Вот он, дышит тяжело, со свистом!
Вася вынул руки из карманов и зачем-то присел. Он хотел крикнуть, но не успел.
Кто-то чёрный, приземистый кинулся на него, сопя и грубо дыша прямо в лицо.
Глава одиннадцатая
Страшноватая ночь
— Витя! — послышалось капитану.
«Какой Витя?» — подумал он.
Укрывшись за стволом яблони папировки, Болдырев наблюдал за окнами и дверью дома. Он касался ухом шершавого ствола и слышал, как в яблоне что-то шевелится, вздрагивает, журчит.
— Витя! — снова послышалось Болдыреву.
«Какой такой Витя?» — подумал он, но вдруг понял, что слышит совсем другое слово. Это слово — «помогите» — долетало откуда-то из-за сарая.
Оттолкнувшись от папировки, Болдырев бросился туда.
Тут же послышался какой-то треск — это старшина развалил поленницу дров и кинулся к Васе на выручку.
И тут в свете карманного фонаря Болдырев увидел ужасную картину: какой-то растрёпанный человек катался по земле, обхватив руками что-то косматое и несуразное. В человеке Болдырев сразу признал Васю, а кого тот держит в руках, никак не мог разобрать.
— Что же это?! — сказал Болдырев.
— Всё в порядке, — донеслось с земли, — одного поймал!
При этих словах старшина Тараканов хлопнулся сверху на Васю и, гремя усами, вцепился в то, что держал Вася в руках.
Через секунду старшина поднял за шиворот какое-то существо, глаза которого в свете карманного фонаря блестели, как у сыча.
В репьях и в тине, кудлатый, растерзанный, в мощной руке Тараканова болтался Матрос. Шерсть у него стояла дыбом, ухо, которое прежде торчало, теперь повисло, как подрубленное, а то, что висело раньше, теперь же, наоборот, поднялось.
Тут в доме стекольщика вспыхнул свет, и на крыльце показался Рашпиль.
— Кто там? — крикнул он и, выхватив из-под крыльца какую-то корявую дубину, стал спускаться в сад. — Кто тут? — орал он. — Убью!
А потом в доме с новыми стёклами вдруг пропадает что-нибудь: пиджак, грабли, электрический утюг.
Капитан, конечно, мог взять Рашпиля, но не брал.
Он понимал, что Рашпиль — мелкий жулик, а вот Курочкин — тот покрупнее.
Болдырев рассчитывал, что Рашпиль в конце концов встретится с Курочкиным. Капитан ждал.
Но Вася-то не мог ждать.
«Хватит! — думал Вася. — Надо действовать. Пузырёк с йодом — вот за что мне нужно ухватиться. Еду в Тарасовку».
Ранним утром, в воскресенье, он решительно вышел из дома и направился к станции.
Матрос недовольно бежал следом. Ему хотелось спокойно лежать под кроватью и вспоминать свою прошлую преступную жизнь.
— Скажи спасибо, что едешь не в мешке, — толковал ему Вася.
Вася сел в поезд, втащил за собой Матроса, и поезд тронулся.
«Главное, ехать, — думал Вася, — а остальное получится само собой».
И, в общем, он был прав. Не успел поезд проехать две остановки, в тамбуре его окликнул какой-то гражданин в соломенной шляпе.
— Здорово, Васька!
— Что-то не узнаю, — ответил Вася, приглядываясь.
— Чего? — сказал гражданин. — Туши свет! Взгляни в глаза мои суровые…
И тут Вася увидел, что этот порядочный на вид человек есть не кто иной, как Батон.
Живот у него вроде бы ещё вырос, а голова под шляпой уменьшилась. Вася подал ему руку, и Батон сжал её с оглушительной силой.
— Ты куда едешь?
— Да так, — неуверенно ответил Вася, — прокатиться.
— Чего зря кататься? — прошептал Батон. — Хочешь денег заработать?
— Каких денег?
— Туши свет! — сказал Батон. — Слушай ухом.
Он пригнулся к Васиному уху и принялся шептать какую-то абсолютную чепуху.
Из чепухи этой получалось, что деньги заработать ничего не стоит, надо только, чтоб Вася поработал лошадью.
— Как — лошадью?
— Дело простое, — подмигивая, толковал Батон. — Будешь делать что скажут. Кроме того, ты, как лошадь, получишь велосипед.
— Не пойму я что-то, — растерянно отвечал Вася, — прежде-то я лошадью не бывал.
— Ничего особенного, — объяснял Батон. — Подъедешь к одному дому, возьмёшь вещички — и уедешь.
— Какие вещички?
— Хорошие, — пояснил Батон. — Меховые полупальто, фотоаппараты. Телевизор мы сами понесём, а ты засунешь в рюкзак всякую мелочь, сядешь на велосипед и уедешь. Вещички потом отдашь, а велосипед себе оставишь.
— Да откуда всё это возьмётся? — удивлялся Вася.
— Есть один магазинчик, — подмигивал Батон. — «Культурные товары». Понял? Туши свет!
И тут Вася похолодел: он понял, что Батон собирается залезть в этот самый магазинчик.
— Пожалуй, я пока подожду, — сказал Вася, — я — парень молодой. До лошади-то я, наверно, ещё не дорос.