- Я унесла коробки не дальше кухни.
Каждый год Натали убирала их на чердак, но кухня стала тем местом, до которого она сумела дотащить их в этот раз.
- Можно мне посмотреть?
- Только осторожно. Думаю, они в синем контейнере.
Шарлотта с восторгом захлопала в ладоши и побежала по коридору. Спарки понесся за ней. По крайней мере, хоть один из них был в восторге от Рождества в этом году.
- Это значит да или ты пойдешь на карнавал с Блейком?
Натали посмотрела на бывшего мужа.
- Я еще не говорила об этом с Блейком.
Что было правдой.
- Тогда пойдем со мной. Повеселимся. Как в старые времена.
Натали села на кушетку и покачала головой:
- Не как в старые времена. Мы не друзья и не женаты.
- Я знаю. – Майкл сел рядом с ней, положив снежинку на стол. – Но у нас есть ребенок, и я лучше пойду с вами, чем с матерью и отцом. – Он взглянул на Натали через плечо. – Мама сводит меня с ума.
Натали едва не засмеялась.
- Она снова гладит твои джинсы?
- Пытается. – Он обвел взглядом гостиную, прежде чем снова посмотреть на Натали. – Мне нужно найти работу и убраться отсюда. Я отправил резюме в несколько мест, так что, надеюсь, скоро меня возьмут. – Он посмотрел на снежинку. – Тогда Шарлотта сможет приезжать и вешать свои рисунки на мой собственный холодильник.
- Этого не случится, Майкл.
Одна только мысль заставила ее сердце учащенно забиться. Что, если Майкл сбежит с Шарлоттой?
- Мы должны что-нибудь придумать, Нат. Я знаю, ты больше не любишь меня, но я хочу, чтобы у нас были хорошие отношения.
- Хорошие отношения? – Рановато. Майкл вышел из тюрьмы всего две недели назад. – Я не доверяю тебе, Майкл. Я не верю, что ты не заскучаешь и не сбежишь снова. В этот раз ты сделаешь больно не только мне. Ты ранишь Шарлотту.
- Я говорил тебе, что никуда не собираюсь.
- Я знаю, что ты это говорил, но не верю тебе. Однажды я поверила, и мне пришлось заплатить за это слишком дорого.
Майкл встал и подошел к камину, взяв то же самое фото Шарлотты, которое несколько коротких недель назад держал в руках Блейк.
- Я не тот человек, которым был прежде, - сказал он и поставил фотографию обратно. – Я не тот Майкл. Тот Майкл был недоволен жизнью. Сейчас я другой человек. – Он повернулся и посмотрел на Натали. – Взрослея в Трули, я был звездой. Мне нравилось, как люди относились ко мне. Как они относились к нам. Ты помнишь?
- Да.
- Здесь я был большим человеком, и когда мы переехали в Бойсе, я скучал по этому, как бы жалко это ни звучало. – Он невесело усмехнулся. – Некоторое время жизнь бедного студента была прикольной, но к выпускному я устал чувствовать себя никем. Когда меня наняли в «Лонгтри Кэпитал», мне пришлось начинать с низов. Я никогда в жизни не был в таком положении и возненавидел это. – Майкл замолчал на несколько мгновений, будто воскрешая болезненные воспоминания. – Я снова хотел быть звездой, Нат. Я так сильно этого хотел. Я усердно работал, но все происходило не так быстро. Я решил форсировать события. Решил пойти и выпить с клиентами и брокерами, и другими инвесторами. И снова начал чувствовать себя большим человеком. И чем больше я так себя чувствовал, тем больше хотел вырасти еще. Тем больше считал, что заслужил это. Наркотики все сглаживали. Так все и началось. – Он сглотнул и прокашлялся. – Мы знаем, как все закончилось.
Да. Натали знала о стремлении Майкла быть лучшим. Хотя не знала о наркотиках. Должна была знать. Теперь прошлое обретало смысл.
- Уголовник и наркозависимый, который потерял все. – Майкл устало улыбнулся Натали. - Шарлотта – единственное хорошее, что случилось в то время. Я рад, что меня поймали. Благодарю Бога, что мне не удалось убежать. Теперь у меня есть шанс стать отцом. В моей жизни было время, когда я хотел этого столь же сильно, как и ты.
Он был так похож на мужчину, которого Натали знала, что она поверила ему. Или, скорее, поверила, что Майкл верил в это прямо сейчас.
- Я хочу, чтобы мы стали друзьями, потому что хочу присутствовать в жизни Шарлотты так часто, как только возможно. Хочу быть на рождественских праздниках и вечеринках в честь дня рождения. Хочу рисунки, на которых буду я. Хочу сверкающие снежинки. – Он взмахнул рукой. – Думаешь, мы сможем стать друзьями?
- Да, - сказала Натали, потому что если они в самом деле смогли бы стать друзьями, так было бы лучше для Шарлотты.
Майкл улыбнулся. Той очаровательной улыбкой Майкла Купера, которая раньше затуманивала ей разум.
- Это значит, ты готова простить меня?
Сегодня разум Натали остался совершенно ясным.
- Не дави.
ГЛАВА 16
Перевод: taniyska
Трули открывал рождественский сезон ежегодным Зимним фестивалем. Тот начинался с парада по Мейн, и любой, у кого был бизнес, общественный клуб или достаточно денег, чтобы заплатить вступительный взнос, мог принять участие в этом шествии. Выпивку строго запретили с тысяча девятьсот девяностого, когда Марти Уилер, изображая Санту, выпал из саней и разбил голову об асфальт. И хотя падение само по себе стало шокирующим событием, розовый корсет под костюмом Санты вызвал настоящий скандал и запрет алкоголя. Не то чтобы кто-то принимал это во внимание.
Когда по Мейн проехали три полицейские машины и пес Макграфф, Натали и Шарлотта стояли в толпе. Из-за холодной погоды они оделись потеплее и положили в сапоги грелки для ног. В прошлом году Натали принимала участие в параде, а Шарлотта махала из окна. Тогда они украсили «субару» веселыми фотографиями и лентами, что потребовало много труда, и в этом году Натали хотела просто расслабиться и насладиться фестивалем.
Майкл с родителями были где-то здесь. Натали собиралась позвонить, чтобы встретиться с ними, но случайно оставила телефон на зарядке в машине, так что теперь разглядывала толпу. Однако, исподтишка рассматривая забитую людьми улицу, она искала не темноволосую голову Майкла. Если Блейк вернулся в город, будет лучше, если она увидит его первой. Предупрежден – вооружен, по крайней мере, так Натали сказала себе. Она думала, что заметила его затылок на углу Мейн. А потом снова напротив «Морта». И еще раз у «Бернардс Дели». Но каждый раз человек поворачивался и оказывался не Блейком. Каждый раз на одно короткое мгновение сердце Натали начинало биться что есть силы. И каждый раз она чувствовала себя глупой от того, что один лишь вид светлых волос, мелькнувших в толпе, вызывал у нее такую реакцию. Бестолковый парад в маленьком городе, вероятно, не то, что может привлечь такого мужчину.
После парада Натали с Шарлоттой купили горячее какао и отправились гулять в Ларкспур-парк, чтобы посмотреть на ледяные скульптуры. Они прошли скульптуру от магазина Пола в виде большой рыбы в колпаке Санты. Фрэнки, закутанный в теплую одежду, стоял у прозрачного хвоста и раздавал купоны на рождественский окорок. Пожарное управление создало скульптуру пожарной машины в натуральную величину, а члены Потребительского союза Айдахо сделали попытку изобразить изо льда сани с картофелем. Но сани были слишком маленькими, а картофель слишком большим, и если бы не надпись, Натали бы не поняла, что огромные шишки – это самый известный в Айдахо овощ.
Парк был полон местных жителей и туристов, и Натали не смогла увидеть ни Майкла, ни Куперов. Не увидела в толпе и одну конкретную светловолосую голову, начав думать, что Майкл ошибался насчет возвращения Блейка в город.
Самая впечатляющая скульптура каждый год принадлежала компании Алегрецца. В этом году они сделали пряничный домик с большим столом и восемью стульями, достаточно большой, чтобы туда можно было зайти. Ник Аллегрецца и его жена Дилейни стояли у входа, болтая с друзьями. Ник стоял позади жены, обняв ее за талию, а Дилейни прижалась к его груди. Он прошептал что-то ей на ухо, она улыбнулась в ответ, как будто они разделили интимный секрет. Сердце Натали сжалось от легкого укола зависти. Она хотела этого. Хотела, чтобы мужчина шептал ей на ухо что-то, что делили только они взвоем. Что-то, что было итогом многих лет познания и любви к одному человеку. Она несколько лет жила по соседству с семьей Аллегрецца и всегда замечала, как они смотрели или касались друг друга, но никогда не ощущала ничего особенного по этому поводу.
Натали винила во всем Блейка. Пока он не влетел в ее жизнь подобно разрушительной силе, она не задумывалась об ощущении надежных мужских объятий. До Блейка она не помнила об этом.
Шарлотта засмеялась, и Натали посмотрела на нее, а затем на шестерых детей Аллегрецца, одетых эльфами и раздающих карамельные трости. Пять черноволосых девчушек улыбались и хихикали, а их одинокий братец хмуро смотрел из-под шляпы эльфа. Натали предположила, что ему около трех, и засмеялась вместе с Шарлоттой, когда он показал язык тройняшкам Олсон. Натали подумала, что следует поздороваться с Шанной, Ником и Дилейни, но ладонь, обхватившая ее руку, заставила ее остановиться.
- Натали.
Спина Натали окаменела. Она знала этот голос. Знала, как он звучит, когда шепчет ее имя. Она повернулась и уперлась взглядом в мощную шею мужчины, который разбил ей сердце и заставил завистливо смотреть на счастливые пары.
- Блейк! – сказала Шарлотта и обняла его за талию, давая Натали несколько драгоценных секунд, чтобы натянуть на лицо фальшивую улыбку. – Я скучала по тебе, Блейк.
Он смотрел Натали в глаза открыто и беззащитно, так непохоже на последний раз, когда они виделись, и на одну короткую секунду она подумала, что это может что-то значить. Но это же Блейк. Мужчина, который преследовал ее, пока не затащил в постель. А потом выбросил как ненужную вещь.
Его взгляд задержался на Натали еще на секунду, а потом Блейк опустился на одно колено, и Шарлотта обвила руками его шею.
- Я тоже скучал по тебе.
Лжец. Он собирался навсегда уехать из города даже не попрощавшись. А Натали собиралась подождать, пока Шарлотта заметит, что Блейка нет, а потом сказать, что он переехал, но его не было всего лишь неделю. Натали посмотрела на знакомую светловолосую макушку и широкие плечи в знакомой коричневой куртке. Она знала, как мягки его волосы на ощупь, и сжала пальцы в митенках. Отвернулась, прежде чем успела сделать что-то, о чем пожалеет. Например, прыгнуть на Блейка голодной мартышкой или пнуть его по ноге, как будто они на спортивной площадке.
- Знаешь что, Блейк?
- Что?
- Мама показала мне в интернете близнецов, как ты и твой брат. Я больше не думаю, что ты робот.
С губ Блейка слетел низкий смешок и щекотными пузыриками осел в животе у Натали.
- Знаешь, что еще?
- Твоя мама нашла тебе единорога.
- Нет! У меня есть рождественская елка.
- Большая?
- Ага. Осень большая. Ты можешь прийти посмотреть.
Натали снова опустила взгляд на макушку Блейка и шапочку Шарлотты.
- Я уверена, что у мистера Юнгера есть более важные занятия, чем смотреть на нашу рождественскую елку.
Блейк поднял на Натали взгляд, и его серые глаза снова встретились с ее, когда он встал.
- Нет ничего более приятного для мистера Юнгера, чем посмотреть на рождественскую ель Шарлотты.
Два шага. Два малюсеньких шага, и можно уткнуться лицом Блейку в шею, вдыхая его запах. Вдыхая аромат его кожи глубоко в легкие и задерживая там навсегда.
- Мне нужно поговорить с тобой, - сказал Блейк.
- Нам не о чем больше говорить.
И что хорошего даст это вдыхание его запаха? Блейк не любит ее. И никогда не полюбит. Он ясно дал понять. Так ясно, что Натали все еще чувствовала, как кровоточат неровные края ее разбитого сердца.
- Ты неправа, Сладкая Попка. Нам есть что сказать.
Глаза Натали защипало. Прямо тут, в Ларкспур-парке. В окружении людей, глазеющих на скульптуру пряничного домика. Она не хотела расплакаться. Не здесь. Не сейчас. Не перед всем городом. Не перед Блейком. Он причинил ей достаточно боли. Она не станет плакать из-за него на людях.
- Позволь мне уточнить, - сказала Натали, выпуская наружу свою злость, потому что это было лучше, чем развалиться на части посреди Зимнего фестиваля. – Ты не можешь сказать ничего, что я хотела бы услышать.
- Я понимаю, что ты злишься на меня, но мы поговорим. Прямо здесь и прямо сейчас или позже у тебя дома. Выбирай.
Это было так по-блейковски - решить, что он может тут командовать. Так по-блейковски - делать вид, что его приказы звучат, как право на выбор. Натали прикрыла уши Шарлотты, готовясь обозвать Блейка очень плохим словом, когда к ним подошли родители Майкла. Натали никогда в своей жизни не была так рада видеть Карлу и Рона. Она представила им Блейка, потому что не сделать этого было бы странно.
- Майкл ждет нас у снегоходов, - сказала Карла, - вы все хотите пойти туда?
Она включила в их компанию Блейка. Как будто они с Натали были парой.
- Мы с Шарлоттой идем с вами, - ответила Натали, - а Блейк как раз уходит.
Он взглянул на нее так, как будто смотрел в прицел своей винтовки. Давая понять, что разговор не закончен. Хотя Блейк ошибался. Он не мог просто вернуться в ее жизнь и начать раздавать приказы. Уходя, Натали распаляла в себе злость, проигрывая в голове тот вечер, когда она надела свою старую униформу и готовилась прокричать «Б» и «Ю», а затем приземлиться на его колени в шпагат.
Она велела себе не оглядываться, но, конечно же, оглянулась. Блейк стоял там, где они расстались, только теперь в окружении нескольких женщин, которых Натали не узнала.
Мудак.
После парка Натали с Шарлоттой пошли домой вместо того, чтобы смотреть прыжки на снегоходах. Натали замерзла, а Шарлотта хотела закончить украшать елку. Припарковавшись на своей подъездной дорожке, Натали, возможно, задержала взгляд на соседской двери немного дольше, чем необходимо, чтобы понять, на месте ли красный пикап Блейка. Машины не было, и Натали почувствовала себя глупой.
Она с Шарлоттой сняли куртки и обувь и занялись елкой. Шарлотта вешала украшения внизу, а Натали занималась остальными игрушками. Она подтащила к елке стремянку и надела ангела на верхушку. При каждом звуке, каждом шорохе, издаваемом деревом, ее сердце пускалось вскачь. Блейк сказал, что придет сегодня вечером, хочет Натали этого или нет.
После обеда они с Шарлоттой уселись за кухонный стол вырезать снежинки и повесить их на камин. Прошло шесть часов, как Натали смотрела в серые глаза Блейка, и теперь она чувствовала себя издерганной и нервной. Часть ее надеялась, что Блейк не появится, а другая жаждала увидеть его лицо. Часть ее надеялась, что он поторопится и уедет отсюда, а другой становилось плохо от одной лишь мысли об этом. Натали была так растеряна из-за сегодняшнего дня. Растеряна и зла из-за того, что Блейк считал, что может просто заявиться и Натали сразу же захочет поговорить с ним.
Она совсем не хотела видеть его. Боль от этой любви была все еще слишком свежа и реальна и совсем не хотела исцеляться. Сегодняшняя встреча подтвердила, что для этого потребуется время и расстояние.
- Мам, мы едим мясо? – спросила Шарлотта, приклеивая серебряные блестки на бумажную снежинку.
- Да.
Натали вырезала снежинку по трафарету и чуть не проткнула руку ножницами, когда услышала, как где-то на улице хлопнула дверь автомобиля.
- Мясо делают из животных?
- Да. – Натали аккуратно прорезала дырку сверху и пропустила сквозь нее нитку. – Хот-доги, которые ты так любишь, делают из свинины.
- Что такое свинина?
- Свинина – это поросенок. – Натали взяла в рот кончик нитки, чтобы намочить его.
- Мы кушаем поросенка? – задохнулась Шарлотта.
- Да. – Натали скрутила размахрившийся кончик и пропустила его через бумагу.
- Я не хочу кушать поросят. Я не хочу кушать животных. Животные милые.
Натали отложила снежинку. Если бы она уделила вопросу Шарлотты больше внимания, если бы ее не отвлекали мысли о Блейке, она бы ответила поделикатнее.
Глаза Шарлотты увлажнились от настоящего сожаления.
- Животные – мои друзья, мама.
Натали не хотела изменять режим питания своего ребенка, но и не хотела, чтобы Шарлотта считала, что кушает своих «друзей».
- Мы едим только плохих животных.
Шарлотта нахмурилась и вытерла глаза. Натали видела, как в голове у ее ребенка закрутились шестеренки и как Шарлотта направилась подальше от остановки «слезы».