Шантаж чудовища (ЛП) - Джорджия Ле Карр 4 стр.


Я достаю первые туфли, сажусь на кремовое кресло, чтобы их примерить. Мать твою, это Кристиан Лабутен — остроконечные черные шпильки с красными подошвами. Они идеально садятся на ногу. Я оглядываюсь и рассматриваю несколько других пар обуви, все моего размера. Я снимаю Лабутены и иду босиком по мягкому ковру. Снимаю первое платье с вешалки и смотрю на бирку. Оно также моего размера. Я с удивлением оглядываюсь вокруг. Торн купил всю эту кучу дорогих дизайнерских вещей для меня? Интересно, откуда он вообще узнал мой размер. Его ищейки рылись в моих вещах в моей квартире? Тогда возникает еще более любопытный вопрос. Как вся эта дизайнерская дорогущая одежда может быть наказанием за воровство? Дрожь пробегает по всему телу от этой мысли, что он на самом деле ожидает от меня?

Я как раз собираюсь еще побольше здесь порыться, когда замечаю бирюзовый стационарный телефон на журнальном столике. Я снимаю трубку. Есть гудок.

Набираю номер на циферблате, который помню уже много лет. Раздается три гудка.

— Алло? — отвечает напряженный голос.

— Привет, Мэлоди, — говорю я, рада услышать голос моей подруги детства.

— Челси, это ты? О, мой Бог, какой сюрприз! — восклицает она хихикая. — Но у меня не определился твой номер. Откуда ты звонишь? И сколько сейчас времени у тебя?

Для меня непривычно звонить ей по телефону. Обычно я отправляю сообщения или мы сидим в личном чате по скайпу или что-то типа того, но я никогда не звонила ей с номера, который невозможно определить.

— Я в Лондоне, Мелли, — говорю я со смехом.

На другом конце наступает длинная, ошеломленная пауза. Когда я уехала из Лондона два года назад, я поклялась, что долго не вернусь сюда. Не вернусь, если не сложатся по-другому обстоятельства, и мы обе понимали, что я имела в виду.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, со смешанным страхом и любопытством.

— Торн нашел меня, — шепчу я. Я не уверена имеются ли у меня в спальни скрытые камеры и не следит ли Торн за каждым моим шагом.

— Что? Как?! — пронзительно орет Мелли.

— Частные детективы. Очевидно, я была не настолько осторожна, как мне хотелось думать. Он пришел ко мне в офис и предъявил ультиматум. Либо я возвращаюсь с ним в Лондон, либо сажусь в тюрьму.

— Вау! Так как ты не гниешь за решеткой, тогда что? — спрашивает она.

— Я должна оставаться с ним, в его доме три месяца. Похоже, он купил мне целый гардероб самой красивой одежды и обуви, но есть одно но…

Я жду ответа от Мелли, но другом конце провода устанавливается жуткая тишина.

— Взамен я должна быть его... сопровождающей. Три месяца я должна жить с ним и оказывать ему сексуальные услуги. — Я смущенно закрываю глаза, говоря что-то подобное. Мне хочется вымыться, если честно, потому что я чувствую себя грязной. Я даже представить себе не могу, что Мелли думает о моей столь унизительной договоренности.

— И все? — изумленно спрашивает она.

— Что ты имеешь в виду «и все»? Ты не слышала, что я сказала? Я буду здесь, чтобы он мог трахать меня, когда захочет, Мелли, — горько выплевываю я.

— Попридержи лошадей, девочка. Ты не слышала, что я сказала? Великолепный и чрезвычайно богатый мужчина перерыл весь земной шар, чтобы тебя найти. Он предпочел поселить тебя в полной безопасности в своем особняке, купил тебе полный гардероб, которую я могу только представить, дизайнерской одежды, которую ты можешь носить и в обмен за все это, ты должна спать с этим мачо? Боже милостивый, Челси, как я хотела бы оказаться на твоем месте. Если бы мужчина, который бы выглядел так, как он, захотел бы, чтобы я стала его любовницей, я бы, черт возьми, запрыгнула бы на него от радости. Никаких вопросов. Если бы я могла предположить, что за украденные триста тысяч долларов, можно получить такой подарок, я готова завтра же стать воровкой. — Мелли начинает хихикать.

Ее заливистый смех заставляет меня тоже рассмеяться. Я почему-то была уверена, что она будет ругаться, угрожать ему, если он попробует меня обидеть, но вместо этого она почти поздравляет меня. Странно, но меня это даже успокаивает. Я чувствовала себя падшей, запачканной, а она своими словами открыла дверь и впустила солнечный свет.

— О, глупая девчонка. Это же самая лучшая романтическая фантазия, — мечтательно бормочет она.

В середине смеха я слышу звук открываемой двери за спиной.

— Я перезвоню тебе позднее, Мелли, — шепчу я и быстро вешаю трубку. Медленно поворачиваюсь лицом к двери.

Торн стоит в дверном проеме, его черные глаза прикованы ко мне.

8.

Торн

https://www.youtube.com/watch?v=nrIPxlFzDi0

(Я не получаю никакого удовлетворения)

Мне нужно работать сейчас, но я пришел к ней, сюда, как кобель в гоне. Задыхающийся с жестким и тяжелым членом.

Челси смотрит на меня огромными глазами, которые выделяются на ее бледном лице. Наши взгляды притягиваются. В этот, мать твою, момент мне кажется, что я совершил ужасную ошибку. У меня живот сжимается. Мне необходимо с ней поговорить. Я столько хочу ей сказать, но у меня не хватает слов.

Она гордо вскидывает подбородок и подходит к креслу. Опускается в него, как королева.

— Чего ты хочешь? — с вызовом спрашивает она.

Нет, я не ошибся.

Внешне она выглядит такой тихоней, будто и мухи не обидит. Но на самом деле, она манипулирующая, лживая маленькая сучка. Я правильно все сделал, что привез ее сюда. Здесь я смогу изгнать ее из своего сердца, в котором она почему-то поселилась. Я наряжу ее в лучшие одежды, туфли и украшения. И буду использовать ее как хочу. И когда закончу с ней, спокойно выброшу из своей жизни, как вчерашнюю газету.

Она не отводит от меня взгляда, и я чувствую, как внутри начинает закипать гнев. Она украла у меня два года моей жизни. Мне необходимо наказать ее также, как я проделал в лимузине. Я вспоминаю насколько идеально выглядела ее задница, и сейчас точно знаю, что хочу сделать.

Не произнося ни слова, я подхожу к креслу, в котором она восседает, и дотрагиваюсь до ее лица. Она застывает от моего прикосновения, но не отворачивается. Я опускаюсь на колени на уровне ее лица, чтобы мы могли смотреть в глаза друг другу. Мы оба молчим. Я перевожу взгляд на ее розовые губы. Пухлые, и я уже представляю, как они будут смотреться на моем члене. Я разглядываю ее лицо — маленький, вздернутый носик, яркие голубые глаза и светлые волосы.

Сейчас она намного красивее, чем в моих воспоминаниях.

Я опускаю свою огромную руку ей на колено, не отрывая взгляда от ее лица. Медленно начинаю поднимать юбку к талии. Я опускаю взгляд на ее трусы, которые на ней надеты, как у бабушки. Они настолько далеки от кружевных стрингов, которые были на ней в лимузине. Должно быть она переодела их, когда я разрешил ей воспользоваться ванной в квартире.

Я хватаюсь за ее трусики, и она непроизвольно прикусывает нижнюю губу. Я стягиваю эту ужасную вещь и отбрасываю их в сторону.

Она продолжает смотреть мне в глаза, по-прежнему молчит. Я ближе наклоняюсь к ней, не желая пропустить ни одного изменения в выражении ее лица.

Я медленно провожу пальцами по мягкой коже на внутренней поверхности бедра. Я жду, когда она начнет сопротивляться, но она застыла в одной позе. Хорошо. Она не думает меня останавливать и выражение ее лица говорит мне, что она не планирует убежать от меня. Она хочет показать мне, что ничего не чувствует, но маленькие мурашки начинают появляться у нее на коже, пока мои пальцы двигаются все выше и выше по ее бедру.

Я медленно нажимаю ей на плечи, заставив прислониться спиной к спинке кресла, она не сопротивляется. Просто смотрит на меня своими огромными голубыми глазами. Я вижу, как у нее расширяются зрачки и учащается дыхание. Я жажду ощутить вкус ее губ, так, черт побери, хочу, что мое желание потрясает меня самого, но мозгами я хочу не этого.

Я хочу доказать самому себе, что смогу полностью контролировать свое тело. Что я могу делать то, что хочу и когда хочу с ее телом, все... теперь ее тело принадлежит мне.

Я прохожусь пальцами по мягкому треугольнику светлых волос на лобке. Она зажмуривается, как только я дотрагиваюсь до клитора. Он набух. О да, она может показывать мне своим видом сколько угодно, но она так же возбуждена, как и я.

Я довольно улыбаюсь, пока опускаю пальцы ниже, чувствуя ее мягкие, гладкие складки. Пока палец играет с клитором, я резко вставляю два пальца в ее проход. Она громко выдыхает, глаза открываются от шока, но выражение ее лица — вызывающее. Она не хочет показывать мне, что ей нравится, ей нравятся мои пальцы внутри нее. Она пытается восстановить дыхание, приклеившись взглядом к моим глазам. Она не ожидала, что так глубоко внутри нее я буду двигать пальцами.

Я не собираюсь быть с ней нежным. А с чего я должен? Ей нравится грубость и после двух гребанных лет ее отсутствия, я заслуживаю удовлетворения. Черт, эта сука скрылась, ушла, никому ни сказав ни слова. Она должно быть скрупулезно планировала свой побег днями, неделями и может даже месяцами, пока была со мной.

Я начинаю двигать пальцами вперед-назад, в комнате слышится только чмокающий звук от ее соков, которыми покрыты мои пальцы. Чем больше я наращиваю темп, тем больше она начинает стонать, с трудом дыша, но она не дает мне удовольствия увидеть ее оргазм. Она по-прежнему с вызовом смотрит на меня.

Одной рукой я удерживаю ее тело неподвижно, другой рукой все сильнее и быстрее трахаю ее. И вот оно, стенки ее киски начинают сжиматься. Она уже близко. Мой план заключается в том, когда она уже фактически подберется к оргазму, я остановлюсь. Просто остановлюсь и все. Тем самым заставив ее умолять о моем члене, но дело в том, что я не могу остановиться. И не хочу останавливаться. Мне хочется увидеть выражение ее лица, когда она будет кончать.

Наконец, низкий стон слетает с ее губ.

Пальцем я все еще потираю затвердевший клитор, пока два моих пальца внутри нее пытаются дотронуться до точки G. И то, как она пытается сдержать стон, говорит мне, что я нашел эту чертовую точку.

Она с силой хватается за мои плечи. Я вижу, что она больше не может сдерживаться. Челси плотно сжимает губы и отворачивается на мгновение, не в состоянии контролировать себя. Глаза закатываются, тело замирает, но я не останавливаюсь, потому что она почти готова...

Еще немного... и она кончит.

Челси громко кричит, ее тело замирает, а потом начинает неудержимо дрожать. Бедра вдавливаются в мою руку, а пальцы скручиваются. Внутри нее происходит настоящее землетрясение, но я все равно не прекращаю двигать жестко пальцами. Она что-то бормочет, захлебываясь в стонах, и от ее вида, я едва скрываю похоть в глазах.

Она моя.

Хочет она этого или нет, но она принадлежит мне. И находится в моем логове. Я буду делать с ней все, что захочу. Она моя должница, пока я не решу, что она заплатила за все сполна.

Ее тело продолжает бить дрожь, когда ее стоны переходят в всхлипывания. Ее мышцам нужно время, чтобы расслабиться, дыхание по-прежнему прерывистое, жесткое, но я замечаю, что она пытается не смотреть мне в глаза, но не может. И наши взгляды соединяются, приклеившись друг к другу. В ее глазах поселилось какое-то странное выражение. Я извлекаю пальцы из ее сладкой киски.

Мне хочется облизать их, попробовать вкус ее оргазма, но сейчас не самое подходящее время. Я поднимаюсь, вынимаю платок из кармана пиджака. Спокойно вытираю пальцы об него.

Это называется самоконтролем.

Челси даже не сдвинулась с места. Она наблюдает за мной со странным выражением на лице. Не могу точно сказать, злиться ли она или нет. Ее ноги все еще раздвинуты, и я со своего роста вижу ее киску. Мне требуется все самообладание, чтобы не уложить ее и не трахнуть прямо на этом кресле, в котором она полулежит.

Член эрегирован, что аж больно, но я силой воли заставляю себя ничего подобного не делать. Не сейчас. Но скоро. Очень скоро.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но лучше промолчать. Я специально медленно убираю платок обратно в карман пиджака и направляюсь из комнаты. Я закрываю за собой дверь и кладу один палец в рот, который так и не вытер.

На вкус — чистый рай.

9.

Челси

Я стою под душем, а теплая вода струится вниз по телу. Лейка душа настолько огромная, квадратная, отчего мне кажется, что я стою под водопадом. Не хочу самой себе признаваться, но мне нравится эта ванная.

Все нравится здесь.

Мне нравятся темно-синие панели, мраморный камин, полированный пол из темного дерева, двойной туалетный столик, глубокая ванна на ножках, горшки с орхидеями, позолоченные канделябры и этот чудесный, чудесный душ.

Пока вода течет по коже, я ошеломленно думаю о Торне. Несколько минут назад я сидела в кресле, а его пальцы находились глубоко внутри меня. Сейчас мне кажется, что это из серии мечты. То, о чем я мечтала, о чем-то невероятном. Я закрываю глаза и вспоминаю свою сумасшедшую реакцию на его действия, и как я взорвалась от оргазма, достигнув кульминации.

Такого раньше не случалось.

Я до конца не понимаю, что происходит. Что он со мной сделал? Я же фригидна, но с ним я почему-то испытываю множественные оргазмы и все еще фантазирую, что он проделает со мной следующее.

Подушечками пальцев я провожу по своему телу, потянувшись к клитору. Меня никто никогда так не трогал. Никто не заставлял меня кончать от пальцев, предоставив мне несколько оргазмов. Не важно, насколько отчетливо я до сих пор помню ощущения от его пальца на клиторе. Я пыталась всеми силами сопротивляться ему, но, как всегда, видно этот подвиг не для меня. Он проделал все это со мной всего лишь своими пальцами, причем как бы между прочим.

Всю свою жизнь я предполагала, что мне всегда хотелось иметь нежного любовника, человека, который был бы внимательным и добрым ко мне, Торн же резок и груб. Он ведет себя как настоящий неандерталец. Он запросто берет то, что хочет, и уходит, даже не сказав слова благодарности, но вместо того, чтобы злиться на него за то, что он рассматривает меня всего лишь, как обычный сексуальный объект, я возбуждаюсь от этого.

Мне казалось, что я хотела, чтобы следующие девяносто дней прошли как можно быстрее, но сейчас все изменилось. Мне будет очень трудно «сохранять лицо», я могу сама себе притворяться сколько угодно, да и ему тоже, что ненавижу его, но не смогу помешать своему телу рассказать ему совсем другую историю. Хуже того, меня все время не оставляет вопрос — также взрывоопасно для меня его занятия любовью, как то, что он проделывает своими пальцами.

И клитор начинает покалывать от этой мысли.

Как будто я из фригидной женщины превратилась в безудержную сучку. Даже сейчас мне ужасно хочется прикоснуться к самой себе, представляя его, пока буду сама себя ублажать, но я не могу пойти на это. Через несколько минут раздается стук в дверь ванной. Анабель напоминает, что ужин будет через полчаса. Я выключаю душ и стою какое-то время в тишине в теплом паре. Потом открываю дверь ванной, врывается порыв холодного воздуха. И тут же всплывают воспоминания. Когда мне исполнилось пять лет…

Двадцать лет назад

— Вставай, папа. Просыпайся. Прошлой ночью был дождь. В лесу будет куча грибов.

— Уфф... на улице еще темно, и сегодня воскресенье, кнопочка, — сонно бормочет отец.

Я трясу его за плечо.

— Но ты сказал, что мы пойдет за грибами сегодня, если пройдет дождь.

— Давай, пойдем завтра, хорошо. Грибы никуда не денутся.

Я смотрю на него в темноте родительской спальни.

— Но завтра я пойду в школу.

— Хорошо. Я завтра схожу за грибами. А сейчас возвращайся к себе в постель.

— Нет, папа. Я хочу, чтобы мы пошли вместе, — настаиваю я.

— Сейчас холодно и мокро. Мы можем пойти сегодня днем? — сквозь сон бормочет он.

— Нет, потому что придут кабаны и съедят все самые лучшие грибы.

Назад Дальше