После этого школа только и говорила, что о флешмобе. Даже на уроках, что очень не нравилось учителям, особенно Злыдне. Алена из-под парты послала Димке СМС: «Круто-круто-круто! Это ты придумал?». Димке на секунде захотелось ответить утвердительно, но он поборол гордыню и ответил честно: «Мы вместе». Алена не поверила — или притворилась, что не поверила. На перемене принялась тормошить:
— Но это же ты, да? Идея твоя?
Глаза сияют, во взгляде восхищение и надежда. Димке пришлось трижды повторить про себя: «Грубая лесть. Мною манипулируют», чтобы не соврать или не ответить обтекаемо (что тоже было бы вариантом вранья).
— Про хлопки Молчун придумал… Артем Пивоваров из 5 «А».
Алена слегка приутихла.
— Тот самый… — она перешла на шепот, — который одноклассника убил?
— Не убил, — Дима постарался говорить безразлично, — а просто отлупил. А вообще Молчун… Артем у нас гений. Только странный.
— А ты скромный, — не сдавалась Алена. — Ты из скромности все так говоришь…
Она дожала все-таки Димку до того, что он взял на себя часть славы за флешмоб — а именно за финальные поклоны (это действительно он придумал).
— Я так и думала! Это самое клевое было! Так прикольно, вообще! А завтра тоже будете хлопать?..
На следующей перемене Птицы снова собрались на втором этаже. Экран висел грозным предупреждением: никаких флешмобов! Столы стояли, как противотанковые ежи, а вдалеке сторожевой башней маячила Злыдня.
— Эта Злыдня просто доктор Зло! — мрачно сказал Женя. — Я раньше думал, что в жизни таких не бывает, они живут только в плохих фильмах.
— Жизнь еще хуже, — ответил Дима. — Все время какая-то фигня происходит, и никакого хеппи-энда…
— Тогда давай вспомним, как в кино побеждают доктора Зло, — продолжил Женя.
— Он сам лопается от злости, — сказал Дима, — особенно в мультиках. И черная туча расползается по экрану.
— Итак, — громко сообщил Женя всем присутствующим, — на повестке дня вопрос. Как сделать так, чтоб Злыдня лопнула от злости?
— Разозлить ее до смерти! — нашлась Анечка.
— Мы на правильном пути, — мрачно сказал Дима, — только она скорее нас из школы вышибет, чем лопнет.
— Ее, кстати, все ненавидят, не только мы, — сказал Женя. — Просто остальные думают, что ничего не могут изменить, вот и терпят.
— А ведь это мысль! — вскинулся Дима. — Нужно объединиться! Всех она из школы не вышибет!
Он и не думал, что повод для объединения представится так быстро.
Шестым уроком состоялся классный час.
Злыдня зашла в класс и заперла за собой дверь. Потом она рассказала, что преподает в этой школе уже много лет и еще никогда не находились отморозки, позволявшие себе до такой степени не уважать людей, которые тут работают. Что в то время, когда другие в поте лица трудятся, чтобы обеспечить безопасность и повысить успеваемость, эти пришедшие извне и совершенно беспринципные молодые люди…
— О чем это она? — не выдержала Кошка.
Она спросила шепотом у соседки по парте, но Злыдня услышала.
— Рябцева! Антонов! Встать! — взревела она. — Я не позволю вам позорить мой класс! Я не позволю вам своими танцульками устраивать балаган!
Димка понял, что сейчас Кошка ответит. Так ответит, что ее выгонят не только из школы, но из всей системы образования. С волчьим билетом. Поэтому за четверть секунды до Кошки сказал сам:
— Да чего вы привязались с этим «балаганом»? Чуть что — сразу «балаган»!
Очень спокойно сказал, даже дружелюбно, но Злыдня словно поперхнулась его словами. Слова были возмутительными, но тон таким располагающим… Пользуясь замешательством, Димка развил мысль:
— Есть же множество синонимов: «цирк», «шапито», «вертеп»… в крайнем случае «бардак».
Злыдня вздрогнула, выходя из оцепенения:
— «Бардак»?! Ты смеешь сравнивать школу с публичным домом?!!
Но воздуха она набрала слишком мало, последние слова на выдохе звучали змеиным шипом. Злыдне пришлось срочно заглатывать еще воздух, и Дима успел объяснить:
— Ни в коем случае! В публичном доме, как мне кажется, должен быть образцовый порядок, а «бардак»… да это всего лишь «стакан» по-турецки! Точнее, традиционный стакан в виде тюльпана, из которого пьют чай.
Злыдня замотала головой: этот сволочной ученик совсем ее запутал. Вместо того чтобы грубить, оправдываться или отмалчиваться (так должны вести себя нормальные дети!), он нес какую-то ахинею про турецкие стаканы. Впрочем, неважно. Все бредни учитель обязан пресекать. Жесточайше.
— Молчать! — рявкнула учительница так, что у самой уши заложило.
Не замолчать было трудно.
— Я вам тут не позволю! — Злыдня решила закрепить успех. — Устроили тут… балаган!
Слово словно само слетело с ее языка — и вызвало лавину придушенного смеха. Это уж не лезло ни в какие ворота педагогики! Злыдня резко развернулась и ткнула пальцем в ближайшую хихикающую голову:
— Ты! Двойка! Дневник на стол!
Только тут она поняла, что тычет в красавчика Дениса… Меньше всего классной хотелось начинать репрессии с него, но — отступать было нельзя ни при каких условиях. Или они ее боятся, или класс станет неуправляемым.
Класс пока боялся поэтому резко затих. Денис позволил себе только пожать плечом и чуть резче, чем нужно, хлопнуть дневник на учительский стол.
— Злая вы… и слабая, — вдруг сказала Кошка.
Димка никогда не слышал от нее такого тона — спокойного и умиротворенного. Даже Злыдня завертела головой, пытаясь понять, кто с ней разговаривает. Не эта же вечно буянящая девчонка! А Кошка продолжила: