Ещё я описала в блоге прекрасный магазин Key, где теперь меня рады видеть в любое время. Я обещала, что буду их постоянным клиентом. Меня попытались переманить другие бренды, но безуспешно. Я не предаю друзей.
Уже неделю я жила в таком ритме: звонки, деловая переписка, статьи, рецензии. Предложения работы и интервью сыпались на меня, но я была верна Duncan. График был плотный, времени на себя не оставалось. Даже дома я продолжала модернизировать сайт или искать новые темы для статей.
И только перед сном, я позволяла себе думать о Максе. Интересно, что он делает сейчас? О чем он думает? Читает ли мои заметки? Было ясно, что конфликт исчерпан, что я больше его не интересую, и мы вряд ли ещё увидимся. От этого становилось
невыносимо грустно. Тоска разъедала плоть. В таких терзаниях я засыпала, чтобы на утро жить новой жизнью.
Вчера был дедлайн. Сегодня уже ничего нельзя исправить или изменить. С раннего утра журнал лежит на прилавках. И моё интервью будет на первой полосе. А одна из фотографий — обложка номера.
Все утро я провела в предвкушении. Даже завтракать не хотелось — настолько взволнована я была. На планёрке каждому достался новый экземпляр. Это не обыкновенное чувство видеть свое фото на обложке дорогого журнала. Фотографии получились очень эротичные, но в редакции ни один человек не прокомментировал фотографии. Все обсуждали выпуск исключительно с профессиональной точки зрения. Благодаря этому я не испытывала неловкости.
— Сегодня мы приступаем к разработке концепций и идей для следующего выпуска. Итак, ваши предложения, — вещал главный редактор. А я продолжала разглядывать себя на других фотографиях.
Внезапно телефон завибрировал, я нажала "Отбой, даже не взглянув на экран. Спустя мгновение снова звонок, я повторила действие. На третий раз я поняла, кто звонит, не смотря на дисплей мобильника. Моё сердце бешено забилось, долгожданный звонок совсем не приносил радости. Я сидела на планёрке и совсем не вникала в суть разговора. Ладошки вспотели, сердце с шумом билось, я нервно сжимала выключенный телефон, но мне казалось, что я чувствую, как он вибрирует.
Когда планёрка закончилась, я немедленно перезвонила Максу. Главное самообладание, главное дыши, Николь.
— Да.
— Николь Арманн?! Нам надо немедленно встретиться. Я заеду за вами в офис через 20 минут. Ждите меня у входа.
— Но я…
— Я рекомендую вам быть у входа в офис через 20 минут.
Макс отключился. Как всегда тон его был нахальным, и я решила игнорировать его, поэтому отправилась к себе в кабинет.
Пятнадцать минут я не могла найти себе место. Ходила из угла в угол. Смотрела на часы. Ещё через три минуты и схватила сумочку и побежала на улицу, где уже ждал меня Макс. Он не поздоровался, но открыл мне дверь своей машины.
Через пять резких поворотов и десять минут поездки в полной тишине, мы оказались в милом ресторанчике. Только там Макс заговорил:
— Как это понимать? — он бросил на стол журнал. Моя фотография красовалась на тёмной матовой обложке, а под ней был заголовок "Вот чего лишился Макс Рой".
— Вы о чем? Я ни слова не сказала о вас в данной статье. Ваше имя только в заголовке, — мой голос звучал уверенно, хотя я жутко волновалась.
— Меня не волнует текст. Что это за фотографии?! — Макс терял самообладание. Я смотрела на него с удивлением.
С каких пор Макса Роя волнуют мои фото? Он прочитал этот вопрос в моем взгляде и начал листать журнал. На одной из страниц он остановился и подтолкнул журнал ко мне. Весь разворот был заполнен моими снимками. На некоторых из них я была в одних трусиках и прикрывала грудь лэптопом. Рассматривая фотографии, я не испытывала чувства стыда. У меня неплохое тело, фотографу удалось сделать меня выше, чем я есть, за счет нужного ракурса. А фотошоп превратил меня в идеальную модель. Я прикоснулась к фотографии и провела пальцами по белью. Казалось я, снова почувствовала нежность шёлка и дерзость ажурных вставок.
— Как это понимать? — повторил Макс, выдернув меня из грёз.
— Это была не моя идея, — машинально я попыталась оправдаться и посмотрела Максу прямо в глаза.
Напротив меня сидел обычный самолюбивый карьерист в идеальном костюме, накрахмаленной рубашке, над его волосами явно работал стилист, чтобы пряди тёмных густых волос выглядели небрежно. Он опять смотрел на меня с пренебрежительным высокомерием и злостью. Понятное дело, я у него, как кость в горле.
Макс нервно сжимал кулаки и прерывисто дышал, сдерживая гнев. Это было так не похоже на него, но я опять превратилась в маленькую беспомощную девочку. Мне нужен срочный тайм-аут. Собрав все свое самообладание, я произнесла:
— Мне нужно отойти на минуту. А вы пока закажите мне чашечку зелёного чая.
Макс был слегка удивлён, его пальцы замерли над журналом. Пока он не успел ничего ответить, я криво улыбнулась и вышла из-за стола.
Дыши. Дыши. Повторяла я себе. Надо собраться и не потерять достоинство. Я смотрела на себя в зеркало и вспоминала все курсы по психологии. Лучшая защита — это нападение. Когда ты говоришь громко, речь выглядит более уверено. И самое главное корона. Я поправила её на голове и расправила плечи. С такими мыслями я вернулась к столику.
Тайм-аут пошёл на пользу нам обоим. Макс выглядел спокойным, и маска безразличия снова украшала его лицо. Журнал был закрыт и отложен в сторону, на столике появился зеленый чай, Макс пил крепкий черный кофе.
— Прошу прощения, — я произнесла эту фразу как можно более спокойно.
Я не стала сразу начинать разговор. Сначала удобно уселась, поставила сумочку рядом, неторопливо сделала глоток чая. Все это время Макс пристально меня разглядывал, не знаю, заметил он перемену во мне или нет. Я снова посмотрела ему прямо в глаза, и мой взгляд говорил: "Я не боюсь тебя, Макс Рой. Чтобы ни случилось".
— Так, на чем мы остановились? Ах, да. Фотографии. Я не понимаю, что вас возмущает? Мое личное дело, как фотографироваться, где и с кем. Статья была
посвящена исключительно мне, — я сделала паузу, чтобы оценить обстановку и сделала ещё один глоток чая. Ничего нельзя было понять по взгляду Макса или по языку его тела. Тогда я решилась на большую дерзость и добавила крайне игривым тоном:
— Или фотографии имели возбуждающий эффект на вас?
Ответ последовал незамедлительно:
— Чтобы вы выпили в дамский комнате, Николь? Зелье храбрости? — Макс расплылся в довольной улыбке.
— Нет-нет, что вы, я поправляла свою корону.
После этих слов мы долго смотрели друг другу в глаза. Каждый пытался понять, что сейчас между нами происходит. Я разрушила тишину первой:
— Так, вы не ответили на мой вопрос. — Я пыталась поставить Макса в неловкое положение, но он мастер по неловким положениям и легко выкрутился.
— Низкосортный материал в низкосортном журнале, где низкосортная скандалистка попыталась прославить фотографиями свое имя. А вы знаете, что вы и позировать не умеете?! Такое творчество не имеет возбуждающего эффекта ни на кого, — Макс пытался язвить.
— Тогда зачем вы взяли в руки этот журнал?
— Просто, ради любопытства, — теперь Макс оправдывалась как мальчишка.
— А зачем вы нежно поглаживали мою фотографию, когда я удалилась в уборную?
— Что?! Да нет. Вы что. Я ничего подобного не делал, — запинаясь, быстро говорил Макс.
— Я знаю, я вас проверяла.
Кажется, мне удалось выбить Макса из колеи. Теперь он нервничал, а я улыбалась, смакуя каждую секунду этого зрелища. Он громко рассмеялся.
— Зелье храбрости пошло вам на пользу. Принимайте его чаще и вскоре вы достигнете моих высот. А теперь, прошу меня простить, но у меня много дел в отличие от вас.
— Конечно же, я вас прощаю. До свидания, Макс.
— До свидания, Николь.
Макс быстро собрался и ушёл. Я осталась в ресторане и дочитала свой оставшийся чай. Это была моя первая победа над Максом. Я как сумасшедшая улыбалась, мне хотелось смеяться и прыгать.
Только было неясно, почему мои фотографии так разозлили Макса. Объяснение было на поверхности, но я даже боялась произнести его. Неужели?
19
— Кто звонил? — спросила Алиса, когда я вернулась за столик. В клубе было слишком шумно, поэтому пришлось выйти на улицу, чтобы ответить на звонок.
— Из Agent provocateur, — мне пришлось наклониться к подруге и напрячь связки, чтобы она меня услышала.
— Круто, — я не слышала ответа, но прочитала по губам. Алиса была удивлена. — Что они хотели?
Мне не хотелось отвечать. Во-первых, было слишком шумно, во-вторых, я не хотела, чтобы Алиса знала подробности. Поэтому я предложила продолжить разговор потом, в тишине. В тайне я надеялась, что она забудет об этом. Оставшийся вечер мы провели на танцполе. Когда уже не было сил танцевать, мы допили наши коктейли и собрались домой. Мы даже не успели доехать до дома, как Алиса возобновила разговор.
— Рассказывай, чего хотят Agent provocateur?
— Они наконец-то согласились на мое участие в фотосессии. Я добивалась этого целый месяц.
— Целый месяц? Зачем тебе это нужно? — подруга не скрывала удивление. И её огорчал тот факт, что она была не в курсе. — Тебе понравилось появляться обнаженной в журнале?
— Не обнаженной, а в белье. Это разные вещи. И, да, мне понравилось, — я так разозлилась на подругу. Её допросы становились все неприятнее и неприятнее. Я отвернулась и смотрела в окно. Дома проплывали мимо, расплываясь сверкающими пятнами, и пропадали в дали. Я смотрела в пустоту.
Слава богу, Лиса не стала больше ничего спрашивать. А что я должна была ей ответить? Что уже месяц я нахожусь в нервной пытке, я постоянно держу телефон при себе, вздрагиваю от каждого звонка, с замиранием сердца смотрю на экран телефона.
И каждый звонок — горькое разочарование. Макс не звонит, не пишет, не посылает ко мне своих "ручных псов". Ничего… Он решил, что игнорировать меня — это лучшее наказание, и он был прав. Самое главное, это означало, что я ему безразлична. Инцидент с фотографиями был единичный эмоциональной вспышкой. Я ему безразлична. Он высокомерный негодяй, а я наивная дура.
Вскоре мы приехали домой, так ни разу и не заговорив. Я видела, что Алиса хочет ещё что-то спросить, но не знает как. Перед сном она все-таки не выдержала:
— Я так не могу. Это же все ради Макса?
В ответ я только тяжело вздохнула.
— Я так и знала. У тебя же весь блог переполнен твоими обнаженными фотографиями.
— Не обнаженными, а в белье. Это разные вещи, — снова поправила я подругу.
— Неважно, Николь. Ты всерьез думаешь, что такие фотографии привлекут его внимание?
— Нет, поэтому я отказалась от предложения Agent provocateur.
— Ты уже месяц почти каждый день публикуешь эротические снимки. Это ненормально, Николь. Остановись, ты ему не нужна. Мне очень жаль, но это правда. Забудь Макса Роя, — громко и уверенно твердила Алиса.
Я ссутулилась, сидя на маленьком кресле. Слова подруги больно жалили, но она во всем была права. Тишина вакуумом окутала нас. Лучше бы Алиса дальше кричала, тогда не было бы слышно моих рыданий.
— Милая моя, прости, прости, — успокаивала меня Лиса, но я не хотела успокаиваться. Как же хорошо иногда поплакать на плече у подруги.
Я проплакала всю ночь. Сначала со мной была Лиса, но потом я отправила её спать, пообещав больше не плакать. Обещание я не сдержала, зато подруга выспалась.
Чтобы успокоиться я устроилась на диване в гостиной, накрыв ноги пледом. На коленях мирно работал лэптоп на подставке, рядом струился пар от горячего зеленого чая. А я листала свой блог, рассматривая записи за этот месяц. Я много писала о работе, десятки комментариев собрала запись о моем разводе. Я поделилась с подписчиками, что у меня появилась соседка, и это моя лучшая подруга Алиса. Этот месяц был насыщенным.
Но больше всего просмотров и лайков собирали мои снимки. Я фотографировала себя в зеркале, делала сэлфи, два раза нанимала профессиональных фотографов, чтобы несколько раз в неделю в блоге появлялись мои фото в новом белье.
Я решила, что это верный способ проверить интерес Макса ко мне. Я была уверена, что между нами пробежала какая-то искра и тешила себя мыслью, что мы можем быть вместе. Мне хотелось верить, что он просматривает блог, видит фотографии, и ему не все равно. Но ни первые фотографии, ни последующие не принесли плодов.
Несколько раз я хотела позвонить Максу. Но я не знала, что сказать ему, когда он поднимет трубку. Все сводилось к глупой фразе: "Привет, я та самая Николь, которая портила тебе жизнь и теперь ждёт твоих комментариев к своим фотографиям".
Я хотела прийти в офис к Максу, но у меня не было ни одного разумного повода, а ставить себя в неловкое положение не хотелось.
Так пролетел месяц. Но сегодня Алиса открыла мне глаза. Я больше не должна думать о Максе. А между прочим, это он виноват во всём. Если бы не наша последняя встреча, я бы даже не подумала, что могу его заинтересовать. А этот эксперимент с фотографиями ещё больше "накрутил" меня.
Я слишком наивная, слишком большое значение придала той встрече. Возможно, Макс просто хотел в очередной раз поиздеваться надо мной. А теперь он смеётся, глядя на фотографии. Эта мысль меня так разозлила, что я опубликовала новую запись:
Больше никаких эротических снимков не будет. Это был эксперимент, который с треском провалился. Я начала новую жизнь, но в ней пока нет молодого человека. Кажется, я зализала свои раны и готова к бурной личной жизни. Место пока вакантно. Отбор будет суровый.
Я была довольна собой. Надо выбросить прошлое из головы, кроме того вокруг меня было много мужчин, на которых мои фотографии оказали возбуждающий эффект.
С чувством выполненного долга, я закрыла лэптоп и тут же свернулась клубочком. Свои самые судьбоносные заметки я делала ночью. Может и эта запись окажется такой. Меня не покидала мысль "А вдруг…" Перед сном я взглянула на телефон, он молча показывал только время: 4:45 и больше ничего. Ни-че-го… Прошло пять, десять, тридцать минут…. я так и уснула с телефоном в руках.
Утром меня разбудила Алиса. Она заботливо приготовила мне кофе и завтрак. Мы долго болтали, это было чудесное воскресное утро. Лиса настраивала меня против Макса. Говорила, что никакие "А вдруг…" не произойдут. Она была права, за весь день телефон ни разу не зазвонил.
На следующее утро я пошла на работу. Должна была состояться моя вторая большая планёрка в Duncan. Мы снова обсуждали новый номер, предлагали идеи, распределяли темы и задания. В самом конце редактор обратился ко мне:
— В конце недели состоится благотворительный бал. В номер пойдёт небольшая заметка и много фотографии. А на сайте выложим побольше текста. Николь, ты занимаешься интернет-публикациями, поэтому ты и пойдёшь на бал. Марк все отснимет, с тебя текст.
Я кивнула в ответ и сделала в ежедневники запись.
— И не забудь, у них строгий дресс-код. Какой уточни у организаторов.
— А кто организатор?
— Макс Рой и его корпорация. Там всем руководит его ассистент. Я забыл её имя…
— Анна, — напомнила я.
— Да, точно. Свяжись с ними.
— Хорошо.
Я сохраняла спокойны вид, но сердце забилось быстрее, на мгновенье я перестала дышать. До конца планёрки я не слушала редактора, вырисовывая абстрактные узоры в блокноте.
Я столкнусь лицом к лицу с Максом. Долгожданная встреча. Почему не раньше, когда я так этого ждала. Почему не позже, тогда бы я уже смирилась.
А теперь, что делать? Как себя вести рядом с ним? И как пережить, если он не обратит на меня внимания…
20
Неделя прошла в ожидании пятничного бала. С понедельника я была озадачена нарядом, макияжем и прической. Марта подобрала мне платье. А я записалась в салон на все доступные процедуры. Единственное, о чем я могла думать — это предстоящий благотворительный бал.