— Денег всегда не хватает. Ты будешь делать ставку?
— Сорок.
— Открываемся.
Энди ладонью смахнул со стола крошки, огляделся и проговорил вполголоса:
— Как приятно после длинной утомительной дороги оказаться под крышей. Под крышейхорошо, Крис.
Кирилл тоже бросил короткий взгляд вверх и увидел, что на галерее второго этажа возле одной из трех дверей сидел на стуле бородатый ковбой с винчестером на коленях.
«Кажется, тут лучше не задерживаться. Лучше ночевать под кустом, чем в такой компании», — подумал он и сказал:
— Да, хорошо заглянуть в настоящий дом. Пусть даже ненадолго.
— Дом есть дом, — Энди кивнул. — Пусть не слишком уютный, но это дом. Надо только не зевать, а то крысы ночью ухо отгрызут.
— Эй, вы, любители вина, — насмешливо окликнул их визгливый голос картежника. — Не желаете развлечься, пока мясо жарится? Вам еще долго ждать. Мясо тут готовят не торопясь. Мы вот до сих пор никакого мяса не дождались, так и перебиваемся с кофе на яичницу. Садитесь за стол, раскиньте картишки.
— Спасибо за предложение, — улыбаясь, повернулся к нему Энди Брикс. — А только мамочка мне строго-настрого запретила играть во всякие игры с незнакомыми.
— Как хотите, — недовольно ответил картежник.
— Твой ход.
— Надоело, — сказал он. — Сколько можно резаться. Тем более, что сегодня ко мне идут одни двойки.
— Что будем делать? У нас вся ночь впереди. Сдавай.
— Черт с тобой.
Вопреки мрачным пророчествам картежника, трактирщик принес мясо довольно скоро.
— Мы кофе просили, — напомнил Энди.
— Извините, я совсем забыл.
— Какие-то проблемы? — негромко спросил его Кирилл.
— Нет-нет, все в порядке, — быстро ответил хозяин и отошел к плите.
— Эй, вы, чего там шушукаетесь? — снова раздался задиристый визгливый голос.
Кирилл услышал за спиной звук отодвигаемого стула и нетвердые шаги. Картежник приблизился к их столу и встал перед ними, скрестив руки на груди.
— Ну, и что за секреты от честных людей? — спросил он.
— А где тут честные люди? — спросил Энди, вставая из-за стола.
Картежник отступил, вглядываясь в его лицо.
— Вот это да… так вы, значит, не желаете с нами сыграть? Ну и очень хорошо, — торопливо проговорил он, продолжая отступать к своему столу. — Да и то дело, ночь на дворе. Какая уж тут игра. Все, пошли спать.
— С чего это? — удивился его партнер по покеру.
— Я сказал, спать!
Энди Брикс продолжал стоять, не сводя с них своего цепкого взгляда и держа руки на поясе. Игроки живо сгребли карты, подхватили пьяного с пола и неловко, спотыкаясь и чертыхаясь, потащили его по лестнице к своим номерам. Бородач с винчестером стоял у перил, с интересом глядя на Брикса.
Энди снял шляпу, пригладил свои короткие волосы и повернулся боком к бородатому ковбою.
— Теперь ты меня разглядел со всех сторон, — сказал он, надевая шляпу. — Доволен?
— Привет, Брикс, — сказал ковбой сверху. — Не ожидал тебя снова увидеть. Да еще живьем.
Дверь за спиной бородача распахнулась, и на галерею вышел человек с перебинтованной головой. Под черным сюртуком, накинутым на голое тело, виднелась перевязанная грудь с красными, проступающими пятнами на бинтах.
— Говорят, у нас гости? — он пошатнулся и схватился за перила одной рукой, вторая безжизненно висела вдоль тела. — Брикс? Ты ко мне?
— Нет, Барт. Я тут по своим делам, — ответил Энди.
— Надеюсь, тебе в твоих делах повезет немного больше, чем мне.
— Надеюсь.
— Ты помнишь Фрэнка, моего брата? Он только что умер.
— Жаль, — сказал Энди Брикс. И добавил уважительно: — Он был самым быстрым стрелком, кого я знал.
Раненый кивнул, принимая соболезнование, выраженное в такой сдержанной форме.
— Нас обстреляли из кустов. Засада. У колодца Бюргера.
— Тогда понятно, почему Фрэнки не успел ответить, — протянул Брикс. — Кто стрелял?
— Ребята Смайзерса.
Энди Брикс хмыкнул.
— Так он все еще тут верховодит?
— Пытается. Не хочешь поехать с нами?
— У нас нет лошадей.
— Я дам.
— Нет, Барт. Не поеду я с тобой. Неудобно будет, если по дороге попадется хозяин мулов.
— Какие еще мулы? — раздраженно поморщился раненый. — У меня брат умер, а ты про каких-то мулов. В тебе нет ни капли милосердия.
— Это точно, — кивнул Энди Брикс. — Ни капельки.
Бородатый ковбой подхватил раненого, когда тот повернулся к двери, уходя. Тот попытался оттолкнуть его, но бородач все же завел Барта в комнату и закрыл за собой дверь.
— Теперь, надеюсь, мне дадут спокойно поесть, — проговорил Брикс, возвращаясь за свой стол. — Черт, мясо остыло.
— Я смотрю, у тебя тут на каждом углу знакомые, — тихо заметил Кирилл.
— С такими лучше бы не знакомиться.
— А кто такой Смайзерс?
— Ублюдок толстопузый.
Трактирщик принес еще один ломоть мяса, и на этот раз Брикс не дал ему остыть. Потом они сидели на крыльце, слушая, как заливаются под луной полковые оркестры сверчков.
— Я боялся, что ты начнешь стрелять, — сказал Кирилл. — Просто вспотел весь, когда они начали задираться.
— Да нет, чего ради? Лет пять назад — другое дело. А теперь нам с ними делить нечего. Они просто хотели зло сорвать на ком-нибудь, — мрачно сказал Энди. — Повезло им. Не все ведь такие добренькие, как мы с тобой.
— Ну что, пойдем дальше?
— Переночуем здесь, — подумав, ответил Брикс. — Старый долг списан. Они больше не полезут. Им и так досталось.
— Я слышал. Черт побери, уже у колодца засады устраивают! — Кирилл покачал головой. — На водопое даже змея не укусит.
— Люди опаснее, чем змея. Фрэнк Келси был тоже опасен. Самый опасный противник из тех, с кем я сталкивался. Сказать по правде, я рад, что у нас с ним ни разу не дошло до стрельбы. Правда, я-то знал про его секреты, а он про мои — нет.
Знаешь, ведь Фрэнк был левша. А кобуру носил на правом бедре, как все. И там у него был большой армейский Смит-вессон. С перламутровыми щечками на рукоятке. Они сияли на солнце, глаз не отвести. Ну и все, как бараны, пялились на этот «смит». А надо было смотреть не туда, а на широкий шелковый пояс, которым Фрэнк обматывался на мексиканский манер. Потому что как раз за ним прятался второй ствол, маленький ремингтон.
Фрэнки шевелил пальцами правой руки, медленно тянулся к рукоятке — а левой выхватывал ствол из-за кушака. И готово. Правда, он всегда бил так, чтобы только ранить. Обычно — в правое предплечье. Стрелять уже не можешь, но и не загнешься. В плечо лучше не целиться — можно перебить артерию, ее хрен перевяжешь. В ногу тоже не стоит. Некоторые и на одной ноге палят без промаха. Так что, если попадешь на дуэль, бей в правое предплечье, как Фрэнк Келси.
— Спасибо за совет, — сказал Кирилл. — А у тебя какие были секреты?
Энди покосился на него с осуждающим видом:
— Крис, ты что, не понял? Я только что произнес поминальную речь по такому же подонку, как мы с тобой. Никаких иных достоинств Фрэнки не имел, и о его заслугах перед родом человеческим мне тоже ничего не известно. Но он был отличным стрелком. Вот и все. А о моих секретах пусть рассказывают на моих похоронах.
Спали, не раздеваясь, в разных углах сеновала, с револьвером под рукой. Перед самым рассветом они услышали, как со двора, стараясь не шуметь, выкатывали скрипучую двуколку.
Утром они спустились в конюшню и увидели там двух лошадей — пегую и вороную. Однако новых гостей в таверне не было.
Трактирщик у плиты подлил масла на сковородку, где жарилось мясо. Аппетитный запах щекотал ноздри, и Энди с Кириллом подсели к столу, несмотря на то, что собирались выйти пораньше, не завтракая.
Трактирщик поставил на стол бутылку вина.
— Ваши друзья увезли раненого и двух покойников, — сказал он. — А лошадей оставили. Это для вас.
— Я так и понял, — кивнул Энди. — И вино от них?
— Вино они нашли в повозке, — сказал трактирщик. — Оставили мне. Сказать по правде, я не думал, что все так хорошо закончится. Это же сам Барт Келси! Про него и его брата Фрэнка рассказывают всякие истории…
— О Фрэнке больше ничего не расскажут, — сказал Энди. — По крайней мере, ничего плохого.
8. В пустыне становится тесно
Таверна стояла как раз на границе пустыни. За ней дорога спускалась в просторную долину, до самого горизонта покрытую травой. Серебристые волны перекатывались по изжелта-зеленому пространству, кое-где размеченному одинокими деревцами. В этом море травы, однако, можно было путешествовать, сверяя путь не только по солнцу или компасу. Всадники легко различали колею, промятую в травах фургонами. Возможно, последний фургон прошел здесь месяц назад, но трава до сих пор хранила его следы огромных колес, обитых железом, и рытвины в дерне, выбитые грузными медлительными волами.
Кирилл уже знал, что это не индейцы. Копыта их неподкованных лошадей не рвали дерн. А свои нехитрые грузы индейцы перевозили на волокушах: пара длинных жердей, застеленная шкурой бизона, скользила по траве, как сани по снегу.
Их лошади неторопливо шагали по траве вдоль колеи, спугивая мелких птиц, которые с треском выпархивали из-под копыт.
— Кажется, кто-то скачет за нами, — вдруг сказал Энди, обернувшись.
Кирилл долго вглядывался из-под руки, прежде чем заметил три маленькие точки.
— Похоже на то. Но как ты мог их заметить?
— Услышал. — Энди остановился. — Хорошее место, чтобы выпить кофе.
Кирилл немного удивился такой неожиданной передышке. Сердце его забилось сильнее, когда он увидел, как Энди прячет револьвер в сумку с продуктами. Перехватив его взгляд, Брикс подмигнул:
— Помнишь, чему я тебя учил?
— Ты о чем?
— О том, что с любым подонком надо говорить очень вежливо. Не знаю, куда они так спешат. Но если они гонятся за нами, то лучше остановиться. Терпеть не могу погонь. Да, их трое, а нас двое. Но запомни, Крис — в перестрелке всадник всегда проигрывает противнику, который стоит на земле.
Он подсел к сухому кусту, с треском отламывая ветки для костра. А Кирилл быстро составил очаг из нескольких камней, достал кофейник, кружки и галеты.
Когда вода в кофейнике начала шуметь, к ним подскакали трое всадников на разгоряченных лошадях. Один из них подлетел прямо к костру, круто осадив коня, ронявшего пену с оскаленной морды. Узко посаженные глаза всадника пылали гневом, а длинный крючковатый нос вздрагивал от злости.
— Эй, вы! Откуда вы тут взялись, на нашей земле?
— Из Иллинойса мы, — с самым простецким видом ответил Энди. Он высыпал кофе в кипяток и ловко снял кофейник с огня, как только над ним выросла шапка желтой пены. — А вы, парни, откуда?
— Мы с ранчо «Две решетки», — многозначительно произнес длинноносый всадник.
Он словно ожидал, что после этих слов все должны вскочить навытяжку. Но Энди был слишком занят кофейником, а Кирилл продолжал задумчиво жевать травинку, сидя на камне.
— Вы развели огонь на пастбище Билла Смайзерса, — еще более многозначительно произнес длинноносый. — У вас в Иллинойсе что-нибудь знают про частную собственность?
— Да-да, — сказал Энди, разливая кофе по кружкам. — Что-то такое слышали. Говорят, что частные владения принято огораживать. Неужели это правда?
Кирилл попробовал кофе и сморщился:
— В следующий раз наливай кипяток в кофе, а не наоборот. А сахар где?
— В мешке возьми, если ты такой неженка.
Он оставил свою кружку на траве и отошел к мешку с продуктами, который лежал в стороне.
— Вы поедете с нами, — сказал длинноносый. — А чья это пегая кобыла?
— Моя, — скромно ответил Брикс.
— Да? И это роскошное седло тоже твое?
— Да, мое. С сегодняшнего утра.
— Собирайтесь, — сказал всадник. — Шерифу будет очень интересно узнать, почему какой-то янки из Иллинойса раскатывает на лошади Фрэнка Келси.
«Шериф? Нельзя нам к шерифу, — подумал Кирилл, нащупав в мешке рукоятку револьвера. — Никак нельзя. Как поступит шериф, если узнает, что перед ним беглый каторжник и юнга, перестрелявший мирных моряков? Постой, а откуда он это узнает? Нет, все равно — нельзя нам к шерифу».
— Присядьте к нашему очагу, — Энди дружелюбно улыбнулся. — Шериф никуда не денется за то время, пока мы пьем кофе.
— Я не собираюсь тут с вами рассиживаться! Эй, парень… — длинноносый повернулся к Кириллу. И осекся, увидев наведенный на него револьвер.
— Оружие на землю, — попросил Кирилл.
Он держал кольт двумя руками, целясь между глаз длинноносого ковбоя, и тот так и застыл с открытым ртом, скорее от удивления, чем от испуга.
У Энди тоже появился револьвер в руке, и его граненый ствол был направлен на двоих других всадников.
— Спокойно, парни, — сказал Энди. — Спорим, что я успею продырявить обоих раньше, чем вы вспомните, с какого боку у вас кобура?
— Мы люди Билла Смайзерса! — покраснев, угрожающе сказал длинноносый.
— А мы сами по себе, — сказал Кирилл. — Оружие на землю.
— Да мы вас… мы вам… — закипятился длинноносый, однако руки держал на виду и даже не пытался потянуться к кобуре.
— Да-да, все понятно, — перебил его Энди. — Парни, расстегните свои пояса и пусть они спокойно свалятся на землю, вот и все!
— Вы еще пожалеете! — продолжал грозить длинноносый.
— Да ладно тебе кипятиться, Мендоса, — сказал один из его спутников, расстегивая пояс. — Все равно они никуда не денутся.
Оружие с лязгом упало на сухую траву.
— «Шарпсы», — напомнил Энди. — Брать за приклад.
Они вытянули карабины из седельных чехлов и бросили под ноги своих лошадей.
— А теперь поворачивайте туда, откуда примчали, — скомандовал Брикс. — Ваши стволы мы оставим на первой попавшейся ферме.
Ковбои Смайзерса развернули коней и потрусили обратно, злобно оглядываясь.
— Мы их отпустим? — спросил Кирилл, продолжая целиться им вслед. — Это же те самые! Люди Смайзерса! Они убили твоих знакомых.
— Ну и что? Кофе остывает, — напомнил Энди. — Крис, ты меня заставил поволноваться. Ты же чуть не выстрелил! Так?
— Наверно. Если б он дернулся…
— Ты пойми, нам здесь жить! — с неожиданной горячностью вскинулся Энди. — Хочешь пострелять — поезжай куда подальше, где тебя никто не знает! Мы их застали врасплох и обезоружили, что еще надо?
— Мне ничего не надо, — Кирилл пожал плечами. — Но теперь у нас с тобой появились новые враги.
Энди замолчал и не проронил ни слова, пока они пили кофе.
Они тщательно загасили угли и придавили золу камнями. Оружие незадачливых стрелков Смайзерса было уложено в два вьюка, Энди взял себе только карабин.
После отдыха лошади поначалу пошли резвее, но их рвение скоро угасло, не встретив поддержки седоков.
Навстречу им по прерии тащился фургон, запряженный четверкой волов.
Они остановились, поравнявшись с волами. Встал и фургон. Возничий настороженно глядел на них с высоты своего облучка, как с капитанского мостика.
— Здравствуйте, хозяин! — Брикс приподнял шляпу.
— Какой, к черту, хозяин, — ворчливо ответил седой мужчина в комбинезоне. — Хозяин тут Билл Смайзерс, а мы — простые фермеры. Мы все просто мусор для него. Вы, небось, тоже из его команды?
— Мы сами по себе, — сказал Энди. — Едем в Каса Нуэва.
— Это не мое дело, но Смайзерса вам не объехать, — озабоченно сказал фермер. — Он обносит сейчас все пастбища забором из колючей проволоки.
— Договоримся. А вы куда направляетесь?
— В Оклахому, на Индейскую Территорию. Здесь нам житья не будет. А там много свободного места. И люцерна там растет не хуже, чем здесь.
— Зачем же забираться так далеко?
— Здесь нам житья не будет, — повторил фермер. — А в Оклахому никакие янки не сунутся. Индейцев побоятся.
— Думаете, с индейцами проще ужиться, чем с северянами?
— Там индейцы мирные — кайова, чероки, семинолы. Я и не с такими уживался. Даже с сиу ладил. А вы, значит, нацелились на Каса Нуэва? Ну, мне все равно, но только готовьте патроны. Дальше тропа уже перекрыта проволокой. Когда я проезжал там, ее как раз натягивали. А вдоль ограды охранники гарцуют.