После, я открыл ящик и вытащил пачку презервативов. Я разорвал пластиковую упаковку, вынул один, раскатал по всей длине и выкинул упаковку. Я посмотрел на неё. Она пялилась на мой член, её рот красиво подрагивал.
— Ложись, — приказал я.
Она незамедлительно легла на стол, её светлые волосы рассыпались по поверхности. Мне хотелось сосать её сиськи как только она сняла лифчик. Я наклонился вперёд и лизнул напрягшийся сосок. Её плоть была мягкой и гладкой, а сосок твёрдым. Она застонала и выгнулась. Да, именно такая, как я и думал. Я с силой ртом втянул её сосок. Она открыла глаза и уставилась на меня.
— Да, мне так нравится, — шокировано прошептала она.
— Я знаю, — пробормотал я.
Я взял её сосок в рот, сосал его и ввёл в неё два пальца. Она извивалась подо мной.
Я поднял голову, вытащил из неё свои пальцы и сунул их ей в рот. Она послушно их сосала.
Я посмотрел на неё сверху вниз. Вся моя, сделает всё, что я попрошу. И я точно знал, что хотел с ней сделать. Я притянул её к себе, пока её попка не свесилась с края стола. В её пользу то, что она никогда не протестовала и не выказывала никакого страха. Она позволяла мне делать так, как мне нравится. Я взял её за лодыжки и скрестил их, а она смотрела на меня огромными, широко раскрытыми глазами. Я подтянул скрещённые ноги к её лицу, пока её киска не раскрылась покрасневшим выступающим бугорком манящей плоти между её бёдер. Она была невероятно гибкой. Я толкнул её лодыжки так далеко вперёд, зная как нужно подтолкнуть её к самому краю дискомфорта, если даже не боли, но она без возражений вынесла это.
Я хотел подождать. Я хотел смотреть на её выразительное, сосредоточенное лицо немного дольше. Я хотел играть с опухшей плотью, между её бёдер, но мой член нетерпеливо дёргался. Мне нужно было бушевать внутри неё, долбить и наблюдать, как она кричит от удовольствия. Я хотел заявить свои права на её киску.
Я хотел уничтожить все мысли о других мужчинах, которые использовали её.
Её поза подразумевала, что мне придётся постараться втолкнуть свой член в плотно сжатые стеночки её лона. Её рот приоткрылся в виде широкой буквы «О». Её пальцы на ногах поджались.
А я всё глубже своим членом погружался в её киску. Её «О» перешло в резкий вздох. Я вошёл ещё глубже. Она поморщилась.
Но там было ещё куда входить. Я вошёл ещё на два дюйма, а из её рта вырвался вскрик, именно тогда она пододвинулась ко мне, глубже насаживаясь на мой жезл. Господи, она была ненасытна! Неудивительно, что она была в моей крови: прекрасная, избалованная, богатая, грёбаная леди Оливия. В тот момент она отвратила от меня всех других женщин.
Можно было продвинуться ещё на дюйм, но я вышел из неё, в то время пока она своими мышцами плотно сжимала мой член. Я кружил по губкам её киски, а затем без предупреждения резко вошёл в неё. Она закричала, её руки вцепились в край стола так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— Это то, чего ты хотела? — прорычал я.
— Больше! — кричала она.
Это было самое удивительное из всего, того, что она могла ответить. Как она могла просить большего? Я вдалбливался в её жадное, влажное лоно, наши лобковые кости с силой бились друг о друга, пока я с рёвом не кончил. Оргазм разорвал меня с ужасающей грубой силой. Сначала, первое, что я услышал, был стук крови в моих ушах, а затем это стало похоже на лаву, льющуюся вниз с горы: огненную, уничтожающую, неразрушимую. Никто и ничто не могли удержать меня.
Должно быть, она сдерживалась, поэтому кончила несколькими секундами позже. Я наблюдал за ней: смесь удовольствия и боли на её лице, а потом она достигла оргазма, подобного которому я прежде никогда не видел. Все её тело содрогнулось и затряслось так сильно, что мне пришлось усилить хватку на ней. Как только она расслабилась, её дыхание успокоилось, её глаза остекленели и выглядели потрясёнными. Я вышел из неё и снял презерватив. Натянул боксеры и брюки, застегнул их, затем немного отошёл. Её ноги коснулись ковра.
Я выглянул в окно. В стекле можно было видеть наши отражения. Две призрачные фигуры. Блять! Я только все испортил. Всё очень плохо. Я слышал, как она уходит, и как я ни старался, мне пришлось повернуться, чтобы посмотреть.
Её ноги чуть дрожали, когда она направлялась к своей одежде. Она наклонилась, чтобы взять её, и я увидел её киску набухшую и перезрелую. Я почувствовал своё беспокойное, неудовлетворённое состояние.
Мой член был мучительно тяжёлым и набухшим. Это казалось невероятным, но мне хотелось её ещё больше. Гораздо больше. Невозможно было понять, почему моя страсть к ней была настолько сильна и неутолима, но отрицать этого больше было нельзя. Этот эксперимент был обречён на провал, ещё прежде, чем был задуман. Она надевала трусики, стоя ко мне спиной.
— Прекрати, — пробормотал я.
Она медленно обернулась и посмотрела на меня, трусики остались на бёдрах.
— Я ещё не закончил, — сказал я негромко.
Она улыбнулась.
— Хорошо. Меня мучает жажда.
Она спустила трусики обратно вниз и двинулась ко мне. Она остановилась напротив меня,её умелые руки стали делать свою работу. Пуговицы на брюках расстегнулись. Какие ловкие руки. Молния расстегнулась с поразительной сноровкой. Она быстро расстегнула мою рубашку и сняла её, потянув за рукава. Её взгляд бегло пробежался по плечам, груди и животу.
Затем она встала на колени передо мной, глядя вверх, обнажённая, с почти кающимся выражением на лице. Она слегка наклонила голову так, что головка моего члена упёрлась в её розовую нижнюю губу, своей массой делая её пухлее. Казалось, она ждала от меня действий. Схватив в горсть её волосы, я аккуратно потянул их назад, чтобы её горло стало почти идеально ровным. Прямой проход ото рта до желудка.
Инстинктивно она открыла рот, и мой член скользнул внутрь и расположился на её языке. У неё был маленький рот, и мне показалось, что она сомневается, поместится ли он, пока полностью не оказался у неё во рту.
Её губы вытянулись.
Двигая бёдрами, я стал потихоньку входить в её тёплый шелковистый рот, скользя по её языку. Это было ужасно возбуждающе смотреть, как мой член медленно исчезает, пока она смотрела на меня в позе полного подчинения. Это было наивысшее чувство контроля. Как только я достиг задней части её горла, я нажал на гланды и почувствовал, как её горло сдавило головку, так что она подавилась. Я отодвинулся назад, но это была лишь небольшая передышка, потому что я снова вошёл вовнутрь, на этот раз, не довольствуясь скольжением у неё во рту, а продвигаясь дальше уровня её гортани, втискивая себя в неё.
Она снова подавилась и инстинктивно попыталась сопротивляться, но покорная поза делала её попытки вялыми, и я вряд ли их заметил.
Я сильнее притянул её голову и с силой толкнул свои бедра вперёд. Её глаза расширились от удивления. И тогда это случилось. Мне не пришлось её учить. Она уже была хорошо обучена. Горло сдалось, и гортань раскрылась. Мой член беспрепятственно и победоносно проскользнул вовнутрь. Примерно в дюйме от меня был восхитительно тугой, нежно-атласный проход.
Тщательно я входил в неё по дюйму зараз, чувствуя восхитительное сдавливание её горла. Каждый глоток был нежной лаской. Приятным массажем. Шесть дюймов. Семь дюймов. Она не издала ни звука. Её глаза застыли широко раскрывшись. Когда она давилась, я останавливался, вытаскивал головку и ждал, пока её горло перестанет сжиматься и снова расслабится.
В ней не было ничего, что могло бы оказать сопротивление. Остановить меня. Я мог продвигаться все глубже и глубже, так как мне нравится. Восемь дюймов. А я все ещё продолжал неторопливо заталкивать толстого змея, пока её лицо не прижалось к моему паху. Мне было известно, что с членом, находящимся глубоко в её глотке, дышать ей было совершенно невозможно, я стал отступать, наслаждаясь тем, как сжималось её горло, пытаясь вытолкнуть чужеродный предмет.
Я держал свой член в тёплой пещерке её рта, в то время как она восстанавливала своё дыхание. А когда решал, что она восстановилась, снова погружался в неё. Быстрая капитуляция, глубина моего проникновения и полный контроль над ней, поддавался ощущениям, разве что сравнимым с чистым удовольствием. Что-то раскалённое, запульсировало вдоль всей моей длины. Я уже был готов кончить, и полон решимости во что бы то ни стало удержать свой член в её глотке, пока длится мой оргазм.
Как только я стал кончать, высвобождаясь прямо в её желудок, она стала делать глотательные движения. Каждая струя была новой волной, пробегающей вниз по члену. В последние несколько импульсов я освободился из её горла и наполнил её рот остатками своего семени.
Прежде чем она проглотила, я использовал свою сперму как смазку для глубокого проникновения в её горло. Трахая её в глотку, чтобы продлить эякуляцию. Капли спермы и слюны стекали с её рта на подбородок. Её губы были липкими, а прекрасные волосы из-за моей спермы приклеились к щекам. Грудь вздымалась. Слёзы от удушья были драгоценными камнями на её ресницах.
Она была сбывшейся мечтой всех мужчин.
Я вышел из её рта и смотрел, как она облизывала губы. Она встала, нижняя часть её лица была покрыта моей спермой.
— Спасибо за угощение, было вкусно, и..., — она взяла мои пальцы в свою маленькую руку и провела ими у себя между ног. — Ты делаешь меня мокрой.
Она действительно была влажной. Она была истекающей.
Я должен был почувствовать боль от стыда и вины. Как я мог? Я никогда не вёл себя раньше так непрофессионально. Я открыл рот. Я не знал, что говорить дальше, возможно, собирался извиниться, зная, что все будет только ещё хуже, но она прижала указательный палец к моим губам.
— Тсс... Ничего не говори, — сказала она, медленно качая головой. — Ничего не изменилось. Увидимся в среду, в назначенное время.
Затем она ушла.
О нет, леди Оливия, ВСЁ изменилось.
Глава 18
Земля смеется цветами.
- Ральф Уолдо Эммерсон.
Оливия
После того как я покинула доктора Кейна, я сочла, что оставаться в Лондоне просто невыносимо.
Все, что мне хотелось сделать, это отправиться к нему домой и дать ему трахнуть себя, но я боялась, что он решит будто я преследую его. В итоге, когда Ивана сообщила мне, что отправила за мной машину, чтобы отвезти меня обратно в Мальборо Холл на ужин, я с готовностью согласилась.
У меня было десять свободных минут до того, как нужно было идти переодеваться к ужину, так что я пошла в оранжерею проверить кашпо, в которых прорастали семена цветов. Я надевала садовые перчатки, когда вошла Ивана.
- Привет, дорогая. Я не видела, как ты приехала, - она горячо расцеловала меня в обе щеки. - Как ты? - её взгляд был изучающим.
- Всё хорошо, - спокойно сказала я.
- Я имела в виду, как проходят твои сеансы с доктором Кейном?
Вдруг я почувствовала себя под пристальным наблюдением. Я никому не могла позволить узнать, что произошло между доктором Кейном и мной. В любом случае это была моя вина. Я практически вынудила его. Сняв перчатки, взглянула на неё и улыбнулась.
- Хорошо.
Её лицо засияло.
- Это значит, что ты начинаешь вспоминать?
- Немного.
Её улыбка дрогнула.
- Что это значит?
- Просто это означает, что доктор Кейн не хочет давить на меня.
Легкие морщинки попытались сформироваться на её гладком лбу, но инъекции ботокса держались стойко.
- Что именно ты вспомнила?
- Немного. Ничего по-настоящему важного. День рождения. Прогулка на колокольню. Занятия в танцевальной школе.
Она смотрела на меня с невозмутимым выражением.
- Это незначительные воспоминания, - сказала я. - Я знаю, что для тебя они не так важны, потому что они у тебя есть, но для меня их значение огромно, потому что у меня ничего нет.
- Я понимаю, - медленно проговорила она.
- Главное, что я чувствую себя действительно хорошо.
Она зажмурилась.
- Он не действовал, как бы это сказать, безответственно?
Я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло, но я распахнула глаза, словно в шоке.
- Конечно, нет.
- Надеюсь, что нет. Я буду в ярости, если он что-то сделает с тобой. Я изучила его прошлое и дала ему презумпцию невиновности хотя мне и советовали не обращаться к нему, а я ему доверилась.
- Ивана, я взрослая женщина. Ты не должна защищать меня, как ребенка.
Она выглядела слегка обиженной.
- Ты конечно же, права, мне жаль. Я не хочу давить на тебя. Просто я не могу помочь в этом. Ты всегда была такой хрупкой. Я всегда чувствовала себя ответственной за тебя.
Я протянула руку и коснулась её руки.
- Я так тебе благодарна. Знаю, что ты хочешь для меня только лучшего, но, пожалуйста, не переживай. Доктор Кейн хороший человек.
Она вдруг улыбнулась своей самой широкой улыбкой. Ею можно было растопить айсберги.
- Между прочим, Уилс придет сегодня на ужин.
Я внутренне насторожилась. Неудивительно, что она так хотела заманить меня сюда. Уилс или Уильям Генри Асквит седьмой был тупорылым сыном нищего герцога, который жил за три мили отсюда. Она всегда надеялась, что мы поженимся. У него был титул, а у меня деньги. Честно говоря, я подозревала, что он был латентным гомосексуалистом, но мне было известно, с каким трудом Ивана организовала этот ужин, и мне не хотелось её расстраивать. Кроме того, там обещала быть моя сестра, и я всегда могла рассчитывать на её помощь скрасить скучный вечер.
- Вот и прекрасно,- сказала я вежливо.
- Почему бы тебе не надеть свое синее платье? То с милым декольте, от Браун. В нём ты выглядишь просто потрясающе.
- Хорошая идея. Я его надену.
Она удовлетворенно улыбнулась.
- Правильно. Лучше я пойду. Это был кошмарный день, и так много еще нужно сделать. Одна из лошадей ожеребилась прошлой ночью. Нужно проверить, как там мама с сыночком. Увидимся позже.
Отвернувшись, она стала уходить.
- Ивана, - окликнула я.
Она обернулась.
- Да, дорогая?
- Спасибо за всё, что ты для меня сделала. Я действительно ценю это.
Ее взгляд затуманился.
- Мне хотелось бы сделать больше. Ты моя дочь. Не от плоти, но по духу.
Мы улыбнулись друг другу, а затем она ушла.
***
Ужин был тоскливым мероприятием. Выяснилось, что Даффи решила, в конце концов, не приходить. Вместо этого, она пошла на вечеринку в Фулхем. Конечно, Ивана была замечательной хозяйкой, но папа не мог перестать говорить о новом жеребёнке. А Уилс одаривал меня щенячьими взглядами, которые в лучшем случае только раздражали. Возможно, даже, что он набирался смелости назначить мне свидание. Я выдумала головную боль, чтобы уйти пораньше.
- Ты хочешь, чтобы я отправила к тебе Берти с горячим шоколадом? - с обеспокоенным видом спросила Ивана.
- Нет, - сказала я, чувствуя себя действительно виноватой. - Не переживай, пожалуйста. Это пустяк. Я буду в норме, после того как приму пару таблеток.
- Спокойной ночи, дорогая, - сказала она с таким чувством, что мне почти уже захотелось ляпнуть ей правду. Я трахалась с доктором Кейном, и мне его так сильно не хватает, что я не могу вынести того, чтобы сидеть рядом с Уилсом и мириться с его жалкими попытками поухаживать за мной, зная, что всё, что ему на самом деле хотелось сделать, так это заползти к мужику в койку.
Но я этого не сделала. Я знала, она не поняла бы этого. Ивана и все люди нашего круга ставили положение в обществе и статус выше глупых мелочей, таких как любовь и эмоции.
- До свидания.
Я пошла в свою комнату и улеглась в темноте. В течение нескольких часов я ворочалась, и, в конце концов, поняла, что должна пойти и увидеть доктора Кейна. Я встала с кровати, оделась, покинула Мальборо Холл и, нервничая, поехала в Лондон. После аварии я почти никогда не водила.
Марлоу
Когда раздался звонок в дверь, я лежал на диване, выключив музыку, и мечтал об Оливии, . На секунду мой мозг отключился. Я взглянул на часы. Кто бы это мог позвонить в два часа ночи. Дети? Пьяный ошибся адресом? Он снова зазвонил. Я даже не думал и ожидал любого ответа, когда произнёс: