То, что я делаю, опасно, но я полностью понимаю последствия своих действий. Мне могут навредить, или хуже — убить. Но мне нужны ответы. Я должна знать почему.
Чем быстрее он идет, тем больше я ускоряюсь, переходя на бег. Когда он заворачивает за угол, я теряю его из виду, но знаю, что он отправится на парковку. Он должен. Я имею в виду, там больше некуда идти.
Только, когда выхожу, я не вижу его.
Прикрыв глаза рукой от дождя, я беспрестанно оглядываюсь по сторонам, потому что боюсь, что парень выпрыгнет на меня. Интересно, успел ли он умчаться на своей машине, но это не имело бы смысла, потому что в таком случае я бы услышала что-то. Он должен прятаться где-то, но от этого становится только еще страшнее. Мне нужно оказаться в безопасном месте, и быстро.
Добравшись до своей машины, отключаю сигнализацию, которая при этом издает характерный звук, и дергаю дверь на себя, открывая и тут же закрывая, чтобы оказаться внутри так быстро, что никто другой не успел бы сесть в машину вслед за мной. Дышу часто, и сердце бьётся бесконтрольно, пока я пялюсь в лобовое стекло, высматривая его. Дождь барабанит по стеклу, делая почти невозможным увидеть что-либо, так что я запускаю дворники. Дрожжа, я включаю печку и пытаюсь успокоиться. Может, это был вовсе не он. Может, я просто становлюсь параноиком.
— Привет, Ванесса.
Я кричу, но рука в перчатке впечатывается в мое лицо, приглушая все звуки.
— Тихо.
Визжа, я пытаюсь отцепить его пальцы ото рта, но он вытягивает вторую руку из-за сидения с другой стороны и приставляет что-то острое к моему горлу.
— Я сказал, тихо!
Воздух поступает в нос короткими поверхностными вдохами, пока я подавляю слезы. Это он. Я была права. Он наблюдал за нами.
— Не пытайся сделать что-либо. Даже не шевели ни единой мышцей, — хрипло произносит он.
Я киваю, но резко прекращаю, когда обнаруживаю острое лезвие на коже.
— Чувствуешь это? — спрашивает он, когда вдавливает лезвие сильнее. Оно очень острое, я ощущаю, как оно слегка режет меня. Достаточно, чтобы капля крови скатилась по шее и упала мне на бедро. — Он очень острый, и просто обожает свежую кровь, особенно кровь такой красивой девушки, как ты.
Я сглатываю, когда парень произносит это, страх струится по моим венам.
— Попытаешься сделать хоть что-нибудь, и я убью тебя. Ты понимаешь? — рычит он.
Я киваю, смаргивая набегающие слезы.
— Хорошо. Я уберу руку, но не нож. Тебе лучше делать то, на что ты только что согласилась, иначе я просто вгоню его тебе в горло.
Когда он убирает руку в перчатке с моего рта, я втягиваю побольше воздуха. Затем слова скатываются с языка.
— Ты убил его. Теперь и меня собираешься убить?
— Нет, — смеется парень, пробегая пальцами по угольно-черным волосам. Я не смею посмотреть ему в лицо, но вижу его глаза в зеркале заднего вида. — Я, может, и убийца, но я не убиваю кого попало. Разве что они стоят у меня на пути.
— Ты отравил моего мужа!
Его губы дергаются в улыбке.
— Ну, технически, это ты его отравила.
Я хмурюсь.
— Ты не уйдешь от этого.
Он вскидывает голову.
— Вопрос стоит задать по-другому: уйдешь ли ты?
— Как ты смеешь? Ты хочешь переложить вину на меня, но не я здесь убийца.
Он наклоняется ближе, так близко, что у меня перехватывает дыхание, когда он шепчет мне на ухо:
— Ооо, именно ты… — он стучит ножом по моему горлу, словно это игрушка. — Хватит врать самой себе, Ванесса. Мы с тобой оба знаем, что ты полна лжи. Но меня ты обмануть не сможешь.
Парень скользит назад на сидение, наблюдая за мной и барабаня пальцами по колену. У меня открывается рот, но я не знаю, как ответить. Не знаю, что сказать такого, что заставит его расколоться и не убить меня.
— Ты разрушил все… — произношу я спустя некоторое время.
— О, правда? Почему это? Потому что убил твоего предательского, лживого мужа? — зубами он захватывает серьгу-штангу под губой, словно наслаждается этим.
— Пошел ты, — выплевываю я, но когда он толкает нож к моему горлу, я снова прикипаю спиной к сидению. — Я не сяду за это.
— Как и я, сладкие щечки, — насмехается он. — Но кому-то из нас придется. Ставлю на то, что это будешь ты. Общая картина выглядит не очень хорошо, учитывая то, что все видели, как ты укрылась на вечеринке с каким-то парнем.
Мое легкие тут же сжимаются. Я не могу дышать.
— Представь газетные таблоиды. Обиженная жена убивает неверного мужа из мести. Я уже вижу заголовки перед собой.
Он очерчивает в воздухе мнимую рамку свободной рукой, а затем издает звук затвора фотоаппарата, направляя взгляд на меня. Я моргаю пару раз, ожидая, что нож углубит свой путь к моему горлу. Не понимая, почему он этого не сделает. Я единственная, кто знает правду. Если я умру, его секрет умрет вместе со мной. На его месте я убила бы меня, не колеблясь. Не то, чтобы я не хотела жить. Я просто констатирую факт.
— Это не напоминает тебе иронию? Идеальную, на самом деле. Словно противоположная сторона сказки, — он громко смеется, от чего каждый волосок на моей шее становится дыбом.
— Чего ты от меня хочешь? — спрашиваю я. — Ты здесь только, чтобы посмеяться мне в лицо после того, как убил моего мужа?
В мгновение ока его лицо вновь становится серьезным.
— Я здесь, чтобы сказать тебе оставить это в покое. Не ищи меня. Не следуй за мной. Не пытайся найти меня. Даже на секунду не думай, что сможешь прижать меня за это.
Он толкает нож сильнее в мое горло, пуская еще одну струйку крови по шее.
— Не ошибись. Я убью тебя, и это не будет так же нежно, как с твоим мужем.
За долю секунды я вспоминаю аварию, но, конечно, он имеет в виду яд. Филипп не должен был сесть в машину, и все равно он сделал это.
— Это было предупреждением, но я вернусь за тобой, если ты попытаешься предпринять хоть что-нибудь. Ты понимаешь? — спрашивает он низким голосом, от которого по моей коже пробегают мурашки.
Я быстро киваю.
— Да.
В момент, когда слово скатывается с моего языка, я понимаю. Что это — ложь. И я думаю, он тоже это знает.
Парень наклоняется ближе, дыша на мою кожу, от чего ее покалывает.
— Хорошая девочка. Увидимся, Принцесса.
И затем нож внезапно исчезает вместе с ним.
Придерживая руку на шее и не давая большему количеству крови стечь вниз, я поворачиваюсь на месте, но к этому времени дверь уже захлопнулась. Подняв зонт над головой, он шагает прочь от моей машины к еще одной, припаркованной неподалеку. Когда он открывает дверь и садится внутрь, его глаза неотрывно следят за мной. Наши взгляды сталкиваются, и на мгновение я ошарашена. Он не убил меня. Вместо этого ушел, всего лишь оставив после себя угрозу. Предупреждение, которому я не верю, но тем не менее, это угроза.
Когда он сдает назад, я отчетливо вижу его номерной знак. Меня удивляет, что он не скрыл его перед нашей встречей. Он наверняка хочет, чтобы я увидела и запомнила его, заставляет меня выбирать. Действовать или оставить и забыть.
Он искушает меня… убеждает действовать. Пожалуй, я рискну. И пусть победит тот, кто лжет искусней.
Глава 8
ВАНЕССА
Спустя несколько дней
Дни напролет у меня складывается ощущение, что за мной следят. Куда бы я ни пошла, позади меня кто-то есть. Будь это машина, или человек, околачивающийся рядом, или подозрительное совпадение — все заставляет меня нервничать. Словно я теряю рассудок. Виной в половине из этих случаев, скорее всего, мое воображение, но вот вторая половина… ну, давайте просто скажем, что машина с весьма своеобразными номерами показывается на улице достаточно часто. Словно он шпионит за мной, выжидает, когда я клюну на наживку, но я знаю, что мне его не поймать. Не до того, как он поймает меня.
Единственное, что я могу сделать, это прийти за ним таким образом, каким он ожидает менее всего. Проведать его в месте, в которое, как он думает, я не пойду. Он, вероятно, считает, но у меня кишка тонка сделать это, но я покажу, что он ошибается. Я найду доказательство, которое мне нужно, и укажу полиции, кто настоящий убийца. Только так они не смогут повесить убийство на меня.
Прячась за штору, я выглядываю в окно и пялюсь на номерной знак. Цифры отчеканены в моей памяти: я видела их множество раз. Думаю, моим друзьям в полицейском участке будет не сложно узнать, кому они принадлежат.
Я быстро набираю номер отца.
— Папа.
— Привет, солнышко. Как у тебя дела? Мы не говорили с тех пор… ну, ты себя лучше чувствуешь?
Его не было даже на похоронах. Он был слишком занят, разрезая красную ленту на новом здании оперного театра, только что открывшемся в городе. Думаю, некоторые вещи намного важнее других. Ну, черт, я не могу винить его. Я сама отдала бы все, лишь не быть на тех похоронах.
— Ага, намного лучше, — лгу я. Мне всего лишь угрожали, чтобы я не рассказала полиции правду, пока они выясняют, что я была той, кто передал Филиппу бокал с ядом. Едва ли это можно назвать «лучше». — Эм, мне тут интересно… Ты не мог бы проверить для меня один номерной знак? — спрашиваю я ласковым голосом.
— Милая… мы говорили об этом.
— Я знаю, пап, но это важно. Могу поспорить, ты захочешь помочь мне в этом.
— Я не могу злоупотреблять моими связями.
— Пожалуйста? — прошу я еще более милым голоском.
Он вздыхает.
— Ну хорошо.
— Спасибо! — отвечаю я. — Я пришлю тебе номер в смс.
— Пока не благодари. Я не знаю, скажут ли мне то, что ты хочешь знать, но я попытаюсь.
— О, уверена, у тебя получится. Они всегда тебя слушают. Ты такое вдохновение для города! — Мне, правда, нужно остановиться прежде, чем меня стошнит от своих же слов.
— Приложу все усилия.
— Спасибо. Дай мне знать, когда что-то выяснишь.
— Это может занять пару дней.
— Ладно. Приятно было поговорить с тобой. Пока. — Я кладу трубку прежде, чем он скажет что-то еще. Не в новинку то, что я становлюсь милой, когда мне что-то нужно. Только так в нашей семье можно что-то получить. Мы используем и злоупотребляем добротой в наших сердцах.
Что ж, пора развлечься и отправиться в спа. Мне нужно сделать кое-что, пока я жду звонка. Кроме того, не то, чтобы я преследовала или что-то в этом роде, но мне нужно сохранить лицо. Или нет, подождите, я ведь преследую.
Именно поэтому я притворяюсь, будто не делаю ничего необычного. Я прекрасно играю дурочку. Это предоставляет хорошее прикрытие, чтобы я могла удивить людей, пока пляшу вокруг них. Они никогда не увидят, что на них надвигается, пока не станет слишком поздно.
Мне нужна информация, которую даст мне отец, так что у меня много времени.
Все хорошее приходит к тому, кто умеет ждать.
* * *
Час спустя…
По возвращении домой первым делом я плюхаюсь на диван с прохладительным напитком в руках. Наконец-то я могу остаться наедине с собой в гостиной без Филиппа, который оккупирует телевизор. Знаете, никогда не думала, как прекрасно будет без него. И знаете, что еще? Я рада, что он умер. Не буду лгать. Я ненавидела его до мозга костей, и нет смысла отрицать это. Я почти чувствую себя плохо от того, что хотела, чтобы он умер раньше. Почти.
Делая глубокий вдох, я смотрю за окно и наслаждаюсь солнцем, которое на короткое время периодически выглядывает из-за облаков, когда внезапно в мою дверь звонят.
Пабло, управляющий нашим домом, идет открывать ее.
— Миссис Старр, это из полиции.
Хмурясь, я встаю с дивана.
— Что им нужно?
— Вы могли бы подойти к двери, пожалуйста, миссис Старр, — слышу я голос полицейского.
Я прохожу к двери на цыпочках в своих балетках, и вижу мужчину с приоткрытым ртом, пялящегося на меня с холодным выражением на лице.
— В чем дело? — спрашиваю я. — Вы нашли что-то по делу моего мужа?
— Да, мэм. Хочу сказать, что мы нашли то, чем его отравили. — Мое сердце ухает в пятки. — Мы должны отвезти вас в участок.
— Что? — произношу я, дыхание застревает в горле.
— Мне жаль, но мы вынуждены доставить вас на допрос.
Прежде, чем мне удается сказать что-то еще, полицейский переступает порог моего дома и берет меня под локоть.
— Я провожу вас до машины.
Я медленно киваю, но тело цепенеет. Я словно в трансе, который не могу с себя стряхнуть.
— Я присмотрю за домом для вас, миссис Старр, — произносит Пабло.
— Да… — бормочу я, пока офицер ведет меня к машине.
Я никогда не сидела в полицейской машине. Это будет мой первый раз.
В роли преступницы тоже.
Это все его вина, гребаного Феникса Салливана. Он пытается прижать меня, но я не позволю ему уйти просто так. Так или иначе, я выберусь из этого дерьма, и когда я это сделаю, он поплатится.
* * *
Два часа спустя…
— Я уже говорила вам, что невиновна.
— Да, мэм, вы продолжаете повторять это, но доказательства указывают на вас.
Я громко вздыхаю.
— Да, это я передала бокал ему, но я не знала, что он был наполнен ядом.
— Это немного слишком для совпадения.
— Что? — хмурюсь я.
— Учитывая… похождения вашего мужа и нынешнее положение вашего брака, для вас все кажется не в лучшем виде.
— Вы основываете свои догадки на газетных вырезках, — произношу я, наклоняясь вперед. — Вам должно быть стыдно. У вас должно быть больше, чем это.
— Не совсем, миссис Старр. Наши источники сообщили, что видели вашего мужа в местном стрип-баре и во многих других учреждениях, где отираются женщины легкого поведения.
— Вы имеете в виду, шлюхи. Называйте вещи своими именами, — я морщусь. Меня серьезно не впечатляют его попытки сгладить углы.
— Мы понимаем ваше расстройство, но у нас есть весомое доказательство против вас.
— Нет, его у вас нет. Все, что у вас есть, это бокал, который я предположительно ему дала, и моя предположительная злость на измены моего мужа. Это не доказательство, а стечение обстоятельств по меньшей мере. Вы пытаетесь прижать меня, как и настоящий киллер.
— И кто, вы думаете, этот настоящий киллер? — спрашивает он, словно не видит никого в этой роли, кроме меня.
— Феникс Салливан. И он там, на улицах прямо сейчас, занимается своими делами. Вероятнее всего, убивает еще кого-то, пока мы разговариваем.
Полицейский улыбается мне. Я знаю, что он не верит, но и держать меня здесь вечно он не может.
— Наш разговор окончен? Теперь я могу идти домой? — спрашиваю я.
— У нас все еще есть вопросы…
— У вас ничего нет против меня, так что вы удерживаете меня против моей воли. Если я не арестована, я могу идти. Так что выпустите меня, — я смотрю ему просто в глаза. — Сейчас.
Он вздыхает.
— Хорошо. Если вы не хотите нам помочь.
— Я хочу, но вы не слушаете.
Он хватает ручку и записную книжку.
— Тогда скажите нам, где он живет. Мы съездим и поговорим с ним.
— Словно разговор поможет, — отвечаю я. — Он не скажет вам правду, если это то, о чем вы думаете, — смеюсь я. — Вы представляете, как киллер рассказывает вам о том, что он кого-то убил?
Теперь я не могу перестать смеяться.
Полицейский прочищает горло и перебивает меня.
— Мы это проверим. На данный момент вы свободны. Но это не означает, что вы больше не подозреваемая.
— Я знаю. Не переживайте, я не сбегу, — произношу я, вставая с места. — Вы думаете, что преступница — я, но вы ошибаетесь, и я это докажу.
— Пожалуйста, не делайте ничего противозаконного, — произносит он, также поднимаясь с места, чтобы проводить меня до двери.
Я улыбаюсь, пока прохожу мимо него, замедляясь на мгновение.
— Значит, скоро увидимся.