14 июня
Дорогая Эллен, я никогда не пойму, почему ты так зафиксирована на девочках. Из моего опыта трёх-с-половиной-кратной матери двух девочек и одного мальчика (и ещё половинки мальчика, будем надеяться!) я могу сказать только одно: от мальчишек намного меньше неприятностей. Девочки в период полового созревания – это вообще ад кромешный (С). Я три раза перекрещусь, когда Лаура-Кристин после летних каникул наконец окажется в интернате, и только Флавия будет блокировать ванную комнату. Невероятно, какими тщеславными могут быть шестилетки. Флавия боится больше всего, что она унаследует прыщи Лауры-Кристин, чего мы все, конечно, тоже не желаем. Хватит и одного полевого цветочка в семье. Представьте себе, Лаура-Кристин вырезала имя Макс на спинке своей кровати и заключила его в сердечко; она убьёт меня, если она узнает, что я вам это выдала. Иногда мне очень сложно её понять, но это потому, что я в её возрасте была совершенно другой. И, конечно, не такой жирной. Я бы очень хотела ей помочь, но как можно мотивировать на похудание упрямую четырнадцатилетку? Я сказала ей, что упомянутый Макс, наверное, был бы не таким недосягаемым, если бы она начала заниматься спортом. Но она в ответ только разревелась и начала кричать: «Ты ужасная, мама!». Девочки! Для них нужны действительно крепкие нервы!
Мои анализы я получу в пятницу, и вы можете пожелать мне, чтобы это опять был мальчик. Если нет, то мы сможем поменяться, Эллен.
На наш пятничный семинар «Массаж ног для стимуляции эмбриона под звуки, издаваемые горбатым китом» Труди Бекер приглашаются также и небеременные члены Общества матерей. Пожалуйста, приносите одеяла.
Фрауке
14 июня
Я хорошо тебя понимаю, Эллен, мне всегда хотелось иметь только дочерей, и я, по счастью, родила двух (без прыщей!) мышек. Мои сердечные соболезнования.
Я опять в стрессе из-за учёбы на Боденском озере с понедельника по среду – и всё ещё не нашла новую няню! Фрау Поршке ни за что не хочет перенести свой переезд, хотя мы ей предложили отправить её на поезде за наш счёт. Женщина работала у нас шесть лет, мы обращались с ней, как с членом семьи, принимали все её недостатки (не такие уж малочисленные!), а также и тот факт, что она, собственно, слишком стара для этой работы (как часто она мне говорила, что она не может драить ванную, потому что у неё опять ишиас? И у какой няни есть своя собственная полка в доме её хозяев, где она может хранить свои препараты и кофе без кофеина??) И чем она нас отблагодарила? Она упрямо и эгоистично настаивает на том, что она должна присутствовать при переезде. По сути, мы можем радоваться, что мы наконец от неё отделались. В семинаре по поводу эмбриона и горбатого кита я, разумеется, участвовать не буду. У меня нет ни времени, ни эмбриона, ни хорошего мнения о Труди Бекер. Этот раздутый эзотерический хлам не для меня, как для мыслящего человека. И я только помешаю, если мне всё время будет хотеться смеяться, потому что фрау Бекер сама выглядит как горбатый кит, верно?
Сабина
14 июня
Именно для тебя как для мыслящего человека семинар у Труди был бы очень важен, мама Сабина, после таких курсов многое видится не таким сложным. Труди Бекер не толстая, а просто немного пухленькая, и какое отношение имеет вес к её способности вести семинары?
Мама Гитти
P.S. Твоя Лаура-Кристин не такая уж полная, Фрауке. У неё просто более округлые формы, чем у тебя. Многие мужчины считают пышных женщин очень привлекательными.
14 июня
Прости, Гитти, я не хотела тебя обидеть своим замечанием насчёт избыточного веса, разумеется, никто не имеет ничего против толстяков. И, конечно, есть большое количество толстых людей, которые компетентны в своей работе (кроме, видимо, диетологов ).
Сабина
14 июня
Если вы и дальше собираетесь бегать, вы должны обязательно вооружиться! Серьёзно: две бойцовые собаки наших новых соседей в Стрекозином проезде свободно рыскают по посёлку днём и ночью, как и их дети, и непонятно, кто опаснее, дети или собаки. Детей у них по меньшей мере пятеро, хотя младенец, как мне кажется, – это ребёнок старшей дочери, которой самое большее семнадцать и которая выглядит так, как будто она промышляет на панели. Их отец держит ремонтную мастерскую для автомобилей, а их пятнадцатилетний сын постоянно разъезжает на машинах туда-сюда – когда он не играет в ножички и не портит паркующиеся автомобили своим скейтом. Его младшая сестра каждый день звонит нам в дверь, она хочет гладить нашу морскую свинку и предлагает нам услуги бэбиситтера. Его зовут Мелоди, и её хобби – это телевизор, Шакира и тарантулы. У неё в комнате якобы живёт один, и она нам им угрожала, если мы не примем её предложения. Их мать вообще самая крутая из всех. Её редко видно, но она предпочитает корсажи и мини-юбки, при этом ей по меньшей мере сорок, хотя она хорошо сохранилась. Юрги предполагает, что она тоже работает горизонтально, причём в чёрном латексе. По шикарным тачкам, которые чинит её муж, можно заключить, что эта «мамка» обслуживает публику с толстыми кошельками: богатых извращенцев и сутенёров на «Мазератти» и «Бенцах». Был замечен даже один «Феррари». Есть ещё два или три ребёнка помладше, которые весь день едят сладости, пьют колу и устраивают на улице блошиные рынки с игрушками, которые они, вероятно, где-то стащили. Они царапают автомобили или подкладывают под двери горящие газеты с собачьим дерьмом тем, кто отказывается у них покупать. Кроме того, там мелькает ещё и дедушка, который выглядит, как брат Маркса. Он ходит в такой глупой соломенной шляпе, которую он всегда снимает, когда кого-нибудь встречает. С тех пор как эти Клозе переехали в Стрекозиный проезд, возникает такое ощущение, как будто мы живём в трущобах! Кто-то взломал сигаретный автомат на перекрёстке. Пациенты мужа Эллен не решаются приблизиться к праксису. Мы с Эллен уже подумали о том, что надо бы собраться для составления заявления. Кто из вас будет участвовать? Ведь эти люди ухудшают качество жизни всех жильцов посёлка «Насекомые». Я скажу только одно: бойцовые собаки и возбудители гепатита С не смотрят на таблички с названиями улиц. И пятнадцатилетки, которые без прав разъезжают по улицам, однозначно подвергают опасности жизнь наших детей. Я не думаю, что мы должны с этим мириться. Как вы считаете?
Соня
Неллин абсолютно тайный дневник
17 июня
Лара сказала, что она сыта по горло своими муками неразделённой любви. Она попробует больше не чувствовать любви к Максу, а влюбиться в Морица. Она говорит, что жизнь от этого сильно упростится. Да, её жизнь, наверное, упростится. И Морица тоже. Но что будет с моей жизнью? Я не могу себя перепрограммировать с Морица на Макса, как какой-нибудь дурацкий компьютер. Макс получил сегодня любовное письмо от прыщавой Лауры-Кристин, но он не захотел дать его мне почитать, чтобы вместе посмеяться. Он говорит, что так нельзя. Скука! Макс всё время такой воспитанный и приличный, это вообще не сексуально, разве он этого не понимает? Если Лара будет с Морицем, мне остаётся только стать лесбиянкой, конечно, не с Ларой, это было бы совершенно фатально. Но лесбиянство – это круто. Это интеллектуально. Это стопроцентное предохранение. Если бы ещё без секса. Я имею ввиду, поцелуи ещё туда-сюда. Конечно, без языка. Но всё остальное – бр-р-р, не-е-е. (Что конкретно делают лесбиянки друг с другом???) Возможно, лесбиянство может быть и платоническим. Надо спросить у мамы. Она разбирается в платонической любви, бедняга.
P.S. Все в жутком унынии из-за Нины-Луизы. Я тоже. Мими была бы прекрасной матерью. Я надеюсь, что она попытается ещё раз.
P.P.S. У нового парня (Кевин Клозе – язык сломаешь!) тоже татуировка выше задницы. Мне пришлось её увидеть, потому что этот тип а) сидит передо мной и б) его скейтские штаны свисают с половины попы. Глупо, но он заметил, что я на него уставилась, и грязно ухмыльнулся.
2
– Ну да, могло быть и хуже, – сказала Анна. – Ты могла столкнуться с будущими родителями мужа на нудистском пляже. Как я. Хансъюрген познакомил меня с родителями на Силте – и там даже полотенца поблизости не было. То есть я сразу могла подумать, что этот брак не рождён под счастливой звездой, верно?
– Во как, – сочувственно сказала моя дочь Нелли.
– Да, можно сказать, – откликнулась Анна. – Я не знала, куда мне смотреть. А вот моя свекровь смотрела совершенно прицельно, и на следующее утро Хансъюрген передал мне пакетик: крем от целлюлита. Как говорится, я, наверное, сошла с ума, раз я тем не менее вышла за него замуж.
– Я думаю, что я бы умерла, доведись мне стоять голой перед родителями моего друга, – сказала Нелли и посмотрела на холодильник. – Еда ещё есть?
Я покачала головой. Я не переносила, когда Нелли сразу после еды вела себя, как голодный тигр в клетке.
– Во всяком случае, на нудистском пляже все были голые, – сказала я, наблюдая, как Нелли ухватила яблоко из вазы с фруктами и за секунду его умяла. Она была, наверное, единственной четырнадцатилеткой за пределами развивающихся стран, которая поедала яблоки с огрызками и черенками, после чего от яблока ничего не оставалось. Если бы я не видела собственными глазами, как она час назад поглотила примерно четыре тысячи калорий в виде лапши с мясными конвертиками в сливочном соусе, я бы по её тонкой, долговязой фигуре могла предположить, что она вот-вот умрёт с голоду. Большинство людей думало, что я её недокармливаю. – В моём случае я была единственной без нижнего белья. Посреди ресторана.
– А ведь ты всегда ворчишь по поводу того, что на мне слишком мало надето, – заметила Нелли.
Анна засмеялась.
– Это другое, – сказала я. – Кроме того, со мной это было по ошибке.
– Да, конечно, – ухмыльнулась Нелли. – Н-да, и хотя здесь сейчас ужасно интересно, и я бы очень охотно послушала про классного Антона и про твоё по ошибке отсутствующее нижнее бельё, я должна идти к Ларе. Учить математику для завтрашней контрольной.
– С Ларой? У вас у обоих тройка по математике, дорогая. Как вы собираетесь друг другу помогать?
– У Лары четыре с минусом, – поправила меня Нелли. – Периодически.
– Почему ты не поучишься вместе с Максом? – спросила Анна. – У него пятёрка по математике, насколько я знаю.
– У Макса по всем предметам пятёрка, – сказала Нелли немного презрительно. – Кроме того, у него нет времени, потому что он уже помогает прыщавой Лауре.
– Не называй её так, – заметила я. – Лучше радуйся, что у тебя нет прыщей.
– Кроме того, Макс в параллельном классе, и он не знает, что мы сейчас проходим с Мюллер.
– Вряд ли у них другая программа, – заметила Анна.
– И кроме того, Ларина мама испекла вишнёвый пирог, только для нас, – добавила Нелли.
– Вот оно что, – откликнулась я.
– Разве это не замечательно? Когда ты, собственно говоря, в последний раз для нас пекла, мама?
– Вчера, – ответила я. – Ты съела восемь из двенадцати черничных пышек, помнишь?
– Я имею ввиду настоящие пироги, – сказала Нелли, тем не менее целуя меня в щёку. – Мне действительно пора. До встречи. Пока, Анна. Передай привет Максу.
– В семь часов будет ужин, – заметила я, но Нелли уже выбежала в прихожую. Входная дверь хлопнула с привычным для Нелли грохотом. Я попыталась вспомнить, что было на ней надето. На ней было что-то с голым животом, глубоким вырезом или неприличными разрезами? Или она вообще чего-то не надела? Мне надо быть более внимательной.
– Радуйся, что она ест не только дома, – сказала Анна. – Иначе ты бы давно уже обнищала. Недавно она приготовила у нас небольшой омлет с тостами себе и Максу. Из десяти яиц, полулитра молока и целой упаковкой тостов.
– Может быть, стоило бы обследовать её щитовидку, – сказала я. – Хотя в её возрасте я тоже объедалась и была тем не менее худенькой.
– Ты такая и сейчас, – вздохнула Анна. – Счастливица. Ты могла встретить родителей Антона даже в бане, и тебе не надо было стесняться.
– Может быть, я переживаю и не из-за нижнего белья, – признала я. – Это скорее чувство, что я не очень подхожу Антону. Всякий раз, когда я вижу его мать, я кажусь себе – такой недостойной, понимаешь? Его мать думает, что я недостаточно хороша для Антона. И иногда я тоже так думаю.
– Какая чушь, – заметила Анна. – Вот смотри: ты выглядишь, как фотомодель, и ты самый милый и дружелюбный человек, которого я знаю. Любой мужчина бы…
– Да ладно, Анна! – Конечно, я была очень польщена, но Анна, к сожалению, преувеличивала. Во всяком случае, немного. – Если бы я выглядела как фотомодель, разве мой муж бросил бы меня ради фотомодели?
Анна пожала плечами.
– Некоторые мужчины могут только с фотомоделями – к примеру, этот Флавио Бриаторе или…
– Да перестань! Лоренц бросил меня, потому что он меня стыдился. Я была для него слишком необразованной, неловкой и наивной – короче, крестьянская дочка с острова в Северном море. С Пэрис всё по-другому: она путешествует по миру, знает тысячу известных людей, говорит на многих языках, носит Маноло, звезда на коктейльных вечеринках и вернисажах – и она даже помогает Нелли с заданиями по математике.
– Окей, – ответила Анна. – Но это только доказывает мои слова: Лоренц тебя бросил не из-за внешности, верно?
– И это сейчас должно меня утешать? – я невольно засмеялась.
– Конечно, – ответила Анна. – Хансъюрген, к примеру, всегда говорит, что он любит мой характер, но больше не находит моё тело привлекательным. Когда человеку постоянно говорят такое, это очень влияет на самолюбие. А его секретарши все худые и молоденькие.
– И глупые, – добавила я. – Иначе они бы не стали спать с женатым человеком, верно? – Хотя Анна с её невысокой, округлой фигуркой, голубыми глазами и ямочками на щеках выглядела как милый женский вариант Фродо Торбинса, хоббита из «Властелина Колец», она была исключительно энергичной и настойчивой личностью. Почему она давно не выбросила из дома этого своего лживого мужа-свинью, я никак не могла понять. – Почему, чёрт побери, ты не оставишь в конце концов этого типа?
– Н-да, – ответила Анна. – Для этого есть много причин. Основная из них, как я уже говорила, записана чёрным по белому в брачном договоре. С удовольствием прочитаю тебе вслух. Но давай вернёмся к теме. Ты в любом случае достаточно хороша для Антона. Достаточно ли он хорош для тебя, ещё предстоит выяснить. А его глупую мать вообще не надо слушать.
– Я знаю, что мне должно быть безразлично, что думает обо мне его мать. Я ей всё равно никогда не понравлюсь. – Я посмотрела в окно. На улице по-прежнему лил дождь. Июнь был необыкновенно холодным. Ужасная гроза смыла всё летнее тепло в ту самую ночь, когда умерла Нина-Луиза. – Она мне, видимо, тоже.
– Это потребовало бы нечеловеческих сил, – сказала Анна. Она знала мать Антона только с виду, но из чистой солидарности проявляла к ней ещё большую неприязнь, чем я.
– Я страшусь того, что нам с Антоном никогда не удастся стать хорошей парой. С Ночи с большой буквы мы больше не виделись, и эту ночь мы провели, плача, в коридоре гинекологического отделения. Без нижнего белья, супер. Кто знает, что я там подцепила!
– Ну да, – сказала Анна и слабо улыбнулась. – Немного фантазии, и… ну, другие бы извлекли что-нибудь из ситуации.
– Не знаю, – ответила я. – Местное освещение вряд ли способствовало нужному настроению. – Мне всё ещё было больно думать о той ночи, и я опять быстренько сменила тему. – Скажи, почему Макс с недавнего времени так часто видится с Лаурой-Кристин? Я думала, что у них с Нелли… – Я очень полюбила Анниного сына Макса. Если бы мне можно было выбрать друга для Нелли, это был бы в любом случае Макс. Он был такой разумный, тонко чувствующий, креативный и, кроме того, самый красивый мальчик, которого я когда-либо видела.
Анна пожала плечами.
– Я тоже так считала. Но в их возрасте это, по-моему, ещё сложнее, чем у нас. К сожалению, парень не говорит со мной об этом.