ПРОЛОГ
Наше время
Привокзальная площадь никогда не умолкала. Разве что ночью поток людей на ней немного стихал, становился более размеренным, сонным. Однако сейчас, даже несмотря на дождь, льющий с самого утра, игнорируя ветер, вот-вот грозящийся стать штормовым, люди сновали туда и обратно, перебрасывали сумки из рук в руки. Здоровались, прощались. Обнимались с радостными улыбками и плакали, поднимая руки в жесте прощания. Разговоры, крики, призывы таксистов и объявления диспетчера вокзала сливались над этой толпой монотонным неразборчивым шумом, вливаясь в гул ветра и стук крупных капель весеннего дождя.
Впрочем, Кирилл чувствовал себя в этой суете как рыба в воде. Толпа была его родной средой, практически домом, а до недавнего времени – и средством добычи «пропитания». И пусть в последние годы его судьба совершила крутой виток, кардинально сменив направление, он все еще не утратил нюх, навыки и зоркий глаз карманника. Вот и сейчас, сидя за столиком в тихом кафе, краем уха вслушиваясь в разговор приятеля по телефону и потягивая шикарный кофе, он почти неосознанно, на инстинктах, «прочесывал» взглядом всю эту толпу за стеклом. И не хотел вроде, а отмечал торчащее портмоне в кармане молодого шалопая, или не застёгнутую сумку у мамаши, вытирающей глаза платком. И руки начинали зудеть, пусть сейчас Кирилл уже не имел никакой нужды доставать деньги подобным образом.
Поезд, на котором должен был прибыть посыльный, задерживался из-за шторма, обрушившегося на центральные области и грозящегося вот-вот захлестнуть их город. Так что им с Дэном ничего не оставалось, кроме как ждать, чтобы потом встретить человека и отвезти к боссу.
Тихая музыка, звучащая в зале, полностью перекрывалась нарастающим шумом разбушевавшейся природы. Даже вечная толпа ощущала всю неуютность буйства весеннего шторма и постепенно рассасывалась: кто торопился скрыться в здание вокзала, кто забегал в это же кафе, принося с собой свежий, влажный воздух. Денис продолжал с кем-то трепаться по телефону. А Кирилл все так же рассматривал людей. Тут его глаза «выхватили» из поредевшего человеческого моря девушку – и, против воли, он усмехнулся: идеальный объект, чтоб обобрать. По всему было видно, что деньгами девчонка не обделена: и дорогой плащ, и не менее дорогая кожаная сумка, как и качественная обувь - «говорили» об этом. Да и серебристый «мерседес», у которого девушка замерла и который точно ждал ее, подтверждал состоятельность. Водитель, спрятав сумку немногочисленного багажа, занял место за рулем, а вот сама девчонка продолжала стоять у машины, разговаривая с кем-то по телефону, не торопясь спрятаться в машине от дождя. И при этом совершенно не обращала внимания на свою раскрытую сумку, да и на окружающих ее людей тоже. Кирилл даже ощутил некий азарт: он бы за тридцать секунд обчистил дамочку, забрав все ценное, включая золотой браслет на свободной руке, которой она придерживала волосы, раздуваемые сильным ветром. И девчонка даже не заметила бы его, сто процентов.
- О чем задумался? – видно, заметив его ухмылку, поинтересовался Дэн, отложив наконец телефон. Друг отпил кофе из своей чашки.
- Да так, старые навыки не дают покоя, - Кирилл отмахнулся. – Серьезно, руки сами чешутся, когда вижу таких богатеньких растяп, - он махнул головой в сторону девушки, все еще разговаривающей по мобильному. И настолько же мало обращающей внимание на окружение.
Кажется, он даже отсюда видел ее кошелек, торчащий из сумки.
- Все неймется? Твои умения теперь для другого нужны, сам знаешь, - Дэн ухмыльнулся и тоже глянул в окно, на обсуждаемый объект.
И тут вдруг нахмурился и даже прищурился, словно всматриваясь. А потом, удивив Кирилла, который вдруг почувствовал в старшем товарище и напарнике напряжение, сродни рабочему азарту, поднялся и подошел впритык к окну. Постоял пару секунд, кажется, внимательней рассматривая девушку, осмотрел площадь. Нахмурился сильнее. И потянулся к своему телефону:
- Ошибся ты, брат, - набирая какой-то номер, бросил Денис наблюдающему за ним Кириллу. – Она – не растяпа. Просто точно знает, что никому и в голову не придет даже дернуться в ее сторону. И тебе я этого тоже, кстати, не советую. Ни с какими намерениями, - проговорил Денис, слушая гудки в телефоне. – Себе дороже будет.
Тут друг оторвался от разговора и переключился на телефон:
- Да, Костя, я. Нет, еще не прибыл. Я не потому звоню. Посыльного мы ждем. Мы с Кириллом сейчас на вокзале, так вот – Марина вернулась, - Дэн замолчал, видно, слушая ответ начальника.
Кирилл, уже всерьез заинтересовавшийся всем происходящим и личностью этой таинственной Марины, прислушался, словно надеялся услышать ответ Константина.
- Я уверен, - твердо ответил Дэн на какой-то вопрос, продолжая стоять у окна. – Прямо сейчас на нее смотрю. Да, машина ждет. Видно, отцовская. – Дэн снова замолчал на пару секунд. – Да, понял. Наберу.
Напарник даже кивнул, хоть собеседник и не мог его увидеть. А вот Кирилл так ничего и не мог понять, зато все больше любопытствовал, то и дело поглядывая на девушку, продолжающую свой разговор под дождем и, похоже, не имеющую понятия, что стала объектом столь пристального наблюдения.
- Так, планы меняются, - спрятав телефон, Дэн привлек его внимание. – Ты остаешься здесь и ждешь нашего посыльного. Через пару минут сюда доберется Сергей с машиной. Он тебе составит компанию. А эту я заберу, - Дэн кивнул на их машину, припаркованную у самых окон кафе. – У меня другое задание.
У Кирилла ни на секунду не возникло сомнений, что это задание имеет прямое отношение к Марине.
- А кто это, вообще, такая? – несколько удивленный переполохом из-за замеченной им барышни, Кирилл наблюдал за тем, как стремительно собирается напарник.
- Это? – Дэн глотком допил кофе, не выпуская девушку из поля зрения. Она, похоже, как раз заканчивала свой разговор и собиралась-таки сесть в машину. Денису точно стоило поторопиться. – Это - женщина Медведя.
Слов не нашлось. Да и удивление от этой новости, видимо, было явно написано на его лице. Денис усмехнулся, оценив эффект от своих слов:
- Удивил? Бывает. Ты просто мало еще с нами. Она около года назад уехала из города, вот ты и не видел ее. Но, - Дэн взмахом руки прервал готовые сорваться сомнения Кирилла о статусе этой девушки, после такого отсутствия, - поверь мне, это ничего не меняет. Она его женщина. И мы должны обеспечить ее безопасность. Причем так, чтоб сама Марина не пронюхала. Иначе получим от всех. Эта девчонка – не огонь, а настоящий пожар, - Денис улыбнулся с некоторой обреченностью. – Я побежал, некогда, потом введу тебя в курс. Встреть человека от Фимы, и доставь его к Косте. Потом расскажу, что да как.
И Денис выскочил из кафе, на ходу набросив куртку и втянув голову в плечи, прячась от дождя, быстро забрался в машину и ловко тронулся, нагло вклинившись в поток возмущенно засигналивших машин всего через два авто от серебристого «мерседеса» той самой Марины.
А Кирилл, несколько растерявшийся от новых раскладов во вроде бы уже известной структуре, остался ждать и Сергея, и посыльного, которого должен был доставить к начальнику.
Константин оказался перед реальной проблемой. После новости Дэна он попал в крайне неудобную ситуацию, а поскольку причин не доверять Денису у него не было, то ситуацию необходимо срочно решить. То есть сейчас он должен сообщить Михаилу о том, что Марина вернулась.
Вопрос в другом: мог ли друг уже знать об этом? Вполне вероятно, учитывая то, что Косте весьма сложно было вообразить, будто бы Миха пристально не следил за каждым шагом девчонки. И хоть сам Костя был не в курсе о наблюдении, не удивлялся. Миха вполне мог провернуть это все через сторонние структуры, чтобы уже у Марины не вызвать подозрений.
Но если знал, почему его не предупредил? Хоть мимоходом не упомянул?
Или не знал? Могла ли она выкинуть еще один фортель, наподобие того, как почти год назад, когда Марина убегала из этого города и от Медведя?
При всей его искренней любви к единственному другу и готовности идти за него хоть под пули, что, собственно, тоже приходилось делать, при всем его восхищении Мариной и характером девчонки - Костя не мог не признать, что эти двое убивали друг друга, едва оказывались в непосредственной близости. А также всех, кому не повезло оказаться в десятикилометровой «зоне поражения».
И это не было шуткой или преувеличением: убегая от Михи в прошлый раз, Марина попыталась сжечь свою квартиру и только чудом не подорвала весь многоэтажный дом. Им влетело в копейку это замять. Однако Миха даже обсуждать с ним происходящее тогда отказался. Так что сейчас у Кости возникали реальные опасения за собственную безопасность, если окажется, что Михаил все же не в курсе передвижений Марины. И глядя на то, как спокойно друг сейчас изучал какие-то документы, Константин был склонен считать, что все обстоит именно так. Михаил Граденко был известен своей невозмутимостью и почти нечеловеческой сдержанностью. Его ледяному спокойствию в самой критической ситуации могла бы позавидовать британская королева. Если только ситуация не касалась Марины. Так что, скорее всего, это действительно будет новостью…
Константин отложил телефон на диван и прочистил горло, раздумывая над тем, как начать не самый простой разговор.
- Что сказал Дэн? Посыльный Фимы наконец приехал? Или еще какие-то сложности? – не отрываясь от изучения бумаг, поинтересовался Миха.
Не иначе почувствовал исходящую от него нервозность своим проклятым медвежьим чутьем.
- Нет, поезд еще в пути, они его на вокзале ждут, - Костя встал и подошел чуть ближе к столу друга.
Михаил кивнул и перевернул очередную страницу контракта.
- Тогда кого Дэн должен сопроводить? – так же отрешенно уточнил он.
- Мих, тут такое дело… - Костя честно попытался подобрать слова.
И его нехарактерная косноязычность, видимо, все же привлекла внимание Михаила.
- Что случилось? – друг наконец-то поднял глаза от своих треклятых документов.
И Костя решил не ходить «вокруг да около»:
- Марина вернулась. Дэн только что видел ее на вокзале, - «рубанул он с плеча».
Выражение лица Граденко не изменилось, но вот глаза… Костя сделал вывод, что сюрприз Марине удался на славу. Миха ничего не знал.
Ничего не говоря, Граденко медленно отложил документы. Поднялся и в той же тишине подошел к окну, лишив Константина возможности наблюдать за его эмоциями.
- Она одна? – всматриваясь в усиливающийся шторм на улице, наконец, уточнил Михаил.
Косте с какой-то стати вдруг подумалось, что погода очень в тему. Ну просто стопроцентное попадание.
- Судя по тому, что видел Дэн, ее встречал водитель отца.
Граденко кивнул, все еще не поворачиваясь к нему. В молчании прошло еще минуты две, когда Костя просто смотрел в спину друга, не имея ни малейшего представления о том, что у того происходит сейчас в голове.
- Давай мою машину, быстро. И набери Дэна. Я хочу знать о каждом ее шаге, - наконец, коротко распорядился Михаил. – Посыльным займешься сам.
И Костя занялся выполнением, почему-то ощущая облегчение, что имеет повод выйти из кабинета, воздух в котором за пару минут стал настолько же тяжелым и «грозовым», как и на улице.
ГЛАВА 1
Она знала, что вернуться будет тяжело. У Марины не имелось никаких сомнений на этот счет. Слишком опустошительной была ее жизнь в этом городе. Чересчур разрушителен побег. И за спиной осталась тонна нерешенных, оборванных нитей, связей, вопросов. Все это давило на голову и плечи, заставляло то и дело разминать шею, которую в буквальном смысле ломило от напряжения.
Раньше это бы только взбодрило ее, заставило бы испытать адреналиновый кайф, подарило бы ощущение того, что она способна на все. Сейчас же лишь утомляло, Марина изменилась за это время. Собственно, меняться она начала даже раньше, что и привело к ее побегу. В один, далеко не прекрасный вечер, ощущая себя бесконечно уставшей и не ощущая уже никакого эффекта от бесчисленных таблеток, которые глотала горстями, Марина вдруг поняла, что это все ее убивает. Все и вся: и ее собственная гордыня, жажда что-то кому-то доказать, бесконечная борьба со всеми вокруг, обида, неиссякаемые требования отца. А больше всего – Миша… Это все уничтожало саму ее суть.
И она ушла. Ушла так, как и жила здесь – разрушительно, сметая все на своем пути. Разрывая все связи. Марина понимала, что никто не поверил, будто бы она погибла или хоть пострадала, Боже упаси! Собственно, даже не пыталась убедить в этом тех, кого и любила, и ненавидела одновременно. Просто не могла больше так жить, что-то в ней надломилось. И она давала это понять окружавшим людям. Чтобы ее оставили в покое. Наверное, ранее в подобных случаях женщины бежали в монастырь, Марина же просто сбежала от того, что больше не могла выносить.
И, казалось, они это поняли. Во всяком случае, на какое-то время ее все оставили наедине с самой собой.
Почти год после этого она жила совсем иначе, чем всю жизнь до того. Иногда Марина сама себя не узнавала в том человеке, которым стала или же притворялась. Но неожиданно обрела какое-то подобие равновесия и покой, ей стало если и не легче, то хоть спокойнее.
И вот сейчас она вернулась. Не по своей воле, вроде бы. Спустя все эти месяцы с ней все же связался отец. Не через юристов и своих помощников, как это происходило все это время, а напрямую. Позвонил и вновь принялся пытаться давить на нее, вмешиваясь в жизнь Марины. И она приехала. Приехала, даже понимая, что ею снова пытаются манипулировать.
Потому сейчас и стояла в гостиной родительского дома, глядя сверху вниз на покалеченного, но от этого не менее надменного и требовательного отца. И слушала то, что не хотела слышать. В этот раз он решил забросить приманку с другой стороны, предложив то, что раньше обязательно заманило бы Марину. То, чего она так добивалась в прошлые годы, – он предлагал ей принять участие в управлении делами и постепенно перебрать это все в свои руки. Еще пять лет назад Марина душу бы за это заложила. Не сейчас, однако. Теперь ее вовсе не интересовал отцовский бизнес, как и возможность доказать кому бы то ни было, что и она может быть властителем судеб этого города.
Отец знал об этих ее желаниях ранее, но совершенно не позаботился о том, чтобы заново узнать свою дочь сейчас. И со столь свойственной ему уверенностью, даже какой-то победоносностью, выкладывал сейчас свои «козыри».
Самоуверенность и спесь с него не сбивало ни инвалидное кресло, без которого отец просто не мог передвигаться, ни правый невидящий глаз, ни отсутствие правой ноги и кисти на правой руке. Все эти последствия давней аварии всего лишь затруднили отцу управление делами, а вот у матери Марины отобрали жизнь. Из-за того, что этот спесивый, самоуверенный осел не позволил вести автомобиль водителю и сам сел за руль! Пьяным…
Это случилось двенадцать лет назад. Но Марина до сих пор ничего не забыла. И не простила этого человека.
- Нет. Мне это не интересно. – Странно, но, в отличие от всех прошлых разговоров с отцом, она сейчас легко сохраняла спокойствие. Даже безразличие, пожалуй. – Ты выглядишь вполне дееспособным, так что я не вижу причины заниматься делами твоей компании. Более того, - Марина поднялась с кресла и спрятала руки в карманы плаща, который и не подумала снимать - не собиралась здесь сейчас задерживаться. – Если ты все-таки нежданно почиешь, - Марина криво поджала губы, показывая свои сомнения в столь слабом здоровье отца, - я просто продам все тому, кто первым захочет купить. Кроме магазина, которым занималась мать. Так что в твоих же интересах жить подольше.
Отцу ее заявление не понравилось. Но он явно не собирался реагировать на любые ее выпады. Не сразу, по крайней мере. У него точно имелись на нее далекоидущие планы, и он не собирался от них отказываться из-за ее нежелания, настроения или «капризов». Не то чтобы ее предыдущий - тот, «из прошлой жизни» - стиль поведения не помог ему утвердиться в таком отношении, Марина прекрасно это понимала.