«Тысяча и одна ночь»
Наряду с западноевропейским героическим эпосом, завоевавшим свою популярность во многом благодаря эпопее Дж. Толкина «Властелин колец», самым известным в мире образчиком народного литературного творчества являются прекрасные арабские сказки, собранные в одно величественное повествование – «Тысяча и одна ночь». Невозможно сосчитать, сколько было снято по мотивам этих сказок художественных и мультипликационных фильмов, сколько сюжетов перешли в сказки других народов или использовались для своих произведений разными авторами. Эти сказки не просто популярны среди простых читателей, они исключительно высоко ценятся филологами и фольклористами Европы, России, Китая. И только арабские специалисты-языковеды не разделяют всеобщего восторга, не находя в сказках на родном языке ничего, кроме обычного развлекательного чтения не самого высокого уровня.
К VIII веку, после серии победоносных завоевательных походов, арабы завладели огромными территориями в Азии, Африке и Европе, от Испании до Индии. Всё многообразие сказок, сказаний, песней и легенд покорённых народов самым причудливым образом перемешалось с традиционными арабскими сказками, новые сюжеты, конечно в переработанной форме, органично слились с сюжетами, родившимися в исламской Аравии. Всё это великое многообразие сказок было очень любимо не только простым народом, но и всесильными мусульманскими владыками, которые всячески поощряли бродячих сказителей – мухадиссов. Первые попытки собрать воедино сказки подвластных народов и записать их предпринимались уже в X веке, но тогда это были ещё обыкновенные сборники, содержащие арабские, иранские, европейские истории, которые не были связаны каким-либо сюжетом. Постепенно эти сборники перерабатывались, сюжеты сливались в развёрнутые истории, получило известность название «Тысяча и одна ночь». А в XVII столетии в Египте появилась окончательная редакция, которая дошла до наших дней с минимальными изменениями.
Огромное количество сказок были, как бусины на нитку, нанизаны на один главный сюжет. Жестокий царь Шахрияр, разгневанный изменой любимой жены, взял обычай казнить своих наложниц после проведённой ночи. Отважная красавица Шахерезада, дочка главного визиря, добровольно вызвалась на роль обречённой наложницы, но перед своей неизбежной смертью она предложила Шахрияру рассказать ему сказку. Умная женщина уже за 500 лет до наших дней разгадала секрет, который с успехом применяется создателями телесериалов: если ты хочешь, чтобы тебя слушали, прерывай свой рассказ на самом интересном месте! Одна сказка Шахерезады не закончившись переходила в другую, герои сказок начинали рассказывать свои истории, диковинные истории о джиннах, колдунах, царях и нищих, о несметных сокровищах, о любви и предательстве длились и длились, и жестокий Шахрияр всё откладывал и откладывал казнь, желая знать, чем же закончится эта длинная история. В конце концов он дарует Шахерезаде жизнь и обещает никогда больше не убивать несчастных девушек.
Сказки из «Тысячи и одной ночи» плотно вплетены в ткань мировой культуры. Кому незнакомы имена Шахерезады, Синдбада-морехода, Алладина, Гарун-аль-Рашида, царевны Будур? Если назвать человека, наделённого властью, Гарун-аль-Рашидом, то каждому сразу станет ясно, что он любит общаться с рядовыми гражданами, не подозревающими о его высоком положении, а талантливого рассказчика можно смело сравнить с Шахерезадой без опасения, что тебя не поймут. Вот уже несколько веков «Тысяча и одна ночь» входит в число наиболее читаемых в мире книг и наверняка останется среди них.
Достоевский «Братья Карамазовы»
Можно любить или не любить Фёдора Михайловича Достоевского, можно восхищаться его романами или ввести в свой лексикон презрительно-снисходительное словечко «достоевщина», но если только понятие «загадочная русская душа» имеет право на существование, то вряд ли кто сказал о ней более ярко и более полно, чем он. И очень символично, что именно последнее произведение Достоевского, роман «Братья Карамазовы», стало высочайшей вершиной творчества этого писателя, тогда как большинство других авторов сказало своё главное слово в расцвете жизненных сил. Потребовалась вся, без остатка, жизнь гения, чтобы человек впервые смог в ярком художественном повествовании увидеть, какие мрачные бездны и прекрасные миры скрывает в себе его душа.
16 мая 1878 года умер трёхлетний сын Достоевского Алёша, младший из его детей. Для человека, который даже самые незначительные события, происходящие вокруг него, переживал остро и нервно, это стало страшным ударом. Опасаясь за здоровье писателя, родственники и друзья уговаривают его совершить поездку в Оптину Пустынь, знаменитый монастырь под Калугой, к старцу Амвросию, слава о котором шла по всей России. Из этой поездки Достоевский вернулся утешенным, отчаяние его сменилось спокойной печалью, а главное, к нему вернулись его творческие силы, что позволило ему начать работу над давно задуманным романом.
Д. Дефо
Но, конечно, Александр Селькирк дал Даниэлю Дефо не сюжет и даже не идею, а лишь место действия. Давно установлено, что в образе Робинзона чрезвычайно много от Дефо, и почти ничего от шотландца. Самое главное, что роднит автора со своим литературным героем – это огромная энергия, не дающая человеку сидеть на месте, беспокойная коммерческая жилка. Единственное, чем не наградил Дефо своего Робинзона, так это неуёмной жаждой общественной деятельности. Ещё в юности он принял активнейшее участие в борьбе английских протестантов с католической реакцией. В 1685 году эта борьба вылилась в открытое вооружённое столкновение, ныне известное как «восстание Монмута». Дефо с оружием в руках встал в ряды армии герцога Монмута, за что после проигранной битвы при Седжмуре мог вполне поплатиться головой, как многие его друзья-протестанты. В 1687 он опубликовал памфлет «Письмо с рассуждениями о последней декларации его величества относительно свободы совести», направленный против короля Якова II. Памфлет был анонимным, ведь узнай правительство имя автора, ему не поздоровилось бы. Коммерческая деятельность Дефо была масштабной, но не слишком удачной, так как энергичная общественная деятельность не способствовала успеху в делах. Следствием этого стали два пережитых Дефо банкротства. Тут можно вспомнить, что предприятия молодого Робинзона (ещё до того, как он очутился на необитаемом острове) тоже раз за разом терпели крах.
Литературная деятельность Дефо долгое время была ограничена участием в многочисленных лондонских газетах и журналах. Сатирические памфлеты, заметки по экономике, биографии знаменитых преступников, даже стихотворения… При этом его перо нельзя было назвать безупречным, особенно когда участвуя в политической борьбе, поддерживал то тори, то вигов. Хотя, с другой стороны, сейчас трудно сказать, чем руководствовался человек в ту эпоху, занимая позицию по важному для общества вопросу.
И вот ему на глаза попалась история шотландского моряка, оставленного на необитаемом острове. Обстоятельства написания первого художественного произведения Дефо до сих пор остаются тайной. Неизвестно, где он его писал, как продвигалась работа, сколько времени она заняла. Известно только, что роман вышел в свет 25 апреля 1719 года, в лондонской типографии Уильяма Тейлора. Уже тогда каждая имеющая читательский успех книга имела ту же судьбу, что и сейчас: дополнительные тиражи, продолжения, пиратские издания. Кстати, в одном из продолжений, Робинзон Крузо, волею автора, посетил и Россию. В наши дни «Робинзон Крузо» считается детской книгой, но от этого удивительное очарование, простота и ненавязчивая назидательность не становятся менее ценными.
Герман Мелвилл «Моби Дик»
Эта удивительная книга увидела свет в 1851 году. Яркие человеческие характеры, подробный, но не нудный рассказ о китобойном промысле, красочные морские картины, шторма, кораблекрушения, хитрое и свирепое морское чудовище, многочисленные экскурсы в историю, зоологию, философию, географию – в этой книге причудливо и мастерски переплетено всё. Да, её никак не назовёшь «лёгким чтением», она требует внимания, времени, иногда даже терпения, но она во все времена и во всех странах находила своих благодарных читателей. Лишь на родине писателя, в США, и только при его жизни, «Моби Дика» никто решительно не понял. Бывает, что сложная, многоплановая и талантливая книга, впоследствии вошедшая в Золотой фонд культуры, при жизни автора остаётся незамеченной. Бывает, что такая книга приносит автору множество неприятных минут, и ему до конца жизни приходится оправдываться или воевать за своё произведение. Но чтобы великолепная книга в течение года-двух убила славу своего создателя, лишила его читателей и доходов, этого и представить невозможно. Но именно такая судьба ожидала Германа Мелвилла и его лучшее произведение.