Едва открыв глаза, Ольга удивлённо прислушалась к себе. В голове звучала мелодия. Вынула гитару и тихонько тронула струны. Аккорд, другой. Вспоминаются сольные партии. Она почти не удивилась метаморфозе. А к полудню у неё была твёрдая уверенность в том, что играет с детства. Отложив инструмент, блаженно откинулась в кресло. Усталость, не тягостная усталость монотонного труда, а благодарная усталость тела, которая сама по себе награда за работу, наполнила душу. «Отдохну немного и сыграю ещё», — интуитивно тревожась, что обретённое умение вдруг исчезнет, она хотела вновь и вновь подтверждать его.
«Имел ли я право сделать это? — Размышлял Алексей — Не знаю. Но если меня не остановили, значит разрешили. Хотя, наша с ней история, мне кажется, вообще не имеет прецедентов. Будем рисковать. А ответственность? Не рухнет ли её рассудок под ворохом нахлынувших знаний? — Задал он себе вопрос и тут же ответил. — Жизнь покажет. Вреда ей я, по любому, не желаю».
Три дня пролетели как один час. Новые возможности захватили. Она перепела всё. Когда онемевшие, стёртые до кровавых мозолей пальцы отказывали, бежала в буфет и, наскоро перекусив, возвращалась. Только, когда озверевшие соседи пожаловались администрации, прервалась. Пора было звонить и договариваться о встрече с продюсером.
Количество народа оглушило. Жеманные мальчики в узеньких джинсах, девицы, стриженые наголо. Нарочито жаркие приветствия, объятия. Ольга, слегка теряясь в этом бедламе, тихонько присела на диванчик, возле окружённой множеством непонятных электронных агрегатов секретарши. Прижав ногами гитару, осмотрелась, пытаясь увидеть в толпе Татьяну.
— Слышь, отвали, здесь мы сидим. — Перед ней стояла затянутая в кожу девчушка с чёрными прямыми волосами и суровым пирсингом в губе. Ольга хотела уступить место, но внезапно раздумала.
— «Перебьётесь» — Обращаясь к секретарю, громко и отчётливо произнесла. — Мне назначено на два часа. Доложите шефу. В холле повисла напряжённая пауза, прерываемая дикими воплями панели телевизора.
— Евгений Петрович занят, — попыталась отшить нахалку привратница.
— Я думаю, следует доложить, а потом отвечать. — Отчаянное веселье захлестнуло Ольгу. И её уверенность произвела на собеседницу должное впечатление. Она послушно нажала кнопку связи с боссом.
— Зови. — Отозвался голос.
— Прошу Вас. — Слегка обижено указала на дверь «вахтёрша».
— А Вы не спешили. — Приветствовал её хозяин просторного кабинета. Ухоженное лицо, небрежно повязанный галстук, гламур мятого пиджака.
«Типичный шоумэн» — Улыбнулась про себя Ольга.
— Не думай, что я назначаю встречу каждой претендентке. Меня, честно скажу, удивило и даже заинтриговало твоё отношение к предложению. Захотелось глянуть ближе. Присаживайся. — Махнул он рукой. —
— Значит, решилась? — С неприметной усмешкой, имея в виду отсутствие сомнений в итоге размышлений гостьи, — перешёл к делу он. — Теперь о главном. Мы прослушаем тебя, попробуем сделать запись, рассмотрим возможные стилевые решения и после этого будем решать вопрос о сотрудничестве. А сейчас расскажи о себе. Какое образование?
Ольга, открыв рот, чтобы сказать о своих достижениях, вместо этого положила гитару на гостевой столик и, пересев с неудобного кресла на стул, произнесла.
— Евгений Петрович, хочу сделать Вам встречное предложение. И тоже о сотрудничестве. Я оплачиваю услуги вашего агентства по созданию «пилотного диска» и двух, трёх клипов на записанные песни. Рекламную компанию и продвижение песен на радио.
Дизайнер, стилист, звуковая режиссура, всё это на Ваше усмотрение. С одной оговоркой. Окончательное решение по запуску продукта в раскрутку приму я сама. В случае моего отказа сумма возврату не подлежит. На первом этапе я намерена истратить где?то семьсот, восемьсот тысяч евро. — Ольга назвала сумму и оторопело заморгала ресницами. На счёте в банке, за вычетом денег, истраченных на «Рено», ноутбук и вещи, осталось чуть более трехсот тысяч рублей. Однако, уже слегка привыкнув к изгибам сознания, она примирилась с произнесённым.
А вот Евгений Петрович удивился. Конечно, с подобными или сходными предложениями к нему обращались. Но, как правило, это были отцы или спонсоры молоденьких симпатичных девочек, не особенно разбирающиеся в кухне продюссирования. Слышать от едва оперившейся птахи рассуждения о делах, достаточно серьёзных, было странновато.
«Мистификация? — пронеслось у него в голове. — Но, с другой стороны, деньги есть деньги. К тому же девочка явно не бездарь. Может, это и есть шанс ухватить жар–птицу?»
При всей авантажности манер, он был классный профессионал и умел считать. Суммы, названой гостьей, действительно хватало именно на первый этап раскрутки, причём, все затраты шли в доход имеющего свою звукозаписывающую студию продюсера. А оговорка о претензиях указывала на понимание ею двойственности итога. В отличие от толстосумов, спонсирующих протеже и стремящихся получить результат даже в случаях клинической бесперспективности претендентки.
Разговор продолжался уже в деловом русле. Желая получить ясность, он спросил без обиняков. — Вы действительно располагаете подобной суммой? Простите за прямоту, но мы ведём деловую беседу, не будем расшаркиваться.
— Деньги есть, ими я распоряжаюсь единолично. — Веско подтвердила Ольга. У неё опять было чувство, что это не она ведёт беседу, а её неведомый спутник. Но теперь этот факт воспринимался уже более спокойно. — Договор, когда Ваши юристы его подготовят, я подпишу и в трехдневный срок перечислю сумму.
С невольным уважением покачав головой, Евгений Петрович вернулся к деталям. — А почему вы настаиваете на утверждении образа?
— Но коммент, каприз. — Пошутила Ольга и добавила. — Думаю, что следом должен последовать намёк на возможное продолжение сотрудничества, в случае удачного завершения первого этапа?
Продюсер приподнял бровь, не зная, что и ответить, поскольку, в самом деле, собирался затронуть эту тему.
— Обещаю, если мне понравится работа Вашего агентства, а в случае удачного старта это будет очевидно, я предложу Вам более выгодные условия и приоритетное заключение контракта. Это мы можем внести в договор. — Она мило улыбнулась.
Обсудив ключевые пункты сотрудничества, перешли к спокойному общению.
— Оля, Вы прелесть. — Растрогано произнёс хозяин кабинета. — Умница, не сочтите за лесть.
Когда срочно вызванный юрист выслушал распоряжение хозяина, его губы изогнулись в понимающей улыбке. Девочка мягко и незатейливо выщелкала все подводные камни типового договора и предложила свои. Они чуть ущемляли интересы противной стороны, но оставляли возможность для торговли.
«Молодец» — хмыкнул опытный крючкотвор. Уважение профессионала вылилось в то, с какой скоростью были готовы бумаги. Уже через двадцать минут он принёс заполненный договор.
Расставшись с продюсером, который любезно проводил её до дверей, Ольга непонимающе рассматривала договор, в графе которого значилась дикая цифра в семьсот пятьдесят тысяч евро.
Секрет наличия подобный суммы в её распоряжении был прост. В ходе поездки с бандитским главарём, когда Леха вёл оперативный допрос, на свет появился коммуникатор, где и находились счета и коды гражданина «Камаза». Способы убеждения в такой степени разговорили его, что он выболтал все тайны.
Не утаил и то, что, кроме него, доступа к этим счетам нет ни у кого.
В общей сложности, на счетах в Дойч банке лежало порядка трёх миллионов евро. Видимо, это была «кубышка» авторитета на чёрный день, но она ему, к сожалению, не пригодилась.
Главной задачей сейчас было уверить Ольгу в её праве распоряжаться этими деньгами.
Лехе пришлось сочинять очередную, абсолютно дикую, историю о некоем случайном попутчике, который попал в аварию, и на смертном одре поведал ей историю о вкладе. Алексей не озаботился правдоподобностью рассказа. Небольшое внушение убедило её в реальности. Она удивлённо прислушалась к воспоминаниям, так внезапно посетившим её. Попробовала дозваться личного советчика, чтобы прояснить детали этой сентиментальной истории. Но голос молчал, как партизан. В итоге, сработало. Придя в себя от размера суммы, и, в целом, не очень поверив в её реальность, Ольга уже привычно махнула рукой, предоставив событиям идти своим чередом.
Ей осталось только заехать в отделение банка и выполнить ряд необходимых действий. В ответ на озвученный код номерного счета ей был предоставлен специальный терминал. Введя идентификационные данные, наличествовавшие в КПК, она перевела необходимую сумму на счёт агентства.
Сделал дело — гуляй смело. Ольга, увидев сумму, лежащую на её счетах, испытала головокружение. Угодить в миллионерши — это событие. И не каждый может его пережить без потрясений.
Темп, заданный хранителем, абсолютно сбил её с толку. А сейчас, когда возникла некоторая ясность, ей захотелось развлечься. Сказать, что идея пойти в ночной клуб вызвала у Лехи бурю восторга, будет гиперболой. Скрепя сердце, он примирился и дал себе слово не вмешиваться.
Заехав в салон и, уже без внутренних смятений, потратив на соответствующий мероприятию наряд две тысячи не рублей, она оставила машину на парковке возле гостиницы и отправилась в ночной клуб.
К миганию огней и грохоту музыки привык быстро, а вот то, как вёл себя окружающий народец, для консервативного «ангела–хранителя» оказалось в новинку.
«Старею, — привычная мысль, неожиданно сменилась осознанием. — Ты уже не постареешь больше. Так, что за ханжеские мысли? Пусть живут, как хотят». — Алексей выключился, предоставив Ольге развлекаться.
Ночь пролетела незаметно. Слегка перебрав коктейля, девчонка чуть опьянела и перестала дичиться заинтересовано поглядывающих на неё молодых людей.
То, как запросто общалась молодёжь, вызывало лёгкую оторопь. Конечно, много напускного, но аналогичные «невинные» позы и объятия в прежние времена могли стать поводом к вынужденному замужеству.
Подогретая спиртным публика отрывалась по полной программе. Ближе к утру, хотя рёв музыки не ослабел, азарт немного стих. И в этот момент из толпы появился высокий парень. Ольга узнала «сынка», который заговорил с ней после второго тура, и с папашей которого она так неласково обошлась на третьем.
— Ну что, соска? — Он схватил её за ворот. — Тварь, совсем оборзела? — не стесняясь в выражениях, наезжал перепитый сопляк.
— Убирайся. — Ольга оттолкнула хама. Вернее, попыталась. Крепкая ладонь обидно смазала по лицу.
Заметив взгляд охранника, «золотой» мальчик склонился к её уху и притянул к себе.
— А ну, пошли. Сейчас мы тебя воспитывать будем. Проведём устное внушение. — Сально заржал он, обращаясь к нескольким приятелям.
Танцующие усиленно делали вид, что это их не касается, не желая соваться в чужие разборки.
Прикрыв жертву от камер слежения, они плотной группой двинулись к выходу.
Паника Ольги достигла предела.
«Оля, спокойно, — вмешался голос. — Всё будет хорошо, я с тобой.
Ты хочешь им отомстить?» — На всякий случай осведомился он. Она, молча, кивнула головой.
Затащив её в туалет и выставив одного из приятелей «на стрёме», долговязый самоубийца замахнулся, норовя угодить в лицо.
«Вот, ты и напросился…». — Мстительно прищурился защитник и легко увернулся, заставив обидчика неудобно вывернуть руку, всё ещё стискивающую ворот кофточки. Дальше совсем просто. Вес на зафиксированный сустав и лёгкое усилие. От неестественного движения хрящ не устоял. То, что испытал неудачливый мститель, в принципе можно назвать шоком.
Попросту говоря, «казачок охренел». Он присел на кафельный пол, обхватил травмированную конечность пока ещё здоровой рукой и совсем потерял интерес к выяснению отношений. Для закрепления воспитательного эффекта, Леха восстановил «статус–кво», несильно хлопнув по баюкающей руке.
Хворый растянулся, потеряв сознание.
«…Трудно собирать выбитые зубы сломанными руками, — всплыла детская шутка. Зубы портить не стал. — Для урока хватит, мы же не звери».
«Кто сказал, жестоко? А напомните, что хотели сотворить эти подонки с девочкой? Удар, набитым кулаком, сломал бы ей нос, без вариантов, а при удачном раскладе и челюсть. Унижение, которое ей суждено было испытать, тоже мало сочетается с принципами гуманизма. А в довершение, при попытке заявить на обидчиков, именно её, как лицо без регистрации, «приняла бы» Левобережная дежурка. Как умеют обходиться слуги закона с задержанными, рассказывать, надеюсь, излишне? Пусть скажет спасибо, что легко отделался. Может, умнее станет, или хотя бы опытней?»
Спутников трогать было, в целом, не за что, но, учить, так учить. Ещё классик сказал. Поэтому, когда Ольга смущённо выскользнула из мужской комнаты, все трое мирно отдыхали в свободных позах. Нетерпеливо дожидающийся очереди, страж, с ходу получил острым каблучком в колено и вдогонку дверью по лбу. А проходя мимо стоящего в дверях охранника, старательно изображавшего слепоглухонемого, Ольга, уже от себя, врезала тому по уху. Не успев сдержать руку, Леха отправил молодца в длительный нокаут.
— Что за сволочи? — Она в ярости пнула банку из?под пива. — Невозможно спокойно отдохнуть.
Уже на следующий день, без подготовки, Ольга нырнула в мир шоу бизнеса. Она даже внешне переменилась. Общение со стилистами не прошло даром. Стала раскованней, свободней. К тому же, наличие состояния позволило ей сохранить независимость, и обжилась она в музыкальном мире без особых проблем. Постепенно начали лепить сценический образ. Отобрав десяток песен, написанных не раскрученным, но способным композитором, она проработала их, и уже через неделю перебралась в студию. Запись шла не ходко, чего?то не хватало. Сопровождение уже было готово, но вот вписать её вокал с гитарным соло аккомпанементом не выходило. Звукорежиссёры настаивали на том, чтобы писать один голос. Но Ольга упёрлась. Интуиция подсказала, без гитары эти песенки останутся просто секундным успехом, и она мучилась, отыскивая нужное звучание. Леха почти не вникал во все эти события. Его сознание наблюдало за происходящим и только.
Она жила своей жизнью, появились, наконец, подружки. Беседы за жизнь, сплетни. В таких случаях он просто отключался, уходя в воспоминания, пожалуй, единственное, что у него осталось. Память переносила туда, где он был ещё жив. Иногда это были невесёлые воспоминания, но их горечь сгладилась, осталась только возможность пережить случившееся снова и снова.
Пролетел месяц. Диск уже был почти готов. Началась работа над клипом. Песни запустили на радио. Вышли первые комментарии. Пока оплаченные. Хотя, неожиданно выяснилось, что её песни понравились в первую очередь не молодёжной тусовке, а людям старшего возраста, тридцать пять, сорок — вот тот диапазон, на который их воздействие оказалось самым внушительным.
Случайно забежавший в студию автор–исполнитель, со смешным прозвищем Тимофей, послушав её, предложил спеть одну из своих песен о войне дуэтом. Выступление планировалось приурочить к праздничному концерту на первом канале. Чтобы не ехать в Москву, решили записать их в студии фирмы. Их голоса и манера игры неожиданно удачно дополнили друг друга. Даже матёрый звукооператор, сводивший запись, оставил себе копию.
— Ребята, он встретил их на пороге студийной камеры, подозрительно шмыгнув носом. — Вы, паразиты, — грубовато пошутил он. Я за всю жизнь не прослезился, а тут? Спойте ещё, — вдруг попросил он. Ольга пожала плечами. — Как?
— А давай. — Не стал ломаться певец. Они вернулись в студию и с первым звуком аккордов пошло негласное соревнование. То начинал он, подхватывала Ольга, то наоборот.
Попадание было сто процентным. Час пролетел мигом. Только, когда ожидающие своей очереди на озвучку заволновались, они прервались. Оператор вынул диск и протянул его Тимофею. Послушайте потом, очень занимательно. Тот помялся и протянул диск Ольге. — Возьми, я уже в шоколаде, а тебе пригодится. Если захочешь, можешь куда?нибудь отдать. Вдруг поможет.
Вечером Ольга решила зайти в маленькое кафе возле гостиницы. Она почти каждый день забегала в него выпить кофе. Поэтому бармен по–свойски здоровался с постоянной клиенткой. В кафе было пусто, заняты только три столика. — Володя, — попросила она бармена. — Поставь мне диск, хочу послушать, что вышло. Не помешает?