***********************************************************************************************
Просто плохо
http://mobile.ficbook.net/readfic/50267
***********************************************************************************************
Автор:F-fiona (http://mobile.ficbook.net/authors/908)
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: м/м
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст
Предупреждения: Смерть персонажа, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, Групповой секс, Секс с использованием посторонних предметов
Размер: Миди, 43 страницы
Кол-во частей: 10
Статус: закончен
Описание:
Он отказал самому главному человеку в городе… За что и расплачивается.
========== Часть первая ==========
В эту ночь я совершил самую страшную ошибку в своей жизни. Это я понял позднее, валяясь в дешевом гостиничном номере, в луже собственной крови, когда в голове образовалась лишь пустота, спасая от того ужаса, что со мной произошел.
Я отказал самому крутому человеку у нас в городе, который заправляет всем.
Обычный вечер, зал полон публики, я наношу последние штрихи макияжа на лицо, а Рината размазывает по моему телу блестки.
— Я по-блядски выгляжу, — смеюсь я своему отражению в зеркале.
— Да уж, — Рината безжалостно вытирает руки о белоснежное полотенце. – Работа такая.
К счастью, работаю я не проституткой, а всего лишь исполняю танец живота. В мужском варианте это смотрится шикарно, женщины падают к моим ногам, как снег на тихую улицу в полночь. Неспешно и навсегда.
Яркий свет, сцена, вдох, выдох, улыбка, манящие, томные движения, тело, блестящее от пота и блесток.
Крики, свист, овации.
Переодеваюсь, выхожу в зал, мне дарят букет шикарных бархатных роз. Еще один к десяткам в гримерке. И тут ко мне подходит неулыбчивый тип, подстриженный под ноль:
— Хозяин приглашает вас за столик.
Он подбородком указывает в сторону, и я натыкаюсь взглядом на брюнета, одну щеку которого пересекает глубокий шрам. Это, безусловно, уродует его. Он весь в черном, губы стянуты в плотную линию. Нахально разглядывает меня, похотливо.
Я не продаюсь. Надоели все эти крутые перцы, возомнившие себя богами. Деньги и власть – это еще не все. Тем более, и у меня есть покровители, а уж деньги-то никогда не были для меня проблемой.
— Передай своему хозяину, что шел бы он подальше.
Самодовольно улыбаюсь, замечая, что брюнет за столом хмурится, поняв, что я отказал.
Ухожу в гримерку, рассказываю Ринате о произошедшем, смеемся. За полночь я покидаю клуб, ставший мне родным домом, иду вдоль стоянки к машине, и внезапно меня накрывает темнота.
Я прихожу в себя в совершенно незнакомом месте. Лежу на кровати навзничь. Облезлый потолок, выцветшие обои. Приподнимаюсь, хватаюсь за голову.
— Очнулся? - жесткий, властный голос эхом раскатывается по комнате.
Поворачиваюсь и вижу недавнего знакомого, того самого брюнета, которому я отказал. Он сидит в кресле у стены, по бокам от него стоят еще двое парней. Сурового такого вида, шкафы. Один из них и передавал мне приглашение.
— Это похищение? – стараюсь, чтобы мой голос не дрожал. – Вы хоть знаете, кто стоит за мной?
Ответ следует через пару минут. Брюнет достает сигареты, прикуривает, выпускает густой дым в потолок.
— Ты знаешь, кто я?
— Нет. А должен?
Парни переглядываются.
— Такие, как я, отказов не принимают.
— Да что ты? – хмыкаю я. – Ну вот же, принял.
Брюнет затягивается, швыряет сигарету прямо на пол. Один из парней быстро тушит ее ботинком.
— Ребята, приступайте.
— К чему? – икнул я, когда заметил, с какой решительностью они двинулись ко мне. – С ума сошли?
Меня бьют наотмашь по лицу. Падаю обратно на кровать, перед глазами все плывет. Один из парней начинает раздеваться. Я не дурак, понимаю… Холодок пробегает по позвоночнику. Страх придает сил. Рывок, кусаю парня рядом со мной, бегу к двери. Удар в спину опрокидывает меня на пол. Тянут за волосы, волокут к кровати, срывают одежду. Я кричу:
— Вы издеваетесь? Хватит! – пытаюсь удержать джинсы дрожащими пальцами. Мои запястья крепко перехватывают и сдергивают всю одежду.
— Перестаньте! – отчаянно прошу.
Что я такого сделал? За что?
Но меня не слышат. Ужас растекается по венам, выбивает воздух из легких. По щекам слезы. Я не верю, не верю… Они не могут меня изнасиловать! За меня заступятся!
— Ты труп, ублюдок! – кричу я брюнету. Один из парней плюнул на руку и пытается вызвать у себя стояк дрочкой.
Брюнет легко усмехается, ничего не говорит. Ему нравятся мои попытки вырваться, его черные глаза горят. Садист хренов! Он закидывает ногу на ногу, снова закуривает. Пристально смотрит, пытаясь не пропустить ни секунды.
Дышать нечем, глаза щиплет. Нет, я не заплачу. Чувства собственной беспомощности, неизбежности происходящего наполняют меня. Я ору, так громко, как могу. Мне тут же затыкает рот пятерня, пахнущая табаком. Пытаюсь укусить ее, меня прижимают еще крепче, закрывают и нос. Парень передо мной добился стояка, раздвигает мне ноги. Почему я перестал сопротивляться? Просто смотрю на это? Я будто парализован. Не шевелюсь. Рука исчезает с моего лица, жадно делаю вдох, перед тем, как меня разрывает напополам. Кто бы мог подумать, что эта боль такая острая, неожиданная, присыпанная унижением и горечью?
Это мой ночной кошмар. Да, это неправда, это мне снится… Кричать нет сил, давлюсь слезами, но они необратимо текут по щекам. Парень сзади держит меня, выламывая мне руки, до хруста в суставах. Парень спереди, трахает меня, закинув мои ноги себе на плечи. Каждое его движение бесконечно. Он продолжает вколачиваться в меня, в одном темпе, ровно дыша.
Помогите, кто-нибудь… Почему никто не приходит? От собственных криков у меня звенит в ушах.
— Хватит, хватит, — прошу я, извиваюсь, но трахающий меня парень лишь стискивает мои бедра. Бросает:
— Не дергайся.
Ниже пояса все горит. Нет такого слова, которое могло бы описать ту боль, которая главенствует в моем теле. Я – ничто. Я распадаюсь. Почему так? Ну почему?
Хриплю, все еще умоляю их остановиться.
Парень кончает. Понимаю это, когда тот останавливается и шлепает по заднице.
— Ну как? – спрашивает он у хозяина.
Не знаю почему, но я смотрю на него. Абсолютно бесстрастный взгляд. Курит. Легкий изгиб губ в полуусмешке.
— Неплохо. Отдерите его сзади, но я хочу видеть его лицо.
Они говорят, словно меня нет. Словно так и должно быть. Словно изнасиловать человека – это обычное дело. Тут меня прорывает.
— Тварь! Ты тварь! Я поубиваю вас всех! Убью! – в конце я хриплю. Взгляд падает на мои бедра. Они в крови. Это не правда. Это все сон.
Удар доказывает обратное. Второй приходится по почкам, я сворачиваюсь и скулю.
— Тим, — смеется брюнет. – Ты его не убей раньше времени.
Раньше времени? Они убьют меня? В груди что-то сжимается. Господи, даже в такой ситуации, изнасилованный, я хочу жить. Плачу, что-то кричу. Слишком неправильно, слишком ужасающе, слишком невероятно. Меня не могут убить за простой отказ сесть за столик! Я же человек, я же живой. Так нельзя…
Меня ставят раком, проникают сзади. Один из парней оттягивает мои волосы, предоставляя возможность рассматривать мое лицо хозяину во всей красе.
— Трахни его сильней, — говорит он. В его голосе холод и безразличие.
Зачем же тогда все это? Чужой член начинает скорее скользить внутри, обжигая, уничтожая. Чужие пальцы впиваются в бедра. Чужие руки держат мою голову, словно в тисках. Но если бы не это, я бы уже упал. Сил нет, тело уже не мое. Внутри пустота. Боль яркая, не проходящая, как и слезы. Почему я все еще плачу? Не хочу этого кошмара. Почему он не кончается? Почему все это происходит со мной? Каким нужно быть зверем, чтобы сидеть и спокойно смотреть на это? Он убьет меня потом, всплывает в сознании. Ну и что… Уже не важно. Какая разница? Так даже лучше.
Все кончается. Меня не держат. Меня не трахают. Я лежу на кровати. Что есть я? И есть ли я? Пусто, пусто, пусто.
Он подходит ко мне. Присаживается на корточки. Не вижу его, будто смотрю сквозь него.
— Ну что, уже ты не такой смелый? Сейчас бы ты отказал мне?
Я не могу ответить. Не могу пошевелить языком. Не могу дышать. Все кружится.
— Запомни – Давиду Туманову никто не отказывает.
Так вот он кто. Я много слышал о его жестокости, беспринципности и безнаказанности. Да, он легко может меня убить. Он может на кусочки меня порезать прямо на улице, и никто никогда не признается, что видел его с кровавым ножом в руке. Все в городе его боятся. Все под ним – менты, местные депутаты, проститутки, сутенеры, наркоторговцы.
Он выдыхает мне в лицо дым, густой и сладкий.
Я не чувствую рук и ног.
— Парни, кончайте с ним, — так же равнодушно, без сожаления.
В руках насильников пистолет. Сердце пропускает удар. Успеваю лишиться сознания, прежде чем звучит выстрел.
========== Часть вторая ==========
Удивление от осознания того, что я жив, затмевает остальные чувства. Как же так? Приподнимаюсь. Озираюсь. Тот же номер отеля, та же кровать в бурых пятнах, тот же сладкий запах табака, навсегда врезавшийся в мою память. У меня не прострелена ни одна часть тела. Странно. Почему меня оставили жить?
Шевелюсь. Зря. Боль, широко ухмыляясь, мгновенно подчиняет мое тело. Тяжело дышу. Не думать, не думать, не думать… Нужно подняться, одеться и домой. Бежать, прятаться. Самое сложное – встать на ноги. Штормит, тошнит. Нагнуться за валяющимися в пыли джинсами – вообще подвиг. Мне удается одеться только через десять минут. Стискиваю зубы. Слезы так и стоят в глазах, но я не могу плакать.
На улице темно, ветер пробирает до костей. Денег с собой нет, сотовый найти не смог, наверное, все отобрали. Что делать? До дома идти час, не меньше, а я едва стою на ногах. Однако выбора нет. Ковыляю. Долго. Шарахаюсь от редких прохожих, от света фар, изредка проезжающих машин. Рассвет все не наступает. Он, наверное, никогда не наступит.
Дом.
Такой чужой. Последние силы уходят на то, чтобы подняться на лифте на мой восьмой этаж, достать из-под плинтуса запасной ключ, открыть дверь и рухнуть на пол в прихожей.
В забытьи на полу я пробыл несколько часов. За это время взошло солнце, осветив своим бледным светом мою небольшую квартиру. Я слышал, как беспрестанно хлопают створки лифта, как соседи собираются на работу, как кто-то включил громко телевизор с утренними новостями. Все это никак меня не касалось. Все шло так, как и вчера, как и позавчера. Их жизнь не изменилась. А моя - уже навсегда.
Открываю глаза, рассматриваю пыль под комодом. Мысль, посылаемая разумом, тревожно пульсирует, заставляя подняться, выпить обезболивающее, принять душ и забраться под теплое одеяло. Подчиняюсь. Тело действует само. Руки находят аптечку, пару таблеток, стакан воды, выпитый залпом, горячий душ, новая волна боли и сон.
<center>***</center>
Уже ночь. Меня трясет. Я проснулся от того, что по щекам текла соленая влага. У меня случилась истерика во сне, ну надо же. И так бывает. Обидно, жутко обидно. Неправильно… ужасно… как такое могло произойти? Ледяной пот на лбу, дрожащие руки, которые я никак не могу успокоить. Почему я позволил этому случиться? Ведь это я виноват! Кричу, прикусываю подушку.
Не могу уснуть. Надо отвлечься.
Встать на ноги почти не реально. Заставляю себя. В холодильнике - водка на нижней полке. Осталась еще с нового года. Полбутылки. Пара минут. Жар внутри. Мокрое лицо от слез, мокрое от испарины тело. Хнычу, как маленький ребенок. Почему?.. Я проваливаюсь в бездну прямо тут, на кухне, возле теплой батареи.
<center>***</center>
Звонок. В дверь. Испуг. Бешено стучащее сердце. Зачем-то иду, открываю. Вскрик. Не мой.
— Что с тобой? – Рината. С порозовевшими щеками от холодного осеннего ветра.
— Приболел, — глухо выдавливаю из себя слова. Бреду в спальню, к кровати, падаю, сжимаю зубы от боли.
— Выглядишь хреново, Ами.
Ами или Аметист, мой сценический псевдоним. Но, как водится, мы часто путаем игру с жизнью. Только не сейчас. Я поднимаюсь на локтях и смотрю с несвойственной мне злостью на подругу, резко, оглушая, выплевываю ей в лицо:
— Я – Саша! Запомни ты это! Никакой не Ами, не Аметист!
Она вздрагивает. Я никогда не позволял себе кричать на нее.
— Прости, Саш, я…
Рината бормочет что-то еще, но я не слушаю. Прячу пылающее лицо в изгибе локтя. Хочу остаться один. Пусть она уйдет. Исчезнет. Пусть все исчезнут. Наверное, меня услышали. Я один, в своей бесконечной пустоте.
<center>***</center>
— Как ты? – заботливый голос Ринаты. – Ты умудрился простудиться. Не приходил в себя, пришлось вызывать скорую. Ну и напугал же ты меня!
— Да? – в горле пересохло, но подруга понимает меня без слов. Протягивает стакан с водой.
Жадно пью.
— Сколько я лежал?
— Сутки. Михалыч рвал и метал. Не верил, говорил, что ты загулял. В субботу же такая вечеринка намечается, если тебя не будет, то придет всем большой пипец. Михалыч очень просил.
Вздыхаю. Суббота через два дня. Я ничего не хочу, но понимаю, что должен. Михалычу я по гроб жизни обязан.
— Саш, — чувствую прохладную руку на лбу. – Что с тобой стряслось? Не ври мне.
— Я… — как вдруг захотелось ей все рассказать. Но тогда я не буду больше в ее глазах мужчиной. Не могу. Стыдно. Больно. – Рин, ты бы домой шла, Аля, наверное, скучает.
Аля – ее дочка, ей всего три годика. Рината часто берет ее на мои выступления. У меня есть даже такие юные поклонники.
— Да, — рассеянно кивает девушка. Не хочет уходить. – Так ты будешь в субботу?
— Буду, — уйди уже наконец.
<center>***</center>
Суббота. Час стою перед входной дверью, боясь выйти на улицу. Весь взмок, рубашку под курткой, хоть выжимай. «Я должен, должен…», — пульсирует в голове. Внутри что-то кричит, что никому я не должен. Я беспомощно всхлипываю. Ну что же это я?
Замок, щелчок, обожженная кнопка вызова лифта.
Рината пригнала мою машину еще вчера. Сажусь в нее, закрываю двери, вцепляюсь в руль. Нервно вздрагиваю, когда мне приветливо сигналит соседка сидящая в своем мини.
Никогда еще я так долго не ехал до работы, не обращая внимание на сигналящие сзади машины, соблюдая все правила дорожного движения, пропуская всех вперед.
Рината нетерпеливо бегала по гримерке, помогая мне одеться. Михалыч выразил свою мысль кратко: «Явился». Оглядел меня. Яркий макияж скрывал бледность, Рината блестками и пудрой попыталась спрятать синяки. Задница саднила, но несколько привычных таблеток помогли на какое-то время забыть об этом. Я пью их горстями, иначе ходить бы не смог, не то что танцевать.
Сцена, бьющий в глаза свет. Все не так. Не получается. Движения рваные, дерганые, пластики никакой. От аплодисментов вздрагиваю. Боюсь посмотреть в зал. Поклон, бегу в гримерку, а теперь домой, в безопасность.
Стягиваю с себя шаровары и браслеты в перьях, выдергиваю заколки из головы, смываю обычной водой макияж. Ни хрена не выходит.
— Ами, — странный голос Ринаты. – Тебя зовет в зал один человек.
Закрываю глаза. Я так и знал. Мне не нужно гадать, кто это. Именно этого я боялся. Конечно, я могу сбежать, но он найдет меня. Не замечаю, что дрожу, салфетки выпадают из рук.
— Сказать, что ты не выйдешь?
— Нет!
Я кричу. Так говорить нельзя. Я должен выйти. Он ничего мне не сделает при всех. Натягиваю рубашку, джинсы. Ничего не вижу перед собой, когда спускаюсь в зал. Где он?.. Наугад иду к столику, за которым он сидел в прошлый раз. Правильно. Холодный, цепкий взгляд задерживается на моем лице. Усмешка, такая ненавистная. Меня мутит. В ушах стучит. Я сейчас упаду.
— Садись.
Мешкаю, на мои плечи опускаются несколько тонн в виде рук охранников. Ноги подкашиваются, но под меня успевают поставить стул. Почему так близко?.. Это он… меня насиловал? Не могу не посмотреть. Нет. Не он. Другой. Низкий, широкоплечий.