Восемнадцатизимие
В лавочке у господина Пекаря возьму маффинов с кремом из августа. Фунтик чая из сушёного лета со сливками на сдачу.
Скрипнет дверь, снежинки уколют в лицо. Сегодня я ночую у бабушки Ежихи в вязаном шерстяном носке. Мы будем праздновать восемнадцатизимие.
Бабушке Ежихе уже давно перевалило за сотню. Но каждую зиму, в середине февраля, ей исполняется ровно восемнадцать.
В бусах из крупных коралловых шариков прыгают огоньки. В иголках - сушёные сентябринки. Бабушка Ежиха возится на кухне. Ещё тёплый шоколадный бисквит пропитывает звёздным вечером.
По лесу в валенках бредёт дед Мороз. Скрипит по снежному насту.
Свернусь клубочком. У камелька танцуют шерстяные тени. Глоток густого какао - горячо внутри.
Бабушка Ежиха устроилась в кресле-качалке - вяжет сиреневый шарф из воспоминаний леса.
Вьюга.
Коробка воспоминаний
Глаза закрыты - Бонифаций курит трубочку. Яблочный табак с щепоткой сушёного солнцепёка. На голове колпак с тысячью бубенчиков.
От земли идёт тёплый пар. Мохнатые сиреневые головёнки в хрустальном снегу - подснежники сбились в стайку.
Когда-то давным-давно Бонифаций был трубадуром. Он носил алую рубаху и колесил по землям далёкого Бремена. У Бонифация мандолина из груши и целая коробка воспоминаний.
На сучке кашемировое пальто тётушки Му. Висит ещё с прошлой осени, позабытое.
- Можно открыть? - прошу я.
- Только осторожно. Не спугни их.
Аккуратно снимаю крышку из гофрированного картона.
- А где же воспоминания? Неужели их украли?
На дне коробки ворох сухих листьев и пара шишек.
- Не бойся, они всегда останутся при мне.
Бонифаций курит трубочку с широко закрытыми глазами.
Маленькой быть
Дубовый листик - мой ковёр-самолёт!
Я съела заговорённый клевер из погребка матушки Медуницы. Я стала маленькая-премаленькая! С дубовый жёлудь или каштан. А то и меньше!
Лечу, лечу на ковре-самолёте! Сосновый воздух в лицо, смоляной!
- Здравствуйте! - кричу гигантским небесным старухам.
Они побросали папироски и можжевеловые прялки. Охают-ахают:
- Ох-хо-хонюшки, смотри не свались! Ручки-ножки береги!
Покажу им язык. А что? Он у меня теперь длинный-длинный, как у квакши!
- Привет! - кричу дядьке Бурелому.
Спит Бурелом. Не слышит моего голоса. Он теперь тоненький, как носик у комара. От храпа Бурелома дрожат макушки сосен и белки прыгают с берушами в ушах.
- Добрый день, ваше величество! - кланяюсь Сосновой королеве и чуть не падаю вниз. - Как здоровьице?
- Распуши хвост! Смотри вперёд гордым Юпитером! - хохочет она со своего драгоценного трона.
Внизу, у молочного ручья бабушка Ежиха полощет носовые платочки.
- Посмотри на меня, бабушка Ежиха! Сюда, наверх! Это я!
- Ух, егоза! Платок-то, платок на голову накинь! Летать, небось, зябко!
- Нет, бабушка! Летать - хорошо!
И маленькой быть - ХОРОШОООО!
Иллюстрации Аси Катечкиной