- Подумаешь, обещал! Обязан я, что ли, в бассейн ходить? - и хмуро усмехнулся: - Вот ты за меня и сходишь, если тебе совесть не позволяет занятия пропускать.
Костя, довольный таким поворотом дела, радостно схватил спортивную сумку и исчез. А Маришка занялась подсчетом убытков:
- Бабушка - его, сумка - его, бассейн - его... Так он постепенно все у тебя заберет.
- Пусть попробует! - запоздало пригрозил Брыклин. - Я ему заберу!
Но Маришка охладила его пыл:
- Тебе с ним драться нельзя. Разве можно самого себя лупить?
- Можно... - буркнул Петя. - И даже надо!
- Тогда это нужно было делать вовремя, когда он тебя уговаривал за чужую школу выступать, а не сейчас, когда он отделился. Кстати, о школе: ты вернул им костюм?
- Завтра верну, бабушка еще его не отчистила.
Петя полез в шифоньер и достал костюм Кота в сапогах. Аккуратно свернул, положил в полиэтиленовый пакет и протянул Маришке:
- Держи. С моей актерской карьерой покончено навсегда.
- Почему? - удивилась Маришка. - Ты самый смешной мальчишка во всей школе!
- Вот и не хочу быть шутом. Хватит! Выступайте без меня.
- Но это снова предательство!
- Ха-ха!.. - презрительно засмеялся Брыклин. - Меня теперь такими словами не проймешь. Альтера Эго стыди - он у нас совестливый.
В этот момент в комнату заглянула бабушка:
- А где Костик? Я думала, что Маришка ушла.
- В бассейн отправился наш Паганини, - сердито ответил Петя.
- Один? - удивилась Виолетта Потаповна.
- А что мне там делать? Он все мои вещи унес!
- Проводил бы... Он рассеянный такой, как бы чего не вышло... Впрочем, бассейн Костику на пользу пойдет: пусть ребенок нервную систему укрепляет!
Повздыхав еще немного, Виолетта Потаповна пригласила Петю и
Маришку отобедать с ней. Но Маришка вежливо отказалась и стала собираться домой. Отказался от обеда и Петя.
- Что-то не хочется есть... - проговорил он, недовольно морщась. - Весь аппетит пропал из-за этого двоюродного братца.
Маришка, которая уже открыла дверь, чтобы выйти из квартиры, застряла на пороге:
- Неужто и аппетит отделился?!
- Что?! - удивилась Виолетта Потаповна.
- Ничего... я так просто... - спохватилась Маришка и исчезла за дверью.
Глава четвертая,
в которой Иван Иванович Гвоздиков делает опрометчивый шаг
Вернувшись от Брыклиных, Маришка сердито бросила пакет с костюмом Кота в сапогах на диван и пожаловалась Уморушке:
- Еще одна новость! Этот предатель отказывается играть и в нашем спектакле! Подвел новокуличанцев...
- А мы-то ни при чем? - ради справедливости поправила ее Уморушка.
Но Маришка пропустила слова подруги мимо ушей:
-...подвел новокуличанцев - даже костюм еще не вернул! - а теперь нашу школу подводит. Дал зарок на сцене не выступать больше!
- Может быть, его снова Константин уговорил? Прицепился, как репей, а тот и поддался?
- Костя в бассейн ушел! Сразу! И не уговаривал он его, Брыклин сам отказался.
Уморушка задумалась. Знакомых Котов в сапогах у нее не было, да и среди артистов она еще не успела завести знакомств.
- А если другого мальчишку на Кота обучить?
Маришка хмыкнула:
- А где их летом найдешь, лишних мальчишек? Все, кто в смотре не участвует, давно поразъехались. Да любой и не справится с этой ролью - она самая главная.
Уморушка сочувственно вздохнула и опустила печально глаза. Положение, кажется, становилось безвыходным.
И тут из кресла поднялся Иван Иванович, который все это время молча читал газету и, казалось бы, не слушал, о чем говорят его квартирантки, и сказал:
- Не спорьте, друзья мои. Роль Кота в сапогах исполню я сам.
- Вы?! - удивилась Уморушка.
- Кота в сапогах? - удивилась Маришка.
- А что? - спокойно ответил Гвоздиков. - Не гожусь в артисты? Я в молодые годы кучу грамот насобирал за участие в любительских спектаклях!
- А вы роль знаете? - спросила Маришка. - Один день до смотра остался!
- Знаю, - успокоил ее Иван Иванович. - Вот костюм подойдет ли - это вопрос...
Гвоздиков примерил костюм Кота и вздохнул тяжело: "Как в воду глядел... Не лезет костюм, на мальчишку сшито было..."
- А мы новый сошьем! - бодро предложила Маришка. И тут же осеклась. - А из чего? Ткани-то больше нет...
- А я знаю, что делать надо! - Уморушка была рада, что наконец-то может предложить свои услуги. - Шкуру наколдовать - пустяки. Только надо не костюм шить, а Ивана Ивановича самого в кота превратить! Он повыступает-повыступает, а потом обратно в человека
обратится. Ну как, здорово я придумала?
- Здорово... ничего не скажешь... - Иван Иванович вдруг пошатнулся и быстро сел в кресло: ноги почему-то отказались ему служить.
Маришка посмотрела на подругу и покачала укоризненно головой: да разве же можно ТАКОЕ предлагать пожилому человеку!..
Уморушка почувствовала, что ляпнула не совсем то, что нужно и виновато сказала:
- Не хотите - как хотите, можно и костюм пошить.
- Не пошить, а сшить! - по старой учительской привычке поправил Уморушку Иван Иванович. - Только кто тебе сказал, что я не хочу в кота превращаться?! Я, кажется, не говорил.
- Я сама вижу, как вы обрадовались... Еле в кресло сели.
- Да, немного подкосило меня твое предложение, уж очень оно неожиданное. Ну и что? Может быть, в самом деле стоит попробовать?
- А если не получится? - спросила Маришка.
- Не получится - не стану котом.
Маришка недовольно поморщилась:
- Да нет... Я другое имела в виду... А вдруг НЕ ПОЛУЧИТСЯ?.. Получится, но что-нибудь другое...
- Это у меня-то не получится? - обиделась Уморушка. - Да я с пяти лет тайком колдую!.. Да у меня по основам колдовства одни пятерки!.. Да я...
- Погоди-погоди! - остановил ее Иван Иванович. - Верю, что получится. Разве я против? Я согласен!
- А Иван Иванович говорить сможет? Коты ведь не разговаривают, спросила Маришка юную колдунью.
- Сможет! - махнула рукой Уморушка. - Разговорчивый кот у нас получится!
- Не разговорчивый, а говорящий, - снова поправил ее старый учитель. Это ты у нас разговорчивая.
- А мы сейчас без лишних разговоров... - буркнула обиженно Уморушка. Она подняла руки вверх и, глядя своими изумрудными глазенками в голубые глаза Гвоздикова, громко произнесла: - Абрус-швабрус-кадабрус!.. Анды-шаланды-баланды!..
Иван Иванович хотел было подняться из кресла, но не успел. Он вдруг быстро, за какую-то долю секунды, растворился в воздухе, а на его месте, точнее на том месте, где он сидел, Маришка и Уморушка увидели большого серо-дымчатого кота в чуть заметную темную полоску.
- Вот это да... - побледнев, ахнула Маришка.
- А я что тебе говорила... - гордым, но тоже дрожащим голосом ответила ее подружка. - У меня по основам хвастовства одни пятерки...
Уморушка даже не заметила своей оговорки, впрочем, не заметила ее и Маришка. До того ли им было, когда на старом продавленном кресле лежал их старший друг и наставник, краса и гордость пятнадцатой школы Иван Иванович Гвоздиков, и от волнения бил влево и вправо пушистым хвостом!
Глава пятая,
в которой Маришка и Уморушка узнают
о великом реформаторе сцены и его системе
"Кажется, получилось..." - это была первая мысль, пришедшая Ивану Ивановичу в голову, когда он вдруг увидел себя В ТАКОМ ПОЛОЖЕНИИ*. Некоторое время время он лежал молча, опасаясь, что вместо членораздельной речи у него может невольно вырваться кошачье мяуканье.
"Только не волноваться... получше сосредоточиться... Подумаешь - в кота превратился... Со Змеем Горынычем обнимался и то ничего..." - пытался успокоить себя старый учитель. И это ему частично удалось сделать. Уже минуты через две после чудесного превращения Гвоздиков взял инициативу в свои руки (точнее, лапы).
______________________________________
*Т.е. не сидящим в кресле, а лежащим.
- Вы почему стоите столбом? - спросил он весело Маришку и Уморушку. Кто теперь нам будет готовить ужин?
- Мы... - робко ответила Уморушка.
- Я... - тихо сказала Маришка.
- Правильно: вы! Но под моим чутким руководством, - Гвоздиков сладко потянулся в кресле и несколько раз запустил коготки в подушку. - Мне с этого вечера тяжело будет возиться с кастрюлями и сковородками.
- Да, конечно, мы еды наготовим! - оживилась Уморушка. - Хотите, картошки нажарим?
- Или отварим в мундире и - с селедкой? А? - предложила Маришка, вспомнив про любимое папино блюдо, которое она умела уже готовить.
Но Иван Иванович почему-то от картошки отказался.
- А не зажарить ли нам курицу? - преложил он юным поварихам. - А можно и рыбу отварить. Как вы думаете?
- Что-то вас на кошачью еду потянуло, - удивилась Уморушка. - Курица, рыба... Чего доброго, еще за мышами бегать начнете!
При упоминании о мышах Иван Иванович невольно вздрогнул, глаза его загорелись, а уши встали торчком.
- Иван Иванович, вы что? - удивилась Маришка. - И правда, за мышами бегать хотите?
Гвоздикову стало стыдно и он сказал:
- Минутная слабость... Вживаюсь в образ... Как учил великий реформатор...
- Кто учил за мышами бегать? - не поняла Уморушка. - Какой реформатор?
- Да не за мышами бегать, а в образ вживаться учил! Станиславский! Великий реформатор сцены! Понятно?
И Гвоздиков стал рассказывать подружкам о великом русском режиссере Станиславском и его системе обучения актеров.
- Для того, чтобы зритель поверил артисту, - объяснял Иван Иванович, нужно актеру как следует вжиться в образ персонажа. Вот, например, я буду изображать Кота в сапогах...
- Вы его уже изображаете, - подсказала Маришка.
- Только внешне, - ответил тут же старый учитель. - А внутренне? Я должен показать повадки кота, его походку, его привычки... Вот тогда зритель мне окончательно поверит.
- У котов привычка по крышам лазить, - сказала Уморушка. - Вы что: тоже полезете?
- Деваться некуда - полезу, - развел передними лапами по старой привычке Гвоздиков. - Я всегда в любительских спектаклях действовал по системе Константина Сергеевича, и она меня никогда не подводила. У меня всегда был огромный успех.
Иван Иванович поднялся , и, уже стоя на четырех лапах, снова сладко потянулся, запуская в подушку свои острые коготки:
- Готовьте, что хотите, а я пойду разомнусь. Только будьте осторожнее с газом.
- Я всегда обед сама себе грею, - сказала Маришка. - Что-что, а газом я умею пользоваться.
Уморушка открыла дверь и выпустила Ивана Ивановича на лестничную клетку.
- Мальчишек нет - это хорошо, - сказал, довольно покачивая хвостом, Иван Иванович. И быстро шмыгнул вверх: туда, где находился чердачный люк.
- Не задерживайтесь долго, Иван Иванович! - крикнула ему вдогонку Уморушка. - И не деритесь там с другими котами, а то еще свалитесь с крыши!
И, захлопнув за собой дверь, Уморушка вернулась в квартиру помогать Маришке готовить ужин: картошку в мундире с селедкой иваси.
Глава шестая,
в которой Иван Иванович Гвоздиков рассказывает
капитану Гаидзе нравоучительную историю
На следующий день после странного вызова в Башибузуки и не менее странной встречи на Бисовом Шляхе с облезлым бесенком капитан Гаидзе шел по Большой Собачьей улице в родное отделение милиции на вечернее дежурство. Часы показывали 19.30, солнце спускалось за тополя, и у капитана в душе тихо пела свирель.
"Хорошо, когда кругом хорошо, - подумал Ираклий Георгиевич, слушая голос свирели. - Особенно хорошо, когда хорошо хорошим людям. Хорошие люди должны хорошо жить, я так полагаю".
Он хотел еще что-то подумать важное и полезное о хороших людях, но тут его внимание привлекли две девочки и мальчик, благодаря своему профессиональному чутью, Гаидзе быстро узнал вчерашнего бесенка. Девочки что-то укоряюще говорили мальчишке, но тот не слушал их, а только сердито отмахивался руками и торопился сбежать от назойливых подружек.
- Мариша! Умора! Возвращайтесь скорее! - услышал Ираклий Георгиевич вдруг чей-то голос. Гаидзе машинально поднял голову и с удивлением обнаружил, что ни в одном из окон людей не было видно. Однако девочки, на секунду бросив тормошить мальчишку, как по команде остановились и дружно прокричали: - "Мы скоро, Иван Иванович!" - и, снова вцепившись в несчастную жертву, быстро исчезли вместе с ней за углом.
Ираклий Георгиевич мысленно прочертил траекторию их взглядов, и глаза его остановились на третьем окошке второго этажа. Окно было открыто, но люди из него не высовывались. Единственной живой душой, красовавшейся в нем, был большой серый кот. Увидев милиционера, кот сладко зевнул, потянулся, выгибая спину и царапая когтями подоконник, после чего спрыгнул в комнату на пол и исчез из поля наблюдения капитана Гаидзе.