– Мальчики, – заискивающе сказала я. – Если это все уже мое, то можно я поделюсь с ближним? Или дальним? И вообще, я не жадная. Могу все отдать. И совершенно безвозмездно.
– Как ты себе это представляешь? – скривился Филлипэ. – Неужели ты думаешь, что мы бы взяли тебя одной на двоих, если бы нашли какой-то другой способ обойти проклятье?
– Нет?.. – обрадовалась я. – Так, может, ну его? И вообще во всем цивилизованном мире есть заменители... Иногда они даже лучше. Молчат, слушают, открыв рот, и на имущество не претендуют...
– Пробовали, – кратко проинформировал меня Филлипэ, бережно укладывая на траходром. – Не работает. Должна быть живая женщина.
– Да? – страдальчески скривилась я. – Покажите хоть, за что я страдать буду!
Мужчины отодвинулись и коллективно продемонстрировали свою гигантоманию в профиль, анфас и с тыла. Картинка получилась на диво заманчивая. Хоть на обложку глянцевого журнала для женщин. Сильно озабоченных женщин!
В голову пришла новая мысль:
– Ребята, как разные расы, мы несовместимы!
Меня торжественно заверили:
– Совместимы. И у нас даже могут быть дети. Если бы не так, маги бы тебя не допустили к торгам. У нас с этим строго.
И опять два голых мужика маячат перед глазами, хоть повязку на глаза надевай!
Я даже самой себе тайком позавидовала – сколько самцового тестостерона на меня одну привалило. Но мужественно не признавалась.
– О-о-о! Точно! Я неживая. У меня стресс! – Боюсь, мой смех прозвучал несколько истерично. Я и впрямь чувствовала себя на пороге инфаркта.
– Магдалена, – Эмилио начал бережно массировать мои ступни, покрывая их поцелуями. Чертовски приятно! – Прекрати сопротивляться. Чем меньше ты будешь бояться, истерить и противиться, тем лучше все пройдет. Ты же понимаешь, что у нас выбора нет, мы все равно получим свое.
– Значит, так, – вырвала я у него свою ногу, чтобы не расслабляться. Скептически заявила: – Это, да еще в двойном размере, в меня не поместится!
– Поместится, – ласково-угрожающе пообещал Эмилио.
– Не верю, – уперлась я. – Тащи штангенциркуль – мерять будем.
– Что это? – растерялся Филлипэ. – У нас такого нет.
– Ах, нет! – обрадовалась я. – Тогда точно не влезет! Это я даже на глаз могу прикинуть.
– Давай на месте померяем? – насмешливо хмыкнул Эмилио и пошел в эротическую атаку.
Они с Филлипэ поменялись местами. Теперь тот ласкал мои ноги, а Эмилио захватил в плен мои руки. Аккуратно удерживая их за моей головой, он сначала осторожным касанием поцеловал мои губы, легко-легко, словно благоговея. Спустился ниже и начал ласкать мою грудь, забирая в рот тугую вершинку соска и то перекатывая языком, то чуть прикусывая. Больно не было, но вдоль позвоночника временами проходили неслабые разряды, словно меня било током.
Через минуту силу этим разрядам прибавил Филлипэ, который уже ласкал и целовал место под коленками, пробираясь выше, к удерживаемым бедрам. Меня начало трясти – непонятно только от страха или возбуждения.
Мужчин мое тело, похоже, распалило не на шутку, а всерьез. Сильные чуткие пальцы проходились по груди и ягодицам – гладили, тискали, терли, мяли, изредка даже щипали. Ласки становились все более страстными и жгучими. Постепенно, не сразу, мой страх прошел, сменившись жаждой комиссарского тела, благо их тут бродило цельных два, причем на все согласных и готовых.
– А-а-х, – выгнулась я, забыв кто я и с кем. В этом состоянии отступили нормы стыда и морали.
Я и сама не заметила когда, но спустя время обнаружила, что меня никто за руки не фиксирует, Эмилио меня давно отпустил, это я него вцепилась не хуже рыбы-прилипалы. Я ласкала его голову, густые волосы и протяжно стонала, потому как что-то, а женскую грудь он ласкать умел.
– Магдалена... – и Эмилио улегся рядом со мной на спину, перекладывая меня на себя. Филлипэ немного недовольно заворчал, но отпустил, и даже помог мне перевернуться, но развел ноги пошире и спустился сам, начиная ласкать языком сзади вход во влагалище.
От интенсивности ощущений я взвилась:
– Да-а-а! Еще-е-е-е.
– Конечно, девочка, – мурлыкнул Филлипэ. Обратился к Эмилио: – Придержи ее, чтобы сама себя не поранила, – и продолжил заводить меня умело и обстоятельно.
Эмилио в это время наслаждался игрой с моей грудью, ласково пощипывая и поглаживая напрягшиеся соски:
– Смотри, какая прелесть. Форма идеальная. И как раз по моей ладони, – восторженно сказал он другу.
Когда через некоторое время я уже была готова на стену лезть, так эти негодяи распалили мое естество, Филлипэ и Эмилио переглянулись и поставили меня на четвереньки. Аметистовоглазый, любовно поглаживая пальцами мое лицо, выскользнул из-под меня и встал на колени, предлагая мне свой пенис в рот. Он не был груб, был предельно нежен и настойчив:
– Открой свой пухлые губки, – мужчина бережно надавил на мой подбородок, приоткрывая мой рот. Ласково обвел контур губ и проник двумя пальцами, словно намечая дорогу и стал вдвигаться осторожно, не прекращая поглаживать мое лицо. – Какая умница.
В это же самое время Филлипэ, доведя меня до предоргазма, отстранился, будто демонстрируя, что без одновременного слияния плюшек не будет. А у меня уже и не было сил противиться.
Все же Коленька в качестве любовника по сравнению с этим двумя просто не котируется. И раньше я думала, что его вялость в постели – это усталость. К тому же он так красиво пел о своей неземной любви, пока я писала ему диплом. Ну не дура, спрашивается?
– А-а-ах, – пока я отвлеклась на секундочку на неприятные мысли, мужчины начали уже настоящий штурм крепости.
Филлипэ сзади приставил кончик разбухшего, как бутон, члена ко входу во влагалище. Я напряглась и хотела запротестовать, как он аккуратно, но уверенно начал входить, продвигаясь по миллиметру, стараясь не повредить и не разорвать.
У меня только глаза на лоб полезли. Хотелось бы знать, где это они так натренировались?
– Не спрашивай, – негромко высказался Эмилио и стал направлять меня, удерживая мое лицо властно, но нежно, и вдвигаясь все дальше и дальше.
В его же ритме, но в противофазе, сзади качался Филлипэ, так что получались настоящие качели: вперед-назад, вперед-назад. Ритмичный парный танец, нет, неправильно – танго-балет на троих.
Признаюсь честно, никогда не считала себя специалистом по оральному сексу, мне и обычного-то еле-еле хватало. Естественно, спустя какое-то время мой рот начал уставать. Челюсть сводило с непривычки, на глазах показались слезы.
– Магдалена, – Эмилио мгновенно разобрался в происходящем, немного замедлился, чтобы дать мне возможность прийти в себя. – Не плачь, девочка. Мы не звери. По крайней мере сейчас... Ах-х-х, как хорошо...
Тут у них обоих окончательно снесло крышу и они ускорились, доводя себя до оргазма. Мне показалось, или у Эмилио на глазах блеснули слезы? Наверно, показалось. Чтобы эти брутальные мужики и расчувствовались? Бред.
Когда отступила горячка слияния, меня постигло дикое разочарование. Все было хорошо, но я так и осталась балансировать на грани. Так и не могла перейти ее. Ощущения были настолько непривычные, что сбивали с настроя. Мне все казалось, что это неправильно – наслаждаться сексом с двумя мужчинами. Это против морали и устоев.
– Магдалена-а-а-а, – разрядился мне в рот Эмилио, вовремя подав широкий платок, куда я смогла сплюнуть его сперму. Настоящий джентльмен.
Филлипэ про средства контрацепции, похоже, никто не сообщал. Поэтому он не лишал себя удовольствия и выплеснул горячую сперму мне внутрь.
– Какая ты тесная, – прошептал он, пульсируя внутри. – И сладкая.
Незащищенный секс всегда приятен. К тому же (я про себя усмехнулась), перед отпуском я не пожлобилась и вшила себе под кожу горошину на два года, в течение которых детей у меня не будет.
Хоть это, блин, радует!
Благодарно поцеловав меня каждый куда достал – Эмилио в губы, с шальным выражением глаз слизывая у меня с губ и уголка рта привкус спермы, а Филлипэ – вообще... гораздо ниже... мужчины улеглись на кровати, расположив между собой.
– Тебе нужно отдохнуть, – властно велел Эмилио, переворачивая меня на спину и раздвигая мне ноги.
– Что ты ищешь? – испугалась я, пытаясь сдвинуть колени.
– Филлипэ, дай бальзам, – не ответил мне аметистовый, внимательно рассматривая... ну, там... – Ты ее слегка натер.
Синеглазый согласно кивнул, соскользнул с кровати и скоро вернулся с небольшой склянкой, полной зеленой пахнущей перечной мятой мазью.
Мужчины, не обращая внимание на мое смущение, смазали все, что посчитали нужным, покрутив меня как куклу. После чего выяснили, что других повреждений нет.
– Спи, – приказал Филлипэ, ложась рядом и натягивая на меня простыню. – Тебе следует набраться сил.
– Стоп, – нахмурилась я, протягивая на свет луны свою руку и рассматривая ладонь.
Моя печать действительно поменялась. Она стала меньше, размером с пятикопеечную монету и, видоизменившись, разделилась на две части. В серебряном круге вилась надпись, по форме напоминающая инь и янь. Разница в том, что половина текста была темно-темно-синяя, а вторая – лилово-аметистовая.
– Покажите, – потребовала я предъявить ладони моих женовладельцев. – Так нечестно!
Все, как обещано. Их печати пропали. Чистые ладони, и без особых хлопот. Несправедливо!
– Это жизнь, девочка, – попытался успокоить меня Эмилио, притягивая к себе. – Так устроен наш мир, в котором тебе предстоит прожить свою жизнь.
Очень, нужно сказать, сомнительное утешение.
– Мне жарко, – сообщила я через пару минут, зажатая горячими телами с двух сторон.
Филлипэ тут же стащил с меня простыню и накрыл грудь своей ладонью.
– Мне тесно, – выдала я спустя какое-то время, отпихиваясь от одного задницей, от другого руками.
– Не прекратишь крутиться, – предостерег меня Эмилио. – Будет еще теснее, – и потянул мою руку к своему начинающему оживать члену.
Сзади подтверждающе прижался Филлипэ, чуть не пробуравив меня насквозь.
– Что, опять? – возмутилась я. – Как у вас все легко получается!
– Магдалена, – строго сказал Филлипэ, начиная скользить рукой ниже. – Или ты спишь, или...
– Сплю я! Сплю! – выпалила я, понимая, что орать и качать права могу до бесконечности, но в результате все равно окажусь нанизанная на два члена. Так зачем туда спешить?
Мужчины затихли, зажав меня между собой и прижав тяжелыми руками. Вскоре их дыхание выровнялось.
Конечно, блин! Получили свое, а мне мучайся! Как мне спать так, неудовлетворенной?
Я осторожно отодвинулась от Эмилио и начала ласкать себе клитор, пытаясь, как обычно, в одиночку достигнуть разрядки.
– Шалунишка, – мою руку мягко, но непреклонно перехватили. – Тебе, оказывается, мало, – прошептал мне на ухо страшно довольный этим обстоятельством Филлипэ, завладевая и второй рукой тоже.
– Не то чтобы, – пропищала я, в то время как меня перекладывали на живот. – Просто... э-э-э... Как бы это сказать...
– Скажи, Магдалена, – с тихим уютным смешком, от которого у меня свело все внутри, посоветовал Эмилио. – Научись выражать свои желания. Это нормально.
– Ладно, – попробовала я выдернуть руки. – Хочу, чтобы меня оставили в покое и хочу кончить! Иначе не усну!
– А за это ты будешь наказана! – мужчины оживились и начали привязывать мои руки к резному изголовью шелковыми платками. Не туго, не впритык, но надежно. Узлы самозатягивающиеся, не вырвешься.
– За что? – возмутилась я, понимая, что против 'лома' нет приема.
– За то, дорогая, – на мою попку легли ласковые руки. – Что ты хочешь сделать это без нас.
– Привыкай, котенок, – отодвинул с моей шеи волосы Эмилио. – Теперь мы все будет делать вместе. И это существенное оскорбление, попытаться достигнуть разрядки в одиночку. Запомни это и не пытайся больше повторить. Иначе мы будет держать тебя на грани о-о-очень долгое время.
– Я буду кричать, – пригрозила им я, крутясь и пытаясь отстоять право собственности на свое тело.
– Прекрасно, – порадовался за меня Филлипэ, скользнув пальцами между моих ног. Блеснул глазами: – Она уже готова.
– Кричи, милая, – с этими словами Эмилио подлез под меня, насаживая на себя. Я вскрикнула.
В это время Филлипэ стал подбираться к святая святых – моему анусу. От перепуга я зажалась. При одной мысли, что меня в одночасье поимеют еще и ТУДА, у меня пропадало всякое настроение.
– Нет! – я зажалась и окаменела. – Туда нельзя! Я не могу!
– Придержи ее, – велел Филлипэ другу.
Эмилио тут же пригнул меня к себе, слегка приподнимая мою попку. Я судорожно задергалась.
– Счас умру! – выдвинула я последний аргумент, дергаясь и елозя напрягшимися сосками по каменно-твердым мышцам. – У меня организм слабый! Морально-устойчивый, а потому такого точно не переживет!
– Магдалена, – хмыкнул сзади Филлипэ, ласково поглаживая и раздвигая половинки. – Оргазм – это маленькая смерть. Поэтому умирать ты будешь часто. Прекрати паниковать!
– Не могу, – призналась я, дергая платки и пытаясь освободиться, чтобы сбежать. – Страх сильнее меня.
– Давай! – велел Филлипэ. Эмилио впился в мои губы поцелуем, закрывая мне рот, и не забывая ласкать и стимулировать клитор. В это время синеглазый начал спускаться по спине поцелуями.
Я приготовилась к самому худшему. Ну понимала же, что дело этим закончится.
– А-а-ах! – выгнуло меня, когда в меня мягко проник язык, и я взвилась от невероятных ощущений.
Стыдно мне было неимоверно, хоть я и знала, что вымыта везде до скрипа – даже ТАМ! Но язык в... общем, это что-то волшебное.
Я взлетала верхом на Эмилио, придерживаемая сзади сильными руками Филлипэ, и у меня от кайфа закатывались глаза. Это... это... И орала я как резаная – но не от боли, а от непередаваемого удовольствия. И кончила я не один раз – раза три или четыре. Точно не помню. Была в бессознательном состоянии.
Я извивалась, уже не в силах чувствовать, и все же не могла остановиться. Это был настолько великолепно, насколько необычно.
Смутно понимала, что Филлипэ зажал свой член между моими половинками-полупопиями, скользя между ними, но не входя. Ощущала, как дергается, извергая сперму, Эмилио, выгнувшись в диком оргазме.
В экстазе я даже не заметила, как мои запястья освободили от шелковых пут.
– Черт! – дернулся, будто от удара тока Филлипэ, отдергивая правую руку от меня.
– Что за?! – проделал то же самое Эмилио.
– А? – я уже практически ничего не соображала, кроме того, что что-то случилось. Но мне сейчас, в данную минуту, это было неинтересно...
– У тебя тоже самое? – под носом Эмилио возникла открытая ладонь Филлипэ.
Аметистовый очень аккуратно ссадил меня с себя и уложил на кровать, рассматривая свою ладонь и переводя взгляд на ладонь друга:
– Похоже, только цвет разный.
– И что это такое? – нахмурился Филлипэ, второй рукой машинально натягивая на мое разгоряченное тело простыню. – Что вообще происходит? Мистика какая-то...
Разве может пройти нормальная женщина мимо какой-то мистической тайны? Как же не сунуть туда свой любопытный нос и не попробовать немедленно все решить и выяснить? И я не исключение.
Собрав последние силы, я села и уставилась на ладони своих временных мужей.
У каждого на руке появилась печать практически такого же размера как моя, только в основном серебряного цвета. И лишь маленький кусочек, где-то одна шестая, у одного был окрашен кобальтово-синим, а у другого аметистовым. Причем, у Эмилио синим, а у Филлипэ сиреневым. И еще, в надписи в середине печати мне показалось что-то очень знакомое...
– А свет как-то можно включить? – попросила я.
Эмилио щелкнул пальцами и сказал какое-то слово типа 'абракадабра, елочка гори' и к нам подплыл белый матовый шар, испускающий мягкий, но достаточно яркий свет.
Я подтянула ладонь Эмилио к источнику света и начала истерично ржать, когда прочитала слова, выписанные виньеткой.
Там русским языком было написано 'Владей, Маруся. Твое'.