На самом деле, Марфа здорово напугала Илью. И оживила все его недавние подозрения. В результате мальчик лишь укрепился в мысли избавиться от свертка. Только не знал, как к нему подобраться.
Илья потирал посиневшее запястье и ломал голову в поисках выхода. Марфа искоса наблюдала за ним, время от времени угрожающе каркая и щелкая клювом. От этого страшного звука Илья бледнел и прятал руки за спину. Марфа злорадно перхала и размахивала крыльями, словно собиралась взлететь.
Растерянный Илья, сам не понимая зачем, пообещал пожаловаться Тайке. Просто от отчаяния пообещал.
Как ни странно, это подействовало. Марфа чуть поутихла, но своего поста у порога Тайкиной комнаты не оставила. Нападать не нападала, однако топталась на виду у Ильи, и бусинки ее глаз агрессивно поблескивали. Весь вид птицы как бы говорил – только сунься! Пришлось раздосадованному Илье оставить свой план до вечера. Не драться же с Марфой. Так и без глаз остаться недолго.
– И пусть. Даже лучше, – вяло пробормотал Илья. – Заодно поговорю толком с Тайкой.
* * *Илье повезло, родителей сегодня пригласили к кому-то из знакомых на день рождения. Они накормили детей и ушли сразу же после ужина.
Илья пообещал матери уложить Тайку ровно в девять, как обычно. Даже сказку на ночь пообещал рассказать. Мол, и они с Ритой постараются лечь до полуночи, все-таки завтра в школу. Так что домой родителям можно не спешить, все под контролем. Насчет контроля Илья, конечно, преувеличил. Не те сестрицы у него, чтобы можно было за них ручаться.
Рита, например, мгновенно воспользовалась отсутствием родителей и утащила в свою комнату телефон. Зато когда Илья услышал ее воркующий голос, он понял – квартира свободна. Совершенно свободна. Пока Рита болтает со своим Игорьком – а ведь какой еще недавно был парень! – можно считать: они здесь вдвоем с Тайкой. Вот только Марфа… Как бы эта тварь опять не помешала.
Илья не зря волновался. Мерзкая ворона словно ощущала неведомую опасность. Весь вечер таскалась за Ильей буквально по пятам. Даже у туалета дежурила. Куда бы Илья ни пошел, он всюду ловил на себе настороженный и совсем не птичий взгляд Марфы. Недоверчивый и явно угрожающий. Только что напасть в открытую ворона не решалась, лишь шпионила.
Пытаясь избавиться от зловещего надзора, Илья пригласил Тайку в свою комнату. А перед наглой птицей просто-напросто захлопнул дверь. Причем демонстративно. Как он и ожидал, при своей маленькой хозяйке Марфа набрасываться на Илью не посмела, только косилась злобно.
Илья усадил заинтригованную сестру на диван и бестолково закружил по комнате. К несчастью, нужный разговор никак не складывался. Все сейчас казалось Илье глупым. А уж его подозрения…
Тайка непонимающе наблюдала за его потугами. Потом звонко рассмеялась: брат так смешно морщил лоб! Будто хотел сообщить о двойке родителям.
Илья протяжно вздохнул – нормальная реакция трезвомыслящего девятилетнего человечка. Он заставил себя собраться и сказал:
– Разговор есть. Серьезный.
– Какой-какой?
– Говорю же, серьезный. Так что настройся.
– Ладно, – пробормотала Тайка.
Огромные карие глаза в обрамлении рыжих ресниц встревоженно замерцали. Тайка на всякий случай громко шмыгнула носом и старательно потерла сухие глаза кулачком: вдруг это она что-то натворила? Нужно задобрить Ильку. Илья невольно усмехнулся: ну и девчонка. Артистка, по-другому не скажешь. Еще не знает в чем дело, но готова на все. Плакать или смеяться – только закажите.
Он кашлянул.
– Я о твоем колдовстве хочу поговорить. Не возражаешь?
– Не-а.
– Тогда слушай. – Илья сделал еще круг по комнате, в сомнении дернул себя за ухо и наконец осторожно спросил: – Как считаешь, хорошо быть ведьмой? Настоящей ведьмой, как в сказках?
Тайка сверкнула глазищами и, не раздумывая, выпалила:
– Ага!
– Вот как? – тяжело посмотрел на нее мальчик.
Тайка закивала головой. Она явно не сомневалась в своем кратком ответе.
Илья внезапно разозлился, поэтому довольно резко бросил:
– А я уверен в обратном!
– Почему? – обиженно протянула младшая сестра.
Илья надолго задумался. Тщательно подбирая слова, сказал:
– Потому что ведьма – это жестокий и плохой человек. Понимаешь? Жестокий и плохой. Ее трудно любить. Даже брату.
Тайка не ожидала услышать ничего подобного. Никак. Она вопросительно покосилась на Илью, тот смотрел строго. Слишком строго. Девочка не заметила в его вгляде привычной добродушной усмешки. Будто Илья не на свою младшую сестру смотрел, а на… на преступника! Самого настоящего преступника.
Тайка к такому не привыкла. Ее глаза стремительно наполнились слезами, а нижняя губа набухла и предательски задрожала. Она жалобно пролепетала:
– Но ведь я не сделала ничего похого…
Илья язвительно возразил:
– Тебе так кажется? Ничего плохого? А сломанная нога учительницы рисования?
– Но ведь Ирина Васильевна злая, – срывающимся голоском выкрикнула девочка. – Она нас не любит! Она на нас вечно вопит!
– Это так, – холодно признал Илья. – Однако ног вам она не ломала, верно? Ни разу. Так кто из вас хуже?
Тайка растерянно захлопала ресницами и даже рот приоткрыла. Ей как-то не приходило в голову сравнивать себя с Ириной Васильевной. Ругань, крик, бесконечные записи в дневниках и… и сломанная нога!
– Я больше не буду, – потерянно прошептала девочка. – Я не подумала…
– Дело не только в Кононовой!
– А в чем? – без всякого притворства всхлипнула Тайка. – Я, честное-пречестное слово, больше ничего такого не делала…
– Ничего такого? – негодующе фыркнул Илья. – А Ангелина? Игорь Савченко? Петька? – сурово перечислил он. – Скажешь, их ты не трогала?!
– Но ведь любовь – это хорошо, – жалко пролепетала маленькая колдунья.
– Да кто тебе сказал?!
– Все… И в книжках… И в кино… И Ритка…
Илья едва не рассмеялся, до того ошеломленным выглядело Тайкино личико. И несчастным.
Однако он побоялся все испортить и сурово произнес:
– Я смотрю, у тебя в голове настоящая каша. Давай разбираться!
– Давай…
Илья почесал затылок и подумал, что младшая сестрица никогда не задает легких вопросов. А уж этот…
Елки, он и сам-то толком не знает, что такое любовь! По книжкам разве. В первом приближении. Объяснить Тайке, почему нельзя влюблять насильно, – почти невозможная задача. С другой стороны, не боги горшки обжигают. Надо попробовать. Тем более Тайка сидит с открытым ртом и нетерпеливо ждет.
Неожиданно Илья улыбнулся и вкрадчиво поинтересовался:
– Кто тебе в классе больше всех не нравится? Из мальчишек, я имею в виду.
– В моем? Из мальчишек? Не нравится?
Илья кивнул.
– Н-ну, наверное, Витька Матусевич.
– Почему?
– Он толстый, вредный, ябеда… – Немного подумав, Тайка твердо закончила: – И вообще – он препротивный!
– Значит, – насмешливо посмотрел на сестренку Илья, – ты бы его не смогла полюбить? Вашего Матусевича?
– Ты что?! – У Тайки от возмущения даже слезы высохли. – Да никогда!
Илья с ехидством бросил:
– А если через колдовство? Ну, кто-нибудь еще такой умный нашелся бы и заколдовал тебя? Как сделала ты. Тогда как? Полюбила бы?
Тайка с откровенным ужасом уставилась на старшего брата и убито пробормотала:
– Н-не знаю.
– Полюбила бы, – с удовлетворением отметил Илья. – Куда бы ты делась!
Тайка сморгнула с ресниц слезинки. Илья серьезно сказал:
– Вот только это уже не совсем ты была бы. Понимаешь?
– Нет, – едва слышно отозвалась девочка.
Илья хмыкнул и пояснил:
– Ты-то не способна его любить? Сама, я имею в виду. Так?
– Та-ак.
– Значит, полюбишь его уже не ты, а другая. Та рыжая девчонка, которая полюбит вашего препротивного Матусевича, тобой быть никак не может. Дошло, нет?
Тайка кивнула и размазала рукавом свитера упрямо выступавшие слезы. Говорить она была не в состоянии. Перед глазами девочки стояла страшная картина: они с Витькой Матусевичем сидят за одним столом и шепчутся. Голова к голове. Как Петька с Валькой. Толстый Матусевич, от которого вечно неприятно пахнет, дышит прямо ей, Тае, в лицо. И не отстраниться. Не оттолкнуть его. Она же влюблена!
– Что в таком случае получается? – строго поинтересовался Илья. – Ты людей в марионеток превращаешь? В кукол на ниточках? И это называется «делать доброе дело», да?
Тайка громко всхлипнула. За дверью завозилась, закаркала встревоженная Марфа. Ворона даже попыталась открыть дверь, бросаясь на нее грудью, но не смогла, – та оказалась для нее тяжеловата.
Илья постарался не обращать внимания на поднятую в коридоре возню и сурово продолжил:
– Как с тобой жить дальше прикажешь? Мне, например, совсем не улыбается иметь сестру-ведьму. – Он раздраженно хмыкнул. – Мало ли, что ей в голову завтра взбредет?!
– Но я тебя люблю, – убито прохлюпала Тайка. – Я тебе ничего плохого бы не сделала. Никогда. Честное слово.
– Хорошего тоже, – отрезал Илья. Он немного помолчал, потом сердито сказал: – Я вовсе не хочу, чтобы в мою жизнь вмешивалась ведьма, поняла? Я сам хочу ее прожить. Сам! Как и Ритка. – Илья сдвинул брови. – Думаешь, она обрадуется, узнав про Игорька?
– А р-р-разве нет?
– Дурочка! В лучшем случае оскорбится!
Тайка ошеломленно затихла. Перестала плакать и снова задумалась. Илья угрюмо буркнул:
– Получается, ты не веришь, что в Ритку кто-нибудь сможет влюбиться. САМ! Без сопливых. Вот скажи: она что, уродина?
– Н-нет…
– Идиотка набитая?
– Н-нет…
– Так зачем же ты влезла?!
– Но ведь Савченко ей нравился… – И несчастная, окончательно запутавшаяся Тайка уже взахлеб заревела.
– Балда, – констатировал Илья. Он усмехнулся, сел на диван. Взял рыдающую сестренку на колени и мягко пояснил: – Пойми, сегодня Ритке нравится Савченко, а завтра она уже всерьез – понимаешь, всерьез! – полюбит другого. И этот другой, может, ее судьба. Настоящая! А ты лезешь и все портишь. А вдруг они из-за тебя уже разминулись?
– Кто? – Тайка благодарно прижалась к широкой груди брата. – Ритка с судьбой?
Илья кивнул и вытер Тайке мокрые щеки. Потом серьезно сказал:
– Хорошо, если ты ничего не напортила. В эти дела лезть нельзя, понимаешь, малыш? Каждый должен жить своей жизнью. Своей! Подсказать, помочь – это пожалуйста, но заставлять… Заставлять – последнее дело!
– Ага, ясно.
Девочка сидела на коленях у старшего брата и о чем-то лихорадочно размышляла. Илья не мешал. Он ждал. Наконец Тайка тяжко вздохнула.
– Я больше не хочу быть ведьмой. Правда-правда. – Она робко подняла глаза на брата и прошептала: – А если я стану прежней, ты снова будешь меня любить?
– Конечно. – Илья кашлянул, скрывая улыбку. – Я пока и не переставал. Иначе бы так не дергался, сама понимаешь.
Тайка чихнула и сползла на пол. Нежно погладила брата по щеке и очень серьезно произнесла:
– Хорошо, что ты мне все сказал. Хорошо, что я еще не ведьма. Я ведь только-только училась. Делала все, что бабуля велела. А теперь не буду. Честно-честно. – Девочка вдруг оживилась. – Подожди немного! – И исчезла из комнаты.
Илья расслабленно откинулся на спинку дивана. Он чувствовал невыразимое облегчение. Казалось, идиотская история подошла к концу и не нужно больше ломать над ней голову.
«А может, проще вообще все забыть? – рассеянно подумал он. – Через месячишко-другой сам над собой посмеюсь…»
В комнату вихрем влетела Тайка со знакомым сверточком в руках и весело, освобожденно закричала:
– Вот, держи! Тут кольцо и все-все остальное! – Возбужденно приплясывая на месте, Тайка затараторила: – Без кольца мне с бабулей не связаться. Никак. Без кольца – я обычная девочка и ничего пока не умею. Правда, здорово?
– Правда, – вполне искренне подтвердил Илья и осторожно взял сверток.
Тайка с надеждой посмотрел на брата.
– Теперь мне можно к компьютеру?
Илья рассмеялся и махнул рукой.
– Можно!
Он проводил взглядом мгновенно выпорхнувшую из комнаты младшую сестру и пошел одеваться. Проклятый сверток буквально жег Илье руки!
Мальчик почему-то знал: его нужно унести из квартиры. И побыстрее. Лучше всего – в гараж. Туда до весны никто не сунется. Если только в подпол за за картошкой.
Но не Тайка же!
Глава 12
Тайкина болезнь или Снова кольцо
Неделя прошла спокойно. Илья стал потихоньку забывать об истории с прабабкой-ведьмой и Тайкиными попытками колдовства. Только Рита с Игорем Савченко о ней напоминали. Но и их отношения не раздражали Илью и в глаза почти не бросались. Или класс попросту привык?
В воскресенье все изменилось. Внезапно заболела Тайка. И слегла она как-то очень неожиданно для всех.
Еще с утра девочка казалась соверщенно здоровой, носилась с друзьями в школьном дворе, гоняя мяч. Потом час просидела за компьютером, буквально с боем отвоевав его у отца. А к вечеру вдруг расклеилась. Да настолько, что сама отправилась в постель. Без всякого напоминания со стороны старших. А когда мама зашла к ней перед сном – поцеловать, Тайка уже вся горела.
Перепуганные родители не знали, что и подумать. Наелась мороженого? Перекупалась на физкультуре в бассейне? Заразилась от кого-то гриппом? Ответа не было, и они сразу же вызвали врача.
Доктор довольно долго осматривал девочку. Прослушивал ее, озадаченно мял худенькое, горячее тельце, заглядывал в рот… Потом недоуменно покачал головой и признался:
– Ничего не пойму. Температура под сорок, а горло и легкие – чистые. Ни насморка, ничего. Если бы это случилось летом, я бы предположил солнечный удар, но сейчас… И почему ребенок в сознание не приходит?
Врач предложил положить Тайку в больницу на обследование. Мол, такие случаи нужно наблюдать в стационаре. И лучше – в нейрохирургии. Уж очень все это напоминает травму головного мозга. Хотя… гематом на черепе девочки он не нашел. Как ни странно.
Перепуганная мама заплакала. Встревоженный папа бросился звонить какому-то знакомому невропатологу. Рита в панике схватила младшую сестру за руку и вдруг с надеждой воскликнула:
– Ма, у Тайки температура вниз пошла, честное слово! Посмотри, лоб мокрый!
Вновь поставили градусник, теперь он показал чуть больше тридцати восьми. Раскрасневшаяся девочка раскинулась на постели, лицо ее влажно поблескивало. Она даже одеяло с себя скинула. И дышала уже не так тяжело.
Откуда-то из коридора в детскую пробралась ворона и неуклюже взлетела на кровать. Устроилась на деревянной спинке и склонила голову. Черные бусинки глаз настороженно поблескивали.
Илья недовольно поморщился. Он за эту неделю о Марфе совершенно забыл. Умная птица, словно чувствуя его неприязнь, старалась в последнее время не попадаться мальчику на глаза. То ли в детской отсиживалась, у Тайки, то ли еще где, но ни в зале, ни в кухне, ни в своей комнате Илья ее не видел. И думать о ней перестал. А тут – на тебе! Появилась.
Прогнать настырную Марфу Илья не успел. Тайка внезапно забеспокоилась, едва слышно застонала и с явным трудом приоткрыла глаза. А увидев брата, слабо улыбнулась и пролепетала:
– Илька… Что сказать надо…
Она на секунду замолчала, большущие карие глаза лихорадочно блестели, худенькие пальцы бессознательно мяли воротник пестрой пижамы. Илья осторожно присел на кровать и ласково спросил:
– Тебе лучше?
Тайка, на бледном личике которой выделялись лишь огромные глаза и веснушки, кивнула.
– Наклонись…
Илья растерянно обернулся, но в комнате кроме них никого не было. Родители в гостиной беседовали с врачом. Ритка крутилась рядом со взрослыми с градусником в руках. Только ворона угрюмо нахохлилась на спинке кровати.
Илья вздохнул и послушно склонился к младшей сестре. Тайка еле слышно прошептала:
– Меня нельзя в больницу. Там мне не помогут. Это бабушка.
– Какая бабушка? – растерялся Илья.
– Та самая. Ведьма, – очень серьезно пояснила девочка.
И слабо отмахнулась от взъерошенной вороны, та вдруг спрыгнула на ее подушку. Топталась теперь чуть ли не у самой Тайкиной щеки и, как показалось Илье, прислушивалась к разговору.