Иначе это была бы ее жалкая пародия.
— Хорошо, это все, ребята. Всем спасибо, — Билл отпустил нас.
Эвери вырвала рисунок из своей записной книжки и протянула мне.
— Я сделала кое-что для твоего холодильника.
— Как заботливо, — сухо ответил я. — С удовольствием буду смотреть на нависшую надо мной смерть каждый раз, как захочу выпить апельсинового сока.
— Видишь? — ухмыльнулась она. — Я могу быть милой.
Я хмыкнул.
Мы молча шли обратно в мой кабинет. Было около десяти утра. В обед я собирался встретиться с Эми в нескольких кварталах отсюда, а потому у меня было пока свободное время. Я зашел в кабинет и ввел пароль на компьютере.
— Я нужна тебе для чего-нибудь? — Эвери просунула голову в дверь. С языка сорвалось пожелание наклониться над моим столом.
Она права.
Я был ужасным человеком.
Вероятно, я сгорю в аду.
Но, черт побери, она очаровательна.
Ее глаза сузились.
— Прекрати это.
— Что? — я злобно усмехнулся и засунул кончик ручки в рот, посасывая его.
Ее грудь вздымалась, а щеки покраснели.
— Эффект Лукаса Торна на меня не действует, прости.
— Действует, ты просто не хочешь этого признавать.
Она зашла в кабинет и хлопнула ладонями по моему столу, наклоняясь ко мне настолько, чтобы я мог заглянуть в вырез блузки. Дьявол, у нее хорошие сиськи.
— Посмотри на меня так еще раз, и я добавлю слабительное в твой кофе, а потом закрою все двери в уборные.
— Живописно. — Я облизнул губы и вытянул шею, чтобы посмотреть в ее большие зеленые глаза. — Но фальшиво.
— Прости? — Она стиснула зубы, будто хотела откусить мне голову.
Я приблизился еще немного, мой рот в миллиметрах от ее.
— Ты бы не поступила так со мной. Ты слишком милая.
Она ухмыльнулась и смахнула со стола документы, накопившиеся за последние две недели.
— Насколько это мило?
— Волшебно, Эвери. — Я отпустил серию проклятий.
Эвери прикусила нижнюю губу и вздохнула.
— Хорошо, возможно, это была не самая лучшая идея, учитывая, что ты оцениваешь мою стажировку.
— Теперь ты об этом подумала? После того как уже навредила.
Ее глаза наполнились слезами, а ноздри затрепетали, когда она прищурилась и вздернула подбородок.
— Это рабочие отношения. Еще раз посмотришь на мою задницу, и я доложу на тебя за сексуальное домогательство.
Я с минуту молча смотрел на нее, прежде чем указать ей на документы.
— Твоя работа в моих руках, малявка Эвери… Может быть, в следующий раз сыграешь лучше, или кто знает, что я буду вынужден сделать. Кроме того, мне претит давать тебе плохие рекомендации, я знаю, как сильно ты ненавидишь не быть во всем лучшей.
Это был удар ниже пояса.
Она это знает.
Я это знаю.
Всю свою жизнь она старалась превзойти своих старших сестер, и я напоминал ей об этом снова и снова.
Я открыл рот, чтобы извиниться, но она развернулась на каблуках и вышла. По пути из кабинета она показала мне средний палец и помахала на прощание.
Из-за нее теперь так много работы. Это займет как минимум час, чтобы снова рассортировать все документы.
Но почему-то, когда опустился на колени и принялся собирать их, я все время улыбался.
Она сражалась по-своему.
Стоило простить ей это.
— Привет, — пробормотала Эми, помахав мне в тускло освещенной кабинке. На ней было маленькое черное платье с короткими рукавами, а волосы завязаны в низкий хвост. Вокруг глаз и рта сформировались маленькие морщинки от улыбки. Она обладала зрелой красотой, которую Эвери никогда не сможет понять.
К черту это. Мне нужно выбросить Эвери из головы до того, как я начну выкрикивать ее имя во время оргазма или нечто подобное.
Что никогда не произойдет.
Но что-то мне подсказывает, что если я продолжу столько о ней думать, это случится. И хотя некоторые женщины простят что угодно, я встречал и других, подобных вам, более чем уверен, что возглас «Эвери!» в неподходящий момент все испортит.
— Привет, красавица. — Я поцеловал ее в губы, и ее руки обвили мою шею, заставляя прижиматься наши тела и дразня меня, пока я не добрался до ее обнаженной кожи. — М-м-м, ты хорошо пахнешь. — Эми сногсшибательно целовалась. На самом деле, я уверен, что она это делала лучше всех в моем опыте, а это о многом говорит.
Обычно я не целуюсь с большинством своих девушек.
Для Эми я сделал исключение.
Любой живой и дышащий мужчина бы это сделал.
— Трудный день? — Она наклонила голову и махнула официанту.
— Ничего, с чем бы я не мог справиться, — подмигнул я. — Итак, пообедаем и ко мне?
— Звучит отлично. — Ее руки немного дрожали, когда она потянулась к стакану с водой. Нахмурившись, я внимательно наблюдал, как она отпила половину, а затем чуть не пролила остаток на стол.
— Послушай, — я потянулся к ее правой руке и сжал в своей ладони. — Если это заставляет тебя нервничать, мы можем просто поговорить. — Черт меня побери, мне нужен секс. Нужно выбросить Эвери из головы. Быстро.
— Нет. Нет. Ты такой… — Она слишком часто кивала, чтобы слова были правдоподобными. — Я в порядке. В полном. Ты всегда такой терпеливый со мной, а с тех пор как Сэм умер, я просто… — Ее глаза наполнились слезами. — Я думаю, это словно бальзам, залечивающий раны.
У меня в груди что-то сжалось, когда я встал и переместился на ее сторону, обняв за плечи.
— Эми, последнее, что я хочу, это чтобы ты чувствовала себя некомфортно. Мало того что это будет ужасный опыт для нас, но и ты будешь чувствовать себя виноватой. Я хочу, чтобы ты была свободной. — Я поцеловал ее в мягкую щеку. — Я хочу, чтобы ты позволила мне порадовать тебя, доставить тебе удовольствие, без обязательств. Мне нравится быть первым мужчиной, делающим это после его смерти, но если я не тот мужчина для тебя, то мы можем все закончить без трудных переживаний. — Что за хрень? Ничего не хочу сказать, но, черт, потерять двух девушек за неделю?
— Нет, — ее голос на этот раз стал более твердым. — Нет. — Ее улыбка была неуверенной. — Я не буду есть.
Официант только что подошел, но после слов Эми ссутулился и исчез.
— Я хочу тебя, — ее глаза загорелись от волнения. — Но я могу быть ужасной.
— Иногда бывает. — Я задумчиво кивнул. — Давай просто сделаем это шаг за шагом, хорошо? У тебя есть право на переживания.
— Лукас Торн, — она выдохнула мое имя. — Однажды ты расскажешь мне, что привело тебя к этому, но пока… я собираюсь быть благодарной за это, даже если это и будет ужасно, потому что я не думаю, что смогу делать это с кем-нибудь еще.
Я не хочу разговаривать о своем прошлом. Это было второе условие, с которым мои девочки обязательно должны были соглашаться: им никогда не разрешалось задавать вопрос, кто причинил мне боль.
Я никогда не говорю об этом.
И если одна из них продолжала спрашивать, я вышвыривал ее из своей постели и заменял другой, но с Эми все было по-другому. Она нуждалась в эмоциональной связи; дьявол, ей необходимо быть нужной. До внезапной смерти мужа она сидела дома с ребенком. Новая жизнь ее пугала, ведь она привыкла во всем зависеть от мужчины. Теперь она снова начала работать и искать новые знакомства. Знаю, это было ужасным для нее.
Она отличалась от моих обычных девочек.
Я встретил ее в одном из своих любимых баров и знал, что она будет отличным дополнением к моему недельному списку. Она не была грубой или драматичной — черт, ни одна из моих девочек такой не была, она была просто милой.
Я любил, когда девушки милые.
Нуждался в этом так же, как в сексе.
Потому что у меня есть две девочки-соседки для более необычных желаний.
— Пойдем. — Я протянул руку, и Эми сначала посмотрела на нее, прежде чем взять. Я потащил ее на выход. Моя квартира находилась в роскошном здании на окраине Беллтауна. Прогулка пойдет нам на пользу, и, может быть, она сможет больше сосредоточиться на своих мыслях.
Ее дыхание участилось в ту минуту, когда я остановился напротив здания Вольта. С захватывающим видом на залив Пьюджет-Саунд мой пентхаус с двумя спальнями был сбывшейся холостяцкой мечтой. И хотя я обладал фантастической зарплатой в качестве вице-президента корпорации, единственной причиной, по которой я смог арендовать один из верхних этажей, являлось то, что владельцем здания была моя Среда. Боже, иногда я скучал по Монике, но она вышла замуж, переехала и часто присылала мне фотографии своего ребенка.
Даже после свадьбы я обедал в ее квартире чаще, чем мог сосчитать.
Я перестал приходить, когда она забеременела. Ее муж, и это понятно, не был большим фанатом моего образа жизни. Я не могу винить его.
Кроме того, я видел его жену голой и все еще с удовольствием трахался с другими женщинами в остальные дни недели.
— Итак, — Эми сжала кулаки, — это оно?
— Пойдем. — Я положил руку ей на спину и быстро провел через лобби к лифту, нажав кнопку восьмого этажа.
Спустя двадцать секунд дверь открылась.
Она сглотнула.
Я вставил ключ в замок и пропустил ее вперед. Она была одной из первых женщин, которые вообще видели мой дом, хотя она и никогда не была в спальне. Ни одна из моих девочек. И у меня такое чувство, что она не останется надолго.
— Вау! — она ахнула. — Полы невероятные. Все такое современное, — еще один возглас. — Какая кухня!
— Я люблю готовить, — улыбнулся я.
Она улыбнулась в ответ и нервно заправила волосы за уши.
— Должны ли мы… пойти в спальню?
— Нет, — я усмехнулся. — Думаю, мы должны остаться при свете, чтобы я мог видеть тебя.
— Но…
— Эми… — я обнял ее. — Давай просто поцелуемся.
Так мы и сделали.
Полчаса на диване, потом на полу, я сверху, а ее ноги вокруг моей талии.
Я полностью увлекся.
Пока не начал думать об Эвери.
Эми, должно быть, почувствовала мою неуверенность.
— Мы не обязаны делать это. Знаю, я неопытна, и…
Я заставил ее замолчать поцелуем и прижал ладонь к ее бедру.
— Думаю, что знаю, как заставить тебя перестать думать.
Через две минуты она рассыпалась на части в моих руках.
Ее тело было таким отзывчивым, изголодавшимся по мужскому вниманию. Я чувствовал себя отлично по этому поводу, я дал ей освобождение, в котором она нуждалась, хотя и был смущен, что не чувствовал, что только что трахался.
Эми зевнула.
Я издал низкий смешок.
— Вызову тебе машину.
— Нет, все в порядке. Я просто… — второй зевок, — засыпаю.
— Оргазмы творят такое с женщинами, которые всегда должны быть на высоте по жизни. — Я подмигнул и поднял ее на ноги. — Налью тебе бокал вина, пока ты ждешь.
Она кивнула, ее глаза были затуманены.
Я позвонил в Uber и заказал красивый черный седан, находившийся всего в пяти минутах отсюда, а затем налил ей бокал охлажденного вина.
Когда я вернулся в гостиную, она сидела в моем любимом кресле, поджав ноги и уставившись на залив.
— Вот. — Я протянул ей вино и стал ждать неизбежного, когда она скажет мне, что я великолепен, но она не может так продолжать.
— Ты замечательный. — Она не смотрела на меня. — И я так благодарна, что ты был таким терпеливым со мной, дал мне недели решить, что я хочу, и думаю… что хочу нечто отличное… от этого. — Слеза скатилась по ее щеке.
Я поймал ее большим пальцем и оставил поцелуй на ее шее.
— Эми, ты очень красива, и твое желание абсолютно нормальное.
Она посмотрела мне в глаза.
— Я не понимаю.
— Что именно?
— Тебя. — Она покачала головой. — Этого, Лукас. — Ох, без фамилии! — Ты лучше всего этого.
— Ты ошибаешься, — я грустно улыбнулся. — Я не такой.
— Но…
Я выпрямился.
— Твоя машина приедет через минуту. Если ты изменишь свое мнение, то знаешь, где найти меня.
— Спасибо. — Привстав на цыпочки, она вежливо поцеловала меня в щеку. — Надеюсь, ты найдешь свое счастье, Лукас, очень надеюсь.
Она ушла, а я смотрел на закрывшуюся дверь. Я допил остатки ее вина и продолжал смотреть на дверь.
— Что за хрень? — пробормотал я, потянулся за телефоном и набрал своему лучшему другу Тэтчу.
Меня не интересовали никакие замены сегодня ночью.
Возможно, мне просто необходима ночь в компании друзей, чтобы прочистить мозги от мыслей о работе и Эвери.
Мне хотелось винить во всем ее.
Так я и сделал.
В конце концов, ее стоны я желал слышать, не Эми, черт побери, и когда я попытался настроиться на происходящее, то не смог.
Потому что, хоть Эвери и была временами настоящим психом, все, что я мог представить, это как она стоит передо мной с глазами, полными слез, словно ее герой пал в самые глубины ада, и она никак не может его спасти.
— Что? — рявкнул Тэтч, отвечая на звонок. — Я собираюсь в операционную.
— Ты работаешь вечером?
— Закончу после этого последнего увеличения груди.
Счастливый ублюдок, трогает сиськи целый день, и ему за это платят.
— На нашем месте в семь?
— Заметано.
Он отключился. Хвала Господу, он был свободен, потому что я был в секунде от мысли позвонить Эвери.
Дерьмо.
Глава 8
ЭВЕРИ
— Ненавижу его, — я посасывала свой напиток, сильно сжимая зубами соломинку.
— Эй, — Остин изогнула бровь и усмехнулась. — Ты уже раз десять это сказала, один раз по пути сюда, дважды на входе и каждый раз, как делаешь глоток. Почти уверена, что выучила это наизусть.
— Почему мы дружим? — удивилась я вслух.
— Ты застряла со мной со второго класса. Я не изменилась, хотя и была настолько занята все эти дни, что едва могу здраво мыслить. — Она надула красные губки, закрутила волосы в низкий пучок и затем опустила плечи. — Думаю, я реально могу решить стать лентяйкой и жить на подножном корме и все такое.
— Тебя выгнали из скаутов, — заметила я. — И в последний раз, когда отключили электричество, ты спрашивала, знаю ли я, как зажечь спички.
— Я всего лишь хотела убедиться, что все делаю правильно! — защищаясь, воскликнула она, и ее бледная кожа покраснела.
Я издала смешок.
— Потому что ты боишься огня, признай это.
Она пожала плечами.
— Это больше чувство самосохранения, по типу «О, эта хрень горячая. Давай не спалим дом или хотя бы палец». Такое случается, знаешь ли, например, с петардами.
— Ладно, мой маленький боящийся огня друг. — Я нежно погладила ее руку.
Она нахмурилась.
— Как сильно ты его снова ненавидишь?
— Настолько. — Я широко развела руки, чуть не толкнув официантку, попытавшуюся проскользнуть мимо нас. Мы находились в баре, заливая свои печали. Единственной причиной, по которой я здесь, было обещание Остин купить мне две выпивки. К тому же ее родители богаты, поэтому я не чувствовала сильной вины, соглашаясь.
Она все еще жила дома.
Разумеется, если бы у моих родителей было три бассейна, сауна и теннисный корт, я бы попросила хоть похоронить себя в их доме.
Но нет. Вместо этого у меня были мамины макароны и комната с оживавшими по ночам игрушками. Чур меня!
Когда я была маленькой, то верила, что мой плюшевый мишка живой, и спустя все эти годы я все еще нахожу его в разных местах по всему дому, хотя и уверена, что папа переставляет его, чтобы напугать меня, сволочь.
Я широко зевнула.
— Ненависть к людям утомительна.
Остин бросила на меня смеющийся взгляд, а затем резко покраснела.
— Что? Почему ты краснеешь? Кого ты увидела? — я оглядела тускло освещенный бар, жадно ища причину ее реакции, но все, что смогла разглядеть, это уставших мужчин в плохо сидящих на них костюмах и несколько девочек со слишком яркой помадой и юбками, едва прикрывающими задницу.
Остин снова бросила удивленный взгляд прямо за меня.
— Что? — я повернулась, но она схватила меня за платье и удержала на месте.
— Если ты меня любишь как друга, ты сейчас не будешь оборачиваться.
— Почему? — медленно спросила я.
— Потому что самый сладкий и сексуальный мужчина во всем мире смотрит в нашу сторону. И если ты посмотришь, то он узнает, что я говорю о нем. Быстро, помада на зубах? Макияж не стерся? Говори прямо, сестренка, потому что я пошла.
Остин всегда выглядела идеально, даже когда была уставшей после попыток получить степень магистра менее чем за два года.
Ее темные каштановые волосы завились и спутались, но все равно выглядели прекрасно, а голубые глаза выделялись на лице, словно огромные сверкающие бриллианты.