Корина только рассмеялась и безнадежно махнула рукой. По старой привычке она уселась на волка верхом, но ее ноги лишь слегка оторвались от земли.
— Э-э, ты зачем пригнулся, плут? — строго спросила она.
— Я не пригнулся, — обиженно отозвался Нарк.
Юная волшебница не сразу сообразила, что произошло.
— А-а, да я просто выросла! — улыбнулась она, слезая с мохнатого зверя. — Все, отъездилась я на твоей широкой спине, дружище. Ладно, пойду пешком. Жаль, что я пока не знаю заклинания Виллины, а то бы мы с тобой могли мгновенно переноситься с места на место. Хм-м… а если нам, Наркуша, превратиться в птиц или, скажем, мух?
Волк вздрогнул всем телом.
— У-у, только не это! — завыл он. — Не хочу быть мухой! Разве у нас с тобой нет крепких ног, хозяйка?
Корина пожала плечами, но возражать не стала.
Девушка и волк пошли по хорошо нахоженной тропинке в лес. Часа через два они оказались на дороге из желтого кирпича. Здесь друзья свернули налево и направились в северо-западную часть Голубой страны.
Нарк бежал чуть впереди своей хозяйки, настороженно принюхиваясь и прислушиваясь. Он ощущал множество запахов, и не все из них были волку знакомы.
К вечеру друзья дошли до развилки. Лес в этом месте был особенно глухим. Высокие старые ели нависали над дорогой, полностью закрывая небо. Со стороны небольшого болотца ползли языки серого тумана.
— Бр-р-р, холодно! — вздрогнула Корина, потирая озябшие руки. — Неужели здесь нет никакого жилья? Что-то мне не очень хочется ночевать под деревом.
— Посмотри, хозяйка! — вместо ответа сказал Нарк.
— Жмет? — заботливо спросил Людушка. — Уж прости, Коринушка, ошибся я малость. Надо было усадить тебя на соседнем стуле — там захваты размером побольше. Да ничего, не беспокойся, мучиться тебе недолго осталось. Я сегодня оч-чень даже голоден и зол, честное-пречестное слово! А все почему? Целых два дня ни один глупец ко мне не захаживал. Раньше было не в пример лучше! Когда я был еще мальчиком-побегайчиком и кушал Жевунов только из баловства, они ходили ко мне в замок целыми стаями. Одним не давало покоя богатство моего папашки, другие хотели поглядеть на знаменитый замок да на меня. Всех я принимал как дорогих гостей, а затем кушал их и облизывался. Видишь, какой я стал упитанный да цветущий?
Корина с большим трудом уняла охватившую ее дрожь.
— Выходит, вы специально притворяетесь лентяем и распустехой?
— А как же! — воскликнул Людушка. — Мой папашка не раз мне втолковывал: «Умным прослыть приятно, а дураком — полезно». Куда мне с моей солидной комплекцией бегать по лесам в поисках Жевунов? Нет уж, пускай они сами ко мне приходят да еще стол перед едой убирают, ха-ха-ха!
Корина нахмурилась.
— Смотрите не подавитесь, — с угрозой предупредила она.
Людушка озадаченно взглянул на гостью.
— Что верно, то верно, — согласился он. — Уж больно ты, Коринушка, худощавая! И куда твои родители смотрели? Может быть, в вареном виде ты будешь вкуснее? Я даже стишок сочинил на эту тему:
— Моя мамочка всегда говорила: «Не купайся, девочка, в кипятке — это вредно для здоровья», — с усмешкой ответила Корина. — Посудите сами, разве я могу ее ослушаться?
— Уж не знаю, чем тебе помочь, дорогуша, — огорченно развел пухлыми руками Людушка. — Кстати, а как звали твою мамочку?
Гингема, — небрежно ответила девушка.
Людоед вытаращил глаза от изумления.
— Как-как?!
— Колдунья Гингема, — пояснила Корина и тихо добавила что-то про себя.