Поглядев на маленького щуплого Темыча, контролер вдруг взял его за руку. Видно, ему показалось, что это самый младший племянник покойного.
— Я, между прочим, и сам умею ходить, — обиженно буркнул Темыч.
— Поговори у меня еще, малец! — строго прикрикнул на него контролер.
Темыч громко засопел от обиды, но в пререкания с Миронычем вступать поостерегся. Как-никак, они ехали без билетов. Да и с милицией еще неизвестно как сложится.
Шествуя впереди всех, Мироныч и Тема вошли в медпункт. Следом за ними появились милиционеры. Они несли на носилках тело, прикрытое брезентом. Ребятам стало не по себе. Они, словно бы по команде, отвернулись.
— Так. Значит, кто тут родственники? — уселся за столик еще один милиционер, которого ребята до сих пор не видели. — Идите-ка ближе, — подозвал он троих незадачливых путешественников.
Ребята, по-прежнему избегая смотреть в ту сторону, где лежал Василий Николаевич, приблизились к милиционеру.
— Начнем по порядку, — раскрыл он блокнот. — Тебя как звать? — ткнул он карандашом в сторону Пашкова.
— Меня-то? — переспросил Лешка.
— Ну, не меня же, — отозвался милиционер.
— Марат Ахметов, — выдержав небольшую паузу, назвался Пашков именем одноклассника.
— Но… — заикнулся было Женька. Темыч наступил ему на ногу. Женька послушно умолк.
— Адрес? — не поднимая взгляда от блокнота, спросил милиционер.
Пашков с большой старательностью продиктовал адрес Марата, не забыв назвать почтовый индекс, номер телефона, подъезд и этаж.
— Этаж не нужно, — покачал головой милиционер.
— Теперь давай ты, — ткнул он карандашом в сторону Женьки.
— Чего я? — заволновался Женька.
— Чего-чего. Фамилию говори.
— Мою-то? — с идиотской улыбкой проговорил Женька.
— Забыл, как звать, что ли? — хмуро взглянул на него милиционер.
— Забудешь тут, — вмешался Темыч.
— А тебя-то кто так? — только сейчас заметил милиционер заплывший глаз Темыча.
— Ударился, — не стал вдаваться в подробности тот.
— Сейчас тебе помощь окажем, — решил проявить заботу милиционер. — Марья Ивановна! — крикнул он в глубь помещения. — Обработайте парню глаз, пока я с его братьями занимаюсь.
В коридоре возникла пожилая рыхлая женщина.
— Маленький мой! Кто ж тебя так? — едва увидав Темыча, запричитала она.
— Я не маленький, — злобно ответил тот.
— Да, да, мы большие. Большие мы, — засюсюкала рыхлая Марья Ивановна в белом халате, — у меня самой внучок ровесник тебе. Тоже в четвертый класс ходит. Или ты у нас в третьем? — ласково посмотрела она на Темыча.
— Я в девятом, — уже трясло от негодования Темыча.
— Во, Семеныч, — обратилась медсестра к милиционеру. — Такой маленький, а уже в девятом. Вундеркинд небось. За год два класса проходит.
— Я, между прочим, вполне нормальный, — раздраженно изрек Темыч.
— Ну, ну, нормальный, нормальный, — сделался еще ласковей голос у медсестры. — Звать-то тебя, миленький, как?
— Олегом, — неожиданно для самого себя соврал Тема.
— Гляди-ка, Семеныч! — воскликнула женщина в белом халате. — Ну, точно у него все, как у моего внучка. Даже имя. Пойдем. Сейчас глазик тебе обработаю. Глазику больше бо-бо не будет.
И Темыча увели в соседнюю комнату.
— Так, — вновь занялся Женькой милиционер. — Ты говоришь, как твоя фамилия?
— Я пока еще ничего про фамилию не сказал, — ответил тот.
— Тогда говори, — потребовал милиционер.
У Женьки от пережитого голова работала туго. Он уже понял, что собственную фамилию называть нежелательно. Даже его спокойные и уравновешенные предки, узнав, как их дорогой сыночек на самом деле провел выходные, наверняка прибегнут к крутым репрессивным мерам. Беда же заключалась в том, что Женька никак не мог подобрать достойного кандидата, чьим именем было бы хорошо назваться.
— Ну? — явно уже начал нервничать милиционер. — Чего молчишь?
— Боря Савушкин, — назвал Женька имя еще одного их соратника по девятому «В».
— Наконец-то! — принялся писать в блокноте милиционер. — Савушкин Борис… Отчество! — потребовал он у Женьки.
— Отчество у меня это… такое… — замялся Женька, никогда не знавший Борькиного отчества.
— Васильевич, — услужливо подсказал Пашков.
— Именно, — очень обрадовала его помощь Женьку. — Савушкин Борис Васильевич.
— Ты что же, сын? — покосившись на носилки, с большим сочувствием спросил милиционер.
— Нет, нет, — испуганно замахал руками Женька.
— А вы мое отчество забыли спросить, — вклинился Пашков, чтобы перевести разговор на другую Тему.
— Правильно. Говори, — повернулся к нему милиционер.
— Ахметов Марат Хамитяевич, — услужливо сообщил Пашков.
— Выходит, вы и не братья совсем, — посмотрел милиционер на мальчиков.
Тут к ним подвели Темыча с забинтованным глазом.
— Денек походишь, мой милый, — напутствовала его медсестра, — и полегчает.
Темыч, пробурчав в ответ что-то нечленораздельное, уселся на стул между Пашковым и Женькой.
— Теперь давай-ка с тобой выяснять, — немедленно повернулся к нему милиционер. — Имя не называй. Я запомнил. Олег.
— Спасибо! — вырвалось у Темыча, который сам успел забыть, кем назвался.
— За что спасибо? — удивился милиционер.
— Ну, — замялся Темыч. — Просто так спасибо. Вы такой добрый.
Милиционер от похвалы несколько смутился. Однако слова Темыча доставили ему удовольствие.
— Глаз-то получше? — участливо осведомился он.
— Нормально, — с бывалым видом проговорил Темыч. — Пишите. Беляев Олег Борисович. — И он уверенно продиктовал адрес Олега.
— Так вы, значит, не родственники? — снова спросил милиционер.
— Одноклассники! — выкрикнул Женька.
— А дядя чей в таком случае? — вновь покосился со скорбной миной в сторону носилок милиционер.
— Ничей, — ответил Пашков.
— Просто дядя Вася! — подхватил Женька. — В каземате с ним познакомились.
— В каком каземате? — потер озадаченно переносицу милиционер.
— В Петропавловской крепости, — объяснил Пашков. — Там мой родственник дальний сидел за дуэль.
— Зверски замучен! — почему-то вырвалось у Женьки.
— Погодите-ка, погодите, — покачал головой милиционер. — Еще один родственник?
— Родственник, — подтвердил Пашков. — Но из прошлого века. Его уже давно нет.
— Чего же ты мне тогда мозги пудришь? — посуровел милиционер.
— Я не пудрю, — отозвался Пашков. — Вы сами спросили.
— Меня другое интересует, — уточнил милиционер. — Что вам понадобилось в Петропавловской крепости?
— На экскурсии были. С классом, — вдохновенно соврал Пашков. — А пока каземат моего дальнего родственника искали…
— Который там за дуэль сидел? — решил уточнить милиционер.
— Именно, — кивнул Женька. — В общем, пока мы этот каземат нашли, ребята случайно без нас в Москву уехали.
— Неаккуратный у вас педагог, — с осуждением изрек милиционер. — Надо считать своих, прежде чем ехать. Или по крайней мере хоть перекличку произвести.
— Да мы ничего. Мы почти добрались, — поторопился сообщить Пашков. — И домой родителям позвонили из Питера. Они не волнуются.
— Тогда порядок, — сказал милиционер. — Ну, а дядя Вася-то этот при чем?
— Он нам помог до Москвы доехать. Вернее, почти помог, — решил не вдаваться в подробности Темыч.
— А звали-то его как? — поинтересовался милиционер.
— Василий Николаевич, — вздохнул Женька.
Остальным тоже сделалось грустно.
— А фамилия его как? — задал новый вопрос милиционер.
— Не знаем, — пожали плечами ребята.
— Он только успел нам сказать, что живет в Москве где-то на Сходненской, — вспомнилось Женьке.
Милиционер тут же записал это в блокнот.
— Может, все же фамилию-то говорил случайно? — с большой надеждой посмотрел на друзей Семеныч.
— Нет, — вновь повторили они.
— Да вы в документах его посмотрите, — посоветовал Темыч.
— Нет при нем никаких документов, — не стал скрывать милиционер. — А что, разве были?
— Не знаем, — ответили друзья. — Нам' он документов не показывал.
— А какого-нибудь багажа при нем не заметили?
— Вот, — протянул Женька пластиковую сумку. — Это его. Он на сиденье оставил, когда курить отправился.
Милиционер, выхватив у мальчика из рук сумку, немедленно начал в ней рыться. Затем с разочарованным видом отложил ее в сторону.
— Нету при нем ни документов, ни… Тут он осекся. Ребята тоже молчали.
Потом Семеныч еще кое-что уточнил. Главное, его интересовало, при каких обстоятельствах трое друзей встретились с Василием Николаевичем и не заметили ли они хоть чего-нибудь необычного в его поведении перед тем, как он отправился в тамбур. Мальчики искренне пытались помочь. Однако ничего хоть сколько-нибудь подозрительного им не вспоминалось.
— Ладно, — закрыл, наконец, блокнот милиционер. — Если понадобитесь, мы с вами свяжемся. А сейчас наша машина идет в Москву. Заодно вас подбросим. Чтобы больше не потерялись…
— А повязку Темыч, как вылезли из машины, так сразу снял и выкинул в урну, — подвел итог истории бурных странствий Женька.
— Эта повязка только мешалась, — проворчал Темыч. — И вообще она в лечении глаз ничего не смыслит.
— Кто? Повязка? — усмехнулась Таня.
— Медсестра, — сердито произнес Темыч, который никак не мог простить сердобольной женщине, что та приняла его за десятилетнего. — И вообще, — добавил он. — Если завтра не будет улучшения, придется идти к окулисту.
— Ну-ка, покажи, — присмотрелась к синяку Таня.
— Много ты в таких вещах понимаешь, — демонстративно отвернулся от нее Темыч.
Тут зазвонил телефон. Олег взял трубку.
На проводе была Катя.
— Быстро ко мне! — скомандовал юный хозяин квартиры.
— Ребята приехали? — поинтересовалась Катя.
— За Темку небось волнуешься? — усмехнулся Олег. — Что ж, основания у тебя есть.
— Что такое? — и впрямь встревожилась Катя.
— Приходи — узнаешь, — уклончиво отвечал Олег. — В общем, ждем.
Он положил трубку. Женька носился взад-вперед по гостиной. Вульф спал рядом с Таней. Олег вертел в руках очки. Это значило, что он о чем-то задумался.
— Слушай, — не выдержал Женька. — Мы тебе, между прочим, все рассказали.
— Ну, и молодцы, — механически отозвался Олег.
— А кто похавать дать обещал? — выкрикнул Женька. — Или есть давай, или я побежал домой. Я со вчерашнего дня по-человечески не ел.
— Может, мы их тушенку используем? — предложила Таня. — Все равно пропадает.
— Ага! — хищно клацнул зубами Женька. — Тушенку с макаронами. И побольше!
— Сейчас сварганим, — направилась Таня на кухню. — Иди, голодающий, — посмотрела она на Женьку. — Лук мне поможешь резать.
— Лучок! Класс! — оттолкнув Таню, Женька первым влетел на кухню.
К приходу Кати работа уже кипела вовсю. И Катя, которая явилась к ним прямо из-за стола, тоже сказала, что хочет тушенки с луком и макаронами. Однако прежде, чем друзья сели за стол, Олег заставил троих путешественников позвонить домашним. Для них была выработана версия, что директор довел их до школы. Поэтому они забежали рассказать о походе Олегу, который с ними не смог пойти, потому что у него разболелся зуб. Теперь зуб прошел, и Олег очень хочет послушать, как друзья провели время. Родители, убедившись, что дети уже в городе, разрешили им еще часик посидеть у Олега.
По завершении дипломатических переговоров со старшим поколением, Компания с Большой Спасской дружно кинулась на еду. Оказалось, что Таня извела практически весь запас тушенки, которым родители снабдили троих ребят. По этому поводу Женька с негодованием отметил, что предки совершенно ничего не понимают в походах. Потому что если бы пришлось и впрямь идти с директором и Арсением в лес, то столь скудных запасов еды им бы наверняка на два дня не хватило. Но в общем-то даже Женька сейчас абсолютно насытился. Он сказал, что вполне спокойно теперь доживет до ужина.
Затем друзья вернулись в гостиную. Темыч специально уселся так, чтобы Кате был виден его пострадавший в боях глаз. О конфликте, вспыхнувшем на стадионе, Кате доложили за едой. Реакция девочки Тему обрадовала. Катя не на шутку встревожилась. Темыч отметил про себя, что, оказывается, иногда даже бывает полезно получить в глаз. Однако радость свою он умело прикрыл маской страдания. Теперь он время от времени демонстративно потирал ушибленный глаз или вдруг принимался издавать стоны, которые казались ему по-мужски сдержанными. Неизвестно, сколько бы еще времени это продлилось, но Катя вдруг с усмешкой проговорила:
— Слушай, ты когда-нибудь перестанешь охать, как старая бабка?
Удар был нанесен в самое сердце. Кровь бросилась Темычу в голову. И, сжав кулаки, он грозно проговорил:
— Вот как врежу тебе в глаз, тогда сама заохаешь.
— А ну, прекратите! — крикнул Олег. Темыч уселся в кресло так, чтобы больше
вообще не видеть Катю.
— А ты вообще хорош гусь! — поглядел на него с укором Олег. — На фига ты в милиции мое имя и адрес назвал?
— Не знаю, — честно ответил Темыч. Сидя в уютной гостиной Олега, он и сам не мог понять, зачем обманул милиционера.
— И вообще, это Пашков первый начал! — заступился Женька за Темыча.
— Ну, конечно! — обиделся Лешка. — Я их, можно сказать, задарма на такую экскурсию свозил, а они на меня всех собак повесили.
— Я на тебя не вешал ни собак, ни кошек, — засмеялся Женька.
— Неостроумно, — продолжал Пашков. — А назвался я чужим именем, чтобы вас, дураков, не накрыли предки, когда этот милиционер из Клина начнет звонить.
— А мне, значит, можно звонить! — возмутился Олег.
— Тебе-то что, — отмахнулся Пашков. — Ты же на футбол в Питер тайно не ездил.
— Зато в Клин запросто мог попасть. У меня, между прочим, предки утром за город уехали. За это время, что их нету дома, я, теоретически, мог смотаться в Клин и обратно. А отец у меня, вы же знаете, вообще на всякие расследования очень болезненно реагирует.
— Но в данном-то случае ведь не мы будем расследовать, а милиция, — возразил Темыч. — Да еще в Клину.
— Какая разница, — продолжал Олег. — Я только надеюсь на то, что никто из вас больше им не понадобится.
— Вообще-то скорее всего так и произойдет, — вмешалась Таня. — Человек умер от инфаркта. Где он живет, ребята примерно сказали. Имя-отчество тоже известно. И родные наверняка его будут разыскивать.
— А если он одинокий? — поглядел на друзей Олег. — И квартиру снимает. А прописан, например, совсем в другом месте.
— Вот когда так окажется, тогда и будем думать, — отмахнулся Женька. — Чего ты, Олег, раньше времени панику разводишь.
— Хороший вообще-то мужик был, — вздохнул Пашков. — И нам помог. Жалко мне его.
Остальные тоже погрустнели.
— Я все думаю, — сказал Темыч. — Не засни мы тогда, может, Василия Николаевича удалось бы спасти.
— Если его в тамбуре сильный инфаркт хватил, то не спасли бы, — возразил Пашков. — Мой отец говорит: когда разрыв сердца, человек даже иногда охнуть не успевает.
— Странная вообще-то история, — покачал головой Олег.
— Скорее грустная, — хором отозвались девочки.
— Я не о том, — покачал головой Олег.
— А о чем? — насторожились остальные.
— Меня многое настораживает, — с загадочным видом сказал Олег.
— В медпункте определили «обыкновенный инфаркт», — который раз за сегодняшний день повторил Женька.
— Вполне вероятно, так оно и есть, — снова принялся теребить очки Олег. — Но у меня, лично, много вопросов. Первое, — поднял он вверх указательный палец. — Почему у него при себе не оказалось документов?
— Может, их у него из кармана вытащили, — предположил Темыч. — По электричкам знаете, какая публика шастает. А он еще в Тверь заезжал к кому-то.
— Кстати, — вдруг вспомнилось Пашкову. — Милиционер как-то странно сказал. Мол, у Василия Николаевича не оказалось при себе ни документов, ни… А вот дальше милиционер рассказывать не стал.
— Это проще простого, — тихо проговорила Таня. — У него не было при себе ни документов, ни денег.