пьянящий, но не настолько, чтобы я окончательно расслабился. Осторожно обнимая девушку, я методично исследовал ее тело, проверяя на оружие. Она обняла меня за шею, значит, все уже попрятала на места.
Клинок, которым меня грозили лишить самого дорого, оказался закреплен в ножнах на спине точно между лопаток, рукоятка пряталась под волосами. Кинжал, пощекотавший горло, крепился на руке и имел пару. Еще один клинок на внутренней стороне бедра, второй я обнаружил между грудей. Нечто, очень похожее на нунчаки, в количестве двух пар заткнуто за пояс штанов и крепится к пояснице специальными ремешками. И это я еще ниже колен не проверял! Черт! Да, Мата Хари, по сравнению с ней, просто погулять вышла! И как я всего этого раньше не заметил?!
- Все пощупал? - насмешливо спросила лисичка, отстраняясь и я заметил, что у нее даже дыхание не сбилось. Значит, она просто позволила себя обыскать и этот поцелуй ее совсем не тронул! Вот я болван! - Может, тебе еще ножку протянуть? Там тоже много интересного...хотя, давай лучше сам на колени встанешь и посмотришь, мм? - и картинно выставила вперед правую ногу, откровенно смеясь надо мной и ни капли не щадя мое самолюбие!
- Не увлекайся, - посоветовал я и снова притянул ее к себе.
Элис ловко вывернулась и устроилась в своем кресле.
- И не мечтай. Заниматься сексом в самолете я не буду, - "мило" улыбнулась, пристегнула ремень, откинулась на спинку сиденья и, прикрыв глаза, расслабилась.
Я промолчал. А что тут скажешь? Сам виноват. Заслужил. Если я так крут, то как же позволил девчонке себя скрутить меньше, чем за пол минуты? Оправдываться и кричать, что салон маленький, я ранен и не успел подготовиться, не имело смысла. С моим послужным списком, я даже во сне должен был скрутить ее. Единственное, что хоть как-то утешало - ее учил сам Вой, а это дорогого стоит. Не удивлюсь, если она и его однажды сделала.
Так что, засунув свою побитую гордость поглубже, я устроился в своем кресле. До самой посадки мы больше не разговаривали. Мне было о чем подумать, а девочка просто спала. Я смотрел на нее и понимал, что оставить ее в тылу не смогу. Она мне просто не простит такой подлости. Значит пойдет со мной. Надеюсь, смогу прикрыть ее спину.
Стэн, как и обещал, встречал нас в аэропорту. Я шел впереди, Элис держалась у меня за спиной. Увидев меня, мужчина улыбнулся, но потом взгляд его переместился правее и улыбка исчезла. Стэн выпучил глаза и открыл рот. Чуть повернув голову, я заметил, что лисичка тоже замерла и прикинулась зеркалом, полностью скопировав мужчину. Потом она взвизгнула и понеслась на Стэна. Запрыгнула на него и начала покрывать поцелуями его лицо. Я стоял столбом и не мог понять, что здесь, собственно, происходит. В душе шевельнулось что-то, очень похожее на злость. Кулаки непроизвольно сжались. Так и хотелось съездить Стэну по морде за то, что он позволяет себе обнимать мою Элис! Я ревную?
- Стас! Боже, как я соскучилась! - радостно прокричала я, повиснув на нем пандой.
- Мышка, ты совсем не изменилась, - засмеялся он, целуя меня в нос и сильнее сжимая в объятиях, - я тоже скучал.
Я вцепилась в парня мертвой хваткой и что-то рассказывала, пока он, перехватив меня поудобней, понес к машине на сгибе локтя. Уже устроив меня на переднем сиденье, он вдруг спросил:
- А ты чего здесь вообще делаешь?
- За сыном прилетела, - сникла я. - Майкл сказал, что он здесь.
- Черт! Майкл! - и стал оглядываться.
Бес стоял рядом с машиной и смотрел на Стаса так, что даже я сжалась в комочек, предчувствуя бурю столетия. А потом вспомнила его дурацкую выходку с Эндрю и Самюэлем и решила отыграться. Притянула Стаса за ворот и прошептала:
- Не говори ему ничего, пусть помучается.
Стас улыбнулся и подмигнул так, чтобы Майкл не заметил.
- А что у тебя с ним? - так же тихо спросил он.
- Пока не решила. Но он должен мне сына, - пожала я плечами.
Я очень давно не видела Стаса, но была уверенна, он в курсе всей истории и знает, что Сергея больше нет. Потому и вопросов неприятных не задает.
Наконец, все загрузились в машину. Майкл сидел сзади и метал глазами молнии, но упорно молчал. Наверное, не хотел выглядеть идиотом, задавая банальные вопросы и получая на них размытые ответы. Правильно делал, между прочим.
- Стас, а ведь ты в Канаду уезжал. Как здесь-то оказался?
- А я до Канады так и не доехал. Застрял в легионе, потом рванул в штаты.
- Тоже получил французское гражданство? - заинтересовалась я.
- Нет, - отмахнулся он. - зачем мне? Второе гражданство есть, но американское.
- Брежнев, ты меня удивляешь!
- Э, мышка, я теперь Стэн Барс. Не перепутай. Здесь русских не жалуют, там более с такими фамилиями. А тебя, значит, теперь Алиской зовут? - ловко сменил он тему. Я кивнула.
- Не знал, что ты тоже русский, - не выдержал Майкл.
- А этого никто не знал. Никому и не надо было, - пожал плечами Стас.
Я его прекрасно понимала. Зачем кому-то знать, что он русский, если дорога на родину закрыта раз и навсегда? Плохая вышла история. Отправились провожать друга в армию, а в итоге подписали всем пятерым путевки на зону. Стас один успел свалить из страны. Знал, что срок впаяют, хотя сам в драке вообще не участвовал, а мирно отдыхал на полу. Но когда это нашу систему волновали такие мелочи? В Канаде у него родственники дальние есть, потому туда и рванул. Значит, не доехал.