Глава 16
Либби
Мы с Киллианом едем в квартиру Уипа. Как обычно нас везет Михаил, и я узнаю, что он работает на Киллиана уже пять лет. Сегодня мы едем на серебристом блестящем мерседесе с кремовым кожаным салоном, который кажется мягким, словно масло, если провести по нему ладонью. Ладонью, которая прямо сейчас влажная от пота. Я бы хотела, чтобы машина развернулась, но рано или поздно мне придется столкнуться с другими членами «Килл-Джон».
- Почему вчера был лимузин? - спрашиваю, потому что не могу и дальше слушать ход своих мыслей.
Киллиан ловит мою руку и удерживает в своей. Если он и чувствует, насколько моя кожа липкая, то проявляет такт и не упоминает об этом.
- Ты впервые приехала в Нью-Йорк, и у тебя был, так называемый, момент из фильма "Красотка". Так что определенно требовался лимузин.
- Было бы разумно не упоминать "Красотку" в данном контексте, - говорю я сухо.
Его щеки краснеют.
- Дерьмо. Верно. Ты сильная, современная женщина. Во всяком случае, вероятнее в данной ситуации проститутка - это я...
- Не помогает.
- Верно. Верно. Никто никому не платит за секс, - он поднимает руку и целует костяшки моих пальцев. - Но много секса всё еще на повестке дня. Горячего, грязного, потного...
Я сжимаю его затылок и затыкаю рот парня своим языком. Ему это по душе, и он практически нависает надо мной, пока целует в ответ.
Ведем себя, словно подростки на заднем сидении авто, и всё по его вине. Когда мы отстраняемся, то оба прерывисто дышим.
- Если будем продолжать в том же духе, - бормочет Килл, - я попрошу Михаила сделать круг по кварталу.
- Нет, - пищу я в ужасе. - Он точно узнает, чем мы занимались!
Килл бросает на меня немного болезненный взгляд.
- Уверен, что он понятия не имеет, до чего мы дошли прошлой ночью.
- Не говори мне этого, - ною я, прикрывая лицо. - Боже, я никогда не смогу взглянуть ему в глаза снова.
Киллиан просто смеется, убирая мои руки от лица и нежно целуя.
Когда мы выбираемся из машины, я держу голову опущенной и бормочу "спасибо" Михаилу, когда он придерживает для меня дверцу.
Уип живет в лофте в Трибеке. По словам Киллиана, половина лофта была звукоизолирована и превращена в небольшую студию звукозаписи.
- Ничего слишком пафосного, - сказал Киллиан, когда мы собирались. - Просто оденься удобно. Мы лишь будем немного сочинять и репетировать.
После того как Киллиан набирает код, мы поднимаемся на старомодном лифте на последний этаж. Он выходит в светлое пространство с деревянными полами и кирпичными стенами.
Я следую за Киллианом в лофт, мои ноги почти подкашиваются, жилка пульсирует на шее так сильно, что это наверняка визуально заметно. Когда парень ненадолго останавливается у входа и поворачивается ко мне, я почти на него налетаю.
Киллиан хватает меня за плечи, а затем наклоняет голову, встречаясь со мной взглядом.
- Эй. Послушай.
- Я слушаю.
Его темные глаза светятся эмоциями.
- Ты - Либерти Белл. Женщина, чьи гитара и голос склонили меня на колени. Ты рождена для музыки, - его пальцы достаточно сильно сжимают мою плоть, чтобы привлечь внимание. - И ничьи слова не могут этого отменить. Ты принадлежишь этому месту.
Мои глаза щиплет.
- Прекрати, - шепчу я. - Ты доведешь меня до слез.
Его улыбка кривится и быстро исчезает.
- Задай жару, Элли Мэй.
Смех пузырится в моей груди.
- Задай жару, газонный бродяга.
Быстро целуя меня в лоб, Киллиан поворачивает меня обратно и ведет в лофт.
- Йоу! - вскрикивает он, его голос эхом отдается по просторному помещению. - Где все?
Мы проходим мимо современной мебели в стиле 50-х годов, кухни с темно-синими шкафчиками и медными приборами и через пару стеклянных дверей.
Группа ребят стоит вокруг открытого пространства с небольшим гостиным уголком, низким подиумом с барабанной установкой и несколькими гитарами в сторонке.
Они все поворачиваются в нашу сторону, как только мы заходим, и, клянусь, я вот-вот могу свалиться на колени, так как сильно волнуюсь. Двое из них высокие и худые, как Киллиан, - один парень с темными волосами и голубыми глазами, выглядящий так, словно мог бы быть родственником Киллиана, а второй с каштановыми волосами и зелеными глазами. Выражение его лица оборонительное, а тело напряжено.
Другой парень по телосложению напоминает футболиста, у него волосы песочного цвета и широкая усмешка.
- Киллиан, - говорит здоровяк. - Ты привел друга.
Тон Киллиана легкомысленный.
- Ребята, знакомьтесь, это Либби.
Тот, который похож на Киллиана, - Уип Декстер, барабанщик. Он жмет мне руку с такой силой, что могут остаться синяки, и приветливо улыбается.
- Слышал твои демо-записи. У тебя чудесный голос.
Краснею.
- Спасибо.
Бас-гитарист-здоровяк, которого зовут Рай Петерсон, кивает, соглашаясь.
- Я слышал, ты играешь на гитаре не хуже.
- Ага, - я поднимаю кейс со своей старой гитарой Гибсон, моя ладонь такая потная, что боюсь его уронить.
- Рад, что ты к нам присоединилась, - говорит Рай. - Это будет весело, детка.
Детка. Ладно. Я могу справиться с "детка".
Джакс, угрюмый парень с каштановыми волосами, подходит к нам последним. Все ребята красивые. Но Джакс мог бы стать моделью каталога Аберкробми и Фитч. У него есть типичные черты любимчика всей Америки. Вдруг я вспоминаю, что пресса называла Джакса дьяволом в ангельском теле, а Киллиана - ангелом, замаскированным под дьявола.
Теперь я понимаю, что они имели в виду. Джакс кажется красивым, холеным мальчиком, которого вы бы отправили учиться в Гарвард, и он бы вернулся, чтобы баллотироваться на пост политика. Киллиан выглядит, скорее, как парень, который ждет на мотоцикле, пока ваша дочь сбежит через окно.
По личному опыту я знаю, что Киллиан - добрый и честный. Видимо, все остальные тоже понимают это.
Что касается Джакса?
Он долго смотрит на меня и, очевидно, находит то, что пытался отыскать.
- Либерти Белл, верно?
- Очень сложно забыть это имя, - говорю, чувствуя неприязнь к его тону.
- Правда, - он смотрит на Киллиана, и лед в его взгляде немного тает. - Ты готов?
Килл, как и я, держит свою гитару. Он ставит кейс на пол и разминает плечи.
- Подумал, что мы можем показать Либби, как всё здесь делаем, а затем впервые попробовать несколько песен с ней.
- Хороший план, - говорит Уип. - Введем новичка в курс дела.
Выражение лица Джакса - пародия на смущение. И он совершенно четко дает понять свое мнение.
- Мы говорили, что послушаем игру Либби и затем решим. Но не то, что она будет автоматически принята.
Небольшой шок накрывает меня. Киллиан напрягается рядом со мной.
- Нет, - терпеливо произносит он. - Мы согласились на то, что она играет.
Уип хмурится и бросает взгляд то на Джакса, то на Киллиана.
- Мужик...
- Мы всегда проводим прослушивание, - кричит Джакс. - Для каждого, кто выступает на разогреве. Всегда.
- Но она не для разогрева, - возражает Киллиан сквозь стиснутые зубы. - Она играет с нами.
- Тогда есть еще больше оснований провести для нее чертово прослушивание.
Рай поднимает вверх свою огромную руку.
- Давайте уже, мудаки. Я хочу поиграть. А не слушать...
- Почему ты боишься позволить ей сделать это? - перебивает Джакс, не отводя взгляда от Киллиана.
Щеки Килла краснеют, и я знаю, что взрыв эмоций неизбежен. Потому делаю шаг вперед, становясь между ними.
- Всё в порядке. Я с радостью пройду пробы.
Протестующее рычание исходит из горла Киллиана, и я бросаю на него гневный взгляд.
- Серьезно.
- Разве мы стремимся кого-то оградить? - спрашивает у него Джакс.
- Чего ты хочешь? - спрашиваю я у Джакса до того, как Киллиан слетит с катушек.
Джакс наконец-то встречается со мной взглядом. Я ожидаю гнева или негатива, но не вижу ничего подобного. Во всяком случае, выражение его лица идеально вежливое, словно я и вправду лишь еще одна опция, что пытается занять место в их туре. Но затем ширма падает, и проблеск чего-то - не ненависти, а скорее чего-то темного и несчастного - блестит в его глазах.
- Я слышал, что ты фанат гранжа, - он лениво кривит губы в улыбке, которая вовсе таковой не является. - Почему бы тебе не спеть "Manin the Box"?
Вся комната, кажется, мгновенно теряет дар речи. "Manin the Box" - классическая песня группы Alicein Chains. Лейн Стэйли буквально владел этой песней, исполняя ее своим богатыми глубоким гортанным голосом так, как Джанис Джоплин владела песней “Piece of My Heart” острым, как край бритвы, голосом. Попытка исполнить эту песню - риск, на который пойдет лишь полный идиот.
И все в данной комнате понимают это.
Киллиан ударяет кулаком по бедру.
- Какого хера, Джакс? Прекрати вести себя, как придурок, и...
- Нет, - перебиваю я. - Все нормально.
Хватаю свою гитару. Если Джакс хочет подвергнуть меня дедовщине, то я не пойду на попятную.
- Я в норме, - бросаю на Джакса уверенный взгляд. - Хороший выбор.
Он отводит глаза, скрещивая руки на груди.
- Просто справься с этим.
- Придурок, - бормочет Уип себе под нос.
Мои руки немного дрожат, когда я подхожу к микрофону. Киллиан выглядит так, словно хочет врезать Джаксу, но обращает всё внимание на меня, и когда наши взгляды встречаются, он почти незаметно кивает. Я практически улыбаюсь в ответ на его поддержку, но ни один из нас не хочет проявить слабину перед Джаксом.
Рай издает звук раздражения и подходит ко мне, поднимая свою бас-гитару.
- Не помогай ей, - призывает Джакс.
- Иди к черту, - вежливо отвечает Рай. - Это наша группа, Джей. Не твоя. И я сыграю для Либерти.
Я немного улыбаюсь ему, а потом подхожу ближе.
- Позволь мне самой спеть первый куплет, - бормочу я. - Я сделаю паузу. И затем мы продолжим вместе.
Карие глаза Райя становятся ярче.
- У тебя есть какая-то идея, сладенькая?
- Да, - сыграю песню по-своему, но до чертиков уверена, что Джакс не станет обвинять меня в том, что я не дотянула до оригинала.
Отчасти мне хочется выть и смеяться. Кажется, только вчера я боялась играть перед Киллианом. А теперь собираюсь петь на глазах всей группы «Килл-Джон» и не капельки не боюсь. Я скорее зла.
Откашливаясь, я начинаю со вступления. Это не легко, я не играла данную песню ранее. Но слышала ее достаточное количество раз и могу почувствовать, пропустить через себя. Я не исполняю ее жестко и быстро, как оригинальную версию. Делаю это нежнее, медленнее, играя вступление снова и снова, пока не подбираю верный ритм и не начинаю чувствовать мелодию. Когда я пою, мой голос полон не гнева, а боли. Я исполняю песню по-своему, словно плач.
До меня доносятся звуки одобрения ребят. Но я не смотрю на них. Ни на кого. Мое сердце так сильно колотится в груди. Я заканчиваю первый куплет и затем внезапно останавливаюсь. Бросаю взгляд на Райя, киваю, а потом встречаюсь взглядом с Джаксом.
И широко ему улыбаюсь. Он моргает.
И после этого я начинаю играть жестче, почти крича в микрофон. Похоже ли мое исполнение на Лейн Стэйли? Даже близко нет. Но в этом-то и смысл. Дело в том, что я исполняю произведение по-своему. Подделка - это лишь то, что вы сами имитируете.
Я вижу, как Киллиан начинает усмехаться. Уип вскакивает и бежит к барабанной установке. Он начинает играть с нами. Я играю песню с Райем Петерсоном и Уипом Декстером. Озноб бежит по рукам, пока я пою.
Закрываю глаза и теряюсь в музыке. Мое горло першит, пот струится по спине.
Вдруг к нам подключается еще одна гитара, звук такой сильный и совершенный, что мои веки распахиваются. Я ожидаю увидеть Киллиана рядом, но это Джакс.
Я запинаюсь посреди строки. И он бросает на меня взгляд, призрак улыбки играет на его губах, прежде чем исчезнуть. Он подпевает, добавляя низкие звуки и делая песню еще лучше.
Киллиан подпрыгивает и визжит, поднимая вверх кулаки.
Мы заканчиваем играть, и у меня такое ощущение, что я проглотила бритвы.
Джакс смотрит на меня, выражение его лица как никогда понимающее.
- Хорошо.
- И всё? - спрашивает Рай, сильно хлопая меня по спине, пока Киллиан медленно подходит к нам. - Не-а, она была невероятна. Признай, Джакс. Давай же.
Джакс фыркает.
- Суть заключалась в том, чтобы посмотреть, пройдет ли она пробы, - он одаривает меня на редкость дружелюбным взглядом. - Ты прошла.
- Ты всё еще ведешь себя как придурок, - говорит Киллиан.
Краткое прикосновение к моей пояснице - вот и всё, чем он награждает меня. И на данный момент этого более чем достаточно, даже несмотря на то, что мне бы хотелось развернуться и наброситься на него. Его глубокий голос как всегда воздействует на меня.
- Она с нами.
Джакс кивает, сосредотачиваясь на настройке своей гитары.
- Думаю, что так.
Волна головокружения угрожает поглотить меня. Святое дерьмо, я играю с «Килл-Джон». Какого хрена я творю?
Глава 17
Либби
Бостон, Фенуэй парк. Полный зал. Но не волнуйтесь, Киллиан сообщил мне ранее, что тут всего-то тридцать семь тысяч мест. Всего-то. Ха.
Пусть скажет это людям, которые сейчас скандируют то, что больше всего походит на «Килл-Джон». Пол под моими коленями вибрирует тяжелыми басами, пока песня "Никаких любимчиков", группы для разогрева, подходит к своему завершению.
Где я?
Стою на четвереньках над унитазом, выворачивая кишки наизнанку.
Я откидываюсь назад, ощущая отвращение от того, что нахожусь на грязном полу, но и сильную слабость, чтобы с него подняться.
Раздается негромкий стук в дверь.
- Уходи. Навсегда, - добавляю с акцентом.
Но дверь открывается. Шаги отдаются эхом. Пара изношенных черных ботинок появляется на противоположной стороне моей кабинки. Я бы подумала, что это Киллиан, но знаю его походку. Он ходит так вальяжно, словно у него в штанах твердый длинный член, который парень не хочет ущемить. Шаг только что вошедшего человека более четкий, но такой же уверенный.
Однако последний человек, чей голос я ожидаю услышать, - это Джакс.
- Тебе нужно бросить спасательный круг? Или ты наконец-то высунешь голову из унитаза?
- Ха, - я вытираю рот и проклинаю богов за то, что это Джакс, так как среди всех людей именно он застал меня в подобном состоянии.
Медленно, словно ожидая еще один приступ рвоты, он открывает дверь кабинки. Я поднимаю на него взгляд, мучения тянут меня вниз. Выражение его лица как всегда спокойно. Он протягивает мне бутылку ледяного имбирного эля.
- Выпей, хохотушка. Тебе на сцену через двадцать минут.
Я с благодарностью принимаю предложенную бутылку. Газировка охлаждает меня изнутри, удивительно освежая.
- Хочу умереть, - бросаю на него взгляд. - Меня даже не волнует, что шутки о смерти в твоем присутствии - это дурной тон. Вот насколько я серьезна.
Он смеется коротко и сухо.
- Ты нравишься мне больше, когда не сдерживаешь свои шутки из-за меня, - парень предлагает мне руку, и я принимаю ее, позволяя ему поднять меня на ноги.
Я продолжаю пить имбирный эль, пока направляюсь к раковине. Иисусе. Я выгляжу так, словно нахожусь при смерти - абсолютно измотанная и слегка позеленевшая. Ставя газировку на столешницу, мою руки и вытираю вспотевшее лицо влажным прохладным полотенцем.
- Так почему ты здесь, - спрашиваю Джакса. - Проиграл спор? Вытянул короткую соломинку?
Тихое фырканье отдается эхом.
- Добровольно пришел.