Сирина с любопытством рассматривала "место происшествия". Рядом, что-то обсуждали ее коллеги.
Ник был прав. Она неплохо отвлеклась, даже расслабилась, впервые задумавшись, что стоит больше времени уделять отдыху. И сейчас, Рина была рада, что поддалась импульсу, принимая его приглашение.
Да, и помимо отдыха, девушка смогла посмотреть на своих новых сотрудников в легкой обстановке. Заново оценить каждого, корректируя свои предыдущие выводы.
И все было бы хорошо, да только ее фантазия не переставала пугать свою хозяйку, давая все больше поводов для мыслей о посещение психиатра.
Она ощущала на коже чей-то взгляд.
Но это чувство не было таким, какое часто посещало Сирину ранее.
Касание было почти материальным, она могла проследить его, прочувствовать, как он следует по ее шее, взвиваясь к губам. Как опускается ниже, замирая на ее груди, обтянутой хлопковой блузой.
Сирина ощущала ласку этого касания, почти забывая, что не может чувствовать такое в реальности.
Не сидя за столом, отгороженная ото всех личным пространством, которое сама и выбрала.
Но, даже понимание этого не убирало жара, который начинал растекаться по телу девушки, не подавляло зарождающегося желания... вот только, кого она желала? Сирина пугалась сама себя.
Она вздрогнула, резко отстранившись, когда Николай потормошил ее плечо, привлекая внимание к разговору.
Это прикосновение казалось грубым и неприятным после той, фантомной ласки. Ей не хотелось сейчас ощущать пальцы, скользящие к шее. Не его, во всяком случае.
И вот тут-то, взрывы лампочек и отвлекли Сирину от странных и будоражащих ощущений. Пожалуй, ей серьезно стоило подумать о поиске мужчины. Это становилось настолько очевидным, что не могло не беспокоить ученого в ней. Уже очень давно, у Сирины никого не было. А отсутствие времени, полностью поглощаемого работой, не позволяло и задуматься о таком.
Что ж, скорее всего, организм, обделенный хозяйкой, взял дело в свои руки, напоминая Сирине о своих потребностях.
В этот момент, отвлекая девушку, раздался негромкий голос возвратившегося Алекса, который кого-то представлял друзьям.
Она подняла голову, и вздрогнула, замирая под пристальным взглядом темных, почти черных глаз. Странная дрожь пробежалась по ее коже, и страх закрался в душу. Он вызывал в ней чувство уже виденного, уже известного..., но, совершенно незнакомого.
Мужчина был высок. Его густые, черные волосы, длинными, взъерошенными прядями спадали от затылка к шее, рождая странное, иррациональное желание зарыться в них своими пальцами, притягивая ближе эти, жестко очерченные, губы.
На которых играла такая усмешка, словно, он знал все ее мысли, мог ощутить желания, взбунтовавшегося сегодня, либидо Сирины. И мысль о том, что такое, невероятным образом, возможно, смутило девушку, отвлекая от изучения его внешности.
Но, она так и не смогла удержаться, вновь попадая в плен взгляда незнакомца.
- Это Майкл. Мы с ним познакомились в Будапеште. - Негромко рассказывал Алекс, знакомя с подошедшим. - Он историк. Мы пересекались в университете. Соседние этажи, ну, вы меня понимаете. - Мужчина неясно махнул рукой.
Если кому-то и было непонятно столь сумбурное представление, высказаться никто не решился.
Все приветливо кивали вновь подошедшему, только Ник, сидящей рядом с ней, напрягся отчего-то.
А две женщины в их тесном кружке, помимо Сирины, включая и Саманту, просто поедали историка глазами, начиная открыто флиртовать, даже не утруждая себя попытками скрыть свой интерес.
Это, по совершенно непонятной причине, вызвало раздражение в Рине.
Но, Майкл, казалось, не видел всего этого.
Он смотрел на Сирину, в упор, и девушка, как ни старалась, не могла отвести своих глаз от манящей густоты его взора.
Мужчина сел возле нее, на место, которое освободил Алекс, пожелавший подвинуться ближе к Саманте.
Все, вновь, вернулись к прерванному разговору, обсуждая последние исследования. Извинились перед Майклом, попытались и его включить в обсуждение. Но он только усмехался, отвечая на вопросы. И, так и не отрывал глаза от Сирины.
А девушке казалось, что она тонет в них, окончательно теряя разум.
***
"О, поверь мне малыш, я не планировал быть сегодня так близко.
Но ты так манишь меня.
Я не могу удержаться. Я привык поддаваться своим искушениям. А ты - самое большое из них.
Ты так зовешь меня, и я не буду противиться музыке этого зова.
Шаг..., и мы так близко. Я ощущаю твою кожу, наконец, я касаюсь ее без преград.
Ты не веришь. Ты думаешь, что спишь. Это я так пожелал.
Ты утратишь реальность, малыш. Ты погрузишься в меня, в мой мир. И я создам другую реальность, из которой ты не убежишь.
Поворот..., и я скольжу по твоей шее, лаская ее губами... Мои руки, полные твоих локонов...
Твои пальцы, погружающиеся в мои волосы...
О, да, ... я знал, что твой стон будет таким. Он поет не хуже аромата твоей крови. Они так идеально дополняют друг друга, воспламеняя меня.
Наклон,...поворот и шаг... ты покоряешься мне. Я покоряю тебя...
Твои волосы... они ласкают меня, словно тьма, они льнут ко мне... ты припадаешь ко мне. Ты желаешь меня. Но я жажду тебя больше.
Еще шаг в нашем танце... ощущение твоего тела подо мной лишает разума... я не могу остановиться. Я отпускаю свою тьму, и она обволакивает нас.
Наш танец переходит на другой этап. Я так хочу...
Я веду ... ты следуешь за мной. И тебе нравится этот ритм, я ощущаю это, малыш. Ты так неприкрыто наслаждаешься нашим танцем...
Но я не буду пить сегодня тебя, моя милая. Я, и без того, поспешил.
Спи, малыш. Это сон...
Тебе снилась наша шалость. И только я буду знать, что это было...
Тебе нравится наша игра?"
***
Сирина с трудом открыла глаза. Взгляд уперся в циферблат часов на прикроватной тумбочке. Было без двадцати минут семь. Суббота. Можно еще спать и спать. Учитывая, что легла она около двенадцати.
Тем более что это была первая, за очень долгое время, ночь, когда девушка не проснулась несколько раз. Она спала все это время и, не очень хорошо, помнила, что ей снилось.
Но, кошмаров не было сегодня, однозначно.
Только обрывки, мимолетные воспоминания сна, которые своим мельканием в ее памяти вызывали румянец на щеках и дрожь в теле.
Господи! Ей, что, в самом деле, снилось, что она занималась сексом с мужчиной, которого впервые увидела только вчера вечером?! Это было... обескураживающее.
Особенно то, что она помнила, каким восхитительным казалось это все в ее сне. Лишающим разума..., если попытаться быть честной.
Никогда она не замечала за собой такого раньше. Стоило обдумать все то, что происходило за вчерашний вечер.
Потянувшись, девушка села в кровати.
Поежилась, недовольно глядя в открытое окно, и подивилась своей причуде - не закрыть створки в середине сентября, в Праге. В комнате было холодно и зябко. За окном негромко шумел моросящий дождь.
Еще раз, потерев плечи, в попытке согреться, она протянула руку к белому халату, небрежно отброшенному ею вчера на спинку кровати, и закуталась в его пушистое тепло.
Поднялась. Постояла задумчиво, прислушиваясь к своим ощущениям. И встряхнула головой, пытаясь вернуться в реальность.
Черт ее попутал..., но, не будь она уверена, что вчера абсолютно одна зашла в эту квартиру, и лично закрыла все двери, могла бы подумать, что все ее сны... были реальностью.
Тело сладко ныло, а мышцы тянуло, словно не приснилось ей скольжение его рук и губ по ее коже. Властные, требовательные поцелуи, от которых голову окутывало дурманом.
Она могла так точно представить себе ощущение его кожи на своей, его губ, ласкающих ее грудь. Его пальцев, скользящих по ее животу, дразнящих нежную кожу рисунками спиралей...
Рина не смогла удержать слабый стон, когда в памяти всплыло ощущение его погружения в нее... сильного, резкого, покоряющего... клеймящего.
Ноги дрожали в предательской слабости. И девушка ухватилась за столбик стойки кровати. Никогда ее сны не были такими яркими... таким завораживающими... и такими пугающими...
Ей казалось, что она уже не такая, какой засыпала вчера.
Что-то изменилось в ней. Словно тем сном, тем касанием в ее мыслях, незнакомый мужчина поставил на ней свою метку...
Бред!
Еще раз тряхнув головой, и потерев лоб пальцами, девушка направилась в ванную, предварительно включив чайник на кухне.
Она несколько раз ополоснула лицо холодной водой, пытаясь полностью избавиться от остатков сна, прогоняя будоражащие сознание картинки, возвращая себя в реальность.
И замерла у зеркала, почти с ужасом замечая на своей коже синяк, притаившийся, над бешено бьющимся пульсом...
Это просто не могло быть правдой!
Не могло. Пораженно покачивая головой, девушка прислонилась к полупрозрачной стенке душевой кабинки, испытывая острую нужду в поддержке.
Ее рациональный ум ученого не мог не признать, что она была бы не против... да что там, она хотела бы иметь вот это все с Майклом... но, желала бы точно знать сон это, или реальность.
Это не могло быть на самом деле, не так ли?
Никто не просыпается утром, в одинокой постели пустой квартиры, и не задается вопросом - а был ли тот, околдовывающий, почти забирающий душу, секс - реальностью? Или же это все приснилось?
Не здравомыслящие люди, по крайней мере. Не такие, как она, однозначно.
Рина поняла, что уже несколько минут сидит на холодном кафеле пола ванной, бессмысленно глядя перед собой в пустое пространство.
Ее рука скользнула по шее, ощупывая чуть ноющее место. Там не было царапин или ссадин. Ничего, целая кожа. Только небольшая гематома. И едва ощутимая, ноющая,... возбуждающая возможными причинами своего появления... боль.
Сирина зажмурилась, так сильно сжав веки, что перед глазами вспыхнули яркие искры...
Лампы..., наверное, ее вчера задело в баре, а она не почувствовала, не обратила внимания. Вот и все. Простое, реальное, разумное объяснение.
Черт!
Не то, чтобы она была против секса с таким мужчиной, как Майкл...да какая женщина могла быть против?
Слепая, разве что? Да и в этом случае, не факт. Его окружало такое поле силы, магнетизма, притяжения, что, и незрячая ощутила бы это, испытывая возбуждение.
Он заинтересовал ее вчера. Настолько, что ее мозг, в очередной раз, сыграл столь злую и правдоподобную шутку.
И, пусть теперь, покой понемногу возвращался, вместе с ним пришло и сожаление.
Она хотела бы, чтобы это было правдой.
Но, не вот так, а в реальности.
Чтобы каждое мгновение ее сна было. Яркой, жаркой, влажной и тягучей истиной, каждым движением и касанием врезающейся в тело и память.
О чем она думает?
Не о том, о чем стоило бы. Определенно. Сирина улыбнулась, продолжая касаться синяка на шее.
Поддавшись необъяснимому и ничем не обоснованному порыву, кончики ее пальцев скользнули чуть выше, погружаясь в локоны, и она закрыла глаза, откидывая голову на стеклянную створку двери. Она желал, чтобы не ее пальцы скользили сейчас по натянутой коже, перебирая тяжелые пряди, почти зная... или вспоминая... его касание...
" Ты так забавна, моя милая. Так, наивно-притягательна в своих метаниях.
Тебе нравится наша игра, малыш. Я вижу, я ощущаю это. Пусть и приправленная слабым страхом.
О да, коснись своей кожи, пробеги по ней пальцами, чуть царапая ноготками. Погрузи их в тьму своих волос. Сделай это для меня... За меня...
Подари мне эту шалость.
Я хочу скользить за твоей рукой, языком повторяя твой путь ... я хочу... но пока не могу остаться рядом.
Скоро ты уйдешь за мной, я завлеку тебя в свою реальность, даже в эти часы, удерживая рядом...
А пока, обведи свои губы, которые я с такой страстью целовал всю ночь, увлажни их языком...
Я сгораю, наблюдая за этим... но, не смей останавливаться...
Шаг, еще шаг...отступ, но я рядом и теперь, пусть и не касаюсь, лишь удерживая взглядом...
Я едва сдержался вчера, пылая в жаре твоего тела... он опасней костров Инквизиции, от которых мне доводилось скрываться.
Я вел, околдовывая тебя... но и ты дурманишь...
Я оставил свой след на тебе, но не вкусил и глотка,... а хотел бы оставить метку.
Ты - моя, малыш... Я ошибся, считая, что отпустил однажды... То был только этап, поворот и отступ, в танго, которое мы начали еще десять лет назад...
Но теперь, я буду все время рядом..."
Глава 3
Сирина трусливо убежала из своей квартиры.
Девушка сама признавала свой поспешный уход бегством, но... ничего не могла с собой поделать. Это было выше ее сил. Воспоминания о сне, продолжающие всплывать в ее мозге, преследовали Рину.
Казалось, что ее окружает какое-то наваждение.
Словно воля покинула Сирину, растворилась, растаяла, оставив после себя только дрожащую от предвкушения, от желания, жаждущую женщину.
Впервые эта мысль посетила ее в душе.
И да, без всякого сомнения, она испугала девушку.
Так же, как и то, что тело просило, молило прикосновений. Кожа, казалось, болела от нехватки касаний. И, ведя по своим плечам рукой, обмывая мыльную пену с груди, Сирина ощущала касание чужих..., но таких знакомых пальцев, под своими руками. Мучающих и терзающих ее кожу своей нереальной лаской.
Она сходила с ума.
Прислонив голову к холодному кафелю, окруженная облаками горячего пара, девушка могла бы поклясться, что она не одна. Сирина почти чувствовала, как кто-то стоит за ее спиной, обволакивая обнаженное тело влажным, туманным жаром. Заставляя ее пылать. Обхватывая ее плечи, и спускаясь ниже, накрывая грудь фантомными пальцами...
И такое, выматывающие, истощающее душу, усилие потребовалось для того, чтобы сжать свои кисти, упираясь кулачками в стены, не давая им продолжать ласкать свою кожу, что неудивительным показалось слышать тихий, призрачный смех, пробегающий дрожью по коже..., и едва слышную мелодию... танго.
Вот после этого, выскочив из ванной, и не удосужившись даже выпить кофе, Сирина, в безумной спешке оделась и покинула квартиру. Она боялась уже оставаться там.
Ей мерещилось чье-то присутствие подле, в каждом шаге и повороте головы. В каждой тени пасмурного утра.
Влажные волосы только больше завились под частыми каплями моросящего дождя. Но, девушка не собиралась возвращаться за зонтом. Она с радостью увидела, что кафе, расположенное с другой стороны бара, в котором и провела Рина прошлый вечер, уже работает, и нырнула в его гостеприимное и манящее тепло.
Там были люди. И это казалось немаловажным. Девушка надеялась, что общество других, пусть далеких и неизвестных людей, развеет этот мираж, прогонит наваждение. И с удовольствием вдохнула аромат свежезаваренного кофе.
Вторая чашка горячего напитка, гомон тихих разговоров ранних посетителей и мерцающий экран ее ноутбука прогнали страх. Сирина уже была вполне готова посмеяться над всеми глупостями ночи и утра.
Право, смешно.
Ну, приснился ей эротичный, яркий, реалистичный сон. Ну и что? Бывает. С каждым может случиться.
Тем более что все это, очень легко, можно объяснить всплеском гормонов, так давно не получавших разрядки, и взбудораженных появлением такого мужчины рядом.
О да, Майкл, вполне мог заставить ее чувства взвиться ярким пламенем. Но, что же в этом нереального, странного и непонятного? Да ничего, в общем-то.
Все естественно. Ей ли, как биофизику, всю свою жизнь изучающему течение процессов и передачи импульсов в живых организмах, не знать и бояться этого?
Конечно, у нее не было уверенности, что, доведись Сирине сейчас встретить объект ее ночных мечтаний, и она не смутилась бы, вновь оживляя картинки в своем мозге... но, отчего же испытывать страх?