Я делаю шаг назад. Хорошо, что с ним все в порядке, но плохо, что я потратил драгоценное время. Хулиганы близко. Они будут здесь с минуты на минуту. Если я убегу сейчас, шансы не столкнуться с ними по пути невелики – а я слишком взволнован, чтобы врать. Можно остаться здесь и спрятаться под сиденьями… но что, если они меня найдут? Не лучше ли сразу во всем признаться?
– ДС-4 на маршруте.
Я замираю и прислушиваюсь к голосам, доносящимся из коридора. Когда Добрый Самаритянин включает свою рацию, слышится треск помех.
– В первом бельэтаже. Никаких следов объекта – пока что.
Голос становится громче. Он приближается.
– Откройте!
Резкие удары сотрясают стены. Я сжимаюсь в ожидании, что сейчас дверь откроется… но она не открывается. Добрый Самаритянин со стуком заходит в другую комнату ниже по коридору, и я снова слышу шум рации.
Не думая, я хватаю с пола ружье. Направляю ствол на себя. И стреляю.
Раз. Другой. Третий.
Шарики ударяют меня в ступню. В голень. В бедро.
– Неплохо.
Я подскакиваю. Дверь распахнута настежь. И я уже не один.
– Стреляешь в себя, чтобы казаться жертвой, а не преступником? Анника бы тобой гордилась.
Я открываю было рот, чтобы объясниться, извиниться, сказать хоть что-нибудь, что исправило бы впечатление от этой сцены.
Но прежде чем я успеваю подобрать слова, Элинор смотрит мне прямо в глаза.
И уходит.
Глава 13
Штрафных очков: 750
Золотых звездочек: 60
– Горячая линия для горячих голов, куда мне направить ваш вызов?
– Я бы хотел сообщить о краже.
– Продолжайте.
Я глубже забираюсь в кладовку и прячусь за курткой Лимона.
– Аарон Поттс украл у Матильды Джексон мешок с кренделями. Сегодня, возле Кафетерия.
Стук клавиш на том конце провода останавливается.
– Мешок с кренделями?
– Да.
– И вы думаете, что об этом стоит сообщить, потому что…
– Матильда Джексон любит кренделя, – говорю я. – Она только ими и питается.
На самом деле я понятия не имею, как Матильда Джексон относится к кренделям, но после моих слов оператор снова начинает барабанить по клавиатуре.
– Вы сами были свидетелем этой кражи?
– Да.
– Симус Хинкль, стукачество третьей степени!
Линия замолкает. Я выжидаю минутку и звоню снова.
– Горячая линия для горячих голов, куда мне направить ваш вызов?
– Я хотел бы поговорить с родителями.
– Простите, никаких звонков родным. Вы сможете рассказать им, как вам тут весело, на Родительском дне.
– Хорошо, – говорю я. – Спасибо.
– Симус Хинкль, попытка связаться с родителями!
Щелк.
Я выжидаю еще минуту. Звоню снова.
– Горячая линия для горячих голов, куда… Подождите. Это Симус Хинкль?
– Да.
– Симус, ты же понимаешь, что всякий раз, когда звонишь, получаешь золотые звездочки?
Понимаю. Именно этого я и добиваюсь. Но ей об этом знать необязательно.
– Я в последний раз, – обещаю я. – Это я так просто оставить не могу. Можете считать меня старомодным.
– Ладно, старомодный. В чем дело?
– Брайан Бенсон настроил все телевизоры в комнате для первокурсников на «Рокки и Бульвинкля». Мы не можем переключить канал.
Она прекращает печатать.
– И что?
Я делаю паузу.
– Вы видели «Рокки и Бульвинкля»? Даже новости смотреть интереснее.
Стук клавишей возобновляется.
– Считается, что это классика. Но вообще эта просьба не по делу. Чем-нибудь еще я сегодня могу тебе помочь?
– Не-а.
– Точно? Ты не перезвонишь через пять секунд? Я могу прямо сейчас вбить в компьютер все твои сообщения. Избавь меня от необходимости отвечать на звонок – и бросать свой кроссворд на середине слова.
– Точно-точно.
– Оки-доки. Симус Хинкль, стукачество четвертого уровня!
Щелк.
Я кладу телефон на место и достаю планшет, на котором высвечивается новое сообщение.
Кому: [email protected]
От кого: [email protected]
Тема:
Не останавливайся на достигнутом!
Поздравляем, Симус! Ты недавно заработал сотни штрафных очков – и кредитов – за то, что подловил парочку учителей, выпустил на волю разрушительную мощь Килтерской красящей винтовки – 1000 и выполнил свои задания. И ты знаешь, что это значит. Разгульный шопинг в Кладовой!
Впрочем, если ты хочешь как следует себя побаловать, лучше отключи телефон. Еще две минуты назад у тебя было 750 штрафных очков, 60 золотых звезд и только одна покупка (карманный огнетушитель Килтер, цена – 20 кредитов). Это давало тебе 670 кредитов и возможность приобрести Килтерскую защитную маску из нержавеющей стали, о которой мечтает каждый уважающий себя Снайпер.
Я нажимаю на значок с камерой. Появляется серебристая маска – такая, наверное, подошла бы вратарю хоккейной команды.
Но после своих последних звонков ты можешь позволить себе только пластиковую Килтерскую защитную маску, которая подходит обычным хулиганам – но не выдающимся. Тебе нужна идеальная защита!
Может, ты заснул, прижавшись носом к телефонной кнопке? Если так, то… ПОДЪЕМ! O
К твоим услугам,
Команда Кладовой
Я закрываю письмо и загружаю Классный табель Килтер. Когда он обновляется, я вижу, что заработал всего 60 золотых звездочек. Это капля в море по сравнению с моими штрафными очками, но начало положено.
Дело вот в чем. Анника и учителя не перестанут считать меня прирожденным хулиганом, потому что я ничего не могу поделать с тем фактом, что я убил мисс Парципанни. Значит, если я смогу получить достаточно золотых звездочек, чтобы компенсировать штрафные очки, может быть, они наконец решат, что я такой же, как все. Сейчас количество наших очков и звездочек не выставляется на всеобщее обозрение, но все может измениться. И, если уж на то пошло, это школа для профессиональных хулиганов. Если кто-то захочет узнать, как успехи у его одноклассника, он наверняка найдет способ. В конце концов, если я заявлюсь в Кладовую с миллионом кредитов, это вызовет подозрения.
Я вполне доволен своими результатами, пока не дохожу до конца списка. Кровь отливает у меня от лица с той же скоростью, с какой пересыпается песок в часах на заставке маминого любимого мыльного сериала.
Текущее место в классном рейтинге: 4 из 31.
Четвертое. Я на целый месяц отстал от остальных… и я четвертый. Это значит, что я опередил три четверти одноклассников. Это также значит, что мне еще предстоит заработать целую тысячу золотых звездочек.
Я думаю, не позвонить ли еще раз на горячую линию, чтобы предпринять вторую попытку связаться с родителями. Решиться я не успеваю – я слышу, как снаружи открывается и закрывается дверь, и в комнате раздаются чьи-то голоса.
Лимону я сказал, что залез в кладовку, чтобы посмотреть на планшете кино в полной темноте. Так что я засовываю трубку в капюшон толстовки, куда я спрятал ее перед тем, как сообщить Лимону эту невинную ложь, и открываю дверцу.
– Чувак, я серьезно. Это единственный способ…
Эйб стоит ко мне спиной. Когда Лимон смотрит ему через плечо, он замолкает и оборачивается. Увидев меня, он хмурится.
– Такой короткий фильм? – спрашивает Лимон.
– Такой дрянной, – говорю я. Я провел в кладовке всего пятнадцать минут.
– Вот блин.
Я стою, не зная, что делать дальше. Эйб прислонился к моему стулу. Габи сидит на моей кровати. Я мог бы пойти в ванную, но я уже помылся, а просто так проводить там больше тридцати секунд мне не хочется – мало ли что они подумают. Насколько я знаю, о моем триумфальном выступлении в библиотеке никто не слышал, но на всякий случай лучше не подливать масла в огонь.
– Эйб хочет заключить союз.
– Чувак… – Эйб предостерегающе поднимает руки.
Лимон не обращает на него внимания и хлопает по кровати.
– Он считает, что это единственный способ подловить мистера Икста.
– Мистера Икста?
– Мистера Историка, – поясняет Габи. – Так же известного как мистер Громер.
– Гудини вроде сказал, что мы не обязаны его подлавливать…
– Обычные хулиганы не обязаны, – говорит Эйб. – А я обязан. Я хочу получить больше кредитов – любым путем.
– Эйб только что пытался пойти на него в атаку с баллончиком наперевес, – добавляет Габи.
– И потерпел поражение, даже капнуть краской на него не успел, – подхватывает Лимон.
– Ты серьезно? – Эйб хлопает себя по бедрам. – Серьезно хочешь привлечь к этому новенького?
– Успокойся, – отвечает Лимон. – Хинкль крутой.
– Хинкль начал позже. К Хинклю особое отношение. Хинкля так любят Анника и учителя, что он уже почти что стал одним из них. – Эйб пристально смотрит на Лимона. – Откуда ты знаешь, что ему можно доверять?
Лимон бросает на меня взгляд:
– Знаю, и все.
За этим следует долгая неловкая пауза.
– Вот так, да? – спрашивает Эйб.
– Вот так, да, – кивает Лимон.
Эйб шумно вздыхает:
– Ладно. Пускай. Но даже если ему можно доверять – в чем я сомневаюсь, – он все равно отстал от нас на месяц. Мы с тобой не то чтобы приятели, но я пришел к тебе, потому что знаю, что ты один из лучших учеников. Я на втором месте, а Габи на третьем, и, за исключением нас, ты единственный хулиган, кому удалось подловить всех остальных учителей.
Лимон не меняет выражения лица.
– Если мы объединимся, – говорит Эйб, – мы сможем победить мистера Икста. Может быть, нам это удастся быстрее и легче, чем кому бы то ни было до нас.
– Разве ты не хочешь стать лучшим? – спрашивает Габи. – Смотри, сколько всего нам достается просто потому, что мы здесь учимся. Представь, что мы получим, если будем успешнее прочих!
– Награды? – спрашивает Лимон. – Призы?
– Как насчет Килтерского детектора дыма с автоматической системой пожаротушения? – предлагает Эйб.
Лимон резко выпрямляется.
– Три хулигана могут совершить втрое больше гадостей – и потратить на это втрое меньше времени. – Эйб поднимает голову к закопченному потолку. – Такая скорость будет кстати.
Лимон еще сильнее хмурит брови. Он смотрит на мусорный бак посреди комнаты. Мы по очереди отскребали его после вчерашнего ночного пожара, но никакая сила не заставила бы почерневший металл снова заблестеть.
– Хорошо, – наконец говорит Лимон, откидываясь назад.
Эйб издает радостный возглас. Габи взвизгивает.
– При одном условии, – добавляет Лимон.
– При каком? – улыбается Эйб.
– Хинкль тоже участвует.
Улыбка сползает с лица Эйба.
– Чего? Ни за что.
– Все в порядке, – быстро говорю я. – Я хочу сказать, это очень мило с твоей стороны, Лимон, но я…
– Хинкль участвует – или не участвую я, – твердо говорит Лимон. – И ты прав. Я лучший ученик. Уже несколько недель подряд, даже несмотря на то, что Добрые Самаритяне на четыре дня отстранили меня от хулиганства. Если вы действительно хотите победить мистера Икста, вы примете эти условия. Если не примете – я уверен, что и сам справлюсь.
Эйб подходит к Лимону поближе и понижает голос, как будто я не стою в метре от него:
– Он же отстал на целый месяц. Он будет лишним балластом.
Балластом! Я готов рассмеяться.
– Возможно, он до сих пор не подловил никого, кроме Ферн, – шепотом подхватывает Габи.
– Хинкль, – спрашивает Лимон, – скольких учителей ты уже обвел вокруг пальца?
Я сглатываю. Мне неловко в этом признаваться, хоть я и знаю, что это их впечатлит.
– Пятерых.
Эйб резко разворачивается вокруг своей оси. Габи ловит ртом воздух.
– Пятерых? – переспрашивает она.
– Кого именно? – недоверчиво спрашивает Эйб.
– Ферн, Самару, Уайетта, Лиззи и Гудини.
Каждого из них я подловил чисто случайно – включая Гудини, который просто не заметил, как на прошлой неделе после урока солнечные очки упали с его головы в мою сумку. И Лиззи, нашу учительницу по развитию речи: я застал ее врасплох во время обеда, попытался заговорить с ней, и она не поняла ни слова, потому что рот у меня был набит рыбными палочками. Но эти детали я опускаю.
– Остается Дэвин…
– И мистер Икст, – заканчивает за него Лимон.
Эйб таращится на меня, потом качает головой и поворачивается к Лимону:
– Все равно. Он пропустил целый месяц. Он не умеет всего, что умеем мы. Он никак не сможет нас нагнать.
– Хинкль, – спрашивает Лимон, – сколько у тебя сейчас штрафных очков?
– Семьсот пятьдесят.
Минус шестьдесят золотых звездочек, которые у меня уже были, и шестьдесят, которые я только что заработал в кладовке, но это я тоже опускаю.
Эйб широко открывает рот. Габи тоже. На мгновение я чувствую гордость.
– А что насчет Анники? – Эйб делает еще одну попытку. Его голос дрожит. – И всех остальных сотрудников? По какой-то причине они все его любят – и поэтому будут обращать на него пристальное внимание. Если он будет в команде с нами, они будут обращать пристальное внимание и на нас. Будет трудно одолеть мистера Икста, когда за каждым твоим шагом следят.
– Они и так следят за каждый нашим шагом. – Лимон снова выпрямляется на кровати и наклоняется к Эйбу. – А ты когда-нибудь задумывался, почему они его любят?
Эйб хочет что-то сказать – и замолкает.
– Они позволили ему начать позже срока. – Лимон говорит медленно, будто с пятилетним ребенком. – Он уже нас догнал. Это школа для хулиганов. – Он делает паузу. – Подумай об этом.
Пока Эйб думает, мой пульс убыстряется, а дыхание учащается. Я прислоняюсь к комоду – чтобы в случае чего мои колени меня не выдали.
– Как насчет компромисса? – спрашивает Габи через минуту.
Лимон отклоняется в сторону, чтобы Эйб не заслонял ему Габи:
– Какого именно?
– Мы проверим Симуса. Если он пройдет испытание, он с нами. Если не пройдет, мы его не берем.
– Это будет честно. – Эйб вздыхает с облегчением. Судя по всему, он уверен, что, каким бы ни было испытание, я его не пройду.
Лимон медленно кивает, потом смотрит на меня:
– Что скажешь?
– Давайте, – говорю я.
Они сбиваются в кучу. Я сажусь на кровать и жду, не менее уверенный в исходе, чем Эйб. Здорово, что Лимон встал на мою сторону, но я не хочу быть в команде. Мне не нужно подлавливать мистера Икста. Мне просто нужно дожить до конца семестра и вернуться домой. Эйб немного напоминает мне Бартоломью Джона, но спорить с ним я не вижу нужды – лучше я выскользну из его поля зрения.
Через три минуты ребята расступаются.
– Ладно, – говорит Габи, потирая ладони, – приготовься глядеть.
– Что, прости?
– Игра в гляделки, – объясняет Лимон. – Ты против Габи.
– Чтобы все было максимально честно и прозрачно, тебе стоит учесть, что я хороший игрок. – Габи ставит передо мной стул и усаживается на него. – Очень хороший.
Мне это не кажется трудной задачей, но Габи, судя ко всему, подходит к делу иначе. Она трет глаза. Открывает их. Закрывает. Сначала три раза медленно, потом пять раз быстро. Не двигая головой, она смотрит сначала направо, потом налево. Вверх, потом вниз. Касается большим пальцем нижнего века, а указательным – верхнего и растягивает кожу до такой степени, что кажется, будто ее голубые глаза сейчас вывалятся из орбит.
Потом она хрустит костяшками пальцев.
– Готов? – спрашивает она.
– Конечно.
– Пять секунд, – объявляет Эйб. – Четыре… три… две… одна… начали!
Габи напряженно вглядывается мне в глаза. Мне кажется, будто она сейчас начнет пускать из зрачков лазерные лучи.
Мне так неуютно под ее взглядом, что я уже через десять секунд подумываю сдаться.
И я сдался бы… но Эйб чихает. Раз. Другой. Третий. Последний раз сопровождается глухим стуком – видимо, Лимон заехал Эйбу кулаком в плечо, потому что чихание прекращается.
Я сразу же понимаю, что он хочет привести меня в замешательство. В точности как Бартоломью Джон в День рыбных палочек. Поэтому я шире раскрываю глаза. Представляю себе, будто глаза Габи я вижу на экране, а сам я играю в компьютерную игру и мне осталось пройти последний, самый трудный уровень.