– Прекрасно, сиди так. Не шевелись. Сейчас мы уберём лесенку, так будет лучше. Ну и высокий же у тебя конь, Мортен! Не понимаю, как вам с бабушкой удалось его таким сделать.
– Я тоже не понимаю, – сказала мама. – У меня даже голова кружится, когда я отсюда смотрю вниз.
– Подожди немного, я спрячу лесенку за сарай, чтобы она не попала в кадр, – попросил папа.
– Не бойся, мама, тебе не угрожает никакая опасность.
– Стань перед лошадью, Мортен, я сниму вас обоих, а потом сфотографирую на лошади одну маму.
– Будет правильно! – воскликнул Мортен. – Мама, держи поводья!
Он быстро спрятался за папу, чтобы не попасть в объектив. Мама махала рукой и делала вид, что мчится галопом.
– Тихо, не двигайся, – сказал папа. – Замри, вот так, это будет замечательная фотография! У меня осталось ещё два кадра. Мне хочется снять наш дом и двор, но тогда мне придётся подняться немного по склону.
– Прекрасно, берёза в инее так красива.
– Мортен, иди ко мне, подержи фотоаппарат, пока я не найду, откуда лучше снимать, – сказал папа.
Он говорил совершенно серьёзно, и Мортен был горд, что папа оказывает ему такое доверие. Раз папа просит его о таких вещах, значит, он уже совсем взрослый. Раньше он мог о таком только мечтать. Ему не давали даже прикоснуться к фотоаппарату.
– Я долго ещё буду сидеть здесь без лесенки? – спросила мама.
Мортен ждал бабушку на улице.
– Запомним всё, что мы тут видели, – сказала она ему. – Но поговорим об этом потом. А сейчас нам надо провести ещё одно исследование.
Они стояли перед парадной, ведущей в этот высокий дом, и не решались войти, но тут из дверей вышел какой-то человек, распахнул перед бабушкой дверь и сказал:
– Милости прошу!
Бабушка улыбнулась, кивнула и вместе с Мортеном вошла в вестибюль.
Как только они оказались в вестибюле, скрипнула другая дверь, и из неё вышел ещё один человек.