«Афалина» бросила якорь на прежнем месте. Мы сошли на берег, чтобы забрать Оленя в консервную банку и попрощаться с островитянами.
Они были очень опечалены, поэтому снова принялись петь и плясать. И уговаривать Штокмана остаться на острове их Великим вождем – Жидкая бородка. Прежнего вождя они уже забыли.
– Как малые дети, – снисходительно пробурчал Алешка.
С берега острова Кокос Алешка швырнул в океан последнюю бутылку с письмом. Бутылки, правда, у него еще были, но кончился сахарный песок, и Сковорода категорически отказался его выдавать:
– Ты и так уже пуда два съел. Всем сладенького хочется, не одному тебе.
Алешка, конечно, мог бы набрать песка с пляжа, но решил, что мама обидится: то все сахарный песок присылал, а то вдруг морской.
Это письмо было самое короткое.
«...Мы тут наловили всяких пиратов, целую консервную банку. А я под носом у одного мужика нашел автомат и мешок с золотом... А у Безрогого оленя череп на палке с перьями...»
И все пошло вновь своим чередом. «Афалина» держала курс на новую станцию. Папа связался по радио с ближайшими представителями Интерпола, и они пообещали выслать со своей базы вертолет, чтобы забрать задержанных.
А тех парней, которые так и остались в хижине Бескрылого оленя, и которые собирались стать пиратами под его черным флагом, забирать не стали. За намерение совершить преступление в тюрьму не сажают. Да и доказать их соучастие было бы невозможно.
В первый же вечер мы все собрались в каюткомпании. Штокман потребовал, чтобы папа рассказал обо всех этих делах.
Папа кивнул:
– Что можно – расскажу.
Оказывается, все это жульничество с захоронением радиоактивной гадости было придумано Олениным. Он быстренько сколотил совместную фирму и назвал ее красиво «Оазис», собираясь делать совсем не красивые дела.
Больше того, он был уверен, что никто из наших ученых не согласится на коварный обман. И был готов к решительным мерам. Вплоть до уничтожения результатов исследований глубоководной впадины и высадки нашего экипажа на необитаемом острове.
Дело в том, что Оленина интересовали не столько результаты исследований, сколько сама «Афалина». Он знал ее качества. Когдато Оленин работал в конструкторском бюро, которое проектировало такие корабли. Потом он там чтото украл, и его выгнали.
Качества «Афалины» – ее скорость, маневренность, прекрасное навигационное оборудование – полностью отвечали его главной задумке: сделать из «Афалины» пиратское судно.
Не надо думать, что времена морских пиратов прошли, что черный флаг с белым черепом никогда больше не поднимется на гротмачте. Пираты, как и сухопутное бандитское жулье, существуют до сих пор. У них быстроходные суда, оснащенные современным оружием, тайные базы на неизвестных островах и прочные связи на суше с теми, кто принимает их добычу и отстегивает за нее огромные деньги.
Организовывая фирму «Оазис», Оленин вложил в нее много своих денег с условием, что станет владельцем «Афалины». На остальные деньги он сделал закупки оружия и снаряжения.
Доставленный сообщниками на остров, Оленин обосновался там вождем, разыскал грот и наложил на него «табу» – запрет. Суеверные островитяне послушно «забыли» о существовании грота. Да он и не был им нужен, там не росли бананы и кокосы, там не бродили вкусные дикие свиньи. А Оленину он был нужен – в скором времени «Ангелина» прибыла темной ночью с грузом оружия.
Оленину оставалось только ждать прихода «Афалины», чтобы захватить ее.
– А при чем здесь американский крейсер? – спросил капитан.
– Да, в общемто, ни при чем. Американцы давно интересовались нашими разработками таких катеров, как «Афалина». Оленин на всякий случай приготовил и еще один вариант: продать им «Афалину».
– Вот гад предусмотрительный, – вырвалось у капитана.
– Но они быстро разобрались, что ничего интересного в смысле вооружения у нас на борту нет, что «Афалина» переоборудована в научное судно, и отказались от попыток ее приобрести.
Да, здорово наворотил этот Олень безрогий. И вот такие громадные и коварные планы сорвал какойто худенький пацан в бейсболке задом наперед и в вечно сползающих шортиках...
– Кстати, – сказал папа, – я всегда был против некоторых публикаций в газетах. Например, совершено преступление, начался розыск, газета сообщает приметы преступника. «Длинные волосы, черная борода, темные очки. Одет в бежевую куртку, обут в белые кроссовки».
– Согласен, – сказал капитан. – Преступники тоже читают газеты и смотрят телевизор. Подстригся, сбрил бороду, снял очки. Сменил куртку и обувь.
– Что вы хотите этим сказать? – встревожился Штокман.
– А то! – Капитан сердито раскурил трубку. – То, что три газеты опубликовали подробные сведения о нашей предстоящей экспедиции. И остров Кокос там упоминался, как одна из станций. С ваших слов, кстати. Из вашего интервью.
– Вы хотите сказать, что о нашем курсе эти негодяи узнали из газет?
– Вот именно!
Штокман нахмурился, поправил очки.
– Да... пожалуй. Это было неосторожно с моей стороны. Но ведь нам надо было привлечь к себе внимание, нам нужна реклама, спонсоры...
– Вот и привлекли и внимание, и «спонсоров». Вон они, в трюме сидят.
Алешка не выдержал, он сочувствовал Штокману и поэтому сказал:
– Да ладно. Он больше не будет.
– Не буду, – благодарно вздохнул Штокман и попробовал выпрямить свою упрямую «запятую».
По пути к очередной станции Алешка затеял дележ сокровищ. По этому случаю все собрались в каюткомпании, а веселый Алешин с трудом взгромоздил звякающий нутром мешок на обеденный стол и, разрезав завязки, растянул горловину.
В мешке – блеснуло!
– Золото! – сказал ихтиандр Рыбкин. – Только слитки какойто странной формы.
Алешка запустил руку в мешок и вытащил слиток. Это оказалось не золото, а ярко блестящая медь. В форме здоровенной буквы «а».
Все немного обалдели.
– А нука, – сказал Алешин. – Что там еще за алфавит? – И он опрокинул мешок, высыпав на стол большие сверкающие буквы.
Но алфавит был не полный. Причем некоторые буквы повторялись. И не раз. Например, буквы «п» было три штуки, а буквы «з» – даже шесть.
– Шифр! – предположил Рыбкин.
Капитан рассмеялся от души:
– То у вас – золото, то – шифровка. Хотя... – Тут он призадумался. – Можно сказать, что это шифр. Знаете, что здесь зашифровано?
– Знаем! – поспешил Алешка. – Место, где старинный пиратский клад!
– Здесь зашифровано название корабля. Нужно разделить все эти буквы на три группы...
– Зачем? – не понял Рыбкин. – Три корабля – повашему?
– Да нет! Три комплекта одного названия. Два – с правого и левого борта, а третий для кормы.
– Вы молодец, Иван Федорович, – похвалил его папа. – Вы дали ключ к разгадке.
И каждый вечер мы стали играть в свое «Поле чудес».
Очень скоро из этих букв сложилось слово «звезда». Шесть букв «з» легли в свои три строчки.
Из оставшихся букв мы складывали бог знает что. Если не верите, попробуйте сами. И вдруг наш ихтиандр Рыбкин выдал:
– Пропавшая звезда! Упавшая звезда!
Наш папа, как будто знал это заранее, спокойно поправил:
– Падающая звезда.
– Ну вот, – кивнул Рыбкин. – Никого здесь умнее, кроме меня и вас, не нашлось. «Падающая звезда». Очень романтичное название для пиратского корабля. Я тоже в детстве хотел стать пиратом.
– Вам это удалось, – проворчал Штокман. – В научных кругах ваше имя звучит как имя морского разбойника. Беспощадного и коварного.
– Да, – сказал капитан папе. – Этот ваш жулик, Сергей Александрович, тоже в своем роде романтик. «Падающая звезда» – хорошее имя для корабля. В этом имени – скорость, элегантность, изящество нашей «Афалины». Романтик...
– С большой морской дороги, – сердито добавил Алешка.
А папа вдруг сказал с усмешкой:
– Так интересно было наблюдать, как вы, все такие умные, отгадывали и искали то, что другим было давно известно.
– А вы, Сергей Александрович, – выдал неожиданно Рыбкин, – не оченьто выступайте. Между прочим, нам коечто о вас тоже было давно известно.
А вот на остров Кокос нам еще пришлось вернуться. Нужно было встретить вертолет, который должен был забрать оставшееся в гроте оружие и снаряжение.
– Что они, сами, что ли, не найдут? – рассердился капитан. – Мне этот Банан... Тьфу, Кокос! Он мне до пенсии будет сниться!
После необходимых работ на станции «Афалина» взяла курс на Банан. Тьфу, на Кокос.
Мы с Алешкой торчали в рубке, чтобы первыми увидеть гору, пальмы и белый песок в зеленых волнах прибоя.
– А здорово у тебя получилось, – сказал я Алешке. – Точно по Стивенсону.
– Не совсем, – както задумчиво ответил он. – Одного персонажа не хватает.
– Хватит нам этих персонажей. – Это я сказал от чистого сердца. И тут же спросил: – А какого?
Ответ был неожиданным.
– Дикого человека. По имени Бен Ганн. Помнишь, которого пираты оставили на острове?
– Что ты опять задумал? Хочешь остаться на острове и одичать?
Алешка не ответил.
А забинтованный матрос, который вел «Афалину» и с интересом прислушивался к нашему разговору, сказал:
– А по мне, так я бы с удовольствием пожил как Робинзон. Сам себе начальник. Хочу – сплю, хочу – изюм ем. У него много изюма было.
Алешка хмыкнул:
– Изюм сначала сделать надо. – И завопил истошно: – Кокос на горизонте!
Да, поднималась из моря гора, в которой прятался таинственный и великолепный грот, где очень кстати Алешка нашел свои «сокровища». Но мне подумалось после этого разговора, что он еще чтото там нашел. Или очень хочет найти.
Я не стану рассказывать, как радостно встретили нас островитяне и хмуро – несостоявшиеся пираты. Я расскажу самое главное.
Мне казалось, что наши приключения закончились. Оказалось – их продолжение ждало нас на острове.
– Дим, – сказал Алешка, – прогуляемся? Я тебе коечто покажу.
– Каменного мужика с носом? Я его уже видел.
– Пойдем, – настаивал Алешка. – Не пожалеешь.
А почему бы не сходить? Когда еще придется пошляться по пиратскому острову в Тихом океане? И мы пошли.
Алешка вел меня так уверенно, будто по нашей квартире. Мы пробирались через заросли, обходили груды камней, похожих на мужика с носом, перебрались через ручей. И оказались на противоположном берегу острова. А тут – нате вам! – узенький пролив, а за ним еще один остров, намного меньше Кокоса.
– Остров Скелета, – вполголоса сказал Алешка.
– И много там скелетов?
Алешка не ответил, он нырнул под какойто куст, усыпанный цветами, покопался там и вытащил тугой сверток резины.
– Это, Дим, надувная лодка. Я ее, Дим, из грота еще раньше прихватил. Из пиратских запасов.
– Зачем? – только и спросил я.
– А вон, посмотри. – И Лешка указал в сторону маленького острова, где много скелетов. – Видишь?
Я вгляделся в густые заросли, и мне показалось, что над ними вьется тоненькая струйка дыма. Наверное, местные скелеты когото поджаривают на медленном огне.
Лешка раскатал сверток, там оказались два гребка – короткие такие весла, насос – «лягушка». И... автомат.
– Это еще что? – испугался я.
– На всякий случай, Дим, – безмятежно пояснил Алешка. – Я ведь оба автомата из хижины спер. Только папе не сказал. Чтобы не огорчать. – Алешка присоединил насос. – Чего ты уставился? – Он не давал мне опомниться и собраться с мыслями. – Давай, качай.
Зачем? Почему? Кому это надо? Все эти вопросы вертелись у меня в голове без всякой пользы. Ответы на них мог дать только Алешка. А он молчал – он любил эффекты... Я безропотно накачал лодку.
Мы спустили ее на воду. Алешка уселся в корме, дал мне весла и повторил:
– Что уставился? Давай, греби.
И мы поплыли к острову Скелета.
Пролив был неглубокий, но течение в нем было стремительным.
– Ты осторожней, Дим. Тут акул полно.
И правда, под нами, среди причудливых ветвей кораллов, мелькали быстрые серые тени. К счастью, наша лодка не привлекла их внимания и вскоре зашуршала днищем по песку. Мы выбрались из нее...
– Теперь – тихо, – шепнул Алешка. – На цыпочках.
Мы пересекли пляж и углубились в такие густые и колючие кусты, что «тихо» не получалось. То я, то Алешка шипели от уколов колючек и, поругиваясь, освобождали свою одежду из их цепких лап.
Алешка остановился.
– Пришли, – сказал он и тихонько раздвинул ветки. – Смотри.
Невдалеке от нас прилепилась к скале ветхая хижина. Возле нее слабо дымился костер. Над костром висела закопченная кастрюля, и в ней чтото булькало. А в самой хижине ктото неразборчиво бурчал хриплым голосом.
– Это он сам с собой разговаривает, – шепнул мне Алешка.
– Кто? – шепнул ему я.
– Дикий человек.
– Пошли отсюда, – сказал я шепотом. – Вдруг он кусается.
– Это, Дим, какаято мрачная тайна...
Мы вернулись на берег, вернулись на Кокос, сдули и спрятали лодку. И автомат.
– Они нам еще пригодятся, – сказал Алешка.
А я в глубине души надеялся на обратное.
Вертолет задерживался. Капитан «Афалины» нервничал. Штокман тоже.
– Для вас, Сергей Александрович, – сказал он папе, – какоето оружие ценнее научной работы.
– Я не ученый, – ответил папа, – я – полковник милиции. Что ж, отправляйтесь. Мы останемся, дождемся вертолета, и нас забросят на базу.
Капитан облегченно вздохнул. И сказал:
– Грустно с вами расставаться. Но жизнь диктует свои законы.
– Вы только мою раковину, – напомнил Алешка, – в Москву привезите. Я вам дам адрес.
Капитан побледнел. А я подумал, как побледнеют родители Леночки Стрельцовой, когда пятеро моряков внесут в их квартиру этот громадный дар большого Тихого океана и маленького Алешки. Както она, эта «дакна», в дверь пролезет?..
Вот так и получилось. Раковина поплыла к нашим родным берегам, а мы остались на острове. С двумя преступниками и их сообщниками, с какимто диким человеком по соседству, в окружении веселых бронзовых островитян.
Скажу сразу – скучно нам не было, потому что на этом острове нам с Алешкой удалось раскрыть ужасную тайну этого дикого человека. Точнее – бесчеловечное преступление диких белых людей.
Но об этом я расскажу в следующий раз...