– Степа, ты чего отмораживаешься? Давай гляди…
Степанида пробегала глазами ряды имен, фамилий, дат.
– Нашла! – вскрикнула Алка. – Гляди, Степа, я нашла!
Степанида подняла глаза и увидела мраморную плитку, прикрывающую стандартную бетонную нишу. На плитке было выведено золотыми буквами:
РудинВячеслав Михайлович1950 – 1994.– А про нее не написано, – удивилась Степанида.
– Не успели еще, времени-то всего ничего прошло.
– Алка, откуда ты так во всем этом разбираешься?
– Ну, у нас бабушка с дедушкой померли, еще тетя Зина…
– Понятно. Слушай, а куда ж тут цветы-то девать?
– А вон полочка, на нее и положим. Только попозже. И вообще, давай отойдем отсюда, поглядим, кто придет, а уж потом присоединимся!
Они и впрямь отошли в сторонку, но вскоре увидели двух женщин с цветами в руках, медленно бредущих по дорожке.
– Ой, это наши! – тихонько воскликнула Алка.
– С чего ты взяла?
– Не знаю, чувствую!
Она схватила Степаниду за рукав и поволокла вслед за женщинами. Те их не заметили.
– Жалко ее до смерти, такая хорошая баба была… Но несчастливая, что ж поделать… Мужа потеряла, а теперь и сама…
– Ничего себе сама! Убили в темном подъезде… А сестрица, тоже стерва хорошая, даже девять дней дома справить отказалась…
Алка толкнула Степаниду локтем. Мол, что я говорила!
– А она как будто что-то чувствовала, Ниночка… Такая подавленная в последнее время была…
– Да не скажи… Она как ушла из «Юлии», так сразу повеселела. Ей на Покровке нравилось, там, говорила, люди приятные…
– Да, вроде так… Но скажи, что ей так в этой «Юлии» не жилось? Шикарный салон, и платили там лучше.
– Что-то она с хозяйкой не поладила. Не любила она рассказывать, ты же ее знаешь…
– Да, она скрытная была. Ой, холодно нынче, и цветы сразу замерзнут. Ну скажи мне, разве ж по-людски это – не отметить хотя бы девять дней?
– Знаешь, это кто как чувствует! Невмоготу, может, Ленке глядеть, как поминки в праздник превращаются. Люди нажрутся и уж забывают, зачем вообще собрались…
– Это верно, – вздохнула женщина. – Да, вот так живешь-живешь…
К женщинам присоединились еще две, молодая и совсем старуха. В течение пяти минут собралась уже порядочная толпа, человек пятнадцать. Девочки поодиночке затесались в эту толпу, жадно прислушиваясь к разговорам, но ничего, что могло бы их заинтересовать, так и не услышали. Потом к толпе решительным шагом приблизилась высокая хмурая женщина лет тридцати.
– Лена!
Девочки поняли, что это и есть сестра покойной.
Все обступили ее.
– Дорогие мои, – начала она, – прошу вас простить меня за то, что собрала вас здесь, а не дома… Но постарайтесь меня понять… Я еще не в силах говорить об этом спокойно… А вот на сороковины прошу всех пожаловать ко мне… Ну что еще сказать? Все мы скорбим… Нина была настоящим человеком и потому… потому… нам всем будет не хватать ее. Прошу вас, не надо никаких речей… Просто помолчим немного вместе. И положим цветы… Она так любила цветы…
Степанида чувствовала себя ужасно. Приперлись сюда, как бы примазались к чужому горю, а толку никакого…
– Степка, ты поняла? – прошептала ей на ухо Алка.
– Что?
– Ты поняла, о чем сестра говорила? Она же ясно сказала: она умерла, потому что была настоящим человеком! Значит, она что-то знает! И не верит в случайное убийство!
– А ты это не придумала? – встрепенулась Степанида.
– Что я придумала? Разве ты сама не слышала? Ой, ты смотри, Алена!
Действительно, к ним быстрым шагом приближалась Алена, администраторша из салона «Юлия». Лицо у нее было заплаканное, а в руках были цветы. Она, конечно, девочек не узнала. Быстро положила цветы и остановилась в некоторой растерянности. Очевидно, никого тут не знала.
Алка решительно шагнула к ней.
– Здравствуйте!
Алена удивленно на нее посмотрела.
– Вы меня не узнаете?
– Нет. Разве мы… Хотя постой, ты вроде к нам в салон приходила, да?
– Да.
– У твоей сестры, кажется, какие-то проблемы с кожей, верно?
– Верно.
– А как ты сюда попала? Ты разве знала Нину?
– Знала, да, – потупилась Алка.
– И это она тебе посоветовала прийти в нам в салон?
– Нет, наоборот. Она говорила, чтобы ни в коем случае не ходила, – неожиданно заявила Алка.
Степанида с интересом прислушалась.
– Но тогда почему же ты пришла?
– Мне интересно было, почему она так говорит…
– Ей не нравилось у нас почему-то… И с хозяйкой отношения не сложились… – вздохнула Алена. – А вообще-то салон у нас первоклассный!
– А я вот еще слыхала, что какой-то девочке стало гораздо хуже…
– В начале лечения такое бывает… Скажи, а где ее сестра? Я хотела бы сказать ей несколько слов…
– Вон та, высокая… – показала Алка.
Алена подошла к Лене и что-то ей сказала. И вдруг Лена смертельно побледнела, казалось, вот-вот упадет в обморок, пошатнулась и каким-то странным высоким голосом проговорила:
– Убирайтесь отсюда! Как вы посмели сюда прийти? Да если бы не ваш проклятый салон…
Алена отшатнулась.
– Господи, что вы говорите…
– Я очень хорошо знаю, что говорю! Вон!
– Леночка, что с тобой? Лена, опомнись, это грех! – заверещали женщины.
А Алена, тоже бледная, как полотно, повернулась и на негнущихся ногах пошла прочь, повесив голову. Алка бросилась за ней.
– Алена, подождите!
– За что? Господи, за что? Мы же с Ниной всегда были в самых лучших отношениях… Я любила ее… Я ничего не понимаю… Смерть Нины для меня была настоящим ударом…
Она буквально рухнула на скамейку, а Алка присела рядом с ней, пытаясь ее утешить. Степанида же осталась поближе к Лене, та понемногу приходила в себя. Но Степанида чувствовала, что все окружающие ее не одобряют и мало-помалу начинают расходиться. Вскоре она осталась одна. Степаниде было ужасно ее жалко. Она подошла к ней и тихо спросила:
– Извините, я могу вам чем-то помочь? Может, проводить вас?
Лена подняла глаза.
– Девочка, ты кто?
– Степанида.
– Степанида? Чья ты, откуда?
– Ничья. Просто я немножко знала Нину Филипповну…
– Да? Что-то я никогда о тебе не слышала. Степанида – это твое настоящее имя?
– Конечно. Просто мы мало были знакомы, вот она ничего и не говорила… Знаете, не надо тут сидеть, холодно, вы простудитесь!
– Да-да, ты права. – Лена нехотя поднялась со скамейки. – Они все обиделись на меня… Ну и пусть. Не могу я сейчас с людьми… Вот сорвалась, а чем та девушка виновата? Только выдала себя, дура… Ох, что я несу! Спасибо тебе, Степанида, но я пойду!
И вдруг Степанида решилась.
– Елена Филипповна, простите, но вы, кажется, считаете, что вашу сестру убили не случайно? И виновата в этом хозяйка салона?
Лена вытаращила глаза.
– Разве я что-то подобное говорила?
– Нет, но я так поняла!
– Но позволь… Раз ты поняла, значит, ты что-то знаешь?
– Я не знаю, но я подозреваю…
– А ты понимаешь, как это опасно? Я теперь всего боюсь! Всего! Я от каждого звонка вздрагиваю…
– А вы милиции о своих подозрениях ничего не говорили?
– Боже упаси! Да они и не особенно старались что-то выяснить. Убийство в подъезде, тем более сумочку у нее украли… Им все ясно! Но как же ты… Неужели Нина тебе что-то говорила?
– Нет, но я… Я бы хотела вам все объяснить!
– Хорошо, поедем сейчас ко мне, ладно? Ты не очень спешишь?
– Нет.
– Вот и отлично.
Глава X
РАЗГОВОРЫ ПО ДУШАМ
Она взяла Степаниду под руку, и они медленно пошли к выходу. Степанида еще издали заметила, что Алка сидит на лавочке вместе с Аленой. И сделала вид, будто знать ее не знает. Алка хотела было ее окликнуть, но сообразила, что может все испортить, и осталась утешать Алену.
А Лена подвела Степаниду к старенькому «Москвичу».
– Вот моя тачка. Садись!
Степанида решительно уселась рядом с Леной.
– А вы далеко живете?
– Да нет, совсем близко! Ты, наверное, удивляешься, что я никого домой не позвала? Девятины зажала?
– Нет, это ваше личное дело, – пожала плечами Степанида.
– Вот и я так решила. Горя мне и так хватает, а смотреть на пьяные рожи, которые уж и не помнят, по какому поводу выпивка… Брр! Не могу! Ты не слыхала, меня там не очень осуждали?
– Да я не слушала, зачем мне…
Они подъехали к серой кирпичной пятиэтажке, поднялись на второй этаж. Квартира оказалась удивительно уютной и даже не тесной. Две хорошие комнаты, кухонька, правда, маленькая, но уютная и чистая.
– Зимой тут светло, а летом – тьма-тьмущая, все заросло, – сказала зачем-то Лена. – Раздевайся, Степанида, вот тапочки, и проходи на кухню. Надо чаю горячего выпить, холодно!
Лена поставила чайник, достала из холодильника сыр, колбасу, масло, нарезала хлеб.
– Ешь, Степанида, не стесняйся. Я, знаешь, сейчас не могу готовить, все из рук валится. Да, так что ты там говорила насчет хозяйки салона? – уже шепотом добавила она.
– Я просто спросила… Вы ее подозреваете?
– А ты?
– Я – да!
– Но почему?
– Вы же сказали, вы тоже… вы согласны со мной?
– Конечно, это первое, что я подумала, когда узнала, что… случилось с Ниной.
– Почему? Она как-то угрожала ей?
– Не знаю.
– Скажите, Елена Филипповна, вам, еще до смерти вашей сестры, ничего такого странного не присылали?
– Какого странного? – не поняла Лена.
– Ну, там, венок похоронный или еще что?
– Нет, но почему ты спрашиваешь?
– Понимаете, все началось с того, что нашим новым соседям за несколько дней до свадьбы прислали похоронный венок.
– Может, по ошибке?
– Мы тоже так думали, а потом еще и гробик…
– Как?
– Вот такой вот черный игрушечный гробик, а в нем две фигурки – жених и невеста…
– Но при чем тут Юлия?
– Соседи уехали за границу, а мы с одним моим другом решили выяснить, кто же прислал венок. И выяснили. Юлия Ивановна Кислицина.
– Боже мой, зачем же она так засветилась?
– Нет, она никаких следов вроде бы не оставила, но мы… мы смогли узнать…
Степанида и сама не знала, почему вдруг решила довериться незнакомой женщине. Но ей казалось, что только так, совместными усилиями, они смогут вывести эту страшную женщину на чистую воду.
– Но ведь это могла быть просто идиотская и жестокая шутка. Ничего страшного ведь не произошло?
– Нет, потому что… они уехали.
– А если бы остались? Думаешь, они могли пострадать?
– Думаю, да… Она пришла туда в тот вечер… И очень удивилась, что их нет…
– Сама пришла?
– Да. Елена Филипповна, а почему ваша сестра ушла из салона?
Лена очень внимательно посмотрела в глаза девочки.
– Нина была скрытной, но как-то проговорилась, что в этом салоне страшные дела творятся. Какие конкретно, она не сказала, но я так поняла, что Ниночка видела или слышала что-то, чего ей не следовало видеть или слышать. Я посоветовала ей пока сделать вид, что она ничего знать не знает, или же обратиться в милицию, но она сказала, что не останется там больше ни на минуту. И ушла. А через три недели это случилось… Черт его знает, может, конечно, это все-таки случайность…
– Нет, не думаю… – тихо проговорила Степанида. – Вы просто еще не все знаете…
– А ты знаешь что-то еще? – насторожилась Лена.
– Да, но только я не знаю самого главного!
– Самого главного?
– Ну да. Чем она таким занимается, эта Юлия, если убивает людей, которые что-то про это знают?
– Она убила еще кого-то? – испуганно прошептала Лена.
– К счастью, не успела!
И Степанида подробно поведала изумленной женщине о том, как они с Валеркой нашли в салоне связанного голого сыщика.
– А он возьми и слиняй?
– Ну, я точно не знаю… Только мы о нем больше ничего не слышали.
– Слинял! Постой, Степанида, а ты ведь мою сестру не знала, да?
Степанида густо покраснела.
– Не знала, – кивнула она.
– А кто же тебе о ней рассказал?
– Понимаете, это случайно вышло… Моя подруга показала соседке проспекты этой «Юлии», а та сказала, что ее знакомая косметичка раньше работала в «Юлии», а потом ушла в парикмахерскую на Покровке. Вот мы и решили пойти туда, познакомиться с Ниной Филипповной. Ну и там… они сказали, что ее убили… А потом Алкина соседка сказала, где и когда будут девятины… Вот…
– И ты пришла на кладбище, чтобы что-то разведать?
– Да! Елена Филипповна, не сердитесь, мы просто хотели узнать как-нибудь, не посылала ли она Нине Филипповне венок или… Но вы не подумайте, я вам свою помощь предложила не потому…
– Да ладно, Степанида, я все понимаю, – грустно улыбнулась Лена. – Ну и как ты считаешь, не зря сходила?
– Я не знаю…
Зазвонил телефон. Лена сняла трубку.
– Я слушаю! Да. Да, здесь, – удивленно сказала она. – Одну минутку. Это тебя!
– Меня? – ахнула Степанида. – Кто?
– Не знаю, – сухо проговорила Лена, передавая девочке трубку.
– Алло! Кто это?
– Степа! Степа! – донесся до нее голос Алки. – К вам сейчас Юлия едет! Вы там поосторожнее! А еще лучше не впускайте ее!
– Алка, но как ты узнала?
– Через Алену! Потом объясню! Она может быть с минуты на минуту!
И Алка отключилась.
– В чем дело? – спросила Лена, заметив выражение лица своей гостьи.
– Это Алка, она сказала, что сюда едет Юлия! И будет здесь с минуты на минуту. Чтобы мы ей не открывали!
Лена побледнела.
– Боже мой, зачем она едет?
Не сговариваясь, они подбежали к окну. И вдруг во двор действительно въехала белая «девятка». Из машины вышла Юлия Ивановна в своей роскошной шубе. В руках у нее был большой букет, завернутый в шелковую бумагу. Она замешкалась у машины, а потом направилась к подъезду.
– Степанида, спрячься! – шепнула Лена, сорвала с вешалки Степанидину куртку и буквально впихнула девочку во вторую комнату. – Сиди там и внимательно слушай. В случае чего поднимай шум.
– Поняла! – шепнула Степанида. – Но, может, лучше не открывать ей?
– Нет, я хочу послушать, что же она мне скажет!
И тут в дверь позвонили. Лена, помедлив, шагнула к дверям, Степанида затаила дыхание.
– Кто там? – громко спросила Лена.
– Леночка, откройте, пожалуйста! Я подруга Нины… Я хочу сказать вам несколько слов! Я ненадолго!
Лена открыла, а Степанида прильнула к двери.
– Здравствуйте, Леночка, и примите мои соболезнования.
– Здравствуйте, но я вас не знаю. Кто вы?
– Мы вместе с Нинушей работали в салоне… Я только два часа назад узнала, что случилось… На кладбище я опоздала… Мне сказали, что вы никого не хотите видеть, но я все-таки решилась…
– Что ж, заходите, коли пришли. Как вас звать-то?
– Марина!
«Вот так номер. Теперь она Марина, – подумала Степанида. – Зачем ей это надо? Наверное, хочет таким образом выведать, что известно Лене про «Юлию»!»
– Вот, Леночка, цветы, поставьте их…
– Благодарю вас. Извините, могу вам предложить только чай!
– Нет, спасибо, ничего не нужно, я ненадолго… Лена, как же такое случилось?
– А как вообще такое случается? В подъезде на Нину напал бандит, который ее убил и ограбил. Что тут добавишь?
– Да, я слышала… Но говорили, будто были и другие версии?
– Другие версии? Первый раз слышу! Что вы имеете в виду?
– Нет, ничего, просто, знаете, люди всегда что-то напридумывают! Лена, быть может, я могу вам чем-нибудь помочь?