— Свен, может быть, ты все-таки расскажешь, чем я могу помочь тебе сегодня? — решил свернуть с кривой философской дорожки я. Такого рода предложения стоило хорошо обдумать, и не раз. Это было уже откровенным покушением на личную свободу, которой я так дорожил тогда.
— Да. У моего отца есть бизнес в России и деловые партнеры. Недавно они начали новый крупный проект. Он обещает стать успешным и прибыльным. Потому отец хотел бы отблагодарить компаньонов небольшим банкетом в хорошем заведении, — вдавил газ Свен, ловя мой взгляд в водительское зеркало. Тачка рванула с места под визг шин, а я от полного охренения вцепился побелевшими пальцами в кожу сидения. — Пристегнись, обычно я гоню под двести, здесь установлен совсем специальный единичный гоночный мотор по моему заказу. Так вот, сегодня нам надо найти это заведение. И я подумал, что ты подскажешь.
Ресторан, который идеально устроил Свена, мы нашли только поздно вечером, объездив, в том числе, и питерские пригороды, типа Стрельны, Пушкина и тд. Честно говоря, своей дотошностью в деловых вопросах финн меня чуть не уделал тогда, и я уже был готов взвыть, когда наконец мы подобрали то, что ему подошло. В этом же ресторане мы и поужинали, после чего Свен протянул мне три сотни хрустящих баксов.
— Да, но мы же… не… — опешил я.
— Слава, ты потратил на меня целый день. Я полагаю, у тебя было с кем провести его, — улыбнулся Свен, накрывая мою кисть своей и слегка пожимая. — Время — это самая большая ценность, которая у нас есть, хотя понять это в возрасте чуть за двадцать довольно трудно.
— Да, а сколько тебе?
— Тридцать четыре. И я… женат. Разводиться ни при каких условиях не собираюсь. Сегодня я успешный спортсмен, а что будет потом, не знает никто. Состояние и бизнес отца я не унаследую, потому как у него имеются еще три старших сына до меня. Они не родные мне братья. У жены есть деньги, много денег. О моих наклонностях она не знает, но, боюсь, догадывается. Потому тебе не стоит звонить мне. Завтра я снова уеду в Финляндию и вернусь через две недели, а у тебя будет время подумать. Я сам найду тебя.
И, возможно, если бы финн сам не обставлял все так по-деловому, то шансов увлечься им намного серьезнее у меня было бы больше.
Когда я рассказал всю эту байду Киту, к которому даже по этому случаю зарулился в гости, старший админ изумленно вытаращился на меня и привычно округлил глаза. Для того чтоб эстонец дал мне действительно дельные советы, а не выдал обычные смехуечки, я даже припер с собой дорогущий коньяк, купленный со Свениных щедрот. Спиртное оказалось мировым, и мы его со смаком тянули под задушевную и болезненную для меня беседу.
— Блядь, ну как же я все-таки твоего Свена пролопушил, — засокрушался Кит, когда я договорил. — Славка, ты чего — это ж непаханый Клондайк, ну, если он тебе как мужик не противен. Тот-то мой пидорас от власти такое брюхо отрастил, хуй там хуй найдешь под ним. Меня блевать тянуло от одного его вида. А здесь, ну, вроде, нормальный мэн… В смысле, сам понимаешь. А насчет того, что ты ни с кем другим не смогешь — так это хрень полная. Захочешь — и вскочишь. Ты мне скажи, как он это из своей Чухони-то проверит, особенно, когда за ним жена бздит наперевес. Я б вообще ни разу не думал.
— Да, но ложиться-то мне под него придется, а не тебе, — кисло протянул я.
— Это да, — закивал старший админ, — а ты чего серьезно в этом плане ни с кем еще ни разу?
— Угум.
— Да ладно. Не ссы. Это действительно не так больно, если еще выпить перед немного. А дальше уже все от твоего «форика» будет зависеть. И ты там за пару дней до за питанием последи.
— В смысле?
— Ну, ты же типа спортом занимался. Знаешь про здоровое питание. Очищение организма, ну и там… прочую хрень, навроде непроизвольного расслабления. Я так всегда делаю, когда ебарь нарисовывается. Чтоб без этой дряни…
— Знаю. То есть, типа, голодовка?
— Ну… просто контроль над телом. А за день да — чистый белок можно жрать по минимуму. Он же практически полностью перерабатывается.
Время пролетело почти незаметно, Свен позвонил мне как раз за три дня до приезда. Почему-то его звонку я обрадовался. На личном фронте стоял мертвый штиль. У Кита наметилась очередная ротация бывших, Миха неожиданно познакомился... на детском празднике в школе, где учился его брат, с учителем рисования, Ленька таскался с каким-то совсем уже пидовского вида персом, подрабатывающим визажистом в салоне красоты.
Абрамка стабильно заклеил кого-то из власть имущих. Клиенты в клубе успели примелькаться, и никто из них мне особо не нравился, а новых лиц почти не было. Не появлялись новички и на квартирниках.
В тот день, когда Свен должен был вернуться в Россию, я собирался на свадьбу к бывшему однокурснику, запланированную еще четыре месяца назад. Мы быстро переговорили с финном и условились, что днем после торжества как раз сможем пересечься где-нибудь в центре. Свен решил остановиться как всегда в своей любимой «Приблятской» и совсем не возражал, чтобы я сходил на свадьбу. Он, наоборот, обрадовался, что я выберусь куда-нибудь, кроме клуба.
На мероприятии было много гостей. Проходило оно не в обычном районном загсе, а во Дворце бракосочетаний на Английской набережной. Одна девчушка выглядела совсем больной. Она наперебой рассказывала всем, что это первая свадьба родственницы в ее жизни, и она, даже несмотря на высокую температуру и гнойную ангину, нашла в себе силы прийти.
Девушка очень переживала, что не смогла накраситься, даже просто губы — все время надо было прыскать горло, а из-за лекарства текла слюна, слезились глаза. Потом было что-то про антибиотики, которые она сейчас принимает, и что их нельзя совмещать с алкоголем, но какая же свадьба без шампанского.
Я рассеянно слушал девицу, и думал только о том, как быстрее от нее свалить. Походу она всерьез решила взяться за меня, поскольку я был один из немногих, кто пришел без пары. Как раз в этот момент всех позвали фотографироваться с молодоженами на легендарной лестнице Дворца, и я обрадованно пристроил свой недопитый бокал на первом попавшемся подносе по соседству. Жаль, что я не отнаблюдал, как моя недавняя собеседница повторила с точностью мой жест и приткнула свою заразную посудину ровнехонько туда же.
От девицы я успешно дистанцировался в бесконечном потоке гостей. В зале уже начали готовиться к следующей свадьбе. Церемонии во Дворце, судя по всему, были поставлены на конвейерный поток. Я нашел, как думал, «свой бокал» — по крайней мере, на нем не виднелись следы женской помады, и отпито было примерно, как у меня. Залпом проглотил, налил еще.
Короче, что это за счастье — гнойная ангина, я запомнил на всю жизнь. Свен тоже.
Глава восемнадцатая. Система вразнос.
«Шампунь» я полирнул перед встречей с финном холодненьким джин-тоником из ближайшего ларька и понял, что к постельным подвигам готов, как советский народ к труду и обороне. В кармане болталась навязанная Китом смазка и мятная жвачка, в барсетке — презервативы, и я чувствовал себя во все оружии.
Свен же, будучи еще более опытным бойцом секс-фронта, тоже провел не менее серьезную артиллерийскую подготовку — с собой он прихватил «мерзавчик» с коньяком, а в себе, судя, по изрядно повеселевшему и поголубевшему взгляду, добрую порцию сего напитка. В тот раз, правда, финн коротко извинился, что зацепил еще до встречи, но сослался на то, что логично подумал: вряд ли после свадьбы друга я останусь трезвым. Еще Свен неожиданно похвалил меня за «цивильный» внешний вид — приходить на свадьбу в «алкоголичке» я посчитал как не сюр, потому впервые чуть ли не за полтора года напялил под пальто пиджак, хотя и не изменил джинсам.
Больше за свои появления подшофе Свен никогда не оправдывался. Но эти чудные открытия меня ждали еще впереди. Равно как и воспитательная работа по профилактике измен, которую впоследствии так полюбил проводить финн. А в день свадьбы друга я собственно трезвым и не был, а после коньяка, извлеченного из-под полы куртки финна и распитого прямо на улице, мне стало совсем хорошо.
— Чем бы ты хотел со мной заняться сегодня? — расслабленно и необдуманно ляпнул я, с кайфом после выпитого затягиваясь сигаретой.
— С тобой... многим и в разных позах, — улыбнулся Свен, забираясь ладонью мне в карман пальто, украдкой гладя по бедру через ткань... и тыря мою пачку, — я оставил сигареты и пипку в других штанах.
— Прости, что ты забыл? — загоготал я — последняя фраза показалась после алкоголя слегонца двусмысленной, а уверенное движение очень завело.
Вообще, в лучшем своем виде Свен был весь в этом: взрослый флирт на грани фола, чувственная эротика жестов и взглядов, очень неплохой юмор и подбадривающие комплименты партнеру. И если Кит всегда подкатывал плоско и незамысловато, то у финна все держалось на полугранях и намеках. За что я, наверное, и повелся на него.
— Штука такая от машины, когда она «пи-пи» делает, нажимаешь, и сигнализация отключается. Нет, честно, если бы не она — я бы так не приложился с утра, а теперь уже за руль нельзя, — на полном серьезе пояснил Свен, глядя, как я почти загибаюсь от смеха, — я что-то не то сказал? И — в любом случае, я рад, что ты смеешься — у тебя очень красивая улыбка. Ваши люди редко улыбаются.
— Угум, пасиб, — наконец проржался я. — У нас «пипкой» у детей немного другое называют, и «пи-пи» они и женщины в соответствующих местах делают. А мы — отливаем.
— Понятно, — присвистнул финн, тоже заходясь в смехе и «тревожно» шарясь в паху, — а я-то думал, почему на меня один из ваших бизнесов так странно глянул, когда я сказал, что у меня дома в Финляндии три запасные «пипки». Ну, вроде бы все на месте. Кстати, неплохо бы где-нибудь отлить, как ты говоришь. Почему у вас такая проблема с туалетами в городе?
Я кивнул, мы привычно зарулились в какую-то подворотню. Финн демонстративно не стал заморачиваться особой стеснительностью, а я подумал, что на основе увиденного имею все шансы отделаться в койке по легкому. И как же по своей пассивно девственной наивности я тогда ошибся. В общем, на примере Свена я избавился от многих детских комплексов и уяснил для себя на всю оставшуюся жизнь одну простую истину: дело не в размере, а в мастерстве использования. И многочасовой трудолюбивой практике вкупе с включением творческого начала.
К непосредственному изучению основ этого мастерства мы приступили в его гостинице уже ближе к полуночи, после того, как прошарахались по трем кабакам и куче магазинов, в которых Свен накупил барахла себе и мне. «У вас действительно принято встречать людей по одежке, как говорится в пословице. Дома я могу спокойно прийти на деловую встречу в дешевых джинсах, но все будут знать, сколько денег на счету в моей семье. У вас же все наоборот, и если нет костюма, то многие даже не хотят серьезно разговаривать. Это же неправильно», — снова пожаловался он в последнем кабаке на загадочный и непостижимый менталитет моих соотечественников.
Было около десяти часов вечера, и я успел уже очень хорошо набраться. Обычно в таких случаях мне всегда становилось почти жарко, но тут я с удивлением для себя обнаружил, что как-то странно мерзну, и у меня начинается что-то вроде озноба. Приметил это и Свен. Он стащил с себя свитер и протянул мне. От свитера вкусно пахло дорогой парфюмерией. Смесью чего-то кисловато-горького. Я натянул свитер, сняв пиджак, и так действительно стало теплее.
— Ты позволишь мне согреть тебя сегодня? — обронил Свен, хищно и масляно блестя глазами, как загулявший мартовский кот, и перекладывая под столом мою кисть к себе на ширинку. — У меня очень тепло в номере. Пока я не был женат, то любил ходить дома голым. Сейчас я могу позволить себе это только в отъезде. И я предпочитаю, когда партнеры не стесняются своих желаний.
...Двухуровневый Люкс Свена оказался роскошным. Я не знал, чем заняться, пока финн удалился в душ. Со стаканом виски в руке, на которое мы перешли, я добрел до огромного окна с панорамным видом на Финский залив, закурил, пытаясь отключиться и не думать, что должно произойти дальше. Этот чертов тюбик с обязательной смазкой теперь буквально прожигал мне карман. А Свен и не позволил мне особо думать в ту ночь.
Я совсем не заметил, как он, полностью раздетый, подобрался ко мне сзади и прижал к собственному чуть влажному, теплому телу. Он рывком стянул с меня позаимствованный у него свитер и майку. Потом на пол полетели и сдернутые вместе с бельем брюки. Еще при нашем знакомстве в клубе, я заметил, какие у него накаченные трицепсы, теперь имел возможность убедиться в силе его рук, да и всего тренированного тела. Прикасаться к этому телу было приятно.
— Слав, вообще-то я рассчитывал, что ты хотя бы разденешься. И мастурбируешь себе, чтобы немного расслабиться.
— Подрочишь себе. Так правильнее.
— Именно. И, насколько я понимаю, как точно пользоваться смазкой, тюбик с которой ты держал весь день в кармане, ты не знаешь. Было забавно наблюдать, как ты строил там из себя опытного человека в клубе, в отличие от твоего... напарника.