– Ну, почти все, – отпихнула его от телефона Маша. – Речь-то не о Степаныче, а о том, что четвертую часть рамы никто из нас в тот день так и не обнаружил. И вдруг сегодня она преспокойно себе плавает на поверхности пруда.
– Вот и я удивляюсь, – хмыкнул на том конце провода Петька. – Хотя вообще-то такие вещи случаются. В какую-нибудь воронку затянуло, а потом эта деревяшка выплыла.
– У нас в пруду нет водоворотов и воронок, – занудным голосом произнес Димка.
– Или какое-нибудь подводное течение мотало этот кусок рамы по всему пруду. Вот мы и не замечали, – предположил Командор. – И вообще меня сейчас больше волнует другое. Раз «утопленник» заговорил, нам необходимо как можно скорее с ним повидаться.
– Нас сейчас уже никуда не отпустят, – с грустью отозвалась Маша. – Так что до завтрашнего утра не получится.
– Завтра им наверняка займется Шмельков, – откликнулся Петька. – А потом Ростислава Кузьмича вообще могут куда-нибудь увезти. Или если он в чем-то замешан, то, вполне вероятно, сам постарается смыться.
– Если он в чем-то замешан, то и нам ничего не скажет, – вновь вырвал трубку у сестры Димка.
– Но и из этого можно сделать кое-какие выводы, – стоял на своем Командор. – По крайней мере, хоть какая-то определенность.
– И когда же ты собираешься к нему проникнуть? – спросил Терминатор.
– Ночью, – был краток Командор.
– Очень умно, – проворчал Терминатор. – Не представляю, как мы сможем сегодня ночью на улицу выбраться. У нас полон дом народу. Родители. Бабушка. И, что еще хуже, Какумирала.
– Которая по полночи не спит, – опять завладела телефоном Маша.
– Тогда я один пойду, – принял решение Командор. – Или с Настасьей, если она вырвется.
– Ну уж нет! – заявил Димка. – Пойдем все вместе. Только попозже.
– Что значит попозже? – решил уточнить Петька.
– В половине второго – в два, – объяснил Димка. – Раньше предки вряд ли угомонятся.
– Идет, – согласился Петька. – Хотя я мог бы и раньше, – добавил он. – Мой предок с нами так умотался, что уже спит.
– А мать? – спросил Димка.
– Мать, пока нас не было, затеяла генеральную уборку дачи, – внес ясность Петька. – Так что скоро тоже наверняка свалится.
– Везет же некоторым, – охватила зависть Димку.
– В общем, передайте Настасье, что я буду ждать под окном ее комнаты ровно в час ночи, – начал распоряжаться Петька. – Потом мы вместе постоим возле ваших ворот до половины второго. Если вы к этому времени не появитесь, то пойдем без вас.
– Нет уж. Мы появимся, – тоном, не допускающим возражений, произнес Димка.
– Тем лучше, – сказал Командор. – Ладно. Пока, – заторопился он. – Меня мать зачем-то зовет.
И он повесил трубку.
Дождавшись одиннадцати, близнецы сделали вид, что ложатся спать. Успокоив таким образом бдительность старших, они ждали, пока в доме все стихнет. До них довольно долго доносился из гостиной голос Анны Константиновны. Она сетовала, что Коврова-Водкина сдает все сильней и сильней. Хорошо, хоть сосед принимает в ней участие. Хотя, по мнению Анны Константиновны, этот Евгений Казимирович вредно действует на психику Натальи Владимировны, ибо потакает всем ее безумным фантазиям.
Тут отец Димы и Маши заметил, что «этот Женька всегда сам был немного того». А Елизавета Вивиановна немедленно принялась вспоминать, как тяжело умирали родители Евгения Казимировича. Видимо, Анне Константиновне похоронная речь Павиановны вскоре наскучила. И, пожелав всем доброй ночи, пожилая ученая дама отправилась спать. Тогда Какумирала попробовала увлечь родителей Димы и Маши еще одной веселенькой историей про больного туберкулезом юношу, который скончался лет двадцать назад. Однако папа и мама близнецов немедленно засобирались спать.
– Думаю, часа через полтора мы сможем уйти, – с надеждою произнесла Маша.
– Знаешь, я вот что подумал, – родилась блестящая мысль у брата. – Пока они укладываются, мы с тобой тоже по очереди поспим. Во-первых, так скорей пройдет время. А во-вторых, мне для здоровья просто необходимо хоть часок подремать.
– Пожалуй, ты прав, – в свою очередь чувствовала себя усталой Маша.
– Тогда давай я первым немножечко отдохну, – заявил брат. – А ты подежурь.
– Какой же ты у нас джентльмен, – фыркнула Маша.
– Джентльменство тут ни при чем, – совершенно не смутило ее заявление брата. – Наукой доказано, что мужской организм устает гораздо сильнее, чем женский.
Маша только рукой махнула.
– Ладно уж, спи, мужской организм.
– Я зайду к тебе через полчаса, – пообещал Димка. – После этого ты сможешь поспать.
Он удалился к себе в комнату.
– Знаю я, как ты полчаса поспишь, – проводила его задумчивым взглядом Маша и на всякий случай поставила будильник.
Это их и спасло. Будильник прозвонил через час. Маша, немедленно отключив его, прислушалась. В доме было тихо. Девочка прошла на цыпочках в комнату брата. Димка, конечно же, спал без задних ног. Минуты три спустя его все-таки удалось растолкать. Он, пошатываясь, поднялся с постели.
– Одевайся скорей! – поторопила сестра. – Потом тихо спускайся вниз. И чтобы не падать мне, – погрозила она пальцем брату.
– Я с этой лестницы никогда не падаю, – натянув майку, ответил Димка.
Спустились они и впрямь безо всяких приключений. Дом спал. Подобравшись на цыпочках к двери, Маша стала тихонько отпирать замки. Вдруг кто-то зашевелился в гостиной. Близнецы юркнули к вешалке, где висели плащи. Дверь гостиной тихонько отворилась. По передней кралась на цыпочках Какумирала. На ней были халат и шлепанцы. Перед дверью кухни Какумирала на мгновение остановилась, вслушиваясь в тишину дома. Затем, крадучись, вошла. Дверь за нею тихо закрылась.
– Чего ей надо ночью на кухне? – спросил шепотом Димка.
– Какая разница. Лучше бежим скорее, – отвечала сестра.
– Нет, погоди, – уперся Димка.
Прежде чем Маша успела его остановить, он подобрался на цыпочках к кухонной двери, немного послушал, затем, зажав рот рукой, вернулся к сестре.
– Ты чего? – удивилась та.
– Она холодильник открыла, чего-то оттуда достала и теперь чавкает, – едва сдерживаясь от смеха, сообщил брат.
Близнецы выскользнули на улицу и побежали к воротам. Возле Настиной калитки их дожидались двое друзей.
– Молодцы, – похвалил Петька-Почти не опоздали.
– Мы вообще бы успели вовремя, но у Какумиралы аппетит разыгрался, – объяснила Maшa.
– Она там, на кухне, так чавкает, – все еще не мог избавиться от потрясения Димка.
– Какумиралу обсудим на досуге, – призвал его к порядку Петька. – Она, в отличие от Ростислава Кузьмича, никуда от нас не денется. И вообще, пошли скорее в больницу.
На темном августовском небе виднелся узкий серп месяца. Миновав поселок, ребята пошли по темной дороге, ведущей к пруду и дамбе. Вдруг Петька увидел, что впереди маячит какая-то фигура.
– Знаете что, – обратился он к друзьям. – Надо быть осторожней. А то еще, не дай Бог, наткнемся на кого-то знакомого.
– Ой, что тогда будет! – обхватила голову руками Настя.
– В нашем положении самое время еще раз засветиться, – мрачно подтвердил Димка.
Впрочем, прохожий маячил далеко впереди и вряд ли бы разглядел их в такой тьме. Ребята подумали, что это скорее всего возвращается домой кто-то из жителей деревни Борки. Выдерживая дистанцию, они тоже свернули к Боркам.
– Интересно, долго он еще будет маячить у нас перед глазами? – буркнул Димка.
– Сейчас наверняка уйдет, – откликнулся Петька.
Однако, к немалому удивлению ребят, ночной путник в Борки не пошел.
– Значит, торопится на станцию, – продолжала Маша.
– Какая станция? – покрутил пальцем возле виска брат. – Последний поезд давно прошел. Теперь до утра не будет.
– Тогда куда же он? – совершенно не понимал Петька.
– Мало ли, – сказала Настя. – Там ведь, на станции, есть круглосуточный магазин.
– Значит, туда и идет, – уверенно сказал Димка.
Однако незнакомец вскоре свернул на дорогу, ведущую к больнице.
– Может, ему плохо? – выдвинула новую догадку Настя.
– Когда плохо, в таком темпе не чешут, – возразил Димка.
В следующее мгновение ночной пешеход изумил членов Тайного братства еще сильнее. Даже не приблизившись к главному входу, он скрылся в кустарнике.
– Что-то мне это не нравится, – охватило беспокойство Петьку. – Быстро за ним. Только осторожней.
Ребята тоже скользнули в кусты. Из-за угла дома послышался шорох гравия.
– Там же как раз окно палаты! – осенило вдруг Командора.
Ребята бросились за угол. На их глазах незнакомец перекинул ногу через подоконник и исчез в темном проеме окна.
Глава X «РУСАЛКА» ВОЗВРАЩАЕТСЯ ДОМОЙ
Не раздумывая, Петька подтянулся на руках и тоже исчез в окне. Вот когда пригодились занятия боевыми искусствами. Димка рванул следом. До девочек донеслись возня и сдавленные вопли.
– Скорее, Настасья, подсади меня, – велела Маша.
Та послушно подставила руки. Вскарабкавшись на подоконник, Маша оглядела тесную палату. В ней едва помещались кровать, тумбочка и умывальник. На кровати и рядом с ней творилось что-то кошмарное. Ростислав Кузьмич, вытаращив глаза, лежал без движения. Похоже, он впал в новый шок. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Ибо практически на Ростиславе Кузьмиче происходила ожесточенная борьба. Командор и незнакомец, лицо которого было в черной маске, сцепившись, катались по кровати. Димка, прыгая рядом, пытался попасть ногами по незнакомцу, однако Маше показалось, что удары брата настигают в основном Петьку.
– Ну, чего ты застряла! Помоги мне влезть! – раздался снаружи голос Насти.
Маша свесилась вниз и протянула ей руку. Едва Настя влезла в палату, как «утопленник», выскользнув ужом из-под сцепившихся тел, с диким криком обрушился на них сверху.
– Осторожно! Там Петька! – воскликнула Настя.
– И Димка! – добавила Маша.
В следующий момент обе девочки бросились на Ростислава Кузьмича. Тот яростно отбивался, не переставая при этом истошно орать. В палате вдруг вспыхнул свет. Мгновение спустя к кровати, превратившейся в настоящее поле битвы, подлетели строгий врач и три санитара.
Один из санитаров зачем-то скрутил «утопленника». Двое других набросились на Петьку и Димку. Мальчики всем своим весом удерживали незнакомца, лицо которого по-прежнему скрывала черная маска.
– Вы лучше его держите! – сдавленным от натуги голосом обратился Командор к санитарам.
Те почему-то послушались. Ребята были здоровые. Поэтому незнакомец немедленно оказался связанным с помощью простыней.
«Утопленник», похоже, немного пришел в себя и восседал, вращая глазами, на тумбочке. Петька, резко нагнувшись, двумя пальцами поднял с пола солидных размеров нож.
– У вас не найдется полиэтиленового пакетика? – обратился к врачу Командор. – Надо, чтобы на ноже сохранились отпечатки пальцев.
– Опять финн? – уставился врач на Петьку. – Ну, знаешь ли, это уже слишком.
– Я-то, может, совсем и не финн, – откликнулся мнимый Урхо Калево Какумирала. – Но если бы мы случайно рядом не оказались, Ростислав Кузьмич уже был бы трупом.
Услыхав это, человек в маске дернулся. Но простыни были крепко связаны. Один из санитаров принес пакетик. Петька осторожно опустил туда нож.
– Теперь вызывайте Шмелькова, – солидно изрек Терминатор. – Иначе еще, не ровен час, смоется, – покосился он на человека в маске.
Тот в ответ скрипнул зубами и выругался.
– Может, сперва расскажете, в чем дело? – посмотрел на ребят врач.
– Вызовите Шмелькова, а пока он сюда будет добираться, мы все расскажем, – предложил компромисс Командор.
– Ваша взяла, – вздохнул врач и велел одному из санитаров позвонить капитану.
Санитар почти сразу вернулся.
– Капитан сейчас прибудет.
– Теперь рассказывайте, – распорядился врач.
– Нет уж, сперва посмотрим, кто это такой, – изнывали от неизвестности ребята.
Склонившись над связанным мужчиной, Петька сорвал с него черную маску. Ребята разом вскрикнули. Такого никто из них не мог даже предположить. Это был сосед Ковровой-Водкиной – милейший и вежливейший Евгений Казимирович. Лицо его искажала гримаса отчаяния и злобы.
– Мерзкие твари! – процедил он сквозь зубы. Тут «утопленник», словно выйдя из транса, исторг свое любимое «Убью!» и начал душить Евгения Казимировича. При этом Ростислав Кузьмич явил столь недюжинные отвагу и ловкость, что присутствующим удалось с ним справиться, лишь объединив усилия.
Когда запыхавшегося «утопленника» наконец оттащили в сторону, он вполне осмысленно и членораздельно изрек:
– Вот он меня и хотел в пруду утопить.
– Что-о? – округлились глаза у врача. Он явно испытывал дефицит информации. А потому он строго велел ребятам:
– Ну-ка, быстро рассказывайте!
– Отставить рассказы! – вбежал в дверь палаты Алексей Борисович Шмельков. – Сперва изучим обстановку.
В это время он увидел членов Тайного братства.
– Доброй ночи, Алексей Борисович! – вежливо поздоровался Петька.
– Вот, раскудри тебя береза! – отвечал капитан. – Опять вы?
– Опять! – охотно согласились члены Тайного братства. – Преступник найден.
– Подонки! – словно бы в подтверждение их слов прорычал Евгений Казимирович.
– А вы что тут делаете? – воззрился на него Шмельков.
– В данный момент отдыхает, – хохотнул Димка. – А до этого хотел убить Ростислава Кузьмича.
– Вот этим самым ножичком, – протянул капитану пакет Петька.
– Так это ж ваш мужик. Из Красных Гор, – изумленно пробормотал Алексей Борисович.
– Верно, – кивнул Командор. – Теперь я убежден, что именно он похитил картину из библиотеки.
– Мы вчера выяснили, что картина-то очень ценная, – вклинился Димка. – Работы Н. Трофимова.
– Этих «Русалок» было целых три штуки! – подхватила Настя. – «Коварная русалка», «Плачущая русалка» и «Мертвая русалка». Но две части триптиха считались безвозвратно потерянными.
– Трип… чего? – не слишком был искушен в подобной терминологии Алексей Борисович.
– Триптиха, – повторила Настя.
– Художественное произведение из трех частей, – пояснил Димка.
– Мерзкие щенки! – заскрипел зубами Евгений Казимирович. – И это раскопали. Знать бы заранее, удушил бы.
– Теперь ты, друг, долго никого не удушишь, – пообещал капитан Шмельков. – Как же подобная ценность у вас в библиотеке очутилась?
– Ниночка говорит, что Екатерина Филипповна утверждала, будто эта картина раньше находилась в имении Борских! – выпалила на одном дыхании Настя.
– И бывший возчик князя когда-то рассказывал то же самое Павлу Потаповичу, – добавила Маша.
– Если так, то, вполне вероятно, картина пострадала во время пожара усадьбы, – предположил Петька. – Потом кто-то обрезал обгоревшие края и вставил уцелевшую часть картины в другую раму.
– Почему бы и нет, – отмахнулся капитан. – Я когда-то слышал от стариков, что из этой усадьбы чего только не перли. И впрямь висела эта картина в какой-нибудь избе, а потом старая библиотекарша ее обнаружила. Ну и приобрела за бесценок, чтобы библиотеку украсить. А ты, значит, друг, догадался, – посмотрел Шмельков на Евгения Казимировича.
– Ему и карты в руки, – вмешался Петька. – Он ведь известный искусствовед. И, кстати, коллекционирует произведения искусства.
– Небось картинку-то уже продал, искусствовед? – обратился к задержанному Шмельков.
– Сомневаюсь, – покачал головой Петька. – Если он решился на кражу, то явно не для продажи.
Евгений Казимирович снова исторг ругательство.
– Вы мне наконец объясните? – в который раз потребовал врач. – Какие русалки и что вообще все это значит?
– А я разве не объяснял? – удивился Петька.
– Но я ничего не понял, – честно признался врач.
Члены Тайного братства хотели для него повторить все сначала, но тут Шмельков скомандовал:
– А ну, марш по домам!